Пятикурсница заочного отделения кафедры журналистики Тольяттинского госуниверситета Екатерина Колпинец стала финалисткой-лауреатом Международного конкурса эссе «Born in 89» («Рожденные в 89-м»). Ее работа «Революция никогда» («Revolution never») вошла в сборник престижного мирового конкурса для 20-летних.

Суть конкурса в том, чтобы рассказать о нынешнем поколении молодых. Их устами поведать о том, как они воспринимают мир, страну и свое поколение. Конкурс эссе проводился под эгидой Европейского банка реконструкции и развития. Лучшие работы изданы отдельной книгой в Лондоне.

Катя Колпинец вошла в число 24 финалистов из разных стран (всего в конкурсе участвовало более 600 человек). Ее эссе представляет современную Россию глазами нового поколения. В своем эссе Катя отразила трагизм и отчаяние, бессилие поколения, которое живет, не мечтая о революции… Но это их мир. Мир детей, которые никогда не выйдут на баррикады.

 Диана Стуканова

- Тебе кто больше нравится, Триер или Линч? – спрашивает меня парень в майке «Гражданская оборона», разливая портвейн в грязные кружки. Антураж соответствующий – полутемная кухня, пять человек с крайне экстремистскими взглядами на расшатанных табуретках и надрывный панк из колонок.

- Мне мультфильмы нравятся. Наши. «Сказка сказок» например, – отвечаю я, отодвигая от себя тару.

- А, ну ясно. Не, Ларс круче Линча, только не последний фильм, – он самодостаточно пьет, запрокинув голову.

- Да лажа это всё, Тарковский круче! – орёт патлатый парень с беломориной в углу рта.

Мы просто поколение злых детей. Выплеснув друг на друга накопившуюся скуку и жалобы на дефицит общения, мы расходимся по домам. Сколько раз я уже это слышала. И сколько раз ещё услышу? Низкие разговоры на обгаженных кухнях о "высоком". Среди людей, которым не нужно ничего, кроме сомнительного статуса на один вечер. Среди людей, которые устали в 20 лет. Устали от непонимания и от предопределенности.

Мы росли в 90-е. Пока наши родители отчаянно «челночили» и делали деньги, мы становились неформалами. Мы сидели за партами с мечтами об атрибутах красивой жизни из клипов. Одни мечтали стать «крутыми». Кто-то мечтал стать свободным художником. Мы выросли и больше не мечтаем. У нас просто есть планы на ближайшее будущее.

У наших родителей была энергия. Строить БАМ в 70-х, жить, любить. Разочаровавшись, они шли на баррикады в августе 1991, выходили на улицы и говорили: «Всё надоело, дайте что-нибудь другое». Повсеместные забастовки и танки, стреляющие по Белому дому, не казались им бессмысленным бредом. Нам все попытки хоть как-то выражать свое недовольство кажутся просто смешными. Мы уверены, что никто не услышит, заранее смирились с системой и её правилами, навсегда поставив в своей голове барьер: «Я ничего не могу изменить».

Родители дали нам всё. Но у нас нет ничего. А главное – мы разучились мечтать. Нет дерзости, страсти. Страсти заниматься своим, и только своим делом. Тотальная апатия ко всему. К музыке, которой очень много, а слушать всё равно нечего. Есть Интернет, где в твоем почтовом ящике висит 0 новых сообщений. Мы ночами сидим на форумах, выплескивая своя "Я" перед людьми, которым глубоко на нас плевать. Очередная вечеринка кого-то из друзей. Ты пьян, вокруг какие-то люди. Ты делаешь вид что тебе весело, что всё круто. Потом тебя тошнит в туалете, ты плачешь и хочешь домой. В свою комнату с плакатами и всегда включенным компьютером, в квартире стареющих родителей. Ты просто хочешь, чтобы тебя оставили в покое. Хотя бы на эту ночь. Тоска.

Тоска, что нас всех обманули. Не как наших усталых матерей, после выхода на пенсию, а с рождения. Посмотрите на тех, кто самозабвенно отплясывает на рок-фестивалях, в клубах, на концертах. Или кто сидит в офисе с утра до вечера, делая карьеру на ненавистной работе. Как же им всем хочется быть классными, быть «в теме», быть «своими». Мы изо всех сил делаем вид, что у нас всё круто. Чтобы не думать о том, что будет завтра, через год, через 10 лет. Ищем себя. Но если это действительно так, почему столько подростков умирает от экстази, передозировки, просто с перепоя или вскрыв вены в ванной комфортабельной родительской квартиры? Мы задыхаемся среди бетонных коробок гипермаркетов и спальных районов. Мы забываем, что такое говорить друг с другом, думать, дышать.

Просто в воздухе нет самого воздуха. Всё, что угодно: зависть, рутина, тоска, злоба, лицемерие, снобизм, понты. Но самого воздуха, который позволяет дышать – нет. Так же, как нет идей. Мы, подобно червям, копаемся в старых истинах, пытаясь раскрасить их новыми смыслами. Чтобы хоть немного полегчало на этой карусели, где мы крутимся без остановки, уставившись в одну точку. Когда-то мы хотели «сделать этот мир», сейчас мы просто хотим новые кроссовки. Это революция никогда. Невозможность быть выше потребительской корзины, стереотипов и созданного для равнодушной публики образа. Неверие в будущее и самих себя. Даже в рамках отдельно взятой кухни, где пьют портвейн, слушают музыку и обсуждают Линча. 

___________________________

© Колпинец Екатерина Владимировна