Тоска бытия молчаливо свидетельствует, что оно отравлено небытием, и жизнь несет в себе смерть.

С.Н.Булгаков. Свет невечерний

Вечность пожирает все и никогда не возвращает своей добычи. Она не признает «повторения» и равно спокойно отнимает у человека все самое ценное.

Л. Шестов. Киргегард
и экзистенциальная философия

Самопознание психотерапевта - процесс долгий и непростой. Зачастую для этого используется групповая дискуссия, в ходе которой обсуждаются биографии ее участников, нередко - управляемое воображение, фокусирующееся на снах или фантазиях экспериментирующего, иногда - ведение дневника повседневных событий с их последующим анализом.

Эта статья продолжает серию публикаций, посвященных теме рефлексии специалиста, по долгу службы использующего      методы психологического воздействия для лечения других людей. В ней вниманию читателей предлагается еще один способ проникновения в подсознательные области психики, а именно - метод толкования текста. В качестве объекта для исследования в нашем случае, также, как и в предыдущих штудиях, выбрано небольшое художественное произведение, принадлежащее автору. В этой зарисовке, написанной более двадцати лет назад, запечатлены его скрытые мысли. И теперь наша задача извлечь их на свет божий.

Это - миниатюра, получившая название “Старуха-бессонница”. Вот что в ней говорится:

"Она похожа на худую грязную старуху, какие обычно обитают на задворках большого рынка. Старуха приходит ближе к полуночи, кривит рот беззубой усмешкой и тычет узловатым пальцем ...Охваченные беспокойством и тревогой, мы спешим прочь.
Поменьше б встречалось таких старух на нашем пути. Ну, хотя бы не таких беззубых."

На этот раз в центре внимания психоаналитика оказывается образ старухи. Конечно же, он предельно символичен. Здесь я хотел бы напомнить о том, что любые интерпретации будут в силе лишь при условии, что читатель мысленно вовлечен в сюжет притчи, а ее образы вызывают у него эмоциональный отклик. И такая реакция свидетельствует о том, что контекст рассматриваемой ситуации совпадает с неосознанными переживаниями читателя.

Наше воображение (совместное с читательским) наделяет старуху внешностью нищенки и пытается спрятать ее подальше, не решаясь, впрочем, совсем избавиться от нее. Почему-то случайная встреча вызывает у нас не вполне объяснимую тревогу. Исследователь с уверенностью определит архетипическое происхождение этого образа. Подобные отталкивающие фигуры в сеансах глубинной психотерапии считаются проявлением одного из аспектов коллективного бессознательного - архетипа Тени.

Рассматриваемый архетипический образ выражает обратную сторону нашей души. Его содержанием становятся переживания, отвергнутые сознательной частью человеческой личности. В притче старуха отождествлена с бессонницей. И это означает, что какие-то значимые, но вытесненные из сознания переживания способны вызвать у нас сильную тревогу, лишить нас сна. Но какие именно чувства олицетворяет эта тщедушная фигура?

Старуха тычет узловатым пальцем, усиливая ощущение малопонятной тревоги. Ее жест выражает агрессию или угрозу, направленную против чего-то особенно важного для нас. В этом месте анализа следует также вспомнить, что такой образ старой женщины символизирует женскую часть нашей души, и, одновременно, накопленный нами жизненный опыт. Этот персонаж также олицетворяет некое условное материнское начало мира, а, следовательно, нашу внутреннюю природу. Именно там скрыты состояния, обладающие подобным разрушительным потенциалом против нашего сознания.

Что же пытается сказать беззубая старуха? О чем она хочет напомнить нам?

Здесь аналитическое исследование притчи подходит к своей кульминации. Через коллективно-бессознательную семантику образа нам теперь необходимо вскрыть его личностное значение. Во внешности старухи воплощено наше будущее - старость. А за старостью уже начинает проглядывать пустота, изначальное ничто, кармический ветер, исподволь рассеивающий не столь долговечную человеческую плоть. В предвечерние часы уже виднеется тень непостижимого Танатоса. Того самого, кого фрейдисты низвели до уровня простого психологического комплекса.

Совершенно очевидно то, что старуха угрожает нам пустотой. И это свидетельствует о том, что в бессознательное вытеснен страх смерти.

Мы боимся не саму смерть, а ее неотвратимость. Приходим в ужас от предположения о том, что причина ее предстоящего визита - наши моральные изъяны. А заодно – и физические. Другими словами, каждый из нас подсознательно воспринимает приближающийся конец жизни как некое метафизическое наказание за свое изначальное несовершенство. Исходя из этого, виновность всех представителей рода человеческого доказана заранее. И аргументы, подкрепляющие такое утверждение, выглядят весьма убедительно.

Мы стремимся прочь от таких мыслей и не допускаем их малейшего проникновения в наше сознание. Никто не хочет думать о Танатосе, не намерен оценивать с позиций предстоящего свою жизнь, свои поступки и жизненные цели. Существует великое множество способов ухода от неприятных размышлений. Этой цели, например, можно достигнуть посредством прямолинейного избегания темы смерти, идеализации своих психических и физических качеств, мысленное перемещение в иное, более безопасное время (прошлое), расщепления сознания на две изолированных части – осведомленной и совершенно невинной в таком отношении.

Иногда подобные уловки совершаются вполне осознанно. Впрочем, чаще всего считается, что за такое поведение целиком ответственно бессознательное. Словно человек совсем утратил способность действовать целенаправленно.

Но можно ли с уверенностью утверждать, что подобная стратегия правильна? И не придется ли потом сожалеть об этом?
_________________________
© Выгонский Сергей Иванович
http://sv-psycho.narod.ru