Науки об обществе определенно не поспевают за быстротой происходящих событий. И как бы сие не было грустно, приходится признать: наука утратила свою первопорядковую социальную миссию - выполнять роль впередсмотрящего. Но национальная политика не может выстраиваться по ориентирам каботажного плавания - от мыса до мыса. Нужно пересекать океан, держать курс к «новому свету» исторического времени.

Свято место пусто не бывает. Если большая наука взяла тайм-аут, значит пришло время смельчаков-одиночек попытаться умозрительно пересечь океан и обозначить контуры новых берегов. Опыт такой работы (на подготовку базиса которой ушло полвека) автор и представляет на суд читателя.

1. Мы потеряли исторические ориентиры - не ведаем, куда пришли, не знаем, где дорога вперед.

В середине XX в. мы верили в то, что впереди светлое коммунистическое будущее. В конце века нас уверяли в том, что прямо по курсу - светлое рыночное настоящее. В самом начале XXI в. стали говорить о вызовах и угрозах. При этом имеется в виду четко обозначившаяся внешняя напасть - международный терроризм. Но проходит совсем небольшой отрезок времени, и мы начинаем осознавать: беда много глубже, нарастает процесс дезорганизации, распад целостности общественных связей. Он идет по трем ключевым направлениям - связь метасистемы «природа-общество»; связь геополитической системы (мировой правопорядок); развитие социальных болезней, отражающих процесс вырождения системы - коррупция, какой не видывал свет; организованная преступность, бросающая вызов легитимным началам общественного развития; наркомания, а правильнее сказать - опиумная война наркобизнеса против всех народов мира; проституция, детская беспризорность, СПИД, резкое ослабление здоровья широких слоев населения... (список можно продолжить).

Откуда пришла эта недобрая пора? Кто открыл «ящик Пандоры», в котором по легенде древних греков были запечатаны все человеческие несчастья? Правая, левая где сторона? Где прогресс, а где регресс? Где выход из череды бед?

Целое - природу, общество, историю - очами видеть невозможно. Мы постигаем эти формы бытия внутренним зрением. Мыслители (философы, ученые) выстраивают концепции (парадигмы, мировоззренческие карты), в которых представляют свое умопостижение целого.

В XX в. боролись две концепции - марксистская и либеральная. Ныне марксистское толкование процесса общественного развития устарело, ибо нет сегодня ни того общества (капитализма), природу которого стремился постичь Маркс, ни той альтернативы, в которой он видел разрешение всех социальных проблем (социализма). Вместо двухполюсной схемы мы видим перед собой модели, отражающие самое различное сочетание элементов буржуазного, социалистического, феодального (а в немалом числе стран - и родового строя). Более того, все это находится в непрерывном движении, рождая новые  формы, которые мы чисто условно подводим под старые понятия (современные корпоративные структуры - это совсем не то буржуазное общество, что наблюдал Маркс).

С другой стороны, полиняла, потеряла свои раскрашенные перья и либеральная конструкция, ибо нет форм, в противостоянии которых она пытается представить современный мир. Нет сегодня тоталитаризма (если не считать «страшилок» СМИ). Нет, увы, и демократии, если не принимать за таковую модель двойных стандартов: одних - для «самопровозглашенных, цивилизованных» стран, других - для тех, кого эти «самопровозглашенные» определяют как изгоев; одних - для олигархов, которые буквально «бесятся от жира», других - для миллионов обездоленных, живущих у края и за чертой бедности. А в реальной жизни есть множество крайне подвижных форм, где власти в разные времени применяют самые разные формы сохранения целого - и демократические, и не очень. И нет здесь деления на чистых и нечистых. Всюду поиск компромисса. И, конечно, самое главное состоит в том, что ни марксистская, ни либеральная карты не могут служить ориентирами для плавания в том совершенно новом океане, что открывается с рубежа XXI в.

Сегодня мы видим коренную слабость марксистской и либеральной парадигм даже не в шаткости их базовых позиций и узости горизонта анализа. Напомним базовые позиции марксизма: основой развития общества является развитие материальной культуры (производительных сил) и социальных структур (производственных отношений). А горизонт анализа - посткастовый временной период - классическое рабовладение (античные Греция и Рим), феодализм, буржуазное общество. Кастовый строй, охватывавший семь – девять тысячелетий писаной истории и включавший в себя и первобытные общины, и развитый рынок, и рабовладение, и черты феодальных отношений, - всего этого Маркс просто не знал, как не знала сама европейская наука первой половины XIX в.

Базовые позиции либеральной парадигмы совсем узки - рынок. Чем больше открытого рынка, тем лучше. А горизонт, на материалах которого выстраивается сие, с позволения сказать, фундаментальное суждение, просто смехотворен: достижения группы развитых стран в послевоенное время - от силы четыре десятилетия (60-90-е годы).

Корни позиций, в силу которых марксизм и либерализм ныне трактуются как принадлежащие прошлому, в другом - в ложной, однобокой трактовке самого предмета анализа - феномена, определяемого понятием «общество». И в марксистской, и в либеральной концепции общество - это социум. Под социумом понимается жизнь людей, творящих материальную, духовную культуру, выстраивающих социальную жизнь. Все это описывается как история. Здесь ставится точка - больше ничего нет. Все проблемы - это проблемы социума. Все решения ищутся в рамках социума, а где же еще?

Все «сходилось» в научных воззрениях и политике еще совсем, совсем недавно. А сегодня «не сходится».

Да, природные катаклизмы - это беды социума, только сами эти болезни социума выступают как производные от болезней, развивающихся за его границами, болезней природы. Да, международный терроризм - это болезнь социума. Только не надо забывать: язвы терроризма - прямые производные от болезни крови. И сколько не прижигай язвы, пока будет отравлена кровь, будут и язвы.

Итак, сегодняшние болезни общества лежат за границами того, что мы описываем как социум. Общество - это феномен, который можно описать и осмыслить как целостность, лишь выделив три измерения - биотическое, социальное и духовное.

2. Трактовка процесса общественного развития в трехмерной системе координат. Биотический контур.

Законы природы, что писаны и для общества. Известно, что Гегель сформулировал классические законы диалектики – закон единства и борьбы противоположностей, закон отрицания отрицания, закон перехода количества в качество. Но в эпоху Гегеля (первая половина XIX в.) о биотических формах организации жизни на Земле наука еще ничего не ведала. Ныне в ряд общих законов диалектики можно поставить и биотические связи. Выделим следующие позиции.

Закон непрерывного обновления. Всему дан свой срок жизни. Все биотические структуры на ступени полноты развития рождают новые версии своей собственной организованности и затем сходят со сцены, оставляя поле жизни для молодых форм. Так сам процесс жизни на всех уровнях биотической пирамиды выстраивается в форме бесконечно сменяющихся циклов бытия.

Отсюда очень важное следствие - социальные структуры обладают тем большей протяженностью во времени, чем в большей степени они настроены на омоложение. Жесткие закостеневшие формы подвержены вырождению и гибели. Вырождение - первопричина гибели Римской империи, феодальных режимов Франции и России, советского строя в переломные 90-е годы прошлого столетия.

Закон первостепенной значимости целого по отношению к частям целого. Единичное (особь) не может жить вне связи с той собирательной целостностью, которой принадлежит. Особь может оторваться от целого и какое-то время существовать вне целого. Но это искорка костра, которая бесследно погаснет, не обозначив никакого нового движения.

Последнее полностью относится и к человеческому обществу. Человек (единичное) может жить в рамках целого (общества), преследуя свои корыстные интересы и не заботясь о сохранении целого. Это достаточно широко распространенный род паразитизма. Но если в обществе утверждается культ индивидуализма, каждая «личность» и каждая корпоративная группа устремлены к утверждению своих собственных интересов и не считают для себя обязательным «подставить плечо» для сохранения целого, то общество, государство, цивилизация гибнут. Превращаются в прах и пресловутые права личности. Так что пляски вокруг «золотого „Я"» - пляски смерти.

Закон многообразия форм бытия целого. Ничто в природе не творится партиями, сериями, но все рождается как единичное, «штучное». И в этом кроется глубинный смысл: так природа на всех уровнях, во всех формах закладывает поиск новых версий бытия целого в рамках непрерывно меняющейся среды жизни целого.

Нет первородных, отмеченных особой печатью. Нет и некоторых высших форм общественного бытия, найденных в ходе исторического развития той или иной континентальной цивилизации (христианства, ислама, буддизма, конфуцианства или каких-то иных версий). Но есть бесконечный поиск по всем азимутам, апробирование все новых и новых моделей бытия целого.

Отсюда немаловажное следствие - наше стремление к интеграции должно знать свою меру. Если жизнь мирового сообщества будет стандартизировала под ту или иную модель (какой бы распрекрасной она не представлялась сегодня), завтра у нас не будет наработанной версии приспособления к радикально изменяющейся среде жизни. И сложившаяся система рухнет. Вот почему призывы открыть широкую дорогу интеграции грозят бедой не только слабым национальным структурам, но в конечном счете всему мировому сообществу.

Закон цикличности процесса общественного развития. Западная культурно-историческая традиция исходит из предпосыла, согласно которому общество развивается, следуя принципу движения от простого к сложному, от менее развитых ко все более и более развитым формам.

Это мышление сложилось в Позднее средневековье, когда горизонт общественного сознания был очень и очень узок. Зарождающиеся общественные науки не имели никакого представления о цивилизациях не только отдаленного прошлого, но даже о живых цивилизациях - Китае, Индии, Исламском мире, Латинской Америке. Даже цивилизации Древней Греции и Рима практически были неизвестны. О циклах развития цивилизаций не могло быть и речи.

Восточная культурно-историческая традиция опиралась на сохранившуюся в легендах, преданиях, песнях, память о высоких вершинах, достигнутых угасшими цивилизациями далекого прошлого. В рамках этой традиции формулируется тезис о цикличности развития: «все возвращается на круги своя».

Сегодня, видя всю картину развития цивилизаций писаной истории (21 цивилизация, идентифицированные Тойнби как самобытные культурно-исторические целостности), мы должны признать: цикличность - общий закон развития социальных структур. Всем структурам, в рамках которых творится процесс общественного развития, - этнос, национально-государственные целостности, конфессиональные единения и цивилизации - всем дан свой срок жизни.

В рамках каждой из них еще на ступени расцвета зарождается ядро следующей ступени. Кончается один цикл и открывается новый.

Нам хочется верить, что мы «схватили Бога за бороду», вышли на цивилизацию, которой суждено чуть ли не вечное развитие. Увы, сужден конец и нашей суетной и высокомерной цивилизации. И, что уже совсем не весело, - этот конец много ближе, чем представлялось еще совсем недавно.

Жизнь социобиотических форм протекает за кулисами той сцены, на которой творит свои спектакли каждое данное поколение. Но эта «теневая» жизнь прямо и непосредственно определяет окрашенность, ход и исход всех ключевых событий истории. Здоров этнос, полон сил и энергии - одна линия развития исторических событий, одна судьба. Болен этнос, потерял жизненную силу и энергию - другая линия истории, другая судьба.

Биотический закон экономии энергии. Все формы животного мира - стаи и стада наземных животных, птиц, рыб, пресмыкающихся, насекомых так или иначе выстроены в виде биот - собирательно-целостных живых сообществ. Жизнь как развитие возможна лишь на базе формы, получившей определение «семья». А сами семейные связи могут выстраиваться лишь в рамках некоторого собирательно-целостного единения - биоты.

Но природа скупа. Даруя жизнь сообществам, которые могут насчитывать десятки, сотни, тысячи и многие тысячи особей одной общей семьи (насекомые), она отнюдь не наделяет их всех равным жизненным потенциалом. Возьмем стаю хищных животных. Здесь внутреннюю жизнь сообщества мы знаем лучше, чем внутреннюю жизнь стай птиц или рыб. Лучше других просматривается жизнь стаи волков. И что же мы отмечаем - есть сильные, самые решительные и жестокие. Они становятся вожаками. Остальные, кому от природы дано меньше, принимают власть вожаков. Задача сохранения и развития целого решается при минимальном расходовании исходного духовно-энергетического потенциала.

Биотический закон стаи писан и для общества. Не рождаются все равными. Но одни рождаются сильными (и духовно, и интеллектуально), другие - меньшей силы. А какая-то часть - совсем небольшой силы. Так изначально задано, ибо только так с наименьшей затратой исходного энергетического потенциала решается задача существования и развития биоты по имени «общество». А раз так, то задано и другое - самые сильные, решительные и целеустремлённые будут составлять элиту. Как не тасуй политические карты - наверху окажутся самые сильные и, увы, чаще всего - самые хищные.

И никакие гуманистические идеалы изменить положение не могут, равно как никакие церковные проповеди не могли и не могут остановить развитие человеческих пороков. Отсюда мы отнюдь не делаем вывода, что опыты разумного социального устройства бессмысленны. Нет. Мы просто хотим подчеркнуть границы возможного, отойти от миражей коммунистического социального равенства и химер либерального равенства прав человека. Человеку дано двигаться к социальному равновесию, но лишь в рамках биотических законов построения самого общества.

Последнее означает: общество признает право сильных на лидерство, но отрицает передачу этих прав по наследству. Общество выстраивает социальные приоритеты, отвергая и социально-сословные права и права больших денег, утверждает принципы солидарной борьбы за сохранение целого, а значит, принцип консенсуса интересов.

Биотический закон нормального распределения. Поскольку всему в природе дан свой срок жизни, все живое включает в себя два начала - утверждение и отрицание. Оба начала присутствуют и при зарождении обособленно живущего организма, и при зарождении биот (собирательно-целостных живых организмов). В первой половине жизни начало утверждения существенно сильнее начала отрицания. Идет процесс развития (расцвета, восхождения). Во второй половине жизни начало отрицания сильнее начала утверждения. Нарастают болезни, распад, угасание системы.

Применительно к обществу мы можем говорить о распределении, образ которого достаточно точно был представлен в Конвенте (высшем законодательном собрании) эпохи Французской революции. Там было два крайних крыла - Гора (якобинцы, радикалы) и Жиронда (представители народившейся буржуазии, которые стремились похоронить революционную эпоху. Если отойти от крайних революционных оценок, то это консерваторы). А между этими двумя крайними сторонами - Болото, то большинство, за голоса которых и боролись Гора и Жиронда.

Это нормальное распределение. Гора рождает социальный переход. Жиронда пользуется плодами социального перехода. Но решив свою задачу, начинает являть себя как сила, защищающая уже пройденную ступень развития.

Сегодня в России противостояние двух социальных позиций - либералов и державников. Либералы утверждают: через открытый рынок к процветанию. Но сам открытый рынок, доросший до того уровня, когда он может навязывать обществу правила и строй жизни, стал разрушительным началом.

Державники утверждают: только через сильное государство может претворяться в жизнь стратегический план развития страны. Только в рамках стратегического плана могут последовательно и неуклонно решаться социальные задачи. Только опираясь на идеологию коллективизма и солидарности может быть решена первопорядковая задача современного общества - сохранение целого, выстраивание здоровых связей метасистемы «природа - общество - человек».

И державники, и либералы ведут борьбу за молчаливое большинство («болото»). Либералы «правят бал» в средствах массовой информации. Державники выстраивают курс реальной политики. Но нельзя без конца терпеть разрушительные игры наших «демократических» СМИ.

Биотический закон равновесия системы «хищник-жертва». Мы определенно оскорбляем хищных животных, приписывая им черты хищничества. В природе нет хищничества, а есть закон сохранения жизни. Хищники не истребляют, а пасут то стадо, за особями которого они охотятся. Поедают больных и слабых, а значит - оздоравливают само стадо. Так системы «хищник-жертва» сохраняют свою целостность и жизнеспособность на протяжении многих поколений, пока не меняются сами условия жизни.

И только человек, оказавшийся способным подниматься на высочайшие вершины культуры, явил миру образы подлинного хищничества - истребления биологических форм жизни, разрушения почв, ландшафтов, водных систем, дикого отравления Мирового океана и воздушной среды.

Но за хищничество в отношении Матери-природы раньше или позже придется заплатить. Человек-хищник готовит свой собственный Судный день. Интересно, ведь аллегорию о вкушении яблока - запретного плода - можно трактовать как первый шаг хищничества, нарушения закона, установленного Богом.

Закон биотического фагоцитоза. Фагоцитоз - защитная система жизнедеятельности организма. Фагоциты - особые клетки, которые захватывают и переваривают попавшие в организм посторонние частицы (в том числе и бактерии), равно как и ослабленные, вырожденные клетки самого организма. Но наступает некоторый момент «X» и по какой-то команде фагоциты начинают поедать здоровые клетки. Так организм приговаривается к смерти. Определим это явление, как отрицательный фагоцитоз.

Есть основания полагать, что здесь мы нащупали фундаментальный закон природы - через отрицательный фагоцитоз устраняются и разрушительные частицы, попавшие в живой организм, и вырожденные клетки самого организма, и вырожденные организмы, и вырожденные (разрушающие среду жизни) биоты.

Закон писан и для общества. А это очень многое значит. Это значит, что не нам принадлежит высшее Слово на Земле - чему быть, а чему не быть? «Есть высший судия. Он ждет. Он не доступен звону злата, и мысли и дела он знает наперед».

Время прозрения пришло поздно. Но хочется верить, что еще не слишком поздно. И хотя не миновать глобальной экологической катастрофы, но ведь можно пройти и по краю беды.

3. Духовная ипостась общественного бытия.

Биоты - собирательно-целостные живые организмы. Их бытие возможно лишь при одном условии - если есть некоторая надорганизменная сущность, претворяющая жизнь многих и многих особей в жизнь целого. Вне представлений о бытие некоторых надорганизменных целостностей объяснение жизни на Земле невозможно.

Так мы выходим на первопорядковое мировоззренческое суждение - утверждении о бытие форм, лежащих за границами воспринимаемых нашими органами чувств материальных форм жизни. В разных культурах прошлого эти надоргаиизменные, внематериальные сущности определяли по-разному - Начало, Принцип, Абсолют, Косморазум, Небо, боги, Бог. Мы сегодня используем прагматическую формулировку - говорим о существовании полей надорганизменного разума.

В рамках единения двух начал - биотического и социального - человек сознательно организует формы своей жизни. Биота Homo sapiens (человека разумного) - это некоторая совершенно особая структура. Выстраивается пирамида единений от первичной клеточки (семья) до глобально исторических общностей. Это семья, род - этнос, надэтнические гражданские единения (государства), надэтнические конфессиональные единения (вселенские церкви), надгосударственные и надконфессиональные единения - культурно-исторические общности (континентальные цивилизации). Каждая из этих структур - живой социобиотический организм. Каждая структура рождается, развертывается и, творя новую ипостась своего бытия, умирает. Значит, у каждой структуры есть свое поле надорганизменного разума.

Роль надорганизменного разума в жизни человеческого общества исключительно велика. Но она «выпала» из поля общественного сознания. «Выпала» в силу хорошо известных причин. Церковь признает духовное начало, но интерпретирует его в понятиях веры. Здесь нет поля для рационального познания - «верю, потому что не понимаю». А  современная наука, возникнув во времена Позднего средневековья в жестком противостоянии с католической церковью, вместе с бельем выплеснула и ребенка - отказалась признать не только догматы церкви, но и первопосыл мышления, согласно которому внефизическая протяженность бытия суть объективная реальность. И вот уже пять веков рассмотрение духовных начал бытия - запретная зона научного мышления.

Сегодня математика, физика, астрофизика признают многомерность окружающего нас мира - 5, 8, 10 измерений материи, как первосущности, иначе говоря, выход далеко за границы трехмерного измерения сущностей физического мира. Психиатрия и биология признают надорганизменный разум живых форм. Но общественные науки пока «стоят насмерть» - нет духовных начал общественного бытия, как объективных реалий.

Да не убоимся анафемы и посмотрим на жизнь общества открытыми глазами.

В середине прошлого столетия русский историк Лев Гумилев показал, что развитие этносов, жизнедеятельность которых составляла канву мировой истории, происходило не разрозненно, но кучно, в некоторые вполне определенные интервалы времени. Это дало ему основание выдвинуть гипотезу о существовании внешних пассионарных (духовных) толчков. «За последние три тысячи лет, - пишет Гумилев, - достоверно зарегистрировано девять пассионарных толчков: четыре до рубежа нашей эры и пять после» [1, с. 304].

Обозначим время появления этносов, которые нам хорошо известны из истории:

первый толчок - XVIII в. до н. э. - египтяне; 

второй - XI в. до н. э. - скифы; 

третий - VIII в. до н. э. - римляне, галлы; 

четвертый - III в. до н. э. - сарматы;

пятый - I в. н. э. - славяне, евреи (обновление культа и мировоззрения, появление  

Талмуда);

шестой - VI в. н. э. - арабы, мусульмане;

седьмой - VIII в. н. э. - франки, саксы (немцы), испанцы, скандинавы;

восьмой - XI в. н. э. - монголы;

девятый - XIII в. н. э. - великороссы (возвышение Московского княжества).

Никаких гипотез о природе самих пассионарных толчков Гумилев не выдвигает (не то было время в стране, чтобы размышлять о духовных началах истории). Но сегодня иные времена и мы полагаем возможным высказать следующее суждение: пассионарные толчки, порождающие кучное рождение этносов - новых национальных образований, - это переток энергии с некоторых более высоких уровней косморазума на уровень надорганизменного разума всей биоты по имени «человеческая популяция».

А теперь посмотрим на другие аспекты жизни общества. Все великие страницы истории написаны одним и тем же почерком - это пассионарные толчки, как правило, возникающие после некоторого ряда глухих времен. «Век Перикла» - высочайшая ступень развития культуры Древней Греции - рождается как из-под земли после некой череды весьма заурядных веков. Великую Римскую империю в буквальном смысле на пустом месте творит народ одного города. Александр Македонский - царь государства, составляющего лишь одну из провинций Древней Греции, ведет успешную войну против государств Малой Азии, на порядки превосходивших Македонию и по численности населения, и по своему богатству. И всюду побеждает, дойдя до Индии.

В XIII в. на сцену мировой истории выходит монгольский улус, исключительный по своей мощи пассионарный толчок. Монголы, которых, как пишет Гумилев, было «чуть больше полумиллиона, разбитые на разные племена, неорганизованные, без военной подготовки, без снаряжения - железа не хватало - смогли захватить полмира: Китай с Индокитаем, Тибет и Иран, Среднюю Азию, Казахстан, Украину, дойдя до берегов Средиземного моря, и пройти через Польшу и Венгрию на Адриатическое море...

Вдумаемся в следующие факты. В Северном Китае было 60 миллионов жителей, и власть находилась в руках маньчжуров, воинственного и храброго народа. В Северо-Западном Китае располагались сильные, богатые и многолюдные государства Тангут и Уйгурия. Южный Китай ... возглавляла династия Сун, под господством которой находилось 30 миллионов жителей. Итого почти 100 миллионов жителей, враждебных монголам.

Над Средней Азией и над Восточным Ираном господствовал хорезмский султан. В его владениях жили 20 миллионов мусульман. Армия султана состояла из воинственных степняков и горцев... В Восточной Европе, между Волгой и Карпатами, жили 8 миллионов человек. В Грузии - 5 и в Сирии 5 миллионов. И вот, чуть больше полумиллиона монголов одновременно воевали на три фронта, на три стороны света, и, как ни странно, не только воевали, но и побеждали» [2, С. 70-71].

Над разгадкой монгольского чуда до сих пор бьются историки.

Монголы захватили русские княжества. Почти 250 лет длилось монголо-татарское иго - с боев на Калке в 1223 г., когда хан Батый разбил дружины русских князей, и до битвы на Куликовом поле в 1380 г., когда войска Дмитрия Донского разгромили татар. А еще через сто лет Иван III окончательно отказался платить дань. Два с половиной столетия сопрягались духовные поля российского и монгольского этносов. Прошло еще два века, и явилось новое чудо - угасла пассионарность монгольского этноса и стала быстро нарастать пассионарность русского этноса. Произошел как бы переток энергии между полями двух этносов. Начинается движение России на три части света - на восток, запад и юг. Цивилизация Великой степи обретает новый лик, являясь как российская цивилизация. Это самая молодая цивилизация современной истории. Она моложе ислама на семь столетий - половину срока жизни этносов (1500 лет).

С эпохи Петра шло приспособление России к реалиям нового времени. Тяжелые уроки не прошли даром - Россия стала великой современной державой. Но она была и осталась самобытной цивилизацией Великой степи. Обогащенная культурой Запада, она во второй половине XIX в. рождает мощные взлеты в литературе, музыке, живописи.

Все великое - и творчество, и ратные подвиги - имеет одно общее начало - мощный духовный порыв.

4. Глобально-исторический переход. Смена архетипа процесса общественного развития.

Есть два исходных посыла, отправляясь от которых выстраиваются все известные нам формы общественного сознания.

Первый посыл - единичное принадлежит целому (обществу), а целое - всеобщему (природе). Не может человек жить вне общества, а общество - вне природы. Отсюда требование: единичное (обособленная личность) должно беречь целое, а целое - всеобщее. Только так система «природа-общество-человек» может гармонично развиваться на протяжении некоторого весьма и весьма долгого времени. В легендах это ассоциировалось с понятием «рая».

Второй посыл - всеобщее принадлежит целому, а целое - единичному. Человек - в центре мироздания. Сильные строят общество «под себя». Природа - мастерская человеческого общества. Общество имеет право перестраивать природу, стремясь к тому, чтобы она была источником получения возможно большего количества хозяйственных благ.

Приверженность одному из двух исходных посылов предопределяет и архетип общественного развития (формулу отношения между обществом и природой), и алгоритм построения общественных связей (формулу связи единичного и целого). Мы только сейчас начинаем осознавать роль этих фундаментальных зависимостей. И происходит это потому, что подошли к рубежу смены вех и архетипа и алгоритма процесса общественного развития.

Рассмотрим высказанное суждение.

Вплоть до наших дней на «окраинах» развития мировой цивилизации, в труднодоступных районах Крайнего Севера, полупустынях, джунглях и предгорьях сохраняются поселения, которые в XIX в. трактовались как ранние общества. Позднее на основе изучения языка, обрядов, преданий, песен и верований этих народов ученые стали склоняться к выводу, что перед нами реликты угасших цивилизаций архаических эпох. Эти общества выстраивают свою жизнь на началах гармоничной связи с окружающим ландшафтом, пользуются плодами природы, но не рубят дерево природы. Отношения внутри самих обществ в XIX в. определяли как первобытный коммунизм.

Отмеченные позиции дают основание утверждать, что в далекие архаичные времена, от которых, как известно, остались памятники высокой культуры, человек достиг и высоких ступеней социального развития, реализации начал равновесного, гармоничного архетипа взаимосвязи между природой и обществом.

А вот на следующем большом витке процесса общественного развития, во времена, которые мы определяем как «писаная история» (последние 7-9 тыс. лет), складывается уже иная картина. Все известные нам цивилизации писаной истории так или иначе выстраивались на началах покорения природы - выжигались леса, уничтожались многие виды животных, перекрывались русла рек. Активная часть этих обществ была устремлена к завоевательным войнам, богатству, власти. Творились и разрушались материальные культуры. Творились и разрушались сами цивилизации. Из двадцати одной цивилизации писаной истории, черты бытия которых смог идентифицировать Тойнби, он не указывает ни на одну, которая умерла бы собственной смертью. Какие-то погибли в силу экологических катастроф. А подавляющее большинство - от «восстания рабов и нашествия варваров».

Отсюда общее заключение - цивилизации писаной истории видятся как звенья единого ряда обществ, родовым признаком которых является архетип агрессивных форм связей между природой и обществом, где развитие, и чем дальше, тем в большей степени, строится на основе разрушения природных систем Земли.

И вот пришло время, которое можно определить как смену вех. Позитив развития в рамках архетипа цивилизаций агрессивного природопользования исчерпан. Разрушение природы вышло на тот уровень, когда человек уже не может не считаться с ответными ударами природы - темп роста потерь от экологических аномалий существенно превышает темп роста ВВП. А это значит, что дальше этой дороги нет. Пройдет еще совсем немного времени, и вся Вавилонская башня нашей материальной культуры начнет трещать по швам.

Изменение климата Земли уже в ближайшие несколько десятилетий приведет, по некоторым оценкам, к вымиранию почти половины (45 %) всех видов диких животных. Главную опасность для России будет представлять таяние грунтовых льдов в зонах «вечной мерзлоты» [3]. 

Изменить направленность глобально исторического перехода - смены архетипов выстраивания связи «природа-общество» - человеку не дано. Но переход переходу рознь. Можно, если хватит мудрости, веры и воли, пройти по краю зоны тяжелых потрясений. А для этого надо, чтобы утвердилось новое мировое мышление, понимание того, что время имперских игр прошло. Земля одна, одна на всех, и есть только одна возможность избежать непоправимого - творить новый алгоритм миропорядка и построения общественных связей.

5. Новое геополитическое противостояние.

Мы все время говорим о мировой цивилизации и как-то не задумываемся над тем, что стоит за этим широким понятием. Между тем, стоит присмотреться чуть повнимательнее, чтобы стало ясно - мы говорим о единых экономическом, политическом, научно-техническом и информационном пространствах. В рамках каждого из них идет ожесточенная борьба национальных сил и корпоративных структур. Тем не менее, это некоторые общие, интегральные пространства.

Но все дело в том, что вычлененные пространства суть надстройки системы, которую мы определяем как мировое сообщество. А ниже - фундаментальные целостности, базисные начала. Это культурно-исторические общности или то, что можно определить как континентальные цивилизации. На сегодня это Запад, Россия, Китай, Индия, исламское общество Средиземноморья и Среднего Востока, исламско-конфуцианское общество Юго-Восточной Азии, Латинская Америка, Черная Африка. Отдельно стоит Япония.

У каждой континентальной цивилизации своя история, свой образ и строй жизни, своя вера, свое представление о том, каким быть дню завтрашнему. Представления о том, что все признали западную систему ценностей, как высший социальный норматив, - иллюзии, чтобы не сказать химеры. До единой альтернативной цивилизации (о которой написаны уже «вагоны» литературы) так же далеко, как до светлых высот коммунизма. Впереди - прямо по курсу - противостояние позиций и острая геополитическая борьба. В этой борьбе первостепенную значимость будет иметь то, что можно определить как состояние духовных полей континентальных цивилизаций, сдвиг центра силы, сгустка энергий общемирового духовного поля с Запада на Юго-восток.

Чтобы пояснить это необычное суждение, сделаем небольшое отступление.

Вспомним шаги европейской, а затем и мировой истории последних двух тысячелетий. В начале V в. закончила свой жизненный путь великая Римская цивилизация. Наступила эпоха Раннего средневековья. Внешне - это некоторое безвременье. А внутренне - период вызревания молодых этносов - германцев, франков, англосаксов, итальянцев (это уже не римляне), испанцев. Рождаются новые государства. А уже в XVI в. вместе с Великими географическими открытиями поднимается мощная духовная волна - заморские экспедиции, сотворение колониальных империй, деятельность миссионеров.

Мы «зациклились» на трактовке материальных факторов. Говорим о рождении капиталистических мануфактур, фабрик, огнестрельном оружии... Верно, как верна и  лихорадка погони за заморским золотом. Только без мощной духовной волны сотворение огромных заморских территорий не могло бы состояться.

Пять веков - с XVI по XX - Запад, творя заморские империи, объективно творил, лепил, единил как целое мировую цивилизацию. Сегодня Запад в духовном плане - это уже совсем не то общество, что было 5-3 веков и даже столетие назад. Это очень богатое, технически сильное, но... старое общество. Оно хочет хорошо пожить (как римляне третьего века нашей эры). Ничем жертвовать во имя будущего это общество уже не хочет. Отсюда и замена сильной, энергичной, духовно высокой пуританской морали моралью человека, для которого высшая ценность - жить для себя, а «после нас хоть потоп».

А теперь посмотрим, что происходило на противоположной части сцены мировой истории. Для многих народов Азии, Африки и Латинской Америки ХV-Х1Х вв. были своеобразным Ранним средневековьем. Разрозненные народы, ведущие непрерывные войны друг с другом, отсутствие общенациональной государственной собранности. Ни о каком единстве действий, решительном отпоре колонистам не было и речи. Все один за другим были ограблены, разорены, превращены в изгоев - народы, что на своих родных землях де факто становятся рабами чужеземцев.

Русская революция, сотворение советской державы, победа в Великой Отечественной войне, разгром, в первую очередь именно войсками Красной Армии, и германского фашизма, и японского милитаризма изменили ход мировой истории. Поднялась мощная волна национально-освободительного движения, рухнул колониальный мир и получили политическую независимость десятки государств.

Прошло совсем немного времени, и общество стало быстро меняться, как на глубинном уровне, отражающем состояние духовных полей континентальных цивилизаций, так и на верхнем геополитическом поле.

Прежде всего о состоянии духовных полей континентальных цивилизаций современного общества. Как уже было отмечено, запад зримо теряет свою духовную силу. А вот на Востоке в силу самых различных процессов выстраиваются молодые общества. Китай и Индия - тысячелетние цивилизации - пройдя через полосу общенационального духовного безвременья, сегодня являют черты второй молодости. В определенной степени это относится и к Японии. Но, сколь можно судить, особенно мощный пассионарный импульс переживает регион самого центра Юго-Восточной Азии - Малайзия, Сингапур, Гонконг, Вьетнам, Южная Корея.

Пассионарный подъем, пока окрашенный в религиозные тона, переживает и Средний Восток. Здесь лидером стремится стать Иран. Мы отмечаем начало процесса, значимость которого трудно переоценить, - сдвиг центра силы выстраивающейся мировой цивилизации с Запада на Восток.

Радикально перестраивается и формула геополитических противостояний. Здесь можно выделить три ступени.

Первая ступень - от окончания Второй мировой войны и до распада Советского Союза. Это фаза, получившая определение «холодной войны», фаза противостояния двух социальных систем - западной и советской. Победу одержал Запад: рухнул Советский Союз, рухнул и Восточный блок.

Вторая ступень - от крушения Советского Союза до начала иракской компании. Время показало, что эту фазу можно определить как неоимпериализм. США, поняв, что они теперь единственная сверхдержава мира, начали утверждать мировой полицейский правопорядок. Прежде всего ставилась задача разрушить государства, которые могут помешать претворению в жизнь неоимперского курса. Посмотрите на спровоцированный американскими спецслужбами, а затем реализуемый с помощью диких обстрелов и бомбардировок распад Югославии: 400 тысяч погибших и 1,5 миллиона беженцев [4].  

По этому же сценарию были развернуты операции в Афганистане и Ираке. Но в Ираке «нашла коса на камень». Вроде бы успешно начатая операция обернулась «капканом». Как известно, могущество завоевателя существует лишь в глазах побежденных. Но победить народ Ирака, а по существу народы всего арабского Ближнего Востока, американские конквистадоры не могут. А теперь и выйти из Ирака нельзя, не признав провал не только иракской авантюры, но и всего неоимперского курса.

Третья ступень - движение в сторону выработки антиимпериалистического конструктивного миропорядка.

Затянувшееся противостояние оккупантов и иракского народа становится поворотным пунктом всей геополитики XXI в. Мировое сознание постепенно освобождается от навязанных представлений о всемогуществе Америки. Становится ясно, что имперские силы США играют с огнем и что они отнюдь не всемогущи. Выстраивается без лишнего шума и афиширования новый центр геополитической силы - Россия-Китай-Индия. У этого центра силы четко выраженная политическая направленность - против неоимпериалистических устремлений как исламских, так и заокеанских экстремистов.

Правомерно, как представляется, говорить о выстраивании широкого антиимпериалистического фронта. Отметим важную деталь: Азиатско-Тихоокенский центр силы выстраивается в условиях своеобразной внутренней обстановки. Здесь никто из «местных игроков» не может занять место лидера, ибо каждый раз для какой-то группы стран это неприемлемо. Япония не может занять это место, ибо ей далеко не простили события эпохи Второй мировой войны. Против кандидатуры Китая будут решительно выступать Индия и Индонезия. Против кандидатуры Индии - Китай, Пакистан, Бирма, Цейлон. Против кандидатуры Индонезии - Китай. Австралия - прозападное общество и уже потому неприемлема. Остальные слишком малы, чтобы занять позицию лидера центра силы.

В игру вступает Россия. Очевидно, что она при определенных обстоятельствах может стать лидером Юго-Восточного центра силы. Россия «отряхнула с ног своих прах» имперских устремлений советского прошлого. Она последовательно отстаивает интересы сохранения мирового правопорядка. Россия - великая держава, у которой нет конфликта ни с одной из ведущих сил Юго-Восточной Азии (конфликт с Японией из-за Курил в данном случае не в счет).

Понятно, что антиимпериалистическая ориентация стран Юго-Восточной Азии получает горячую поддержку народов Латинской Америки, Арабского мира и Черной Африки. Так обозначается новая версия геополитического противостояния: не противостояние свободного (западного) мира и тоталитарного (коммунистического) мира, а противостояние сил империализма (дня вчерашнего) и сил антиимпериализма (дня завтрашнего). Только через последовательное единение антиимпериалистических сил можно избежать сползания к Третьей мировой войне - теперь уже войне цивилизаций (христианского Запада и исламского Среднего Востока). Только через создание прочного союза политических сил можно выработать общепланетарный ответ на угрозу надвигающейся экологической катастрофы.

6. Смена алгоритма построения общественных связей. Большой социальный переход.

Выше мы трактовали сдвиг, к которому подошло общество, как биотический переход - смену архетипа развертывания цивилизаций, преодоления архетипа цивилизаций агрессивного природопользования (развития за счет «проедания» капитала природы) и выход на архетип равновесного природопользования. Но у этого сдвига есть и еще одно измерение большой социальный переход. Речь идет о смене алгоритма построения общественных связей - отказе от волчьего закона борьбы всех против всех, борьбы за место под солнцем, богатство и власть, устремленности сильных мира сего строить жизнь для себя за счет других (на всех уровнях - межнациональном, социальном, корпоративном) и утверждении норм ответственного общества - ответственности всех и каждого за сохранение целого.

Все эти социальные верования - утопии чистой воды, - скажет вдумчивый читатель. И будет прав. Только не надо торопиться с категорическими суждения о том, что впереди.

Напомним: социальные верования народы хранят в своей памяти на протяжении тысячелетий. Это те сказки, что рассказывают детям во всех уголках мира. И во всех сказках побеждает добро. На Руси - сказки о Иване-царевиче, о легендарной стране Берендея, о затерянном царстве пресвитера Иоанна. Это вошедшая в Библию легенда о потерянном Рае. Потерянном не навечно, а до Судного дня, после чего должен начаться новый отсчет времени.

Напомним: все опыты социальных постижений - суть утопические гипотезы о социальном переходе. Утопию творил Платон, веривший в то, что можно найти такого деспота (правителя, обладающего неограниченной властью), который поймет, что добро для всех свободных граждан его города-полиса будет добром и для него. Утопии творили великие просветители, верившие в то, что ликвидация сословных привилегий и просветительство откроют дорогу к обществу, реализующему высшие гуманистические ценности - Свободу, Равенство, Братство. Утопии творили утописты, полагавшие, что, рассказывая взрослым людям сказки о том, как будет выглядеть разумное общество, можно побудить к борьбе за это общество. Утопию творил и Маркс, веривший в то, что обездоленные, придя к власти, будут верны идеалам революции, а не произойдет смена элиты и все вернется на круги своя. Утопичны и демократические верования во всеблагость открытого рынка.

Сегодня мы подошли к рубежу большого социального перехода. Не трудно видеть, что здесь наши позиции очень близки к суждениям Маркса. Он говорил об антагонистических формациях. Мы говорим о хищном алгоритме построения общественных структур. По существу это одно и то же. Но дальше - существенные различия.

Маркс говорил о социальной революции, смене политической власти и форм собственности. Они, по его мнению, откроют дорогу строительству нового, справедливого общества. Опыт не подтвердил эту гипотезу.

Мы говорим о духовном переходе - человек должен «сменить кожу», свое социальное мышление, те установки, которые определяются как социальные приоритеты. И «повивальной бабкой» этой самой великой из всех революций будет не устремленность к построению лучшего мира, а страх потерять этот мир. Только когда «земля начнет уходить из-под ног», сильные мира сего очнутся, осознают, убедятся на горьких примерах - кончились такие красивые старые игры, нужно творить новый мир. Иначе Судного дня не миновать.

Понятно, что вместе с чередой хищных обществ уйдет в прошлое и буржуазное общество. Уйдет в прошлое и последняя ступень этого общества - открытый рынок - жизнь корпоративных структур для себя, во имя нескончаемой погони за прибылью. Это развитие раковой ткани. Впереди, если не остановить этот процесс, - гибель целого и всех тканей этого целого.

Дорога к новому обществу лежит не через разрушение старого. Сохранятся и рынок, и частная собственность, и капиталистическое предпринимательство. Меняется общая установка, утверждается первопорядковая социальная заповедь - сохранение целого.

Мы определяем эту форму, как ответственное общество. Попробуем обозначить те шаги в сторону нового общества, что уже достаточно четко просматриваются с рубежа
XXI в.

Первое - формула государственного строительства. Тоталитаризм отвергнут, его время ушло в прошлое вместе с XX в. Но и либерализм не смог представить себя как историческую альтернативу, не выдержал жестких испытаний вызовами XXI в. Самые хваленые либеральные государства - США и Великобритания - явили свое имперское нутро, «растоптали» нормы международного права (Югославия, Ирак), чем наглядно продемонстрировали пустопорожность всей либеральной фразеологии.

Позитивом можно и должно признать многовекторный авторитаризм - целостность управления по вертикали и свобода выбора по горизонтали, руководство процессом общественного развития со стороны государства и полной свободы выбора решений регионов, финансово-промышленных групп и отдельных предприятий в рамках своих социальных ниш.

Второе - формула экономической политики. Государство было, есть и останется на все обозримые годы главным игроком на экономическом поле. Оно определяет параметры административной и финансово-кредитной политики - условия использования природных ресурсов, налоги, штрафы, льготы, преференции. Оно определяет общие правила игры: никакие корпорации не должны выходить в своих играх за экономическое поле. Недопустима коммерциализация образования, здравоохранения, культуры, СМИ. Может быть самая различная спонсорская поддержка, но не контроль.

Особый вопрос - реклама. Реклама товаров и услуг - это одно. А формирование манкуртов рынка - людей, все жизненные интересы которых сосредоточены на деньгах и покупках новых товаров, - это нечто совсем иное. Положение, когда рынок формирует строй и образ жизни, следует признать контрпродуктивным и крайне опасным - так общество разрушает свои социобиотические первоначала. А на рыночных костылях, даже позолоченных, далеко не ускачешь.

Государство держит в своих руках ключевые экономические позиции, связанные с обеспечением национальной безопасности.

Государство создает инфраструктуры развития новых регионов, особых экономических зон, технопарков и образовательных центров.

Третье - формула социальной политики. Государство несёт ответственность за развитие социальной жизни общества. Неприемлема идея утверждения начал полного социального равенства - не дорос человек до этой высокой нормы (и неизвестно, когда дорастет). Неприемлема и формула отказа общества от установления предельной планки роста личных доходов и богатств. Это - прямая дорога к социальному распаду (жесткие уроки недавней истории не следует забывать).

Как показывает опыт скандинавских стран, конструктивным является национальный курс, следующий формуле - социальные различия в рамках социального консенсуса.

Четвертое - формула идеологической политики. Неприемлема советская модель идеологического абсолютизма. Но неприемлема и западная модель идеологической всеядности. Неприемлема потому, что в этой «мутной воде рыбку ловят крупные хищники» - корпоративные (олигархические) структуры. Они через СМИ и вездесущую рекламу «зомбируют» население, формируя послушное рыночное стадо.

От идеологической борьбы никуда не уйти, ибо это борьба за духовный лик общества. А посему честно (демократично, если хотите) вести эту борьбу с открытым забралом, под собственными именами, а не в маскхалатах. Значит, должно прямо и открыто (какие «слюни и сопли» ни распускали бы проплаченные правозащитнички) определять позицию: пришло время создавать полномасштабную государственную систему формирования общественного сознания - жесткого противодействия всем формам разрушения духовных начал общественной жизни, утверждения начал, конструктивной, здоровой, светлой жизни.

XVIII в. поднял знамя Свободы, Равенства и Братства. С середины XIX по середину XX в. было развернуто знамя пролетарской революции. С середины XX в. - знамя либерализма. На старте XXI в. формулируется лозунг «ответственность». Ответственность всех и каждого за сохранение целого - вот с чем мы связываем сегодня самые заветные понятия - вера, надежда, любовь.

Литература

1.Гумилев Л. Этносфера: История людей и история природы. – М.: 1993.

2. Гумилев Л. Из истории Евразии. - М.: 1993.

3. Аргументы и факты. 2000. № 36. С. 21.

4. Литературная газета. 2005. 20-26 апр. С. 3.

 Статья была опубликована в культурно-образовательном журнале «ВЕХИ. XXI век», №2. – 2006. Новосибирск. 

 ________________________

 © Олдак Павел Григорьевич