 |
||||||||||||||||||
|
|
|
|
 
Уже нет необходимости акцентировать внимание на том, что возникшее в культурном пространстве конца ХХ ст. качественно новое явление – реальное шоу, или как его иначе определяют реалити-шоу,– чрезмерно активно, чрезвычайно быстро и, главное, жанрово, стилистически, дискурсивно разнообразно развивается и в начале ХХI столетия. В качестве примеров достаточно вспомнить такие реалити-шоу, которые охватывают европоцентричное массмедийное пространство: «Большой брат», «За стеклом», «Дом-2», «Голод», «Голод-2», «Последний герой», «Повелитель мух», «Гарем», «Остров искушений», «Красавицы и умники» (украинский национальный вариант называется «Гламурные штучки и заучки»), «Свадебный переполох», «Свадьба за 48 часов», «Семейные измены», «Брачное чтиво», «От босячки до леди» (украинский национальный вариант называется «От пацанки до барышни»), «Girl power», «Лофт-стори», «Меняю жену», «Званый ужин», «Повар на дому», «Едим дома», «Царевна-лебедь», «Обыск и свидание», «Свидание с мамой», «Голая правда», «Вилла невест», «Цирк со звездами», «Танцы со звездами», «Две звезды» (русская и украинская версии), «Звезда + Звезда», «Танцуют все!», «Страна (Великобритания, Украина и т.п.) имеет талант», «Обычный Джо», «Без мандата», – чтобы понять следующее. Даже первичное приближение к этому массмедийному продукту дает все основания утверждать, что реалити-шоу – качественно новое образование на территории массмедиа, словесности, драматургии, театра, телевидения, пропаганды, идеологии, повседневности, в конце концов, культуры, которое стремительно, прочно, целеустремленно и необратимо для человека, как некой сложно организованной целостности, занимает одну из ведущих культурных позиций, развивая принципиально новые способы «чтения», понимания, артикуляции и репрезентации человеком себя и мира в целом. Реалити-шоу постепенно качественно изменяет социальную коммуникацию общества, наполняя ее новыми содержаниями, ценностными смыслами, способами и средствами совершения поступка, трансформируя представление о внутренней структуре, объеме и границах социальной коммуникации, принципах и основах ее взаимодействия с личностной коммуникацией. Кроме того, реалити-шоу активно и настойчиво вторгается даже в законы природно-культурного мира. Реалити-шоу изначально нацелено и демонстративно вмешивается в то, что длительное время было прерогативой или Бога или Природы (в зависимости от веры) – в Реальность, в то, что с позднего латинского языка означало вещественный, действительный, т.е. то, что существует в действительности. Реальность, точнее проблема реальности, как ее продолжительный культурный период обозначали в науке, – это фундаментальное явление, которое долго принималось в качестве того, что существует само по себе, вне зависимости от действий, чувств, сознания человека и его деятельности. Это стало общекультурным представлением. Лишь ХХ ст. оказывается той реперной точкой, которая изменяет представление о сущности проблемы реальности, что связывается с именами А. Эйнштейна, Б. Римана, М. Планка, Н. Бора. Как известно, А. Эйнштейн в 1905 г. поставил и обосновал сложный философско-научный вопрос о взаимосвязи реальности, событий и чувствительного опыта человека. В частности, Г. Вейль, объясняя эйнштейновскую революцию в трактовке реальности, отмечает: «объективный мир, пространство-время только существует, а не происходит; как целое, оно не имеет никакой истории. Только перед взглядом сознания, поднимающегося по моей мировой линии, сечение этого мира «оживает» и движется мимо как пространственный образ, подвергаемый временному преобразованию» [1, с.106, см. также 2, 3]. Почти одновременно с А. Эйнштейном, математик Б. Риман развивал мысль о том, что пространственно-временная система наоборот образована событиями в ней. М. Планк одним из первых четко обозначил, что «мы, с одной стороны, вынуждены без колебания постулировать существование реального мира в абсолютном смысле, а с другой стороны, не в состоянии никогда совершенно понять его природу». Тем не менее, «то, что происходит одновременно с дальнейшим усовершенствованием физической картины мира, дальнейший ее отход от мира ощущений, означает ни что иное, как дальнейшее приближение к реальному миру» [4, с.108]. С позиций этих кардинально новым образом поставленных рядом глобальных, во многом определяющих облик ХХ ст. философско-научных вопросов, их специфически многоаспектных разработок, Реальность, точнее Проблема Реальности, станет одной из определяющих на протяжении ХХ ст., а ХХI ст. это лишь усилит, иногда до гротескности. Последовательность, масштабность и системность научно-технических революций и быстрое развитие НТП, его беспрерывное, до ризоматичности, разрастание даже в пространстве массовой культуры (в частности, слишком быстрое развитие и неупорядоченное потребление обычным человеком тех технических средств, обусловленных ними психофизиологических возможностей, которые позволяют воссоздавать/создавать реальность) приведет к тому, что проблема реальности станет одной из ключевых и жизнеопределяющих для культуры вообще. Реалити-шоу в этом смысле является показательным культурным явлением, которое почти до смыслового предела фокусирует и масштабирует в себе проблему реальности как таковую. Уже в самом определении – реальное шоу, реалити-шоу – якобы очевидные, даже слишком декларативно четко и прямо заявлены основные философско-научные, информационно-коммуникативные, смысловые, эстетичные, идеологически-пропагандистские основы и интенции этого крайне сложного природно-культурного и социокультурного явления. Реалити-шоу изначально и агрессивно направлено, максимально устремлено каждым своим минимальным проявлением на одно из конститутивных оснований культуры, которое собственно и позволяет человеку осуществляться в полной мере именно как культурному существу, – реальность. Манипуляции реальностью, постоянное, почти уже не зависящее от людской воли, желаний и устремлений одновременное осложнение и усложнение ее образа, а главное, сущности и общения, взаимодействия с ней для ХХ ст. оказалось слишком чрезмерным испытанием. Европоцентричная культура пришла к пониманию, почти осознанию того, что реальность принадлежит к фундаментальным основам жизнедеятельности. Это довольно четко и публицистически емко обозначил знаковый философ информационного общества Ж. Бодрийяр, написав в эссе «Судьбоносные события» из сборника «Прозрачность Зла», что «в современном обществе происходят только недостоверные, маловероятные события. Раньше предназначение события заключалось в том, чтобы произойти, ныне – в том, чтобы быть произведенным. Оно всегда происходит в виде виртуального артефакта, травести опосредованных форм. <...> некогда покушение на сам принцип реальности есть более серьезное нарушение, чем реальная агрессия. <...> сейчас цель науки и техники скорее в том, чтобы столкнуть нас с совершенно нереальным миром, существующим вне принципа истины и реальности. Современная революция – это революция неопределенности» [5, с.62, 63, 64]. Итак, реальность на протяжении всего ХХ ст., являясь его ведущей героиней и проблемой, претерпевает внутреннюю качественную трансформацию: от вопроса глубинной взаимосвязи объективности и субъекта восприятия, позиции созерцающего – к вопросу утраты каких-либо основ, границ, взаимосвязей и даже собственно себя. При этом реалити-шоу изначально проявляет сложную, почти оксюморонную природу относительно того, что постулирует в качестве своей субстанциальной сущности, – реальности. Сложность и неоднозначность проблемы реальности была почти сразу отмечена специалистами, занимающимися проблемами реального телевидения и реального шоу непосредственно. Одними из первых теоретиков были американские исследователи (Л. Гриндстафф и Д. Грингуолд), которые в самом общем виде акцентировали внимание на том, что реципиентам реалити-шоу все труднее отделять реальную жизнь от воображаемых событий, наконец они становятся невосприимчивыми к реальности как таковой [6, с.80]. Сложный и далеко неоднозначный статус реальности в реалити-шоу тоже в самом общем виде, очень опосредованно, однако заявлен и в определениях этого массмедийного продукта, данных и популярными электронными справочниками и энциклопедиями. «ЧтоТакое» обозначает сущность реального шоу так: «Реалити-шоу – это телепередача, воссоздающая реальность. В реалити-шоу сочетаются элементы ток-шоу и телеигры, иногда еще мелодрамы. Зрители наблюдают за участниками, которые помещаются в определенные обстоятельства и действуют в них» [7]. В «Википедии» акцентируется внимание на следующем: «Реалити-шоу – разновидность развлекательной телевизионной передачи, а с недавнего времени и онлайн трансляции (RealityGirl, RealTV). В течение длительного времени в передаче показывается (якобы) естественная жизнь изолированной группы персонажей в специально созданной для них обстановке. Декларируется свобода поведения участников – считается, что события развиваются свободно, без заранее определённого сценария, в чём и состоит «изюминка» реалити-шоу. Зрителя убеждают, что он становится свидетелем не разыгранного спектакля, а реальных сцен из жизни. <…> Хотя зрителям предлагается считать, что происходящее на экране – реальные события, это обычно не вполне соответствует действительности. Даже при отсутствии явного сценария менеджеры шоу обычно достаточно жёстко управляют происходящим, добиваясь, чтобы зрители не теряли интереса к проекту. Вследствие этого поощряются склоки, скандалы, образование и соперничество группировок внутри коллектива участников» [8]. Российские исследователи активно занимаются феноменом реалити-шоу [9-11]. Акцентируя внимание на том, что реалити-шоу – это сложное явление, которое необходимо рассматривать и как качественно новый массмедийный жанр, и как социокультурное явление, исследователи тем не мене предпочитают разрабатывать общекультурные особенности реалити-шоу, рассматривать его с позиции изменений в психологии, нравственности, морали современного общества, говорить о необходимости широкого, системного социокультурного подхода к изучению аудиторных, жанровых, экономических, технических характеристик этого явления. Однако проблема реальности остается фактически вскользь затронутой даже при попытке построения общей типологии реалити. При анализе реальности в реалити-шоу, как правило, разговор ограничивается довольно-таки важными, но мало разработанными проблемами такими, как моделирование различных реальных ситуаций, влиянии на реальность и реальности на изображаемое реалити-шоу, а также на то, что «огромную роль в культурном пространстве реалити играет проблематизация реального. Отмечается, что его участники в первую очередь сталкиваются с проблемой самоидентификации, самореализации в предложенных условиях и воплощениях своего «я», которое часто совпадает с воплощением придуманного и продуманного героем образа» [9 с.12]. Однако таким образом поставленная проблема, хотя и является одной из ключевых для понимания сущности реалити-шоу, но она непосредственно связана и предопределяется проблемой маски героя реального шоу, его сознательных отношений с реальностью и, как следствие, проблемой медиапсихологии, медиаэтики, нравственности. Именно под таким углом зрения ставится и рассматривается столь значимая проблематизация реального в реалити-шоу, когда реальность фактически отождествляется с подлинностью (героев, событий, поступков, их неподготовленности, телевизионной и массмедийной непрофессиональности). Проблема же реальности как некого целостного и самоценного, самозначащего основания реалити-шоу так и остается вне поля зрения исследователей.
Реальность в реалити-шоу постоянно находится и в центре внимания журналистов, публицистов, пишущих об этом новом и для них явлении. Например, уже в 2004 г. С.Фомин в «Российской газете» разместил статью во многом со знаковым заголовком – ««Реальное шоу» против реальности». В электронном журнале «Общество» (15 ноября 2007 18:28:01) появилась небольшая заметка, явно эссеистического характера, с провокационным заголовком – «Реалити-шоу: реалии или шоу?», в которой прямо заявлялось «Проект «За стеклом» стал началом начал. Всё то же самое, что в сериале: накал страстей, постельные сцены, любовь, предательство, амбиции, победители и побежденные, слезы разочарования и слёзы радости… За одним маленьким исключением: это реальность! Всё происходит почти что с нами… Есть, в корне, созвучие с русским словом «реальность», но не реальность это, а «реалити»… Искажено слово, искажена реальность, искажено её восприятие?.. Если вам кажется, что реалити-шоу это просто развлекательные проекты, наподобие «Дом-2», «За стеклом» и иже с ними, это не так. Влияние оказываемое этими и подобными передачами отнюдь не благоприятное» [12]. «Вечерняя Москва. Портал городских новостей» (№210 (24255) от 10.11.2005) публикует интервью Оксаны Нараленковой со Светланой Кравец, специалистом по психоаналитической психотерапии, психологом проекта «Голод» телеканала ТНТ и Алексеем Онищенко, ассистентом по кастингу того же канала, под названием «Синдром реалити». Во вступлении к беседе четко обозначена концепция реального шоу: «Реалити-шоу – телевизионная игра людей в реальность. «ВМ» выясняет, почему мы уже не можем обходиться в реальности без реалити. Мы – те, кто считает для себя возможным жить перед объективами телекамер, и те, кто обожает за «реалистами» подглядывать» [13.]. Представители православной церкви Игумен Нектарий (Морозов), Марфа Антоничев, анализируя феномен реального шоу как значимый элемент сегмента современного общества, тоже вскользь затрагивают проблему реальности: «От прочих телевизионных жанров рассматриваемый нами отличается следующими особенностями: отсутствием сценария, подачей материала в эфир с первого дубля, участием в шоу простых людей вместо профессиональных актеров, условиями съемок, максимально приближенными к реальным. Ключевой здесь становится имитация реальной жизни, как в визуальном, так и в психологическом наполнении – ведь именно реакция «настоящих» людей, их эмоции оказываются той «изюминкой», благодаря которой все смотрят подобные передачи» [14]. Однако никто из отечественных или мировых исследователей, специалистов по социальной коммуникации, не поднимал специально проблемы собственно реальности в реалити-шоу: её разнообразных проявлений, ценностных способов уловления и приближения к ней, артикуляции, репрезентации различными средствами и способами. Это и обусловило ведущую цель и задачу статьи: обозначить в общих чертах, определить и обосновать особенности реализации проблемы реальности в реалити-шоу; выделить и мотивировать те явления и процессы, которые свидетельствуют о сложном и принципиально неоднозначном характере и статусе реальности в реальном шоу; выделить и охарактеризовать ведущие качества и свойства реальности в реалити-шоу в контексте проблем повседневности и социальной коммуникации. Реальное шоу возникло в конце ХХ ст. именно на основе внутренне обусловленных и подготовленных всем культурным опытом потребностей, точнее даже необходимостей, и запросов европейского обычного человека в реальности как таковой. Той реальности, что, казалось бы, не искусственно создается разнообразными сферами бытования культуры, в первую очередь, массмедиа, а существует, как и раньше, вне границ человеческих действий, поступков, чувств, желаний, сознания. Первые реалити-шоу почти во всех европейских странах, как матричные, так и заимствованные проекты, стараются уловить, зафиксировать и передать реальность, которая просто течет вне жизни и деятельности каждого из нас, но в то же самое время является чем-то объективно данным и общим для нас. Ведущим в них есть принцип реальности как ручательства и гарантии объективности, вероятности существования мира как такового. Реальность здесь начинает отмежевываться, хотя и в грубом и в чем-то даже прямолинейном виде, от того, что Ж. Бодрийяр обозначил как виртуальный артефакт. Жизнь в первых реалити-шоу не столько создается на экране, сколько является продуктом непосредственного воспроизведения примитизированной и вульгаризированной повседневности обычного человека, одновременно стесненной и масштабированной процессом её скрупулезного фиксирования, наблюдения за всеми без исключения её проявлениями. Не случайно, эти первые реалити-шоу или носят откровенно символическое название («За стеклом») или настойчиво используют и всесторонне разрабатывают идею зверинца, аквариума, отгороженного сеткой или стеклом пространства (периметра, как это постоянно называется в «Доме-2»), открытого для созерцания, наблюдения за тем, что когда-то было обозначено как объективная реальность или объективный мир. Реалити-шоу в первый момент своего существования определенным образом старается возвратить в жизнь социума и повседневность обычного человека к тому времени уже во многом утраченное, даже забытое благодаря НТП, особенно на протяжении всей второй половины ХХ ст., ощущение того, что объективный мир просто существует.
Однако реальное шоу, развивая массовое подсматривание за чужим пространством, и потому якобы объективной и реальной, существующей вне нас жизни, актуализируют еще одно важное качество реальности, выявленное и описанное в начале того же ХХ ст.. М. Борн настойчиво обозначал его следующим образом: состояние объективности реальности всегда зависит от того, какую позицию занимает и что делает созерцающий. Реальное шоу, предоставляя возможность созерцателям, наблюдать за состоянием объективной реальности, постоянно стимулирует разнообразными средствами и изменение, состояние позиции наблюдателя. Если для первых реалити-шоу значащим и достаточным оказалось простое наблюдение за реальностью, то дальнейшее развитие слишком быстро продемонстрировало осложнение взаимоотношений и связей реалити-шоу и реальности. Если в первых реалити-шоу, прежде всего, голос за кадром лишь сообщал о важных событиях, которые происходят в пространстве игры, ключевые биографические факты игроков и призвал наблюдать реципиентов и самостоятельно строить заключения, выносить приговор игрокам, то постепенно роль комментария перестает носить лишь информационно-новостной характер и перерастает в роль своеобразного авторского, иногда откровенно субъективного акцентирования событий, толкования поступков, их последствий. Позиция и статус ведущего реального шоу все более усиливается тоже за счет создания им яркого индивидуального образа, который имеет определенные, авторитетные, голос и права для оценивания событий, фактов, явлений. В качестве примера достаточно вспомнить такие яркие и показательные с этой точки зрения реалити-шоу, как «Дом» и «Дом-2», «Голод» и «Голод-2», но особенно «Званый ужин» с Григорием Шевчуком и Александром Ковалёвым. Именно на их образах отчетливо видна динамика, постепенная, но неизбежная для этого жанра (именно в его качественных проявлениях) внутренняя эволюция позиции и статуса ведущего, приобретение и укрепление его фундаментальной, но при этом органически-естественной роли в пространстве игроков, исконно и не устранимо в их повседневности, в их Доме. При этом есть еще один крайне значимый аспект, который невозможно не учитывать при решении проблемы реальности в реалити-шоу. Именно он во многом и проясняет субстанциальную сущность реального шоу как социокультурного явления, которое (и это уже очевидно даже по количественным показателям разнообразных массмедийных проектов, обозначенных в качестве реалити-шоу, не говоря уже о глубоких интенциях реалити-шоу в другие медийные продукты) претендует на ведущие позиции в социальной коммуникации настоящего. Нужно подчеркнуть, что реальное шоу уже в момент своего зарождения и в процессе развития быстрым и дивергентным образом постоянно пытается манифестировать в качестве своей субстанциальной основы и ведущей цели не реальное, что стало любимым предметом интеллектуальных игр и разнообразных практик ХХ и ХХI ст., а именно реальность. По мысли русского философа В. Подороги, для современного состояния культуры характерно чрезмерно обостренное и даже болезненное внимание к «росту реального. Вот что удивляет: не исчезновение и стирание, а нарастающее умножение образов реального, все более усиливающих блокаду реальности. Рост реального особенно заметен на фоне рождения новой чувственности, устраняющей боль, и способной к протезированию всего спектра повседневных ощущений, не восполняющей нехватку реальности, а примиряющей с избытком реальности. Нужно ли так беспокоиться о реальности, если все желают пользоваться заново творимыми образами реального?» (курсив автора – Э. Ш.) [6, с.310]. В. Подорога, как и его европейские, американские коллеги, настойчиво и прямо ставит вопрос-провокацию, вопрос-угрозу для бытия культуры: «Да существует ли Реальность вне процессуальных (динамических) характеристик реального? Реального слишком много, а реальности недостает – вот что приводит в отчаяние, ведь требование референции к одной единой Реальности еще в силе» (курсив автора – Э. Ш.) [6, с.310]. На фоне подобного масштабирования проблемы реального, заполнение им социокультурного и личностного пространства реальное шоу должно восприниматься как своеобразная защита реальности, рожденная и затребованная, как это не удивительно, именно массовой культурой, хотя точнее, наверное, будет так: социальной коммуникации обычного человека, который стремится возвратить, возродить себя и свой мир в слишком осложненном и усложненном социокультурном пространстве. Реалити-шоу, по крайней мере в своем замысле, оказывается способным, во-первых, обнаружить и обнажить референцию к реальности; во-вторых, снять блокаду реальности за счет по возможности чистейшего и более простого наблюдения за течением объективной жизни во всей её природно-культурной полноте; в-третьих, дать возможность и широким слоям населения, и просто обычному человеку принять участие и в наблюдении реальности, и в публичном переживании ее. Реалити-шоу старается не просто уловить реальность, а именно разблокировать ее, лишить призрака реального, уловив и сохранив массмедийными средствами неповторимый и невоспроизводимый миг, в который и прорывается и осуществляет себя реальность. Как пишет тот же В. Подорога, который специально занимался проблемой Реальности в философии, культурологии рубежа XX – XXI ст.: «Реальность безобразна, потому что всегда мгновенна. Чаще всего реальность – это шок, нечто внезапное, несчастный случай, естественная катастрофа, «кризис средних лет», сердечный припадок или обморок, т.е. прямое действие, не опосредствованное ни ожиданием, ни культурной подготовкой, ни коллективной, ни индивидуальной памятью, – перцептивная блокировка здесь невозможна» (курсив автора – Э. Ш.) [6, с.312].
Реалити-шоу изначально, постоянно и целеустремленно в анонсах, рекламах, пиар-акциях, подчеркивает свою заинтересованность в реальности как стремлении проникнуть, прикоснуться к тому природному, естественно данному и существующему хаосу и принципиальному многообразию, неурегулированности, не-заданности, спонтанности, естественности живой повседневной жизни, поступков социума и обыкновенного человека, которые утрачены и уже давно недоступны для традиционных художественных и информационно-коммуникативных практик. Реалити-шоу – это шоу прямого действия, по крайней мере, в идее. Не случайно, реальное шоу постоянно и настойчиво старается уловить и продемонстрировать сильные чувства человека именно в тот момент, когда действительно, а главное – принципиально невозможно перцептивное блокирование и человек остается один на один с реальностью. Социокультурные аспекты в этот миг максимально нивелируются, а то и растворяются и поглощаются реальностью как тем, что объективно существует вне нас и одновременно естественно объективно объединяет всех нас – природно-культурных существ. Например, в анонсах каждой серии реалити-шоу «Меняю жену» (общенациональный украинский канал «1+1») откровенно эксплуатируется и множество раз повторяется то, что казалось бы со стопроцентной уверенностью можно обозначить вслед за В. Подорогою в качестве безОбразной реальности. Так, демонстрируются, причем именно крупным планом, лица людей в наиболее шоковые для них моменты: во время эмоционально-спонтанных действий и поступков, которые принципиально не рефлектируются. Это уже не просто слезы отчаяния или счастья, тривиальная потасовка или женские ссоры, так или иначе подготовленные ходом событий, а действительный шок от прямого действия, так бы сказать разблокированной реальности: от увиденных, откровенно антисанитарных и нечеловеческих бытовых условий жизни других людей, которые, казалось бы, ничем от тебя не отличаются; или встречи и вынужденного сосуществования с экзотическим, даже определенным образом идеологически заангажированным для украинского обычного человека представителем негроидной расы. Аналогично поступает и реальное шоу «Без мандата» (общенациональный украинский канал «1+1»), в котором политики высшего, элитарного, эшелона украинской власти, соглашаются провести неделю в семье простых украинских людей и решить, по возможности, их насущные жизненные проблемы. И в этом случае максимально полно используется эффект безОбразной реальности, особенно когда эстетствующие представители политической элиты, не допускающие в своем доме даже минимального неудобства, проявления некомфортности в жизни, строго соблюдающие предписания моды и дизайна, оказываются в реальности «маленьких» украинцев. Причем в прямом и непосредственном смысле. Так, очень часто нерешенная проблема отхожих мест (в маленьких городках, общежитиях, жилых домах, построенных в конце XIX в., этот репрезентант цивилизации либо отсутствует, либо находится в совершенно диких, недопустимо антисанитарных состояниях) обнаруживает и максимально обнажает прямое действие перцетивно незаблокированной реальности, вынуждая политиков идти (под прямой и непосредственной силы действия реальности) на не совсем пристойные и даже нецивилизованные, а иногда фарсовые по своей сути поступки. Реальность в таких случаях действительно прорывается сквозь извечную семиотичность и ритуально-этикетную пленку, которая одновременно создается и создает человека социального и основу социальной коммуникации как таковой.
Подобную реакцию на реальность, средства и ценностные способы взаимодействия с ней человека, момент их непосредственной, природно-социальной встречи еще в начале ХХ ст. гениально ощутил и описал английский драматург Б. Шоу в пьесе «Пигмалион» в сцене, когда Лиза Дулитл первый раз в качестве светской дамы идет на прием и старается поддержать светскую беседу. Языковая игра Лизы Дулитл во время ее монолога, наглядно, стилистически ярко, утонченно выписанная Б. Шоу для выявления сущности, принципов реагирования человека на правила социальной коммуникации и реальность как таковую, довольно часто нарочно используется и в реалити-шоу. Ситуации на манер непосредственного реагирования всех героев этой сцены на монолог Лизы Дулитл о разнообразных версиях смерти ее тетушки, включая саму Лизу Дулитл, во-первых, специально создаются или провоцируются организаторами реалити-шоу (причем не только тех, в основе которых и лежит эта пьеса – «От босячки до леди» (Великобритания), «От паданки до барышни» (Украина)); во-вторых, демонстрируется непосредственно и первая, наиболее прямая и естественная реакция героев реалити-шоу. Так, в «Меняю жену», «Без мандата» – это шок, ответ на прямое действие того, в какую семью и среду, прежде всего бытовую, игроки попадают. В «Снимете это немедленно» – перцептивно незаблокированная реакция на быстрое, иногда до полной неузнаваемости внешнее изменение героини. В «Званом ужине» (русская версия канала «РЕН-ТВ» на канале «ТЕТ», украинская версия канал «СТБ») – реакция на жилье хозяина вечеринки, представленное меню, на чудаковатые манеры его и особенности поведения гостей, а также на предложенные развлечения. Кто-то из участников реалити-шоу поддерживает и выдерживает правила и семиотику социальной коммуникации и вопреки всему не разрешает себе окончательно «потерять лицо», как бы при этом неожиданно и не захватила их реальность, и не было слишком прямым действие, а кто-то, наоборот, резко перестает отвечать своему социальному имиджу, начиная совсем непристойно ругаться, грубо вести себя, не контролировать жесты, мимику лица, таким образом полностью попадая в плен, а то и в зависимость к реальности через состояние шока. Реальность в реалити-шоу постоянно прорывается и начинает активно осуществляться непосредственно перед реципиентами, оголяя витальные основы и недостатки, ошибки правил и норм социокультурной жизни. Причем в определенных, редчайших случаях и тем особо ценных, неповторимо естественных и рейтинговых для организаторов реалити-шоу, эти шоковые реакции, подобны сцене из культового советского многосерийного художественного фильма «Семнадцать мгновений весны», когда радистка Кет рожала в немецком госпитале. Как помним, накануне трагических событий она объясняет Штирлицу, что боится рожать именно потому, что в моменты боли, потери контроля над собственным умом, телом и волей, что и происходит в момент родов, женщины всегда кричат «мама» на родном языке. Как оказалось, она права. Реалити-шоу, обращаясь к реальности и к человеку обыкновенному в реальности, нарочно, целеустремленно и последовательно провоцирует или искусственно создает подобные ситуации, когда человек остается естественным и беспомощным перед реальностью. Реалити-шоу, направленные на экстремальные условия жизни, в этом плане наиболее показательны. Например, это не только массово известные и в свое время популярные «Остаться в живых», «Последний герой», «Голод», «Большой брат», «Фактор страха», но и реальные шоу, регионального характера. Так, российское информационное агентство «Новый Регион» 19.03.03р., сообщило о том, что «Телевизионщики Урая летом этого года планируют приступить к съемкам нового проекта по типу реального телевидения. Идея создания реального шоу на выживание у телекомпании «Спектр» появилась уже давно. Название нового проекта пока не придумано, есть только рабочее «Воины Югры или герои Вэлмэ», потому как состязаться в силе и выносливости придется далеко от цивилизации в условиях почти дикой природы» [15]. Спонтанность, естественность и шоковость реальности эксплуатируют и организаторы бразильского реального шоу «Метаморфозы» и подобных ему проектов, когда и «звездным», и обычным людям в прямом эфире делают медицинские и пластические операции, пластическую коррекцию всего тела или же каких-либо его частей. На глазах реципиентов человек переживает принципиально шоковое по своей сущности состояния и события: обезображенные операционными последствиями тело и лицо, когда не всегда можно терпеть боль, естественно проявляется брезгливость, даже отвращение, которые не всегда возможно пережить в качестве воспитанной личности, как и не всегда участник реалити-шоу остается удовлетворенным последствиями пластических вмешательств. Спонтанные эмоции, действия участников становятся наглядными и довольно сильными репрезентантами реальности, о которой давно забыли технически соблазненные и воспитанные, выученные всевозможными манипуляторскими технологиями люди XXI века. Не менее агрессивны и настойчивы в поисках, уловлении и удержании реальности для реципиента и реальные шоу, связанные с животными и растениями. Например, кошачьи реальные шоу, в частности, «Шоу Фендера», т.е. маленького котенка, в котором организаторы шоу постоянно призывают созерцать за первыми шагами рыжего котенка в новой семье, смотреть на первое разодранное ним кресло и первое блюдце молока, которое и как он выпил, т.е. постепенно следить за Фендером на пути его жизни. Также знаковым оказывается и другое американское реалити-шоу из жизни котов. Как 15.07.2007 г. сообщила русская служба новостей ВВС, «Кошки с трудной судьбой сразятся в новом реалити-шоу. У кошек, принимающих участие в состязании, довольно трудная судьба: все они были брошены своими хозяевами и оказались в специальном приюте. Поэтому призом за победу в телепередаче станет переселение на постоянное место жительства в новую семью. Хотя победитель в шоу будет только один, хозяев должны найти все его участники. Действие кошачьего «Большого брата» происходит в витрине магазина, расположенного на одной из центральных улиц Нью-Йорка. Здесь для кошек был построен специальный дом, в котором нет людей, зато есть миниатюрные диваны, кровати и даже аквариум...» [16]. Аналогичным образом и норвежское реальное шоу из интимной жизни синиц использует все знаковые для культуры ХХ – начала ХХI ст. средства (стеклянная витрина, центр активности городской коммуникации, веб-камеры, возможность простому человеку реально что-либо изменить в ходе событий, решить здесь-и-сейчас чью-то судьбу и т.п.) для того, чтобы сделать по возможности удобным для реципиента состояние созерцания, наблюдения за тем, что традиционно обозначается в качестве объективной реальности. Как отмечает корреспондент Би-Би-Си Ларс Беванджер, «В Норвегии все большую популярность завоевывает новый вид «реального шоу» – так сказать, новая версия программы «Большой брат» (российский аналог – «За стеклом»). Называется программа «Пип-шоу» – что примерно означает «Подглядывая в замочную скважину» и предполагает, как правило, подглядывание за стриптизом или иным сексуальным действом – и позволяет аудитории по интернету следить за птичками 24 часа в сутки. Концепция передачи принадлежит фотографу-анималисту, который специализируется на фотографировании птиц в их естественной среде. Вещание программы по интернету обеспечивает норвежская государственная телекомпания. Серия рассчитана на два месяца. Еще одно отличие программы от человеческой версии «Большого брата» заключается в том, что из числа участников зрители никого не исключат» [17]. Или же не менее популярное в Интернете гротескное реальное шоу «Укроп», когда зрителям предлагается внимательно, почти под микроскопом, отслеживать, как из посаженных на их глазах семян рождается и развивается самый обычный укроп. Представляется, что именно в таких случаях действительно крайне тяжело говорить о любом, в том числе и перцептивном, блокировании реальности. Нацеленные на реальность и реалити-шоу менее экстремального характера. Тем не менее и они настойчиво актуализируются относительно «разблокированной» реальности, что обнаруживает себя через разнообразные состояния и поступки. Так, объявление о кастинге на реалити-шоу, размещенное на официальном сайте проекта «Дом-2», гласит: «Ты мечтаешь построить отношения с обаятельной девчонкой или ярким парнем? Веришь, что сумеешь изменить свою жизнь к лучшему? Хочешь завоевать любовь миллионов телезрителей? У тебя море идей, как сделать проект еще ярче? Или огромное желание сыграть в захватывающую игру, где на кону то, чего ты заслуживаешь – любовь и деньги? Да? В таком случае, в «Дом-2» ждут именно тебя! Заполни анкету и пройди кастинг!»
Аналогично и раздел сайта реалити-шоу «Званый ужин» (русская версия) рассказывает о программе, настаивает на том, что «участники программы – люди самых разных профессий, достатка, возраста, увлечений, жизненных устремлений и кулинарных пристрастий. И даже уметь хорошо готовить им совершенно не обязательно. Важно вот что: герои шоу должны быть уверены в том, что, пригласив гостей на «Званый ужин», смогут создать для них нечто большее, чем просто ужин – незабываемую атмосферу праздника, уюта и непринужденного общения». При этом организаторы проекта постоянно подчеркивают, что в их реалити-шоу все направлено на демонстрирование реальности: реальных людей, реальных вещей, реальных продуктов, реальных неудач от испорченных продуктов, реальных поступков: «Съемочной площадкой являются квартиры и дома героев программы. На каждой неделе в шоу «Званый ужин» участвуют пять героев. Каждый из их по очереди в свой день недели приглашает в гости остальных участников шоу и многомилионную аудиторию телеканала РЕН ТВ. Хозяин в ожидании гостей проводит утро и день в хлопотах: приводит свой дом в полный порядок, планирует развлечения для гостей, закупает продукты на стол и занимается приготовлением трех блюд (горячее, закуска и десерт) из праздничного меню. Только фантазия может подсказать гостеприимному хозяину дома, что будет на его столе». Просмотр реалити-шоу убеждает в том, что организаторы проектов хотят не просто создать зрелищное и как можно рейтинговое шоу-«долгожитель». Если перефразировать французских экзистенциалистов, то можно утверждать, что они стремятся поймать реальность «на месте преступления», т.е. уловить и показать именно тот неожиданный по своей сущности и откровенно провокационный для частной жизни и человека момент, который участник фактически не хотел бы делать публичным. Это, например, разного рода этически напряженные и неоднозначные моменты, когда герои плачут, унижаются и унижают, попадают в бессмысленные ситуации, откровенно не выдерживают и демонстрируют нервный, эмоциональный срыв, растерянность, панику, агрессивность, слабость и откровенную нецивилизованность, вследствие того, что у них что-то не получается так, как это допускает, предписывает, соблазняет и т.п. и личное желание, и, прежде всего, какая-либо традиция, ритуал, этика. Довольно часто показывают и откровенно скандальные столкновения между участниками проектов, когда, например, хозяин вечера настаивает на том, чтобы все приняли участие в развлечении, которое он приготовил, или же человек оказывается в качественно чуждом для себя мире, открывает сокрытую и глухую атмосферу антагонистичного жизненного мира иной социоментальной группы. «Дом-2» переполнен и потасовками, и склоками, и целенаправленным третированием одного из игроков, и обидным, подлым взаимным неуважением, и унизительными примирениями пар, и изменами. Человека, хотя и искусственно, тем не менее все-таки заставляют ощутить и проявить реальность через ряд эмоционально-аффективных состояний и поступков. «Без мандата», как правило, заставляет героя политического Олимпа прожить во всей полноте неделю без элементарных условий для личной гигиены, приготовления пищи, сна, работы, возможности отдыха, т.е. так, как живут «маленькие», безгласые и усредненные украинцы. Именно это во многом обнажает нравственную сущность политика, его умение выдержать реальность. «Званый ужин» часто демонстрирует неожиданно неудачные для хозяина блюда, бессмысленные ошибки при приготовлении пищи, неопрятность, беспомощность хозяина, эмоциональные срывы, элементарную бестактность и невоспитанность хозяина и гостей. Американское реальное шоу «Обыск и свидания» (общенациональный украинский «Новый канал») – частное, т.е. традиционно скрытое интимное, жизнь человека, репрезентируемые неубранной комнатой, грязными вещами, цинично-эротическим обсуждением кровати и постели хозяина, демонстрацией и комментированием его нижнего белья, стремлением сделать публичным его интимные тайны, как правило, порнографические журналы, видеокассеты, инфантильное увлечение детскими машинками или наклейками и т.п. В этом реалити-шоу, при казалось бы максимальном старании уловить и продемонстрировать реальность, внимание и игрока, и реципиента акцентируется не столько на вербальном или эмоционально-аффективном проявлении реальности, сколько стремление организаторов шоу направлено на вещи, точнее вещность как традиционный референт реальности. То, что прежде всего видят игроки и реципиенты, и служит катализатором проявления реальности одновременно и через почти документальный обзор комнаты, который в первую очередь стимулирует реципиента, и через непосредственно эмоционально-вербально-кинетические проявления и реакции игроков, демонстрирующих особенности их встречи с реальностью. Кстати, реальное шоу «Меняю жену» в самом начале каждой серии применяет тот же самый прием: активно и всесторонне демонстрирует жилище и бытовое условия каждой пары, которая принимает участие в шоу, усиливая видеоряд определенными эмоционально окрашенными комментариями ведущего за кадром. Аналогичным образом поступает и реалити-шоу «Без мандата». «Свадьба за 48 часов» (общенациональный украинский «Новый канал») демонстрирует не только матримониальные планы, которые удачно закончились, но и те, которые разрушились по вине самых участников: они психологически, эмоционально, морально не выдержали «свадебной гонки» и поняли, что не знали своего избранника, ошиблись в главном выборе жизни. Как правило, это довольно унизительные, обидные и даже жестокие моменты публичного расставания людей за несколько часов до свадьбы. Реальность в таких случаях проявляется с особой силой и не может быть блокирована ожидаемостью или даже прогнозируемостью действий: ни одна из пар, которая принимала участие в реалити-шоу «Свадьба за 48 часов», не собиралась расставаться или каким-либо иным образом портить себе и своим близким жизнь. Финал, казалось бы, веселого, наглядно построенного на водевильной схеме реалити-шоу, никак не предусматривает драматической развязки событий. Тем не менее в этом реальном шоу довольно часто (если учесть его концепцию и культурную основу) были именно драматические финалы, которые мощно и жестко демонстрировали действие реальности и встречу с ней человека. Пары, принимая участие именно в массмедийном проекте, были настроены на нормальный, если не счастливый конец событий: провести свадьбу, но при этом не получить приз и не поехать за счет спонсоров шоу в свадебное путешествие. Впрочем они не планировали жесткую и не преодолимую по своей сущности встречу с реальностью. Реалити-шоу, именно как массмедийный продукт, тем более направленный на утверждение и поддержание традиционных семейных ценностей, казалось бы гарантировал этим парам приличный финал шоу, который не разрушает реальную жизнь. Однако даже шуточный в своей основе массмедийный проект, особенно реалити-шоу, не гарантирует блокирования реальности, например, с помощью монтажа или пересъемки определенных эпизодов. В этом и заключается проблема реальности в реальном шоу: слишком безответственное, иногда поверхностное, цинично-прагматическое, а, главное, непредусмотренное вмешательство в реальность всегда сюрпризно по своей сущностью для всех участников ситуации без исключения. О заинтересованности и нацеленности реалити-шоу на реальность, казалось бы, свидетельствуют и такие трагические факты, как смерти участников разнообразных проектов реального телевидения, которые происходят все чаще. Они действительно демонстрируют безо?бразность и мгновенность реальности реалити-шоу во всей ее полноте и необратимости. Так, изначально казалось бы ясно, что реальное шоу – это шоу реальной реальности, которая фиксирует, копирует, отражает, отображает, удерживает все живое и непосредственно, в практическом опыте данную, наглядно выявленную, представленную сейчас, прямо перед объективами камер жизнь, которая протекает во всей её полноте и многообразии. Или же иначе говоря, реальное шоу – это шоу жизненного мира (Г. Гусерль), повседневности, которая масштабируется, препарируется, проявляется, как в искусстве фотореализма, укрупненная, трансформированная с помощью объектива. Но в отличие от фотореализма, стремящегося уловить, зафиксировать и определить повседневность в ее неподвижимости, статуарности, моментальном и единственно неповторимом срезе, реальное шоу, наоборот, наблюдает и фиксирует движение, причем плавной, медленной, спонтанной, эволюционнонирующей повседневности, которая осуществляет себя под взглядами камер или обычных, даже случайных наблюдателей, рассматривающих витрину модного магазина. Тем не менее есть один момент в реалити-шоу, который наглядно свидетельствует о том, что слишком быстрая, можно сказать стремительная, эволюция этого массмедийного продукта, демонстрирует все больший его уклон в сторону реального и постепенный отход от единой Реальности. И это связано не только с общеизвестной проблемой специфичности и условности телевидения или даже Интернета в воспроизведении реальности. Проблема заключается в другом. Например, уже упоминавшиеся реальные шоу из жизнь животных и птиц изначально используют определенные заменители реальности, создавая реальное природы. Так, в реалити-шоу о котах с трудной судьбой в аквариумах, которые нарочно построены для обездоленных котов в витрине одного из центральных универмагов Нью-Йорка, плавают искусственные рыбки и по просьбе защитников природы «мыши будут не настоящими, а искусственными» [16]. Тем не менее никто не беспокоится, что будет с котом, которой поймает искусственную рыбку или мышку, или со зрителем, который со стопроцентной уверенностью знает о замене реальности ее эквивалентами и протезами, как бы сказал Ж. Бодрийяр. Аналогичным образом и реальное шоу об интимной жизни синиц тоже демонстрирует не столько актуализацию реальности, сколько заинтересованность в реальном, и, как это подчеркивал В. Подорога, ведет к протезированию всего спектра повседневных ощущений и примиряет с избытком реальности. Простое наблюдение за объективно существующим миром очень быстро не в состоянии удовлетворить обычного человека ХХI ст., который успел привыкнуть к своей новой чувственности и почти безграничным возможностям реального. В обосновании смысла реалити-шоу из жизнь птиц норвежские специалисты отмечают, что ««реальные шоу» вчерашнего дня уже порядком поднадоели норвежцам. После нескольких показов программы под названием «Большой брат» – которая называется по-разному в разных странах – зрительская аудитория явным образом устала и потеряла к ним интерес. Но теперь их любопытным взорам предстала жизнь пары синиц: птичье семейство обитает в домике, копирующем человеческое жилище, и за делами и проделками синиц каждый вечер наблюдают тысячи и тысячи любопытных» [17].
Проблема реальности в реалити-шоу постепенно, в ходе развития этого сложного явления, довольно тонко и быстро реагирующего на социокультурные запросы и потребности, подменяется/заменяется проблемой реального, что и отражается, во-первых, в жанрово-стилистической трансформации, когда в реалити-шоу определяющим становится не возможность непосредственного, простого, по возможности тщательного наблюдения за чужой жизнью, которая течет в определенном периметре, а фокусирование внимания на ходе каких-то ключевых событий, которые иллюстрируются наиболее рейтинговыми моментами. Во-вторых, в чрезмерной активизации сериальности, монтажа, определенной драматургической упорядоченности и регламентированности каждой отдельной игры реалити-шоу. Реальность все сильнее блокируется порядком, заданной выстроенностью событий, как репрезентантом концепции реалити-шоу. В-третьих, в чрезвычайной насыщенности реалити-шоу зрелищными, искусственно созданными, наглядно игровыми ситуациями, событиями, состояниями. В-четвертых, в активном и целенаправленном сращении реалити-шоу с другими развлекательными, социальными шоу (кулинарным, спортивным и даже политическим) пиаром и рекламой. В-пятых, в целенаправленной тематической дифференциации реалити-шоу, которое причинно-следственной связью ведет к актуализации реального, а не реальности. Естественно, что жесткая тематическая направленность реальных шоу изначально допускает активизацию той или иной ипостаси повседневности. Все действия и ситуации здесь изначально заданы форматом реалити-шоу и определяются тематическим горизонтом ожидания. И игроки, и реципиенты уже подготовлены к ходу событий, прямое действие, позволяющее соприкоснуться с реальностью, очень слабое, происходит активное перцептивное блокирование реальности, ощущения, чувства и эмоции актуализируются набором определенных ожиданий, так как вряд ли в реалити-шоу о важности удачного и счастливого замужества («Давай поженимся!» общенациональный украинский канал «СТБ») можно надеяться увидеть что-либо на манер поедания червей («Фактор страха» общенациональный украинский канал «ТЕТ»). Или другие примеры. Так, для реалити-шоу «Остров искушений», «Гарем», «Красавицы и умники», «Гламурные штучки и заучки» это будет повседневность чувственной, капризной, фривольной живой жизни во всей ее полноте и многообразии, когда властвует тонкая эстетика, пронзенная тончайшей эротикой. Главными героями таких реалити-шоу являются Соблазн, Прихоть, Наслаждение, Игра, Любовь, Мужчина и Женщина. Реальные шоу типа «Званого ужина», «Готовим дома», «Повар на дому», «Едим дома» актуализируют повседневность стабильной, заботливой, уютной, домашней жизни, где властвует покой, этика и ритуал частного пространства, которые на время открылись для посторонних взглядов. Главными героями подобного рода реалити-шоу выступают Дом, Хозяин, Гость, Традиция, Такт, Гурманство. Реальные шоу типа «Свадьба за 48 часов», «Хочу замуж», «Снимите это немедленно», «Фабрика красоты», «Метаморфозы», «Царевна-лебедь», «Свидание вслепую», «Давай поженимся!» актуализируют полноту частной, даже интимной жизни человека, который решил изменить свою психику, мироощущение, телесность, добиться счастья, стабильности в личной жизни. Главными героями подобного рода реалити-шоу есть Я, Любовь, Вера, Терпение и Терпимость, Такт, Мужчина, Женщина, Семья, Традиция. Эти реалити-шоу актуализируются относительно реального, но не реальности, которая в них проявляется крайне редко и частично, вспышками эмоций, неожиданных ситуаций, непредвиденных сценарием, неисправленных монтажом. Реальность, именно как прорыв природно-культурного основания, уступает реальному, именно как почве социокультурного. Таким образом, несмотря на популярность реалити-шоу, огромные очереди на кастинги, организаторов реалити-шоу, критиков, теоретиков реалити-шоу все больше беспокоит именно статус реальности в реалити-шоу. Проблема реальности, которая казалось бы была решена для обычного человека и его повседневности через появление реального шоу, снова стала актуальной, особенно когда реальность уступила местом реальному и началось беспрерывное развитие медиаобразов повседневности, распавшейся на определенные ипостаси, части, иногда мелкую мозаику: «кулинарную», «гламурную», «профессиональную», «родственную» и т.п. При этом необходимо указать, что беспокойство или же недоверие к реальности в реалити-шоу носит не только психологический, морально-нравственный, эстетический, социальный, массмедийный, жизненный характер, но и философско-культурный, онтологический по своей природе. Несмотря на то, что в реалити-шоу, если не всегда, то часто действуют реальные люди и происходят реальные события, вплоть до реального вмешательства и в социальное, и в частное, и в телесную жизнь человека, реальность все-таки не является основой этого сложного продукта развитого информационного общества. Реальное шоу скорее продуцирует реальное, нежели старается уловить и отобразить одну единую Реальность. Реалити-шоу, как и многим продуктам рубежа XX – XXI ст., недостает реальности. Реальное шоу скрывает ее за образами и многообразием новых реальностей или реального, которые разрывают и уничтожают естественную спонтанность, шоковость и непредсказуемость реальности. Закономерно, что жанровое развитие реалити-шоу демонстрирует дальнейший и необратимый отход от простого поэтапного фиксирования повседневности и все большее тяготение к дифференциации по проблемно-тематическому принципу, который воссоздает, например, «семейно-домашнюю», «эротично-фривольную», «тусовочную», «бизнес», «стоически-героическую», «спортивную», «офисную» и т.п. повседневность. Происходит беспрерывное и необратимое сращения реалити-шоу с разнообразными ток-шоу, игровыми, спортивными, социально-общественными, культурно-просветительскими шоу, рекламами и пиар-акциями. Реальность при этом нивелируется, а реальное демонстрирует монотонное повторение подобных, если не тождественных ситуаций, поступков, типов героев даже событий. Таким образом, проблема реальности в реалити-шоу обусловливается спецификой статуса реальности, который должен быть определяющим на всех уровнях развития этого явления, выступать конститутивным началом и незыблемой основой реального шоу и как жанрово-стилистического, и как текстового, и как дискурсивного, и как социокультурного явления. Тем не менее эта проблема оказывается не такой уж и простой. Статус реальности не является константным и определяющим в реальном шоу, что и демонстрирует развитие этого явления. В ходе развития этого массмедийного продукта реальность подменяется/заменяется разнообразными вариантами реального. При этом проблема здесь заключается не только в том, что фактически все реалити-шоу, кроме редких исключений, идут в записи и используют монтаж, сколько в другом. Реальное шоу, которое по своей природе и сущности призвано фиксировать течение повседневности, поступает с ней по законам драматического рода словесности и театрального искусства, превращая повседневность и, шире, реальность в предмет тотального изображения и разыгрывания, чрезмерной зависимости от желаний и капризов реципиента. Вследствие этого реальность в реалити-шоу обнаруживает принципиально неоднозначный, объемный, во многом парадоксальный, а то и абсурдный статус с ризоматично обусловленными функциями.
Литература
______________________________ © Шестакова Элеонора Георгиевна |
       
|
