Основные предложения по заданной теме изложены в Концепции СЖР «Судьба региональной прессы: проблемы господдержки, приватизации, взаимодействия СМИ и органов власти», принятой на XV фестивале Союза журналистов России «Вся Россия – 2011» (п. Лоо, 27 сентября 2011 г.). Текст Концепции я прилагаю к этой записке и постараюсь не повторяться. Здесь же, прежде чем сформулировать мои предложения, дам несколько примеров из собственной практики. 

 Считаю, что за минувшие 20 лет власть на всех уровнях не озаботилась извлечением пользы от свободы СМИ, предпочитая крепостное право. Меняются формы собственности, меняются губернаторы, главы районов и поселений, но не меняется, в основном, стиль управления. Не меняется реакция любых государственных структур на любую критику в свой адрес. 

Примеров – уйма. Чего стоят методы администрации Костромской области, где редакторы районных газет вдруг превратились в руководителей губернаторских общественных приёмных. Потом журналистов заставляли подметать улицы, подменять департаменты по проблемам ЖКХ, безработицы, жалобам. Потом зам. губернатора Валерий Сахаров разослал по редакциям документ, официально вводящий цензуру. 

 «30.12.2008 года № ВС-2309/3. В соответствии с поручением губернатора Костромской области, данным на заседании администрации Костромской области (пункт 3 раздела L протокола от 11.12.2008 №24) направляю перечень запретов и ограничений, связанных с гражданской службой, установленных Федеральным Законом «О государс­твенной гражданской службе Российской Федерации». Г-н Сахаров понимал, похоже, незаконность приравнивания журналистов к госслужащим, а потому так подробно сослался на поручение губернатора. 

 В июле 2009 г. журнал «Журналист» опубликовал письмо журналиста И. Зотова (псевдоним) «И рассказать бы Гоголю» о положении СМИ в Костромской области. С тех пор и губернатор Слюняев и судится с журналом. Он жаждет раскрытия псевдонима автора статьи. Редактора же, которого администрация только подозревала в авторстве, уволили. Люди, которые писали в наш журнал о произволе, о цензуре в Костромской области, в итоге покидали редакции. 

 Якутия. С того же 2009 года мы выступали в защиту журналиста и писателя Виктории Габышевой. Она бодалась с министром внутренних дел Якутии Яковом Стаховым, который (непонятно зачем) инсценировал покушение на себя и потерял доверие в глазах общества. По этому поводу была не одна и не две, и не три публикации. В минувшем году против Габышевой было возбуждено 7 уголовных дел. Её пытались выдавить из Якутии. Не получилось. И наши публикации, и митинги в её защиту, и собственно бескомпромиссный характер журналистки привёл к тому, что в январе нынешнего года Виктория стала лауреатом национальной республиканской премии, а уже весной министр вынужден был подать в отставку. Но суды, инициированные ещё при г-не Стахове, продолжаются, Виктория ходит на заседания, как на работу. 

 Соседняя Бурятия. Ситуацию мы контролируем тоже с 2009 года, хотя длится это с 2002 года. Руководителю республиканского Роскомнадзора Любови Дамдиновой, вероятно, не понравилось, что главный редактор «Пульс Радио» Валерий Треногин оспорил в суде замечания её ведомства и выиграл процесс. С тех пор потерян счёт выигранным редакцией процессам. Чтобы снять напряжение г-н Треногин ушёл с радиостанции, полностью отдавшись работе в республиканском отделении СЖ, которое он возглавляет. «Умиротворить» ситуацию пытался и мой журнал «Журналист». Увы, в марте 2010 года Любовь Базыр-Жаповна добилась своего: Роскомнадзор аннулировал лицензию на вещание. «Пульс Радио» замолчало. Были уволены 57 журналистов. Наконец, 27 декабря 2010 года Арбитражный суд Москвы восстановил справедливость: постановил вернуть радиостанции лицензию. В мае я выяснил: радио не работало. Роскомнадзор подал апелляцию, потом досылал материалы, а потом… В августе сего года апелляционный суд признал правильным предыдущее решение. Теперь это окончательно. Решение вступило в силу со дня его вынесения. 31 октября звоню в Бурятию: работает ли «Пульс Радио»? Нет, не работает. Роскомнадзор просто не исполняет решение суда. В этой связи хочу напомнить, что Роскомнадзор создавался в новой России как антипод Главлита, антипод цензуры, который должен был обеспечить контроль за соблюдением свободы СМИ. Не кажется ли вам, уважаемые коллеги, что эта структура слишком далеко отошла от изначально заявленных целей? 

 Судебное преследование медиа и журналистов в России стало национальным видом спорта, когда каждый чиновник, в чей адрес прозвучала критика, испытывает неописуемые моральные страдания, цена которых очень высока, и желает обналичить эти страдания через суд. Но продолжается и насилие, которому подвергаются журналисты за свою профессиональную деятельность. Когда-то страна была потрясена убийствами Влада Листьева и Дмитрия Холодова. Общество бурлило. Прокуратура «рыла землю». Впрочем, никого не нашли. Наверное, поэтому в дальнейшем гибель журналистов стала рутиной. С 1993 года в России погибли 239 журналистов. Пятеро – в нынешнем году. По разным причинам. Очень многие убиты. Мы помним их. Фонд защиты гласности совместно с Международной федерацией журналистов создали базы данных погибших журналистов journalists-in-russia.org/rjournalists и медиаконфликтов mediaconflictsinrussia.org. И та, и другая база были отмечены ЮНЕСКО и стали образцом для создания аналогичных баз в Латинской Америке и Африке. Лучше бы мы выступали образцом в какой-нибудь иной, более позитивной сфере. Но если прежде насилие как месть или как предотвращение возможной публикации применялось к самим журналистам, то теперь объектом насилия становятся и их родственники. 

Союз журналистов России направил в Прокуратуру РФ письмо о беспрецедентной реакции на критические публикации интернет-газеты «ГРАНИ.ру». «Журналист Веник Дмитрошкин описал в публикациях «Где начинается коррупция», «У вас нету бани? Тогда мы идём к вам!» и др. коррупционные схемы управления в селе Жмурово Михайловского района Рязанской области. Глава сельского поселения Юлия Александровна Лихачёва после публикаций не изменила принципов управления. Зато её муж Павел Анатольевич Лихачёв решил отобрать бетонные блоки у родителей журналиста, проживающих в этом же селе. 

Когда родители возмутились и потребовали документы, на основании которых он хочет забрать их собственность, Павел Анатольевич начал избивать 70-летнего отца журналиста и ставшую на его защиту 65-летнюю мать журналиста. Уже сбитого с ног старика Лихачёв дважды ударил ногой и кричал при этом: «Я вам руки оборву, чтобы статьи не писали! Здесь всё принадлежит мне!». На шум подошёл на костылях сосед – 76-летний Геннадий Яковлевич Макаров. 35-летний муж главы сбил старика с ног, тот ударился лицом о ковш трактора, а когда попытался подняться, получил второй удар и потерял сознание. Только появившийся молодой и крепкий сосед Николай Овчинников сумел остановить разбушевавшегося «высокопоставленного» фермера. 

Сосед Геннадий Яковлевич Макаров находится в больнице. По словам врача, у отца журналиста – Валерия Ивановича Дмитрошкина – «ситуация хуже перелома, возможно, понадобится операция». Это подтвердилось: разорваны связки и ключичная кость вышла из сустава, на днях будут оперировать. У матери журналиста – Аллы Васильевны – повреждена нога. 

Мы связывались с главой сельского поселения Жмурово Юлией Александровной Лихачёвой, но она лишь повторяла, что этим делом занимается полиция, и что она «не как глава, а как жена» на стороне мужа. Полиция занялась этим делом только благодаря гласности. 

Союз журналистов России обращает внимание администрации Рязанской области на то, что в данном случае имели место не просто грабёж и хулиганское избиение стариков зарвавшимся от безнаказанности г-ном Лихачёвым, но и очевидная месть за критические публикации в СМИ, что подпадает под ст. 144 УК РФ «Воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов». 

Журналистское сообщество требует подробного расследования этого безобразного дела, а также исследования всех фактов, изложенных в публикациях Веника Дмитрошкина, а также безусловного наказания виновных». 

 Причина эскалации насилия против журналистов и СМИ – безнаказанность как заказчиков, так и исполнителей преступлений. То ли здесь следует говорить о низкой квалификации людей, ведущих расследования, то ли – о незаинтересованности в эффективном расследовании, то ли – о неудовлетворительной законодательной базе. Подробных примеров о законотворчестве приводить не буду. Отмечу только, что большинство позитивных инициатив были погашены или не рассматривались. Прежний проект ФЗ «Об общественном телерадиовещании», давно снятый с рассмотрения, безусловно, устарел и нуждается в переработке (да и ситуация сегодня в обществе совершенно иная). Новая редакция ФЗ «О СМИ» (не Комиссаровского, а нормального: Федотов-Батурин-Энтин) прошла все стадии согласования, но в повестку дня Госдумы внесена не была. Проект закона «О гарантиях экономической независимости СМИ» (Резник) казалось бы должен был рассматриваться. Увы. Светлой страницей последнего времени были три прошлогодних Пленума Верховного Суда РФ, разжевавшие едва ли не все положения, касающиеся СМИ. Но до меня долетало слишком мало информации о новых подходах судей к решению информационных споров. Впрочем, таковые есть. 

 Ростовская область. Зампред Волгодонской гордумы Александр Пруцаков счёл, что статья собкора газеты «Наше время» Натальи Шелимовой «Волгодонск. Небожитель “Олимпа”» опорочили его честь и достоинство, причислив его к участникам преступной группы. На суде его представители требовали не приобщать к делу результаты лингвистической экспертизы Ростовского центра «Право и СМИ». Но федеральный судья Ирина Мотченко приобщила её, а позже отказала депутату в иске в полном объеме. 

 В мотивировке была ссылка на ст. 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которой «свобода выражения мнения распространяется не только на «информацию» и «мнения», воспринимаемые положительно, считающиеся неоскорбительными или рассматриваемые как нечто нейтральное, но и на оскорбительные, шокирующие или причиняющие беспокойство. Указанное является требованием плюрализма мнений, терпимости и либерализма, без которых бы не существовало демократического общества». 

 И ещё: суд резюмировал, что на журналисте нет бремени ответственности доказывания указанных им в публикациях фактах, поскольку это могло бы привести к ограничению общественно важной политической дискуссии. В нашем беспрецедентном праве это, однако, прецедент. 

*** 

Касаться вопроса приватизации СМИ не буду – он достаточно подробно рассмотрен в прилагаемой Концепции СЖР. Скажу только, что приватизация без реституции экспроприированной государством собственности будет иметь те же последствия, что и отмена крепостного права без выделения крестьянам земельных наделов. Все это понимают, но политической воли к возвращению СМИ редакционных зданий, типографий, мебели, оборудования и прочего – не наблюдается ни в столицах, ни, тем более, в небольших городах и районных центрах. Поставить вопрос о реституции редакционной собственности (пусть даже в компенсационном варианте) – это моё первое предложение.  

*** 

 И прежде, чем перечислить собственно предложения, следует коснуться ещё одного вопроса О СМЫСЛЕ СВОБОДЫ ПУБЛИЧНОГО ВЫРАЖЕНИЯ МНЕНИЙ В УСЛОВИЯХ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ. Логика власти нынче такова, что демократическим путём «необходимых реформ» в стране провести нельзя, поскольку народ, мол, не готов к ним, народ, мол, будет противиться, и лучше, мол, не ставить людей перед задачей многовариантного выбора, а показывать им тот единственный вариант, который устраивает власть. Мол, позже, когда к власти естественным путём придёт нынешнее юное сетевое поколение, оно и сможет решить все вопросы демократического выбора. 

 Эта логика ошибочна. Люди разных возрастов и взглядов прекрасно видят как искренние порывы власти, так и игру, видят в чиновниках временщиков, которые должны успеть обогатиться за время их столоначалия, да при этом набольших чиновников не обидеть, да при этом не сесть в тюрьму. Малейший сбой социальных программ может привести к буре. И мысль, что политтехнологи в этой ситуации придумают какой-нибудь ход, – ошибочная мысль. 

 Я получаю письма от людей разных возрастов, в которых красной нитью проходит мысль о том, что в телевизоре России не видно, что там показывают прилёты-отлёты президента и премьера, потом чуть-чуть – местного губернатора, потом чуть-чуть пожаров и криминала, потом смех и сериалы – и на этом всё. Единая страна создаётся сначала в головах – и только потом географическая карта наполняется смыслом. Когда свободное слово держат на цепи, оно перестаёт быть инструментом диалога, оно становится ЦЕПНЫМ. Попытки выводить противоположные взгляды (даже не по темам настоящего, а по темам прошлого) на оперативный простор телеэкрана тоже приводят не к диалогу, не к поиску решений, а к лаю прошлого на настоящее, и, соответственно, к ответному лаю. Без свободы слова, без культуры политической дискуссии, без искренности этой дискуссии мы получаем квазидиалоги, квазидемократию, квазиспоры. 

 Я не думаю, что нынешняя федеральная власть и её назначенцы на местах готовы вдруг согласиться на реальную открытость гражданскому обществу и восстановление утраченных (а чаще не приобретённых) навыков к общественному диалогу. Чиновники несут ответственность только перед чиновниками. Они не в состоянии понять, что газеты, журналы, радио и телевидение могут нести ответственность не перед ними, а перед читателями, слушателями, зрителями сиречь перед обществом. Они, тем более, не могут понять и принять набивший оскомину тезис о том, что и сами чиновники служат обществу. Это наша главная болезнь, из-за которой люди не доверяют ни власти, ни СМИ. И правильно делают. 

 Знаю, что такие «мысли вслух» не будут восприняты, особенно в месяцы избирательных кампаний, когда объективная реальность заменена пропагандой, когда СМИ превращаются просто в рупоры, когда вновь наступит время газет-двойников, когда вновь начнутся аресты тиражей, когда все будут искать друг у друга экстремизм, а обливание оппонентов дёгтем обзовут «борьбой идей». Избирательные месяцы развращают нищие СМИ и нищих журналистов деньгами, которые могут показаться настолько большими, что за них не жалко и душу продать. Невыполнимые обещания, прямая или кривая ложь – вот то, что получит гражданин избиратель в ближайшее время. Но он, этот гражданин, уже учёный, а потому в очередной раз решит, что все в нашей державе одним миро мазаны, а потому доверять он будет только себе. 

ПРЕДЛОЖЕНИЯ 

Вернуться к инициативе (2007 г.) журнала «Журналист» и Общественной палаты РФ о внесении пункта «индекс свободы слова» в президентский список критериев оценки деятельности губернаторов. 

Внести законодательный запрет для государственных чиновников всех уровней на подачу исков против СМИ и журналистов, обязав при этом СМИ выделять площадку для ответов и разъяснений со стороны государственных чиновников по инициированным СМИ и обсуждаемым в обществе вопросам. 

Перевести все чисто информационные конфликты из сферы уголовного и гражданского права – в сферу третейских информационных судов. 

Общественной коллегии по жалобам на прессу и Большому Жюри СЖР рассматривать вопросы злоупотребления свободой слова, нарушения журналистами Закона о СМИ и Кодекса профессиональной этики российского журналиста, прибегая в ряде случаев к крайней мере наказания – исключения из Союза журналистов России. 

Обратить внимание судейского сообщества на обязанность принимать к производству в судах заявлений от журналистов и СМИ по поводу нарушения ст. 144 УК РФ «Воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов». Считать также таким воспрепятствованием негласные запреты на тиражирование изданий в своих регионах и незаконные аресты тиражей. 

Приравнять журналиста к государственному и общественному деятелю и рассматривать посягательство на его жизнь в соответствии со ст. 277 УК РФ. Ввести особую ответственность Следственного комитета РФ за расследования преступлений против журналистов и СМИ. 

Роскомнадзору обратить особое внимание на обеспечение конституционных прав журналистов и СМИ как людей и организаций, обеспечивающих общество информацией и имеющих конституционный мандат на ведение общественно-политических дискуссий. Обращать внимание на соблюдение государственными организациями подписанных Россией международных Конвенций, а также на пресечение любых попыток цензуры со стороны властей любых уровней и органов самоуправления. 

Восстановить в Законе о госслужбе положения, содержавшиеся также в отменённом в 2005 году президентском Указе №810 (1996 г.), обязывавшем государственных служащих в кратчайшие сроки расследовать любые публикации, касающиеся работы государственных структур и чиновников и давать редакциям ответы по существу в кратчайшие сроки. 

__________________________

© Челышев Виталий Алексеевич