Моему отцу, деду и всем жителям

бывшей Ново-Ильевки посвящается.

Сейчас уже мало кто знает, что на северной части территории нынешних Кущевского и Староминского районов, до революции относившейся к Ростовскому округу Области Войска Донского, наряду с казачьими станицами и хуторами с давних пор существовали немецкие поселения, колонии, которые в народе назывались «колонками», а их жители «колонистами». Немцев здесь привлекало наличие обширных плодородных, но не освоенных для земледелия площадей. До революции 1917 года на территории Ростовского округа располагалось 8 немецких колоний.

Об одной из этих колоний, Ново-Ильевке, мне хотелось бы рассказать поподробнее. Во-первых, потому что о ней до сих пор мало что известно, а имеющиеся данные не всегда отличаются достоверностью, а порой просто противоречивы. И во-вторых, это место рождения моих отца и деда.  

 

I. Моя Родина – Ново-Ильевка

Ещё в детстве я проявлял интерес к географии. Мне нравилось путешествовать по карте мира, находить и выговаривать сложные, а иногда и смешные названия городов и сёл. Особенно мне нравилось отмечать на карте места, где я бывал, и с какими у меня были связаны какие-то воспоминания. Но таких мест на карте было немного, и я переключался на сестру, маму... А когда я обратился к отцу с вопросом: «Пап, а где твоя родина?». Он с грустной улыбкой ответил: «Моя Родина – Ново-Ильевка».  «А где это?» Отец уклончиво отвечал: «Где-то в Краснодарском крае. Штейнгартовский район». Но, сколько бы я ни тыкал пальцем в карту, я не находил ни Ново-Ильевки, ни Штейнгартовского района, ничего, хоть как-то отдалённо напоминавшего об этих названиях! Он и сам не знал, где это, да и мало что помнил. Ведь, когда он под конвоем покидал своё родное село, ему шел всего шестой год! Тогда он впервые рассказал нам о своей жизни. Всё его детство и юность прошли в Сибири, в Кемеровской области, в Юргинском районе, в повседневной борьбе с голодом и холодом! В борьбе за выживание!  

Его история всю жизнь не давала мне покоя, но вплотную заняться поисками Ново-Ильевки я смог только, когда наша семья переехала в Германию. Возможно, это совпадение, но именно здесь у меня появились возможность, время и осознанное желание довести начатое дело до конца. Именно в это время появилась возможность получить какую-либо информацию их архивов и интернета. Раньше такой возможности не было.

Итак, первое, что я нашёл о Ново-Ильевке, была информация о жертвах политического террора на сайте общественной организации "Мемориал" http://lists.memo.ru/. Тогда я впервые воочию увидел название этого села, как доказательство того, что оно всё-таки было! Существовало! Но, к великому моему разочарованию, в этих списках не было ни одной фамилии Шефнер из села Ново-Ильевка! Тогда я не знал, хорошо это или плохо! Наверное, хорошо, думал я, значит, они не были репрессированы! Но как тогда назвать то злодеяние, которое совершили над моим отцом, его родителями, родственниками, другими, ни в чём неповинными людьми? А теперь их даже не внесли в списки жертв!.. Значит, это плохо. Плохо, что даже памяти не осталось об этих людях. Значит, опять они пострадали. И на этот раз их трагическая судьба, горе и страдания никого не затронули и оставили равнодушными.

Нет! Этого так оставить нельзя! Надо что-то делать. И тогда я начал лихорадочно выискивать и выбирать из этого списка все попадающиеся мне имена жителей этого села, знакомые и не совсем. Любое упоминание о нём, любую мелочь! Но этого было мало, мизер, почти ничего! Как огромную удачу, воспринял я, когда нашёл на сайте http://ru.wikipedia.org информацию о Штейнгартовском районе! "Штейнгартовский р-н, центр в станице Шкуринская. Образован 31 декабря 1934 г. Упразднен 22 августа 1953 г. Территория передана Староминскому и Кущевскому районам." В Штейнгартовский район входили: Большекозинский, Канеловский, Красносельский, Роза-Люксембургский, Тауруп-Звездочанский и Шкуринский сельсоветы и один Поселковый совет при зерносовхозе. Со слов моего отца село Ново-Ильевка входило в состав Роза-Люксембургского сельского Совета. А следуюшая информация повергла меня в шок: "х. Ново-Ивлевский Красносельского сельсовета Кущевского района 6 июля 1967 г. исключен из учетных данных административно-территориального деления." Это значило, что этого села больше нет! Снесено с лица земли всё то, что создавалось моими предками на протяжении многих десятков лет! Теперь стало понятно, почему нет этих названий на карте. Люди, пришедшие в освобождённые после выселения немцев дома, не только не привнесли что-либо новое, прогрессивное, но даже не смогли сохранить того, уже достигнутого, созданного трудом трудолюбивого немецкого народа! 

И вот, я уже знал о своём селе так много, как никогда! И это подстегнуло меня на дальнейшие поиски. Как собака, напавшая на след, я выуживал из интернета всё больше и больше данных! Из тех же списков репрессированных, а также из моей, к тому времени уже систематизированной родословной я составил свой список, список жителей, проживавших в Ново-Ильевке до их выселения в октябре 1941 г. Сюда вошли всего 15 фамилий: Шефнер (Scheffner), Эйхвальд (Eichwald), Эмгрунт (Imgrund), Вагнер (Wagner), Массольд (Massold), Кунгель (Kungel), Петько (полагаю Бетке), Тринц (Trinz), Вотчель (Wotschel), Герр (Herr), Кнор (Knorr), Ульрих (Ulrich), Вольф (Wolf), Бер (Beer), Шрейбер (Schreiber). Я уверен, что это не полный перечень и он будет ещё пополняться! 

Совершенно противоречивую информацию нашёл я в работе Виктора Фридриховича Дизендорфа «Немцы России. Населенные пункты и места поселения. Энциклопедический словарь».(М., 2006), входящую в качестве приложения к трёхтомной энциклопедии «Немцы России». Тут приведён список немецких населённых пунктов в России, где записано, что «НЕЙ-ИЛОВСКИЙ (Ново-Ильевка), до 1917 – Донского Войска обл., Ростовский окр., Больше-Козинская вол.; в сов. период – Краснодарский край, Кущевский р-н. Лют. село. В 30 км к юго-вост. от ж.-д. ст. Кущевская. Сельсовет, нач. школа (1926). Жит.: 455 (1915), 250 (1920), 593/564 нем. (1926).» 

Это меня озадачило. Здесь я нашёл несколько, мягко говоря, неточностей. То, что это село находилось «в 30 км к юго-востоку от ж/д станции Кущевская», совершенно не соответствует истине! То, что Ново-Ильевка до 1917 г. находилась в Больше-Козинской волости Ростовского округа Области Войска Донского, а в советский период относилась к Краснодарскому краю, Кущевскому району, – это, пожалуй, единственно верная информация!.Хотя, впрочем, были в селе и сельсовет и школа и данные о количестве жителей тоже вроде как соответствуют. Но, не стоит обвинять господина Дизендорфа в некомпетентности! Его вина лишь в том, что он просто переписал непроверенные данные, взятые у Карла Штумппа, немецкого общественного деятеля, составителя списков и карт немецких населенных пунктов в России и в СССР. А местоположение села определил по карте, нарисованной от руки, также Карлом Штумппом, который, как и Дизендорф, никогда не бывал в этой местности. Фрагмент карты привожу рядом. Вполне возможно, что селение Ней-Иловский и существовало или даже сейчас существует по указанным ими данным, не берусь утверждать, но то, что оно не имеет ничего общего с Ново-Ильевкой, – однозначно! Теперь моя задача состояла ещё и в том, чтобы исправить и эту историческую несправедливость. Как я благодарен этим двум людям - Карлу Штумппу и Виктору Дизендорфу! Они заставили меня заняться историей нашего села!

Сколько материала перелопачено, и всё зря! Уже год более или менее интенсивных поисков Ново-Ильевки ничего существенного не принесли. Так и неизвестно, где же располагалось наше село!? В данной ситуации, как говорится, нужно брать «языка»... С этим вопросом обратился по интернету на форум станицы Кущевской. 

Но мои «языки» оказались «неразговорчивыми». Более того, они все, как один, проявляли наивное недоумение и некомпетентность.

На мои вопросы о местонахождении села приходили ответы типа: «к сожалению, никто из родственников в Кущевской не смог сказать, где находилась Ново-Ильевка. Они хором сказали, что даже не слышали в округе такого названия.»

Или такие:

«Уважаемый Аркадий! Скорее всего, вы ищете в неправильном направлении. В нашем Кущевском районе (о селе Ново-Ильевка Штейнгартовского р-на Краснодарского края.) такого села никогда не было. И район (Штейнгартовский) такого я в Краснодарском крае не слышала...»

А глава сельской администрации, на территории которой в своё время находилась Ново-Ильевка, искренне мне посочувствовала, пожелала успехов в поисках и прислала книгу «Потомство Шкуринского куреня» с собственной дарственной надписью. Из этой книги я узнал очень много интересного о родном крае, казачестве и ещё много кое о чём, кроме того, правда, что искал! Очень жаль, подумал я, получается, коротка память народная. 

Рассматривая всевозможные виды карт, я выяснил, что до революции 1917 г. граница между Областью Войска Донского и Кубанской областью проходила по реке Ея. Село Ново-Ильевка находилось на правом берегу реки и в то время входило в состав Ростовского округа Области Войска Донского, т. е. практически на самой южной окраине области, куда добраться из Ростова-на-Дону, окружного города, можно было лишь по железной дороге через станицу Кущевскую. Просёлочных или трактовых дорог здесь в то время не было из-за сильно пересечённой реками и балками местности.

Этот факт натолкнул меня на мысль о том, что информацию о моём селе необходимо искать в Ростовской области. Ростовчане очень активно ведут работы по исследованию родного края и у них накоплен очень богатый опыт. Тогда я обратился за консультацией и помощью непосредственно к Виктору Исидоровичу Литвиненко, автору ряда статей по истории и топонимии населённых пунктов Ростовской области, в том числе и по немецким колониям, часть из которых была опубликована в «Ростовской электронной газете», ставшей впоследствии журналом «RELGA». Оказалось, что он, кстати сказать, тоже выходец из этих мест. И охотно оказал мне помощь в сборе информации в Ростовском госархиве, библиотеке, опросил своих друзей и знакомых. 

С его помощью я получил материалы проводимых в Области Войска Донского (ОВД) общероссийской 1897 г. и региональных переписей населения и населённых пунктов. Региональные переписи проводились в 1873 и 1895 годах. Перепись 1873 г. – первая глобальная работа по территориально-административному устройству в ОВД. Здесь ещё не до конца были определены названия некоторых населённых пунктов, нередко неверно указаны их координаты и т.п. Перепись же 1895 года направлена на совершенствование имеющихся адм.-тер. данных и содержит более полную информацию о населённых пунктах и землевладельцах. Здесь указаны все имеющиеся на то время в ОВД и в Ростовском округе в частности немецкие колонии, причём приводится пофамильный список их землевладельцев. 

Общероссийская перепись 1897 г. была ориентирована на сбор сведений не столько о селениях, сколько о населении страны – численность, распределение по полу, по образованию, по сословной принадлежности, по роду деятельности и т. п. Но ни в одной из вышеперечисленных переписей Ново-Ильевка или некое отдалённо напоминающее её или располагающееся на её координатах селение не приводится. «Думаю, – высказал предположение В.И.Литвиненко, – что раньше 1897 года искать какие-либо подтверждения о периоде основания села нецелесообразно. Оно было основано немного позже.»

Очень сильно сбивало со следа наличие села Ильинка – тогдашнего крупного волостного центра, в котором в то время проживало более 1600 человек. В Ильинской волости к тому времени имелось несколько созвучных населённых пунктов, что вносило большую путаницу в поисках нашего села. 

В. И. Литвиненко писал мне по этому поводу: «Рассматривая разные кандидатуры на роль нашей Новo-Ильевской, на мой взгляд, мы только усложняем вопрос и можем окончательно запутаться (хотя Ваше стремление скрупулёзно изучить разные источники я бы всячески приветствовал). Но в данном случае я бы остановился на материалах переписи 1915 г. (Алфавитный список...) Названий типа Ильинское, Ильинка, Ильиновский, Ново-Ильиновский и т.п. в Ростовском и Черкасском округах насчитывалось как минимум с десяток. И только в одном случае имеется точное совпадение названия искомого объекта – Ново-Ильевская, с указанием, что это колония на частно-владельческой земле. Полагаю, это как раз то, что нам нужно и, учитывая указание на расстояние от ст. Степной, поиск следует ограничить радиусом не более 10 – 12 км от этой станции.»

И действительно, в переписи 1915 г. «Алфавитный список населенных мест Области Войска Донского по переписи 1915 г.» есть первое упоминание о нашем селе! Там приводится несколько селений с похожим названием, но только при одном имеется помета «колония», думаю, это именно то искомое нами селение. Привожу выписку:

 «3025. Ново-Ильевская, колония на частно-владельческой земле. 64 двора, земли 1690 дес., жителей, душ (муж./женск.) 234/221. Волость - Ильинская. Округ - Ростовский. Школы, церкви, проч. учрежд. - (прочерк). От Новочеркасска 121 верста, от окружного города  (Ростова-на-Дону) - 73, от волостного центра (ст. Ильинская) – 38, от ближайшей жел.-дор. станции Степная – 8 вёрст.» (четырехзначное число означает номер, под которым сведения о Ново-Ильевской помещены в списке. – Прим. авт. – A.Ш.)

ЭТО ПЕРВОЕ, ДОСТОВЕРНО ОПИСАННОЕ РАСПОЛОЖЕНИЕ КОЛОНИИ НОВО-ИЛЬЕВКА!

Информация о Ново-Ильевке, но уже как о хуторе, имеется также и в книге: «Список населенных мест Северо-Кавказского края. 1925 г.», где даны его описание и координаты. По данным книги, хутор расположен в 7 верстах от Сельсовета – села Гудково-Лимановск, ближайшая ж/д станция - Степная в 10 верстах, райцентр – ст. Кущевская находится в 10 верстах, окружной город (г. Ростов-на-Дону. – Прим. A.Ш.) – в 65 верстах. 

Хочется обратить внимание читателя этих строк, что в это неспокойное время (1925 г.), в селе имелось 156 дворов и проживало 1025 жителей, из них мужчин 495 человек и женщин 530 человек. Сравнивая это село с соседними, приходим к выводу, что оно было одним из самых больших не только в округе, но и в районе! 

Кстати, Гудково-Лимановским этот сельский Совет назван так в память о лихих годах установления Советской власти в этом краю. Александр Дрига, краевед из хутора Нардегин рассказывает по этому поводу следующее: «... в трёх км строго на запад от Ильевки есть населённый пункт Гудково-Лимановский. Это до 1921 года был хутор Денисова. Там жили рабочие Денисова В.И., привезённые им из Воронежской и Орловской губерний. Однажды, местные казачки, взбунтовавшись, убили директора спиртзавода Гудко и комиссара Лиманского. После чего советские власти переименовали хутор в Гудко-Лиманский. Он существует и сейчас. Но с учётом процессов, происходящих в России, медленно и уверенно умирает.»

Наряду с первыми обнадёживающими находками, у меня возникало какое-то неопреодолимое желание познания. Возможно, это и есть азарт? Мне не давало покоя наименование колонии. Я всегда полагал, что в её названии наверняка было заложено чьё-то конкретное имя. Ведь неспроста немецкая колония называлась именем русским, а не немецким. Кроме того, немцы часто называли свои селения в благодарность кому-то могущественному, царю или царице, бывшему землевладельцу или его жене, как в истории с колонией Ольгенфельд, например. Или же, подчёркивая местные красоты, Блюменфельд, Грюнталь... Но зачастую при наименовании населённого пункта даже в чью-то честь, немцы в название привносили нечто своё, традиционное. Например, Ольгенфельд – Ольгино поле, Мариенталь – долина Марии и так далее. Однако при наименовании населённого пункта немцы особенной изобретательностью не страдали и зачастую селения называли в честь того места, откуда родом основные поселяне. Таким образом, известны 5 Гросс Вердеров, 3 Грюнфельда, 4 Ямбурга и т.д. 

Именно по этому пути я и пошёл в поисках того «могущественного» человека, который мог бы повлиять на поселенцев, и в честь которого они, в знак благодарности, назвали бы своё село. Я стал искать в интернете всё, что связано с этими местами и в эти времена. И вот, моя интуиция меня не подвела, а буйная фантазия разыгралась настолько, что уже через пару недель у меня выстроилась небольшая, но логическая цепочка...

Итак. 

В самом начале своих поисков я связывал название села Ново-Ильевка с селением Ильинское, расположенное неподалёку на реке Большой Эльбузд. Его основателем был Илья Мельников. Иван Сулин, ссылаясь на архивные материалы канцелярии Области Войска Донского, пишет, что решением войсковой канцелярии в 1805 г. здесь разрешено было основать селение Илье Мельникову, купившему землю у помещика Пшенецкова (Пшенецкого). Мельниковы владели землёй не только на р. Большой Эльбузд, но и на Кагальнике. 

И выглядело это довольно правдоподобно! Но что-то мне мешало принять эту версию за рабочую! Уж слишком далеко находились эти селения друг от друга! Уж слишком несозвучны были эти названия! Что-то внутри меня подсказывало: «Это не то, ищи дальше!»  

Однажды, совершенно случайно, на сайте украинского электронного журнала «Проблемы истории Украины XIX-XX ст.» выпуск XIV за 2008 г. я наткнулся на статью Ольги Михайловны Морозовой «Модели экономического поведения в условиях многоукладности в пореформенный период (на материале Дона)». Мне очень нравятся подобные публикации. Они расширяют кругозор и обогащают духовно. Эта работа, может быть, и не оставила бы столь неизгладимого впечатления, если бы не одна деталь. При описании деятельности В.И.Денисова, ростовского помещика, землевладельца, предводителя дворянства Области Войска Донского (1901–1907), а затем и придворного шталмейстера, Ольга Михайловна упомянула, что Денисовым была приобретена земля в размере 400 десятин в Ростовском округе в районе станицы Кущевской.

Это сообщение пришло, как гром средь ясного неба. Вот оно, необходимое, связующее звено! Тогда я стал целенаправленно «выуживать» из интернета любую информацию о В.И. Денисове.

 

II. Шталмейстер Денисов

 Действительно, как оказалось основание Ново-Ильевки во многом связано с именем Василия Ильича Денисова. Поэтому считаю, что об этом человеке необходимо рассказать немного подробнее.

Начну издалека, с момента появления Ильи Денисова (отца Василия Ильича) на берегах реки Ея. В материалах Ивана Сулина «К истории заселения Черкасского, Ростовского и Таганрогского (Миусского) округов» (Здесь автор под одним название объединяет две работы И.Сулина. – Прим. ред.) приводятся очень важные и интересные данные: Иван Сулин – ростовский историк, краевед, описывал, какие селения как образовывались, кем и на чьей земле... Об Илье Денисове Сулин сообщает следующую любопытную деталь: «...полковник Илья Денисов, вследствие того, что часть принадлежавшей ему земли отошла в довольствие ст-ц Курмоярской и Распопинской, получил взамен землю на р. Ее, куда в 1867 г. начал переселять своих крестьян из слободы Ильинской-Сальской...» Так что и в этих местах, близких к Кущевской и ее окрестностям, имелись владения Денисовых. Сулин говорит также, что до Денисова на этом месте был зимовник (хутор) Карповых. Действительно, когда мне попалась на глаза карта Стрельбицкого, я с удивлением обнаружил на реке Ея хутор Карпов. Значит, вот где впоследствии расположилось имение Денисовых Ильевка! 

Илья Васильевич Денисов родился в 1817 г. в дворянской семье. С 17 лет на службе царю и Отечеству. В 1856 г. за отличие по службе произведён в полковники. Награждён орденами: Св. Станислава 2 степени, Св. Анны 3 степени, Бронзовой медалью в память Восточной войны 1853–1856 годов. Жена – Веденяпина Варвара Алексеевна, дочь полковкика Веденяпина. Дети: Александра, Елизавета, Василий и Надежда. 

В 1873 г. в этом хуторе под первоначальным названием «Денисово» имелось уже 6 дворов, где проживало 36 человек, в т.ч. 17 мужчин и 19 женщин. Имение располагалось на реке Ее в 14 верстах от станции Степной Владикавказской железной дороги.

С помощью петербургских исследователей-энтузиастов мне удалось раздобыть планы межеваний имения Ильи Денисова. Теперь появилась возможность представить истинные размеры и границы Денисовских земель, а также обозначить предполагаемое место поселения немецких колонистов. Илья Денисов имел 7490 десятин земли. 

Впоследствии Илья Денисов по причине преклонного возраста отошёл от дел и передал управление делами имения своему сыну Василию. Этот, по праву пользовавшийся заслуженным авторитетом, человек сделал очень много для процветания родного края и в целом всей России.

Вкратце опишу личность  самого В.И.Денисова:

Денисов Василий Ильич родился 24 февраля 1863 г. в семье потомственных дворян. Окончил Пажеский корпус. С 1883 г. – в казачьих и регулярных войсках. В 1898 г. уволился из армии и перешёл на гражданскую службу. С 1901 по 1907 гг. – предводитель дворянства Области Войска Донского. В 1906 г. избран членом Государственного совета. Сторонник столыпинской аграрной реформы, председатель Российской экспортной палаты. Имел придворный чин камергера двора Его Величества, а затем шталмейстера. Предприниматель в области сельского хозяйства. В своём имении наладил интенсивное товарное производство. Организатор нескольких сельскохозяйственных выставок и съездов в Ростове-на-Дону. Автор экономических и сельскохозяйственных брошюр: «Ярмарки» (1911), «Леса России...» (1911), «Русская птицепромышленность» (1913) и др. За службу царю и Отечеству награждён орденами: Св. Анны 3 степени, Св. Станислава 3 степени, серебряной медалью в память царствования Императора Александра III, серебряной медалью в память Св. Коронования Их Императорских Величеств в 1896 г., Прусским орденом Красного Орла 4 степени, Черногорским орденом князя Даниила 4 степени, Бухарским орденом Серебряной звезды 2 степени. 

Был женат на Софье Порфирьевне Навроцкой. Дети: Илья (1892 – ?) и близнецы Николай (1896 – 1914) и Владимир (1896 – ?).

Василию Ильичу Денисову удалось значительно увеличить свои имущественные владения. Так, в Ростовском округе он имел: 776 десятин земли (д. з.) собственных, унаследованных от отца 6834 д. з., 400 десятин приобретённых в 1901 г. в районе станицы Кущевской. Кроме того, у жены В.И. Денисова Софьи Порфирьевны Навроцкой имелось два земельных участка, подаренных ей отцом общей площадью 797 дес. 2900 кв. саженей земли, а также молочная ферма недалеко от Ростова. Что в общей сложности составляло около 9000 десятин земли и превращало В.И.Денисова в крупного землевладельца и давало возможность вести собственную аграрную политику. В своём имении в Ростовском округе он развил большую деятельность. Выращивал элитных племенных коров, занимался экспортом зерна в Германию и Италию, наладил каретное производство, построил спирто-водочный завод, который существует и поныне, «протянул узкоколейку», после чего его имение стало называться «станция Денисовка Черноморско-Кубанской ж/д», использовалась она вплоть до 80-х гг. ХХ в. За относительно короткий срок Василию Ильичу удалось создать большое многоотраслевое хозяйство, которым до переезда в Санкт-Петербург управлял сам, а затем нанял управляющего из прибалтийских немцев Ивана Францевича Бреде. А называлось это хозяйство: «Экономия ИЛЬЕВКА»! 

Вероятно, таким предстал В.И. Денисов перед моими предками, когда те пришли к нему просить о продаже земли.

В последние годы перед революцией Денисов с семьёй жил в Санкт-Петербурге, где в 1908 г. купил особняк (возможно, на деньги вырученные от продажи земли немецким колонистам), находящийся по адресу: Гродненский переулок, дом № 4, который в настоящее время является резиденцией Генерального консула США.  Он этот был построен в 1898 г. в качестве городского особняка для генерал-майора лейб-гвардии Семеновского полка Николая Николаевича Ермолинского. Здесь Денисов прожил до 1915 г., затем продал особняк Александру Михайловичу Александрову, известному предпринимателю в области текстильной промышленности. А сам уехал за границу, где следы его теряются.

Я не ставил себе задачу проследить жизненный путь Василия Ильича, а интерес к его персоне проявлял только лишь в связи с Ново-Ильевской колонией. Но, по мере ознакомления с его деятельностью, я всё больше и больше проникался к нему уважением. В архивах собрано и хранится довольно много разнообразных документов. Так, например, в ГАРО в фонде № 107 – «Денисов Василий Ильич» собраны документы, касающиеся «Экономии Ильевка», чертежи землепользования имения, переписка с управляющим Бреде, именной список жильцов экономии и др., а в Российском государственном историческом архиве (РГИА) в фонде №873 – «Навроцкая София Порфирьевна» собраны документы касающиеся совместной жизни Денисова и Навроцкой, переписка, духовные завещания супругов и прочее. Мне, конечно, не удалось их тщательно «перелопатить», но всё же в одном из них, в завещании Василия Ильича от 20 ноября 1914 г., в п. 6 нашлось-таки упоминание о нашей колонии. Здесь Василий Ильич пишет следующее: «Капиталы мои, заключающиеся в закладных крепостях на приобретённые у меня немецкими колонистами, крестьянами и другими лицами земли в пределах Ростовского Округа Области Войска Донского, всего на двести шестнадцать тысяч рублей – завещаю сыну моему Илье.» Согласно этому завещанию, практически всё своё имущество Василий Ильич завещал своему старшему сыну. Владимиру же оставил только квартиру в Санкт-Петербурге и небольшое денежное содержание.

Из всех документов, хранящихся в фонде Навроцкой, меня заинтересовал ещё один документ: небольшая газетная вырезка датированная 1915 г. В этой статейке сообщалось, что одним из дворян Ростовского округа получено письмо, в котором Денисов следующим образом объясняет свою неожиданную заграничную поездку: «Я уехал в Лондон исключительно по семейным обстоятельствам – разыскать своего психически больного сына, как я теперь узнал, бежавшего в Америку. Слухи о передаче моих имений в другие руки неосновательны и преждевременны. Материальные мои дела, правда, несколько пошатнулись, но до безнадёжного состояния их ещё слишком далеко. Заминка в платежах объясняется исключительно крупными расходами по постройке завода и железнодорожной ветки к имению, но в скором времени при поддержке одного банка я окончательно улажу этот вопрос.»

Общеизвестно, что люди испокон веков «кормились землёй». Это означает, что в любые «лихие» времена, будь то голод, мор, война или иное лихолетье, люди, связанные с землёй и возделывавшие её, всегда находили что поесть, а обладающие пытливостью ума, трудолюбием в сочетании с высоким профессионализмом, сметкой, вооружённые современными и прогрессивными орудиями труда и технологиями возделывания агрокультур люди могли ещё «сколотить» кое-какие средства, чтобы не только прокормить свою семью, но и «поставить на ноги детей», дать им образование и передать свои навыки. Земля для них - это и Родина, и средство для существования, и тяжкий непомерный труд! 

С 1906 г. в России возник своего рода бум по созданию крестьянских товариществ по обработке земли. Крестьяне с помощью банка приобретали у владельца участок земли, банк давал ссуду под залог покупаемого участка, деньги получал владелец, землю – крестьяне, но она закладывалась в банк, с выплатой крестьянами ссуды в течение длительного периода, после чего земля переходила в полную собственность крестьян. Начинание было прекрасное, но до конца эта идея, конечно же, не воплотилась в жизнь в связи с разразившейся Первой мировой войной и последовавшими двумя русскими революциями, но она дала огромный толчок развитию сельского хозяйства, промышленности, банковской системы. 

Довольно часто приобреталась земля, которую крестьяне до этого арендовали. Скорее всего, так было и в нашем случае. Крестьяне народ осторожный, независимо от того, к какой национальности они принадлежат. Чтобы принять какое-либо кардинальное решение, они сто раз взвешивают все «за» и «против», показывая при этом образцы покладистости. Чтобы проверить плодородность почвы, они сначала арендовали у помещика на несколько лет землю, строили временные жилища, а затем, после того как получат первые один – два урожая, заводили речь о продаже земли. Вероятно, так было и в нашем случае.

Родовое поместье Денисовых называлось Ильевка (по имени прославленного отца-атамана Ильи Денисова). Полагаю, что это и послужило названием для колонии, которое ей дал сам Денисов, а возможно и немцы – в угоду хозяину. И назвали это село Ново-Ильевкой. Хотя, полагаю, это селение ещё долго не имело какого-то конкретного названия, потому что вплоть до 1913 года его назвали просто: КолонIя ДЕНИСОВА

Я чувствовал, что неуклонно, с каждым днём, с просмотром каждого нового и нового документа, всё ближе и ближе подкрадываюсь к этой искомой, долгожданной дате: году основания села. И вот, свершилось! В «Памятной книжке Области войска Донского.» за 1906 г. издававшейся в Новочеркасске, на странице 552 с огромной радостью нахожу нашу Ново-Ильевку, записанную как «Колония Денисова»!!! Здесь приводится полный перечень всех населённых пунктов, хуторов и отдельных поселений (даже в один 1-2 двора), относящихся к 3-му ветеринарному участку Ростовского округа. За 1905 год и ранее такого перечня не приводится. Не исключено, что Ново-Ильевка могла существовать и ранее, но таких данных у меня пока нет. Тем не менее, я полагаю, что периодом основания села Ново-Ильевка можно считать 1905-1906 годы.

В Государственном архиве Ростовской области (ГАРО) сохранились материалы, рассказывающие о Ново-Ильевском крестьянском товариществе и его деятельности. В частности, в докладе А.П. Ошанина, непременного члена отделения Крестьянского Поземельного Банка от 22 августа 1915 года есть такие строки: «...Ново-Ильевская колония в Ростовском на Дону округе... купила землю в 1908 году у Денисова по 210 рублей за десятину, причём 129 рублей дал Донской Земельный Банк, 36 рублей члены колонии уплатили из своих средств и 45 рублей на десятину остались должны Денисову.»

Земельный банк выдал кредит членам товарищества сроком на 51 год и 9 месяцев, начав начисление процентов с 1 июля 1909 года. Сам кредитный договор, к сожалению, не сохранился, но благодаря А.П.Ошанину некоторые его детали стали нам известны. Он также приводит анализ обеспеченности землей в колонии: «Хотя на домохозяина в этой колонии приходится 32 дес. (в среднем. – Прим. авт. – A.Ш.), среди колонистов были лица малосостоятельные, из 51 домохозяина 7 имеют менее 10 десятин, 15 от 10 до 20 и 5 домохозяев от 20 до 30 десятин». Хотя, в колонии жили люди разного достатка, складывается впечатление, что в основной массе здесь жили преимущественно обеспеченные люди, имеющие в своём ведении довольно большие участки земли. А само купленное имение Ошанин характеризовал как «превосходного качества ...», которое, благодаря труду и стараниям колонистов, к 1915 г. стало выглядеть превосходным.

Ново-Ильевская община немецких колонистов представляла товарищество фактических собственников. Земля покупалась в складчину и распределялась между членами общины в зависимости от вложенных средств. Община регулировала отношения как внутри поселения, так и с внешним миром, а также несла ответственность за юридические сделки.

Примечательна также информация, изложенная в «доверительном письме» управляющего Донским отделением Крестьянского Поземельного банка от 31 августа 1915 г. его превосходительству А.Н.Карцову, об особенностях жизни колонистов: «...Все колонисты живут обособленно от русского населения и общения с ними не имеют, за исключением только чисто деловых случаев... Русский язык знают очень слабо, во многих случаях не умели или не хотели отвечать по-русски на вопрос, где находятся их должностные лица, например, староста колонии или учитель. В особенности отсутствие знания русского языка проявляют женщины и подростки...»

Вероятно, управляющий банком и был прав, но лишь отчасти. Потому что к тому времени сама жизнь заставляла немцев всё чаще и чаще контактировать с русскими соседями. Естественно, что мужская половина знала язык лучше, ведь многим из них предстояло служить в русской армии, вести деловые переговоры с чиновниками и торговыми людьми.

Моя бабушка, вспоминая своих родителей, часто говорила, что её отец Эйхвальд Яков Иванович был грамотным, изучал русский язык в школе и хорошо, почти без акцента говорил по-русски, молодым парнем был призван в русскую армию, воевал в русско-турецкой войне и даже имел какие-то звания и награды. Её мать Елена Филипповна Эйхвальд, урождённая Эмгрунд, тоже неплохо говорила по-русски и настаивала, чтобы её дети тоже его знали. Говоря о донских немцах, некоторые исследователи утверждают, что они, в отличие от поволжских, волынских и даже кавказских немцев, быстрее ассимилировались в русскую среду, и слова бабушки своеобразное тому подтверждение.

 

III.  Католики мы!

 Теперь настало самое время поговорить о конфессиональной принадлежности жителей, населявших Ново-Ильевскую колонию. Если раньше, говоря о том, что Ново-Ильевка была католической колонией, я приводил в качестве обоснования слова моей бабушки, что звучало для кого-то не совсем убедительно, то сейчас это нашло своё документальное подтверждение. В вышеупомянутом «доверительном письме» с большим удовольствием читаю следующие строки: «Немецкие колонии Ново-Ильевская и Жировская (Мариенталь. – Прим. A.Ш.) в 15 верстах друг от друга. Члены первой – католики, а второй – менонниты. Несмотря на то, что эти колонии, купившие землю более 8 лет тому назад, находятся в близком соседстве, – между членами их нет не только добрососедского отношения, но они даже не знакомы друг с другом и одна колония меннонитская не желает иметь ничего общего с другой такой же немецкой, но католической. Таким образом, очевидно, что не только происхождение и национальность, но и вероисповедный вопрос имеет у немцев большое значение...» (ГАРО. Ф.232. Оп. 1. Д. 6213. Л. 27-27 об.) 

Как был прав автор этих строк, говоря о важности религии в жизни тех или иных национальных групп и в особенности немецкой, которая в России была представлена весьма разношёрстно. Здесь имелись представители евангелической и римско-католической церквей, меннониты, различного рода баптистские секты и течения, не получившие в Германии всеобщего признания и ищущие уединения на широких Российских просторах. Поэтому, естественно, что в таком разномастном обществе не могло быть никакого единства!

  Насколько верно суждение о том, что в колонии Мариенталь проживали меннониты, можно поспорить. Насколько мне известно, это село, где мирно соседствовали как лютеране, так и католики, выходцы из колонии Рибенсдорф Острогожского уезда Воронежской губернии, которые в 1887 г. купили землю в количестве 1600 дес. у генерала от кавалерии Дмитрия Ивановича Жирова и основавшие здесь своё поселение. В некоторых источниках указывается, что своё название колония получила в честь супруги генерала Жирова. Однако, В.И.Литвиненко, занимаясь сбором материалов о немецких колониях в Ростовском округе в фондах Ростовского архива, наткнулся на документ, в котором сказано, что колония названа так в память о «... в Бозе почившей Государыне Императрице Марии Александровны». Распологалась эта колония в 20 км к северу от ж.-д. станции Кущевская. Впоследствии колонии было присвоено русское название «Жировка» по фамилии бывшего землевладельца. 

Однажды, чисто случайно, в библиотеке Haus des Deutschen Ostens (Дом немцев востока. – Прим. A. Ш.) в Мюнхене попалась мне в руки книга Joseph Schnurr DIE KIRCHEN UND DAS RELIGIOESE LEBEN DER RUSSLANDDEUTSCHEN. Katholischer Teil. Stuttgart, 1980, (Йозеф Шнурр, Церкви и религиозная жизнь русских немцев. Католическая часть. Штуттгарт, 1980 г. – Прим. A. Ш.), где на странице 288 указано, что в приходе Ростова на Дону имелся филиал под названием "Nowolijinka". Моя интуиция подсказывала мне, просто кричала в уши: ЭТО И ЕСТЬ НАША НОВО-ИЛЬЕВКА! 

Чтобы быть до конца уверенным в своей находке, обратился к специалисту по религиям О. Лиценбергер. Кстати, в её книге «Римско-католическая Церковь в России: история и правовое положение» в списке приходов и деканатов Тираспольской консистории также приводится название этого прихода, но уже в русской транскрипции: «Новолиинка». По всей вероятности, эти данные взяты из одного какого-то источника. 

На письменное обращение к ней получил короткий и лаконичный ответ:

«Здравствуйте, Аркадий!

  Я просмотрела некоторые другие источники, в частности работу епископа Кесслера. Очевидно, Ваша Ново-Ильевка, действительно и есть Nowolijinka. Так как других подобных наименований среди католических поселений ОВД действительно нет. Немцы при написании русских названий допускали очень много ошибок, я с этим сталкивалась неоднократно. А ошибка тиражировалась из одного издания в другое. И только при изучении истории конкретного села, понимаешь, что за тем или иным названием скрывается.

Так что, вероятнее всего, Вы нашли то, что искали.

Удачи и всего наилучшего, Ольга»

   Ответ воодушевил! Наконец-то нашлось не только подтверждение того, что Ново-Ильевка являлась католической колонией, но и её принадлежность к определённому церковному приходу – приходу римско-католического костёла города Ростова на Дону!

Ещё одним маленьким белым пятнышком стало меньше! 

Заинтересовался историей появления в Ростове римско-католического прихода и непосредственно костёла. Самостоятельно о нём почти ничего не нашёл. Пришлось опять прибегнуть к помощи специалистов. Обратился к краеведам в Донскую Государственную Публичную Библиотеку. Они подобрали данные, которые мне своими силами никогда бы не найти.

«Римско-католический костел во имя Святого Станислава возвели в 1884 г. Он занимал участок домовладения на углу Сенной улицы, 98 (ныне – ул. М. Горького, 84) и Соборного переулка (города Ростова на Дону. – Прим. A. Ш.). Небольшой храм был спроектирован с использованием форм и композиционных приемов ренессанса и классицизма. Архитектурный облик костела формировали две шатровые башни по краям главного фасада и фигурный аттик между ними с проемом для колокола. Шатры, аттик, малую главку над алтарем венчали кресты.

  В конце XIX в. на участке костела по Соборному переулку располагался небольшой дом, в котором размещалась квартира священника, а в двухэтажном здании рядом с костелом, на Сенной улице, действовало католическое училище, работала библиотека и Общество взаимовспоможения бедным католикам. Прихожанами храма были поляки, чехи, словаки, немцы и др. Храм закрыли в начале 1930-х гг.

Ненадолго он возобновил свою деятельность в 1942 г. во время оккупации. В 1944 г. костел вновь открыли. Ремонт был произведен на средства общины верующих, имевшей тогда 41 прихожанина. Храм вновь был освящен и зарегистрирован как католическая церковь Святой вечери. 

В 1952 г. Ростовский горисполком принял решение о переоборудовании костела для использования в культурных целях. А через год была признана нецелесообразность реконструкции здания в связи с тем, что на его месте предполагалось строительство многоэтажного жилого дома. В 1958-1959 гг. на месте разрушенного католического костела был выстроен шестиэтажный жилой дом». 

Ростовский приход входил в Бердянский деканат и был одним из самых крупных приходов. В нём насчитывалось 5632 прихожанина. При костёле имелось также кладбище. Ново-Ильевка входила в качестве его филиала. В разное время здесь служили: Adam Gutowsky 1884-?; Josef Schewtschinski (?); Леонард Францевич Долонговский 1896–1907; Gabriel Asslanow 1904-1905; Александр Иосифович Штанг 1908-1913; о. Иоанн Ланг 1913–1914; Станислав Иосифович Кардасевич 1913–1928.

Примечательна судьба последнего священнослужителя Ростовского римско-католического костёла Кардасевича Станислава Иосифовича, на долю которого выпало служить в самое сложное для католической церкви время – период становления советской власти и гонения на неё.

Кардасевич родился в 1888 г. в с. Иваниска Опатовского уезда Радомской губернии. В 1900 г. — переехал с семьей в Одессу, окончил там церковно-приходскую школу, в 1910 — Саратовскую Духовную Семинарию и в 1911 – был рукоположен. С 1911 – законоучитель в школе. В 1912 – царскими властями выслан в Ростов-на-Дону «за крещение детей от смешанных браков», служил при костёле сначала законоучителем, затем священником. Вступил в просветительское общество, объединявшее польскую интеллигенцию. 22 июня 1927 г. арестован в Ростове-на-Дону по обвинению «в помощи международной буржуазии, шпионаже и передаче документов». 1 декабря 1927 – освобожден до суда под подписку о невыезде в связи с тяжелой болезнью. До октября 1934 – продолжалось следствие, а 20 октября 1934 – дело было прекращено «за смертью обвиняемого».

Раньше, утверждая что Ново-Ильевка являлась чисто католическим селом, я ещё немного сомневался. Но мои сомнения стали развеиваться, когда я просматривал церковные книги евангелического прихода Ейск-Таганрог. Здесь я нашёл довольно много записей о рождении, женитьбе и смерти, жителей колоний Maриенталь, Тауруп, Звайзгните и других находящихся в непосредственной близости от Ново-Ильевки, но ни одной записи, имеющей отношение к нашему селу. Возможно кое-кто и был в селе евангелического вероисповедания, но это были единицы. Основная же масса поселян являлась католиками и посещала католические богослужения. 

Мне не известно, насколько набожны были жители Ново-Ильевки и как часто бывали они в римско-католическом костёле в Ростове-на-Дону. Своей церкви в селе, по сведениям старожилов, не имелось, но молельный дом или соответствующее помещение в селе должно было быть. На этот вопрос ещё предстоит найти ответ...

Как известно, до революции церкви выполняли функции ЗАГСов. Они регистрировали рождения, крещения, браки и смерти. Все эти данные заносились в метрические книги. На запрос в ГАРО о наличии метрических книг римско-католического костёла получил положительный oтвет: у них имеются метрические книги римско-католической церкви г. Ростова-на-Дону частично за период с 1884 по 1924 гг. 

По моей просьбе В.И. Литвиненко просмотрел в ГАРО метрические книги Ростовского римско-католического костёла за 1917-18 гг. и нашёл записи о рождении на жителей Ново-Ильевки! Всего 30 записей. Увиденное меня поразило.

В одной записи говорилось о рождении и крещении Шефнер Евы Кондратьевны, сестры моего деда! 

Помимо информации о рождении и крещении, данных на родителей и прочего, здесь содержится ещё одна очень важная информация, здесь записано поселянами или уроженцами каких мест были родители! В своём докладе от 22 августа 1815 г. А.П.Ошанин писал, что люди, основавшие Ново-Ильевскую колонию, были выходцами из разных мест. Теперь и это утверждение нашло своё подтверждение. Согласно записям в метрических книгах римско-католического костёла г. Ростова-на-Дону, основателями Ново-Ильевки были поселенцы из Екатеринославской губернии Мариупольского уезда Покровской и Александроневской волостей. Из списка в 15 фамилий, приведённых в начале моей статьи, все они являлись прихожанами Ростовского римско-католического прихода. По записям в метрических книгах удалось доподлинно установить основные места, откуда переселялись жители Ново-Ильевки. Фамилии Герр, Кнорр, Эйхвальд, Вагнер, Эмгрунд, Шефнер, Массольд, Вольф прибыли из Покровской волости Мариупольского уезда. Насколько мне известно, в Покровской волости имелось только одно католическое село – Грюнфельд (После переименования оно получило русское название Степановка. – Прим. A. Ш.), дочернее поселение католических колоний мариупольского колониального округа. 

Вторая группа переселенцев прибыла из Александроневской волости того же Мариупольского уезда, это фамилии: Геринг, Шперлинг, Бер, Ульрих, Петке, Шек. У Йоганна Петке и Адама Церинг стояло конкретное название села: Мариновка (Гросс Вердер. – Прим. A. Ш.). Йоганн Вагнер прибыл из Ставропольской губернии Медвежанского уезда Жуковской волости, а Йоганн Эйхвальд из Акмолинской области Келлеровской волости, Кокчетавского уезда. Что заставило моих предков срываться с насиженных мест и осваивать новые земли? Уж явно не дух авантюризма и жажда приключений. И совсем не захватническая и колониальная политика правительства тогдашней Германии. И даже не жажда обогащения, как некоторым может показаться. Причины крылись в обычных прозаичных вещах: в желании людей спокойно трудиться на своей земле, радоваться мирному небу и растить детей. 

Немецкие семьи были многодетными. Редко в какой семье было меньше пятерых детей. Как правило 7-10, а то и больше. Кроме того, практически в каждом подворье вместе с детьми жили и их престарелые родители, а то и обоих супругов сразу. Все они работали и кормились с одного земельного участка. Проблема появлялась, когда дети вырастали, женились и хотели обзаводиться своим собственным хозяйством. По традиции, земельный участок наследовался младшим сыном, так же как и обязанность по уходу за родителями в старости. Таким образом, старшие сыновья вынуждены были искать себе землю где-то на стороне, родители же обеспечивали их орудиями труда и тяглом. Потребность в земле была основной движущей силой немецких колонистов. Она заставляла их выискивать и покупать или брать в аренду недорогие земли в Области Войска Донского и на Кавказе. В то время здесь разрешили войсковым атаманам сдавать в аренду и даже продавать свободные земли.

Маршрут расселения немцев по России можно проследить и по моей семье. Согласно семейной легенде, передаваемой из поколения в поколение, мой прапрадед, по иронии судьбы тоже как и дед, Шефнер Иван Кондратьевич, родился в колонии Клeйн Вердер (впоследствии Екатеринополь. – Прим. A. Ш.) Мариупольского уезда, Екатеринославской губернии, это Грунаузский колониальный округ. Ему тоже в своё время пришлось подыскивать землю для своей семьи. Ему повезло. Он обосновался недалеко от родительского дома, в селе Грюнфельд (Степановка) Покровской волости,  того же Мариупольского уезда. Он имел пятерых сыновей: Кондрата, Ивана, Андрея, Мартина и Михаила. Со временем хозяйство Ивана Кондратьевича унаследовал его сын Иван. Остальные братья вынуждены были искать землю за пределами родного села.  Кондрат и Мартин переселились в Ново-Ильевку. Михаил – в хутор Смирнов ныне Красносулинского р-на Ростовской области. Андрей поселился на северном Кавказе в Ставропольской губернии, вместе с земляками основав здесь поселения Колонист №1 и №2. Хоть и получилось так, что все дети были разбросаны по разным уголкам страны, но связь между собой они поддерживали довольно долго.

Так случалось, что земли, которые доставались немцам, находились, как правило, в местах довольно сильно удалённых от городов или больших населённых пунктов. Оно и понятно, ведь они подбирали земли подешевле, не гнушаясь богом забытых окраин и не обращая внимания на скудость почв. Они могли сделать её цветущей...

 

IV. Вопрос № 1

 Вот так бы и жили немецкие колонисты на русской земле из года в год тихо и мирно, никому не мешая и ни с кем не скандаля, рожая детей и собирая урожай, но..., мир не стоял на месте. В мире происходили грандиозные события, результатом которых была разразившаяся ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА.

Первая мировая война положила конец спокойной и размеренной жизни немецкого села и всего немецкого народа России. С первых же дней войны «немецкий вопрос» стал вопросом № 1 в общественно-политической жизни Российской империи. Антинемецкие настроения, раздуваемые прессой, будоражили умы как правящих кругов государства, так и  разнородных социальных кругов населения. В Москве, Санкт-Петербурге и других городах прокатилась волна «немецких погромов».  

Первым ударом в развернувшейся антинемецкой кампании стала ликвидация немецкой топонимики. На основании циркуляров Министерства внутренних дел от 13 и 15 октября 1914 г. № 52 и 55 немецкие селения в срочном порядке переименовывались, а сельским лютеранским и католическим училищам в срочном порядке присваивались русские названия. Отголоском тех событий дошёл до нас рапорт Войскового старшины Сутулова в областное правление Войска Донского датированный 15 февраля 1915 г. о переименовании находящихся в Ростовском округе колоний с «немецкими названиями» и рекомендуемые их русские названия. Этот документ был любезно предоставлен мне В.И. Литвиненко.

 

Таких колоний в Ростовском округе насчитывалось 10. Прошу обратить внимание на то, что всем немецким колониям присваивались русские наименования, кроме Ново-Ильевки, изначально имевшей русское название! Не были предложены к переименованию и латышские колонии. Звайзгните к тому времени именовалась как «Звёздочка», а Тауруп решили не переименовывать, так как оно носит латышское название. 

Вторым ударом по «немецкому засилью» стало ужесточение политики русских властей по отношению к немецкой школе. 12 декабря 1914 г. Совет министров снова подтвердил, что русский язык является обязательным для преподавания и на нём должны были преподаваться все предметы, кроме родного языка и закона Божьего.

И третий, самый коварный, удар был нанесён по немецкому землевладению. В то время уже остро стоял вопрос перенаселения и нехватки земли, особенно в ряде южных регионов России. С введением репрессивных мер предполагалось частично снять напряжённость с землёй. Совет министров этот вопрос начал обсуждать ещё с октября 1914 года, и лишь ко 2 февраля 1915 года он был утверждён Николаем II и обрёл законодательную силу. Согласно этому закону, земли отнимались у всех лиц немецкого происхождения, не получивших российского гражданства до 1 января 1880 года, с последующей продажей через банки по аукционному принципу. Исключения делались в тех случаях, когда собственник являлся русским офицером или добровольцем, награжденным в войне против врага, раненым или даже погибшим на поле брани. Но и в этом случае казачьи власти принимали порой неадекватные решения. Изъятию подлежали только земли принадлежащие немецкому крестьянству, в то время как земли дворян немецкого сословия никакому воздействию не подлежали. Через некоторое время был принят ещё один закон, по которому изымались земли уже в пределах 150-верстовой полосы вдоль существовавшей государственной границы с Германией и Австро-Венгрией и в пределах 100-верстовой полосы в Финляндии и балтийских губерниях, по берегу Чёрного и Азовского морей, включая весь Крым, и по Закавказью до Каспийского моря, в том числе и Область Войска Донского. Кроме того, действие закона распространялось на имущества сельских обществ и отдельных лиц, которые приняли русское гражданство после 1-го января 1880 г. Срок добровольной продажи недвижимости назначался для 150-верстовой полосы – до десяти месяцев, для 100-верстовой полосы – до одного года и четырёх месяцев со дня обнародования списков владений, подлежащих отчуждению. По окончании этого срока имущество продавалось с публичных торгов. 13 декабря 1915 г. Совет министров  утвердил закон «О некоторых изменениях и дополнениях узаконений 2 февраля 1915 г. о землевладении и землепользовании подданных воюющих с Россией держав, а также австрийских, венгерских или германских выходцев». Теперь, согласно этому закону, им запрещалось приобретать или арендовать недвижимую собственность в пределах всего государства Российского!

Кроме общероссийских законов, права немцев ограничивались ещё и указами местных властей. Так, 23 октября 1915 г. войсковой наказной атаман Войска Донского постановил запретить «разговор на немецком языке на улицах, в трамваях и во всех публичных и общественных местах». Те же, кто нарушил это постановление, подлежали денежному штрафу до 3 000 рублей или заключению в тюрьму до 3 месяцев. Законами 2 февраля и 13 декабря 1915 г. началась ликвидация немецкого землевладения в Российской империи. На территории юга России первыми подверглись экспроприации земли немцев в Таганрогском и Ростовском округах. Процесс отчуждения земель начинался с составления списков владельцев ликвидируемых землевладений и их публикации в местных губернских и областных «Ведомостях». Публикация предупреждала владельцев о предстоящем отчуждении. 

Происходящие в российском обществе процессы не могли не наложить свой отпечаток на положение дел в Ново-Ильевской колонии. Как отмечал А.П.Ошанин в своём докладе от 22 августа 1915 г., «...хозяйство всей колонии расстроилось настолько, что колония запуталась в долгах и не в силах предотвратить продажу имения с торгов за невзнос платежей Банку. Ввиду этого колония продаёт в настоящее время свою землю, причём эта продажа была предрешена ещё до закона 2 февраля 1915 года. В этой колонии с её обеднением стали замечаться обычные для крестьянских обществ и товаришеств несогласия на почве платежей, и более богатые перестали платить, ожидая уплаты всех недоимок беднейшими. Таким образом, круговая ответственность начала стеснять колонию, тогда как в других колониях, ведущих общинное хозяйство, я не слыхал никаких жалоб на неё». 

Как заметил читатель, в вышеприведённой выдержке Ошанин критикует Ново-Ильевскую общину как не состоявшуюся, не сумевшую «удержать» в своих руках плодороднейшую землю и приведшую к обнищанию колонии. Возьму на себя смелость несколько прояснить ситуацию. Дело в том, что доклад А.П. Ошанина был подготовлен в духе антинемецкой кампании, развёрнутой в начале Первой мировой войны, и в соответствии с принятыми «ликвидационными законами» по изъятию у «граждан иностранных государств» их землевладений. В условиях повышенного спроса и с каждым годом возрастающей цены на плодородные земли юга Ростовской области, страсти к вокруг «превосходного» имения, как впрочем и других немецких имений, накалялись. В своём докладе Ошанин пишет, что «ценность земли (занимаемой Ново-Ильевской колонией. – Прим. А.Ш.) значительно поднялась за последние годы, достигая в 1914 году 450 рублей.» Вооружась калькулятором, несложно подсчитать сколько бы стоила эта земля по рыночной цене. Уверен, в обычных условиях община Ново-Ильевской колонии смогла бы самостоятельно решить вопрос с «малоимущими неплательщиками» и погасить образовавшуюся задолженность по платежам, а не принимать решение о продаже земли. Тем не менее, имение колонии было оценено, дата проведения торгов назначена, желающие участвовать в торгах определены.

 

30 декабря 1916 г. к «публичной продаже» были назначены находящиеся в Таганрогском и Ростовском округах недвижимые имущества 11 колоний, «принадлежащих поселянам – выходцам из неприятельских государств». Это колонии: Мирская, Ново-Ильевская, Принцы, Графская, Ново-Мариенталь, Верхне-Тузловская, поселение Солнцево, Мелентьевское, колония Грекова, Тузлова  Васильевская и Эйгенгейм. 

Колонии Мирская и Ново-Ильевская были проданы. Первая – статскому советнику В.А. Похлёбину за 40 600 рублей, вторая – потомственному дворянину ИЛЬЕ ВАСИЛЬЕВИЧУ ДЕНИСОВУ за 400 тысяч рублей. Таким образом, Ново-Ильевская колония стала одной из первых колоний, пострадавших от «ликвидационных законов», чья земля была изъята и продана с торгов. По остальным девяти колониям торги не состоялись из-за «неявки желающих торговаться». Следующие торги были назначены на 19 января 1917 г. Состоялись ли они или нет – уже не важно. Потому что сразу после Февральской революции 1917 г. Временное правительство, видимо, осознав всю нелепость предпринимаемого, отменило «ликвидационные законы».  

 

V. Мы наш, мы новый...

 Мне неизвестно, как была встречена в Ново-Ильевке новость об Октябрьской Социалистической Революции, думаю, с присущей немцам осторожностью. Не располагаю я пока и данными об участии жителей Ново-Ильевки в гражданской войне. Но, уверен, что происходившие в Кущевке, Ростове-на-Дону, да и по всей России события тем или иным образом сказывались на жизни и судьбах жителей немецкой колонии. Советская власть в Ростовской области, как и по всему Северному Кавказу, устанавливалась очень мучительно, кровопролитно, с переменным успехом. Казаки независимо, будь то донские или кубанские, в основе своей были против всего «москальского», принесённого «пришлыми» людьми. Вплоть до февраля 1920 г. проходили кровопролитные бои, станицы и хутора переходили из рук в руки. И те, и другие частенько навещали колонистов пополнить свои продовольственные запасы. Ведь колонисты считались людьми зажиточными, а их поселения всегда выглядели чисто и опрятно. Они собирали на площади все население, выявляли, кто из жителей помогал противной стороне, арестовывали таких, а то и расстреливали прямо на месте. И ещё долго, вплоть до апреля 1922 г., отдельные вооружённые отряды наводили страх на сельских жителей. Тем не менее, новая власть была установлена и началось новое, советское переустройство области Войска Донского и всего Северо-Кавказского региона. Tак сложилось, что к 1920 г. в Ростовский округ входила Ильинская волость с центром в селе Ильинка. В ее составе значились такие крупные населенные пункты, как: Александровское, Алексеевское, Верхнее-Курлакское, Иваново-Слюсаревское, Михайловское, Ново-Ивановская, Подкущевка, Полтавское, Семеновское. На 1 октября 1922 г. уже значилось 27 населенных пунктов. Она была поистинне гигантской и тем самым слабо управляемой.

В январе 1923 г., в связи с новым районированием Ростовского округа и сокращением количества волостей, Ильинская волость была упразднена, ее территория вошла в состав Степнянской волости (центр – с. Красное), куда входило 11 сельсоветов. Один из сельсоветов – Лопатина Балка. В его составе значился хутор Ново-Ильевский. А в апреле 1923 г. были упразднены ряд сельсоветов, в том числе Лопатинский сельсовет. А в 1924 г. была упразднена и Степнянская волость. На фоне глобальных территориальных перекроек примечательна судьба Кущевского района, а вместе с ним и Штейнгартовского. 

Кущёвский район Донского округа Юго-Восточного края на основании постановления Президиума ВЦИК был образован 02 июня 1924 г. По всей вероятности, именно в этот период участок земли на правобережной части р. Ея (а вместе с ним и Ново-Ильевская колония. – Прим. A. Ш.) отошёл к Кущевскому району. В 1924 г. был образован Юго-Восточный край с центром в Ростове-на-Дону. Тогда впервые территория была разделена вместо уездов и волостей на округа и районы. Центром нового края опять-таки стал Ростов-на-Дону. Согласно постановлению ВЦИК от 16 октября 1924 г. и постановлению крайисполкома от 16 ноября 1924 г. Юго-Восточный край был переименован в Северо-Кавказский край. Постановлением Президиума ВЦИК от 10 января 1934 г. Северо-Кавказский край разделён на Азово-Черноморский и Северо-Кавказский края. Кущевский р-н перешёл в состав Азово-Черноморского края. На основании постановления Азово-Черноморского крайисполкома от 28 декабря 1934 г. «О разукрупнении ряда районов» Кущёвский район разделён на Кущёвский, Крыловской и Штейнгартовский районы. Постановлением ЦИК СССР от 13 сентября 1937 года Азово-Черноморский край, в свою очередь, разделён на Краснодарский край и Ростовскую область. Кущёвский и Штейнгартовский районы вошли в состав Краснодарского края. За всю историю своего существования Кущёвский район как административная единица ни разу не менял своего названия и не входил в состав других районов. Он расположен в северной части Приазово-Кубанской равнины. В настоящее время он граничит на севере и востоке с Азовским, Кагальницким, Зерноградским районами Ростовской области, на западе – со Староминским, на юге – с Ленинградским и Крыловским районами Краснодарского края.

Как я уже отмечал, 31 декабря 1934 г. был основан Штейнгартовский район. Он был так назван в честь Александра Матвеевича Штейнгарта. Привожу о нём небольшую историческую справку: 

Александр Матвеевич Штейнгарт (23 апреля 1887, Одесса – 19 февраля 1934, Москва) – российский коммунистический деятель. Сын рабочего. С 1901 г. работал в типографиях. В 1913 вступил в РСДРП, большевик. В 1914 был призван в армию, вёл агитацию на Румынском фронте. В октябре 1917 г. председатель ревкома и комитета РКП(б) корпуса. Участник Гражданской войны. В 1921–1925 гг. начальник орготдела Политуправления РККА. В 1930–1932 член Коллегии Наркомата земледелия РСФСР. С 1933 заместитель начальника Политотдела МТС Наркомата земледелия СССР, начальник политсектора МТС и заведующий Северо-Кавказским краевым земельным управлением. Один из руководителей политотделов МТС – главных проводников сталинской политики на селе. Причастен к массовым репрессиям против крестьян во время коллективизации. С января 1934 секретарь Саратовского обкома ВКП(б). С 1934 кандидат в члены ЦК ВКП(б). Был кремирован, прах помещён в урне в Кремлёвской стене на Красной площади в Москве. (Источник — http://ru.wikipedia.org)

По состоянию на 1937 г. Штейнгартовский р-н вплоть до его ликвидации находился в следующих границах: на севере с Самарским, на западе – Азовским и Александровским районами Ростовской области, и Староминским, на юге – с Ленинградским, на востоке – с Кущевским районами Краснодарского края. Штейнгартовский р-н с центром в станице Шкуринской имел Большекозинский, Канеловский, Красносельский, Роза-Люксембургский (с центром в селе Ново-Ильевка), Тауруп-Звездочанский, Шкуринский сельские советы, а также один поселковый совет, который располагался при зерносовхозе. 22 августа 1953 года Штейнгартовский р-н был упразднён, территория передана Староминскому и Кущевскому районам. К Староминскому отошли: Большекозинский, Канеловский, Красносельский и Шкуринский сельские советы; а к Кущевскому: поселковый совет. Роза-Люксембургский и Тауруп-Звездочанский в этот список не вошли. Они прекратили своё существование уже в 1941 г. Однако, официально они упразднены не были (то ли впопыхах своевременно не позаботились об этом, то ли я не нашёл этого правового документа. – Прим. A. Ш.), но их территория относилась к Красносельскому сельскому совету. 22 октября 1953 г. он был передан из Староминского района в Кущевский район, где значится по настоящее время как Красносельское сельское поселение муниципального образования Кущевский район.

И всё-таки, зная уже так много о Ново-Ильевке, конкретное местонахождение села я всё ещё не мог выяснить. В. И. Литвиненко, хоть и тоже уроженец этих мест, но и он не мог однозначно сказать, где конкретно находилось искомое нами село. Но он подключил свои связи. Его хороший знакомый, краевед Андрей Бутенко побывал у своей бабушки в хуторе Исаевском и поговорил с нею. Бабушка рассказала, что было такое село Ново-Ильевка. А прекратило оно своё существование вследствие того, что её жители постепенно разъехались – кто в город, кто в Кущевскую, а кто в другие соседние селения. Очевидно, это и послужило основанием для решения властей о снятии селения с учета как не существующего.

Вот что писал Бутенко:

 «В деревне был, про слободку спросил.

Бабушка говорит, что было селение, которое они называли "Немецкая колонка", и детьми бегали туда гулять с местными. Это время вскоре после Великой Отечественной. А располагалась она южнее нашего хутора Исаевский. Наш Исаевский – 6-я бригада колхоза Победа. Хутор Новостепнянский в 2 км южнее называют до сих пор Архаривка (Архаровка). А еще южнее его в 3,5 км - Новый Урожай – это была 7-я бригада колхоза. Вот где-то на юго-запад от него и находилась Немецкая колонка.

С уважением, Андрей».

  К письму А.Бутенко приложил карту, где кружочком отметил местоположение колонии. Радости не было предела! Наконец-то сбылось! Да ещё и карта! 

Всё разрешилось как бы само собой когда нашлась карта Краснодарского края, изданная после войны, но по состоянию на 1943 г. С обозначением на ней Штейнгартовского района и Ново-Ильевки! Массштаб этой карты - 1:800000 означает, что в одном сантиметре карты находится 8 километров. Другой, более подробной карты найти не удалось, но зато нашлась американская 1950 г., тоже довольно подробная, с массштабом 1: 250000. Привожу интересующие фрагмент этой карты, чтобы видно было, в какой непосредственной близости от станиц Кущевской, Шкуринской и станции Степной находилась Ново-Ильевка. 

После этой находки В.И. Литвиненко писал мне: «Это великолепно! Обратили ли Вы внимание, что положение Ново-Ильевки на этой карте совпадает с местом, которое примерно указал Андрей Бутенко по рассказам его бабушки? Всё сходится. Далее. Вспомните, я писал, что Илья Денисов (или его наследники) основали селение Ильинское на речке Ее в 1865 г. (И.Сулин, с. 220) вблизи Кущевки и что ее местоположение мне не удалось идентифицировать. Так здесь она показана под названием Ильевка (точнее, Il'evka) – к юго-западу от Ново-Ильевки!  Теперь практически нет сомнений, что эта колония располагалась на земле Денисовых.» 

Сверяю с нашими современными картами и вижу, что теперь селение Денисовых Ильинское (Il'evka) называется "Первомайский" (на др. картах - "1-е Мая"). Я был счастлив, мою радость разделял и В.И.Литвиненко.

 

VI.  Этапы большого пути 

 Затянувшаяся разрушительная Гражданская война, рост цен, перебои в снабжении продовольствием и промышленными товарами наряду с сильнейшей засухой 1921 г., прокатившейся по всему югу России, вызвали сильнейший голод. Предпринимаемые руководством страны меры по оказанию помощи голодаюцим районам оказались недостаточными, люди продолжали голодать и умирать от голода. Голодом были охвачены плодородные районы юга России, Поволжье. В районах, пораженных острыми продзатруднениями, распространены были случаи людоедства, трупоедства, употребления в пищу падали и разных суррогатов.

«Нищета невероятная, постоянный массовый голод. Массовая смертность от голода. Около 30 % населения сел истощены от голода или опухли. Рождаемость сведена до необычайно малых размеров. Людоедство, некрофагия стали частым явлением. В селе почти не видно ни собак, ни кошек — все съедены. Преступность увеличилась до невероятных размеров. Голод приводит к таким преступлениям, о каких раньше не слыхали. Воровство и попрошайничество небывалое. Спекуляция достигла небывалых пределов. Арестов производится страшно много, тюрем не хватает.» Такие тревожные сообщения отправлялись ежедневно в Москву, в Кремль.

С приходом Советской власти закончилась самоизоляция немцев. Всё чаше и чаще они контактировали с местным населением. В селе стали появляться новые жители из числа русских. Обучение в школе и всё делопроизводство осуществлялось также на русском языке.

2 июня 1924 г. в результате административных решений свыше организуется Кущевский район, и село Ново-Ильевка входит в его состав. 

  Зимой с 1924 на 1925 г. в Подкущевском были созданы две сельхозартели – товарищество по совместной обработке земли (ТОЗ) имени Жлобы и артель «Спартак». В следующем году они объединились в одно хозяйство, в него входило и 19 индивидуальных хозяйств.  В новом объединенном хозяйстве «Спартак» имелось два трактора и множество другого сельхозинвентаря. В 1929 г. в артели намолотили 900 центнеров озимой пшеницы с 30 гектаров. В этом же году на базе «Спартака» был организован колхоз «Гигант».

В 1930 г. в районе была организована первая машинно-тракторная станция  (МТС) под руководством Яковлевой. Первым отрядом из десяти машин «Интернационал» руководил К. Захаров. Одна из смен этого отряда была укомплектована из девушек. 8 марта 1932 г. колхоз «Гигант» посетил  Председатель ВЦИК СССР М.И. Калинин.  «Всесоюзный староста» побывал на полеводческих станах, на фермах, беседовал с колхозниками. В итоге через некоторое время в колхоз поступило десять вагонов леса, так необходимого для колхозного строительства. В этом же году колхоз был разукрупнен, из него вышли три хозяйства: «Красное знамя», «Красный ударник» и колхоз им. 12-й годовщины Октября. 

С конца 1929 г. на Кубани началось массированное давление на крестьянство по объединению их в колхозы. В январе 1930 г. было принято постановление ЦК ВКП(б) «О темпах коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству», которое явилось сигналом для начала сплошной коллективизации. На северном Кавказе предполагалось завершить этот процесс уже к осени 1930 г. или, в крайнем случае, весной 1931 г. В связи с этим с 10 по 13  января 1930 г. прошёл пленум Северо-Кавказского Крайкома  ВКП(б) на котором было подтверждено постановление от 17 декабря 1929 г. и решено дать указание местным организациям о необходимости максимальной подготовки и усиления работы в данном направлении. Началось стремительное наращивание темпов сплошной коллективизации. Для вовлечения крестьян в колхоз использовали как безобидные методы, так и методы административного нажима. Все больше и больше  власти начинают принимать насильственные меры вовлечения в колхоз крестьян. Вошедшие в колхоз должны были передать в общественное пользование: орудия труда, скот, хозяйственные постройки, огороды, сады. Коллективизация в Северо-Кавказском крае проводилась в такой спешке, что подчас не было времени на агитацию, разъяснение основ коллективной собственности, проводить организационную работу внутри колхозов. Дело ограничивалось констатацией факта образования того или иного коллективного хозяйства. Такие колхозы очень часто распадались. В темпе «сплошной коллективизации» проводилось насаждение колхозов. Если до 1929 г. на территории района имелось всего 4 коммуны и 1 ТОЗ (Товаришество по Обработке Земли. – Прим. A. Ш.), то к концу 1930 г. было образовано уже 57 колхозов, и 3 МТС в станицах Кущевской, Шкуринской и Кисляковской. В такой сложной обстановке в 1930 г. в Ново-Ильевке одним из первых в Кущевском районе был создан колхоз, получивший название «13 годовшина Октября». В настоящее время у меня нет данных, кто был первым председателем кохоза, кто руководил сельским советом имени Розы Люксембург. Надеюсь, это дело времени и непременно в государственных архивах или у кого-то в частных коллекциях найдутся документы, проливающие свет и на это. 

По рассказам моей бабушки, большого желания вступать в колхоз колонисты не проявляли. Они привыкли работать самостоятельно на своей земле, надеясь только на свои силы и крепость здоровья. Не желали вступать в колхоз не только зажиточные колонисты, но и часть бедняков. Это нежелание проявлялось в побегах из села и даже за границу. Бабушка рассказывала, когда она выходила замуж в 1926 г., её родители подарили им племенную тёлочку симментальской породы. Со временем эта корова стала давать много молока, хороший приплод и являлась единственной кормилицей всей, в то время уже довольно многочисленной семьи. И вот, когда местные активисты, среди которых был брат её мужа, пришли забирать корову в колхоз, бабушка была против. С вилами в руках защищала свою собственность. Но те не послушали её и увели корову. В колхозе она была запущена, стала меньше давать молока, а через время сдохла. Бабушка запомнила этот случай на всю жизнь и даже много лет спустя при встрече укоряла своего деверя в этом. Моя бабушка Клара Яковлевна Шефнер в девичестве Эйхвальд, или баба Клара, как мы её называли, некоторое время жила с нами. В 1947 г., работая в Юрге на крупяном заводе, перетаскивая тяжеленные мешки с зерном, стала резко терять зрение. Я её помню почти ослепшей, с доброй улыбкой на губах. Часто по вечерам, когда она укладывала меня и сестру спать, мы просили её рассказать перед сном сказку. Она отнекивалась, говоря, что не знает никаких сказок! Но мы, особенно моя сестра Маша, не унимались: «Ну тогда расскажите какую-нибудь историю из своей жизни!» И бабушка рассказывала. Многое из её рассказов пролетело мимо моих ушей или забылось, но, то, что запомнилось я постараюсь здесь изложить без какого-либо приукрашивания. Как жаль, что она была с нами так недолго! 

Одновременно с коллективизацией проходил процесс раскулачивания. Не желавших идти в колхозы зажиточных крестьян и середняков раскулачивали, т. е. изымали имущество и передавали его колхозу, а людей в лучшем случае высылали. «С целью борьбы с кулацкими проявлениями» в Подкущевке был создан даже специальный полк. Критерии отнесения хозяйств к категории кулацкого были определены весьма широко, чтобы под них можно было отнести и крупное хозяйство, и бедняцкое. Таким образом, в Ново-Ильевке практически каждое подворье можно было отнести в разряд кулацкого. Это позволяло должностным лицам использовать угрозу раскулачивания как основой рычаг создания колхозов. Раскулачивание должно было  продемонстрировать самым неподатливым, непреклонность власти и бесполезность всякого сопротивления. В Ново-Ильевке основная волна раскулачивания прокатилась с августа 1930 г. и продолжалась вплоть до 1933-го.

Наряду с коллективизацией и раскулачиванием, на Северо-Кавказский край были спущены сверху кабальные, совершенно нереальные планы хлебозаготовок. К 1 ноября 1932 г. краем было сдано всего 48,6 млн. пудов, что составляло всего 40 % к годовому плану. План сдачи зерна доводился на каждое село, десять дворов и непосредственно на подворье. По Ново-Ильевке по нескольку раз в день курсировали продовольственные бригады с целью обыска подворий и конфискации зерна. «В сарае, где у нас хранилось зерно, – рассказывала бабушка, – они несколько раз подметали земляной пол, а во дворе просеивали сметки, в надежде наскрести дополнительные несколько зёрен. На кухне переворачивали всю посуду, чтобы найти хоть что-нибудь съестное и когда ничего не найдя, командир набросился на меня со словами «Вы что, ничего не жрёте?»»

Рапорты в Москву, как сводки с мест боевых действий, пестрели разоблачающими фактами: «Кулацкие, контрреволюционные элементы, своевременно сманеврировав при проведении сплошной коллективизации на Северном Кавказе, сумели попасть в колхозы, пробрались не только в ряды учетчиков, счетоводов, завхозов, кладовщиков, сторожей, бухгалтеров, механиков, трактористов, ремонтных рабочих, но и сплошь и рядом на командные посты в руководство колхозов, МТС, кооперации, сельсоветы и др. организации. Кулак сумел также расставить своих людей в земельных органах районов и даже протягивал свои руки к земельным органам края; контрреволюционные элементы далее пробрались в ряды партии и не только были рядовыми членами партии, но и руководителями партийных ячеек, а в ряде мест сумели проникнуть в состав руководящих районных партийных органов. Кулаки, белогвардейцы, саботажники, вредители хозяйничали в части МТС и колхозов, тракторном парке, живом тягле, растащили хлеб, имели спрятанное оружие и, что особенно важно, они сумели подчинить своему влиянию часть колхозников, даже часть беспартийного колхозного актива, играя на мелкобуржуазных, частнособственнических настроениях колхозников.»

Отсутствие зерна, невыполнение подворного плана сдачи и, как следствие, срыв озимого сева, расценивалось как массовый саботаж, сопротивление кубанских крестьян. На что Сталин заявил: «Кулацкий саботаж на Кубани не пройдет!» и 22 октября 1932 г. направляет сюда комиссию во главе с Кагановичем. 4 ноября бюро Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) принимает постановление, в котором говорится о «позорном провале хлебозаготовок и озимого сева на Кубани» и ставится задача «сломить саботаж станичников». С этой целью на Кубани с новой силой заработали политотделы при МТС, учреждаются так называемые «черные доски», на которые заносятся станицы, сёла, хутора злостно срывающие планы хлебосдачи. Одной из первых сюда была занесена станица Шкуринская. 

Вот своеобразный итог работы комиссии Кагановича: 

- из МТС вычищено из всего состава: механиков 41,5 %, агрономического персонала 26,7 %, работников бухгалтерии 39,2 %, зав. производственными участками 46 %, бригадиров тракторных бригад 17,4 %, трактористов 17,4 %, ремонтных рабочих 26,5 %, шоферов 31,7 %, а всего 5846 чел., или 22,9 % ко всему составу перечисленных профессий.

  - из колхозов вычищено классово-чуждых элементов по всему составу: председателей колхозов 20,8 %, завхозов 22,1 %, других членов правлений 10,1 %, бухгалтеров и счетоводов 14,9 %, кладовщиков 17,7 %, конюхов 11,7 %, зав. товарными фермами 11,8 %, бригадиров 14,7 %, учетчиков 12,8 %, а всего 6795 чел., или 13,6 %. 

  - кроме того вычищено классово-чуждых и антиколхозных элементов, пробравшихся в колхозы в качестве рядовых членов 17848 чел.

В качестве примера проводимых чисток привожу докладную записку СПО ОГПУ № 140 от 10 августа 1933 г. «О деятельности к/р кулацких элементов в деревне» адресованная Секретарю ЦК ВКП(б) т. Сталину, секретарю ЦК ВКП(б) т. Кагановичу, пред. СНК СССР т. Молотову

  К/р кулацкие группы в колхозах:

Шкуринская МТС. Заместителем нач[альника] ПО вскрыта в МТМ к/р группа в числе трех механиков, производившая вредительский ремонт уборочных машин. Из 27 гарнитур, вышедших из ремонта, в момент пуска оказались непригодными к работе 15 гарнитур. Вредительство выразилось в установке во время ремонта непригодных запчастей, замене автогенной сварки пайкой, неправильной установке подшипников и т.д. Задержаны механики: Маценко – быв. кулак, Нестеренко и Кононенко – быв. добровольцы белой армии. Весь следственный материал передан прокуратуре.

Выявлен ряд вредительских актов, совершенных кулацкими и прочими к/р элементами. Так, в колхозе «Красная Ея» проникший в колхоз кулак Козубенко умышленно поднимал полок жатки, в результате чего последняя оставляла значительное количество нескошенного хлеба. Козубенко задержан.

  В этой же докладной записке есть информация и о нашем колхозе. 

В колхозе «13 годовщина Октября» пробравшийся в состав бригадиров сын кулака Ульрих с целью срыва уборки занимался вредительством по уборочным машинам. Для этой цели Ульрих клал в нескошенный хлеб цепи, бороны и т.п., на которые направлял уборочные машины. Ульрихом выведены из строя две лобогрейки. Ульрих задержан. В этом же колхозе колхозник Бер, в прошлом кулак, умышленно бросил в барабан комбайна вилы. Комбайн выведен из строя. Бер задержан.

Нач. СПО ОГПУ Молчанов 

ЦАФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 11. Д. 1048. Л. 39—54. Копия.

До нас дошла ещё одна справка СПО ОГПУ № 165 «О контрреволюционных проявлениях в ходе ремонта тракторного парка» от 27 декабря 1933 г.

Секретарю ЦК ВКП(б) т. Сталину, т. Кагановичу, пред. СНК СССР т. Молотову

Заместителями начальников политотделов по работе ГПУ выявлены в ряде МТС к/р группировки и к/р одиночки, направлявшие свою деятельность на срыв ремонта.

К/р деятельность выразилась: во вредительском ремонте тракторов; во вредительстве в строительстве новых МТМ; в поджогах МТМ; в хищениях и сокрытии запчастей и материалов и в попытке разложения рабочих.

Установлено, что ряд МТМ сильно засорен социально-чуждыми элементами. В значительной мере к/р деятельности способствовало то обстоятельство, что руководство отдельных МТС и МТМ проявляло безразличие к ходу ремонта и примиренчески относилось к социально-чуждым элементам.

Виновные в к/р деятельности привлечены к ответственности.

Зам. пред. ОГПУ Агранов

Вредительство в ходе ремонта тракторов

СКК (Северo-Кавказский край. – Прим. A. Ш.). Шкуринская МТС. В ноябре заместитель нач[альника] ПО[ПолитОтдела] Шкуринской МТС вскрыл и ликвидировал в ремонтной бригаде к/р вредительскую группу в составе четырех чел.:

1. Корниенко — механик МТС, казак, в прошлом зажиточный, в 1932 г. был судим за вредительство при уборке колхозного урожая, отбывал наказание, имеет брата белогвардейца, находящегося в эмиграции.

2. Саенко — слесарь, в прошлом совместно с отцом имел кулацкое хозяйство. В 1932 г., будучи бригадиром тракторной бригады, был судим за производство вредительской пахоты. Отбыл наказание. Родственники — кулаки, высланные из Северного Кавказа.

3. Бригида — слесарь, из казаков, рвач, симулянт, дезорганизатор трудовой дисциплины МТМ. Родственники репрессированы.

4. Кондратенко — в прошлом бедняк, тракторист, рвач, антисоветски настроен. В 1932 г. вывел из строя 3 трактора.

С начала ремонтных работ эта группа вредительски проводила ремонт тракторов путем использования совершенно непригодных деталей, вкладывания в картера моторов грязи, песка, железных опилок, незашплинтовывания болтов и т.д.

Так, 20 ноября указанной группой был выпущен из капитального ремонта трактор № 50 марки «Интер» 45/30, который без испытания был направлен на пахоту в красноармейский колхоз им. Горького. Не проработав 8 часов, в тракторе лопнул блок. При разборе из трактора был извлечен кусок чугуна, кроме того, в масле оказалось большое количество грязи, песка, отчего, кроме аварии, расплавились подшипники шатунов. Указанный трактор ремонтировали Саенко и Контратьев.

Эта же группа ремонтировала трактор № 55, в котором после ремонта (он не отошел от МТМ и 100 м) сразу же расплавились подшипники. При разборе трактора в картере блока было обнаружено около 1 кг песку, железные опилки и грязь, причем гильза запрессована была слабо, масляный насос не работал из-за отсутствия шпильки, которую тракторист Кондратенко и механик Корниенко умышленно свернули. Вентиляторный вал не был проточен, что влияло на нормальное положение мотора. Участниками группы вредительски были отремонтированы также тракторы № 4, 35, 59, 34 и 6. Механик Корниенко и другие участники группы, чтобы «угробить» трактора, изготовили болты и другие детали с более мелкой резьбой, чем это требовалось, не укрепляли валиков муфты сцепления, ставили больших размеров гайки и так далее.

Ноябрьский план по ремонту тракторов указанной МТМ сорван. Из отремонтированных 8 тракторов 7 тракторов отремонтированы вредительски. Участники группы задержаны. Ведется следствие.

Видимо, ещё не со всеми «врагами народа», кулаками и контр-революционерами расправились весной 33-го! Репрессии продолжались. Советское правительство во главе с великим Иосифом Виссарионовичем было богато на выдумки! И на этот раз в качестве карательной меры за срыв посевной компании было принято решение выселить в места не столь отдалённые 308 семей!

Привожу выписку из протокола заседания бюро Кущевского райкома ВКП(б) о выселении 300 хозяйств из станицы Шкуринской.

12 апреля 1933 г.

Особое решение.

В соответствии с решением крайкома партии из ст. Шкуринской выселяется 300 хозяйств, главным образом за счет хозяйств распущенного колхоза "Путь к Социализму", бывших 2 и 8 бригады колхоза «Путь хлебороба», саботирующих сев.

Для проведения операции мобилизованы из ст. Кущевской 30 человек из партактива.

(ЦДНИКК. Ф. 163. Оп. 1. Д. 127а. Л. 10). 

А также протокол заседания районной тройки Кущевского района по выселению классово-чуждых и враждебно настроенных элементов из ст. Шкуринской.

20 апреля 1933 г.

«В связи с тем, что остатки кулачества и их агентура организовали вокруг проводимых мероприятий в ст. Шкуринской саботаж, направленный на срыв хлебозаготовок, сбора семян, подготовки к проведению весеннего сева, постановили очистить население станицы от враждебно-чуждых, кулацко-белогвардейских элементов, выселив их за пределы Северо-Кавказского края совместно с их семьями и конфискацией имущества (тягло, средства производства, постройки и т.п.)». 

Далее следует поименный список глав 308 семей.

(ЦДНИКК. Ф. 163. Оп. 1. Д. 127а. Л. 13 – 18). 

Прокатившаяся засуха 1931-32 годов только усугубила положение. В результате раскулачивания, чисток и красного террора по отношению к наиболее трудолюбивой и знающей части крестьян явился голод, начавшийся уже зимой 1932 г. и обострившийся к лету 1933 г. Первые признаки наступающего голода выявились еще год назад, но власти объясняли это как некие «продовольственные затруднения». По своим масштабам и длительности он не уступал уже пережитому в 20-х гг. голоду. Но по числу голодающих и умерших от него, он явно был намного страшнее! 

Станица Шкуринская очень сильно пострадала от голода и проводимых репрессий. От станицы численностью более 14 тысяч жителей осталось всего 6 тысяч.

В Ново-Ильевке же умерших от голода никто не считал. Здесь вымирали семьями, дети и старики пухли от голода, ели траву и лепешки из крапивы. Домашних животных почти не осталось… Ограбленные продовольственными бригадами, запуганные политотделовскими чистками, ощущая на себе враждебное отношение местных властей, жители боялись выйти на улицу, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Зато поселковое кладбище в эти дни разрослось вдвое! Умерших хоронили соседи, также семьями, зачастую даже не ставя крестов.

Уже в наши дни историки, проанализировав сложившуюся в те годы обстановку с продовольствием, уверенно заявили, что голод 33 года был создан искусственно и назвали его «рукотворным»!

Кому-то может показаться, что приведённые здесь некоторые данные напрямую не относятся к Ново-Ильевке и её жителям. Может это и так! Но то, что они подчёркивают ту обстановку, тот дух эпохи в котором им пришлось жить и работать, с этим нельзя не согласиться!   

 

VII. С верой в светлое будущее

 

В результате голода, репрессий, чисток, а также самовольного бегства крестьян в города на заработки, сложилось положение в котором на селе ощущалась острая нехватка рабочих рук. По мобилизации партии на Кубань были направлены дополнительные кадры из числа демобилизованных из Красной армии солдат. В Кущевский район было направлено 500 человек, преимущественно молодые члены коммунистической партии.

До наших дней дошло Постановление бюро Кущевского райкома ВКП(б) о вселении в колхозы Кущевского района 500 красноармейских хозяйств.

17 сентября 1933 г.

Сообщается о вселении в колхозы станиц Шкуринской – 200 человек, Кисляковской – 100, Новопашковской – 100, Кущевской – 100 человек красноармейских хозяйств. Для подготовки к их принятию создана комиссия. Директорам МТС поручено из прибывших красноармейцев создать специальные колхозные бригады, «не допускать ни в коем случае распыления», обеспечить их инвентарем и тяглом. Председателям колхозов и секретарям колхозных партячеек поручено «немедленно выделить для красноармейских хозяйств продукты (хлеб, картофель, овощи, масло и др.) не менее 60% потребности до нового урожая по нормам.» Председатели сельсоветов должны обеспечить переселенцев жильем, «немедленно произведя учет всех кулацких и пустующих домов», произвести их ремонт. С прибытием переселенцев по линии райсоюза выделялись промтовары (обувь, мануфактура, мыло) не менее чем на 150 руб. на главу семьи. Кроме того, специальным приложением к постановлению колхозы обязывались заготовить на каждую принимаемую красноармейскую семью по 8 пудов овощей (капуста и другие соления). Ввиду ограниченного количества картофеля в колхозах переселенцам рекомендовалось везти картошку с собой. Колхозам, имеющим в своем составе переселенческие хозяйства, устанавливались льготы: сокращение на 50 % посевных заданий красноармейским бригадам; освобождение всех переселенческих семей от индивидуальных поставок молока, мяса, картофеля на 1934 - 1935 гг.; на три года - от уплаты сельхозналога, культсбора и т.д. (ЦДНИКК. Ф. 163. Оп. 1. Д. 130 г. Л. 20 – 21). 

Одним из прибывших в Кущевский район демобилизованных красноармейцев был Константин Александрович Борин.

В своей книге «Вкус хлеба» он пишет: «Ехали мы на новые места с энтузиазмом, с мечтой стать трактористами, комбайнёрами, полеводами, агрономами, реализовать призыв партии о том, чтобы колхозы превратить в большевистские, а крестьянскую жизнь сделать зажиточной».

Вероятно об одной из таких приезжих семей рассказывала моя баба Клара. «Однажды приехали к нам в колхоз семья комиссаров. Муж с женой. Оба в гимнастёрках. Большие специалисты какие-то. Председатель показал им пустующий дом. Он им не понравился. Прошли по селу. «Кто здесь живёт?» – показывая на соседний дом спрашивает жена. «А! Кулак бывший.» – говорит председатель. «Ах, кулак! Тогда, пусть он туда перебирается! А мы тут будем жить!» И заняли его дом. На следующий день всю семью кулака куда-то увезли. Но, и эти не долго лютовали. Вскоре ушли на повышение.» Кто это были, она не запомнила. Да это в общем и не важно. 

С приходом новых свежих сил на Кубани начинается новая эпоха, эпоха социалистического преобразования на селе.

Как известно, этапы социалистического строительства очень хорошо прослеживаются по периодической печати. В попытках отыскать хоть какую-то информацию о жителях Ново-Ильевки, обратился к старым газетам и журналам той поры. В Кущевском районе с 10 марта 1930 г. издавалась газета «Колхозник» первым редактором которой был В. Большаков., а с 1963 г. она выходила под называнием «Вперёд».  С момента основания 31 декабря 1934 г. Штейнгартовского района здесь издавалась газета «Ударник полей».

Попытки раздобыть хоть какой-либо номер газеты «Колхозник» в период с 1930 по 1935 гг. не увенчались успехом! В Российской национальной библиотеке (РНБ) г. Санкт-Петербурга, где хранится богатейшая коллекция периодической печати всего бывшего Советского Союза, подшивка газеты «Колхозник» имеется начиная с 1936 г., тогда как мне нужно искать информацию о Ново-Ильевке в печати Кущевского района до 28 декабря 1934 г., а Штейнгартовского района с января 1935 г.

Но зато в РНБ имеется почти полная подшивка газеты «Ударник Полей»! Её полное название было следующим: «”Ударник полей” – газета Штейнгартского райкома ВКПб и Райисполкома Азово-Черноморского края». Издавалась она в станице Шкуринской, выходила периодичностью 3 раза в неделю тиражом более 2000 экземпляров, ответственным редактором которой был  Дригола Роман Харлампиевич. Имеется здесь и комсомольская газета «Штейнгартовский комсомолец», орган Штейнгартовского райкома ВЛКСМ. Ожидания оправдались! Здесь нашлось очень много интересного! 

Первое, что попало на глаза, была опубликованная в номере №33 от 18 мая 1935 г. «Сводка о ходе прополки колосовых и пропашных культур по колхозам Штейнгартовского р-на на 16 мая 1935 года». Здесь я впервые увидел данные о нашем колхозе: Колхоз «13 годовщина Октября», Фамилия председателя: Эйхвальд, Полка колосовых/процент выполнения: 100 %, Занимаемое место: 1!

Чувство неподдельной гордости охватило меня, гордости за наш колхоз, за то что он не плёлся где-то в конце списка, а занимал лидирующие места! Да, немцы могли работать, работать с полной самоотдачей, не считаясь ни с личным временем, ни состоянием здоровья. Именно такими я помню своих родителей, такими были мои деды и прадеды.

Читая коротенькие, порой в несколько строчек, газетные заметки, с головой окунаешься в те шальные, кипучие годы коллективизации, становишься невольным свидетелем той жизни. Бурной, кипучей, активной! Хоть, зачастую эти коротенькие статейки, всего в два-три предложения и не всегда логически связные, но они несут в себе самое главное: дух той эпохи! И мне посчастливилось этим духом пропитаться!

Страницы газет пестрели броскими заголовками, критиковали нерадивых и чествовали передовиков! Некоторые из них смахивали на анонимки и носили явно заказной характер. В конце некоторых статей стояли подписи типа: Свой, Колхозник  или просто К. или Р. Фамилии, особенно простых рабочих и колхозников, печатались без имён и даже без инициалов, а немецкие фамилии зачастую с ошибками, всё это составляло большую трудность в идентификации личностей.

Для примера приведу лишь несколько заметок:

№ 33 от 18.05.35  Школа помогает колхозу 

«Учащиеся Р-Люксембургской школы колхоза «13 годовщина Октября» решили помочь своим отцам и матерям в работе полки. 

Более 50 человек школьников вышло на поля колхоза по большевицки бороться с сорняком. 

К 2-м часам дня учащиеся пропололи 10 га. 

Лучшими ударниками по прополке показали себя Эйхвальд Е., Гостинцев А., Леммер И., Эйхвальд Л., Лехнер А, Шефнер А., Шперлик А. 

Колхозник Леммер» 

Нужно отметить, что Ново-Ильевская начально-средняя школа была одной из самых крупных в районе и славилась наличием высококвалифицированных учителей. Её посещали даже школьники из ближайших хуторов. Одним из учителей был Массольд Генрих Генрихович. Он был учителем музыки и очень хорошим музыкантом, играл на скрипке и многих других инструментах, был душой любой компании. В 1932 г. был раскулачен и сослан в Сибирь. По злой иронии судьбы он был сослан в те края, куда в 1941 г. выселили жителей Ново-Ильевки. 

№42 от 15.06.35 Уход образцовый

«Во всех бригадах колхоза «13 годовщина Октября» образцово поставлен уход за тяглом. Сейчас в колхозе имеется 6 жеребых маток. Четыре из них уже ожеребились. Все остальные матки случены с хорошими производителями и за ними установлен особый уход.

В борьбе за образцовое ведение животноводства конюхи и прикрепленные колхозники обязались не допустить ни одного случая падежа.

Леммер»

В некоторых заметках наряду со сводками о проведении полевых работ только и делали, что клеймили позором то тех, то других и это была обычная практика того времени. Заметки были всегда очень короткие и злые. 

№ 47 от 26.06.1935 Доярка Кнор работает плохо

«Уход за коровами на МТФ колхоза "13 годовщины Октября" плохой.

К доярке Кнор Ел. прикреплено 10 коров, из которых доится 8. Неумением ухаживать за коровой она снижает удой. 29 мая, например, после того, когда была закончена дойка коров, доярка Петько произвела вторичную дойку. При этом оказалось, что каждая корова, прикрепленная к Кнор, дала еще по 0,5 литра. Составили акт. Правление колхоза постановило снять ее с работы. Удой 8 коров повысился. Они стали давать 80 литров.

Но смилостивилось правление колхоза и через некоторое время опять прислало ее на ферму. Удой понизился до 65 литров в день.

Никто на МТФ не может добиться ее снятия. Нужно вмешательство райзоотехника ибо 8 коров будут испорчены.

Свой»

Объектом постоянных нападок являлось руководство колхоза и сельсовета, причём не только нашего, критики не могли избежать руководители других колхозов и сельсоветов. Это была своего рода воспитательно-дисциплинарная мера. Иногда здесь вскрывались и явные факты злоупотребления и разгильдяйства.

№ 54 24.07.35 Зерно гниет на току 

«На первом току колхоза «13 годовщина Октября» лежит ячмень, предназначенный на семена. 21 июля, просматривая зерно, колхозники обнаружили, что он весь белый, пропрел, на семена и в госпоставку не пригоден. Кладовщик обратился к председателю совета Шац с тем, чтобы этот ячмень раскидать и просушить. Шац и Эйхвальд не заинтересованы иметь хорошие семена, это подтверждает вредительский случай с ячменем. Кроме этого амбары к приему зерна не готовы. 

На другом току лежит пшеница. Приехал сюда председатель колхоза Эйхвальд, поставил бидарку к отходам, а сам спать. На заявления колхозников о том, что зерно надо спасать, Эйхвальд отвечает: "Вы ничего не понимаете!". 

Зерно гноится, Районные организации должны принять самые строжайшие меры. 

Чужой» 

(Бедарка – двухколесный легкий экипаж, распространенный в южных областях европейской части России. – Прим. A. Ш.)

№ 56 от 26.07.35 Эйхвальд и Шац не прекращают безобразий

«Зная о том, что зерно не пригодно к сдаче государству, председатель колхоза «13 годовщина Октября» Эйхвальд дал распоряжение вывозить на элеватор. В ночь на 20 июля на элеватор была отправлена одна автомашина. Пшеницу элеватор не принял, так как она была прелая (см. газету от 24 июля) Не смотря на это, Эйхвальд все таки отправил еще 2 автомашины. В приеме и этого зерна было отказано.

Таким образом разгильдяй из колхоза «13 годовщина Октября» сделал 3 бессмысленных прогона машин, не сдав ни одного килограмма хлеба. Для Эйхвальда это чепуха. Ведь убытки идут не за его счет, а за счет колхоза. Он мило ухмыляется в своем кабинете. Клуб усыпан зерном, но сторожа нет. Когда кладовщик потребовал сторожа, Эйхвальд ответил коротко  и ясно: «сам сторожи». Кладовщик не сторожит, а зерно и до сих пор никем не охраняется.

Сплошное самовольство сквозит у руководителей колхоза и совета. Ведь факт, что председатель совета Шац распорядился вывозить хлеб без весовщика. Когда его спросили, кто разрешал самовольничать, Шац ответил «Я разрешил».

Ну уж, если коснется что либо в смысле ответственности, Шац первый говорит: «судить будем, если не хватит».

Так позвольте же, кого судить?

Наверное при недостаче хлеба вместе с весовщиком должен сесть на скамью подсудимых и председатель совета Шац.

Чужой.»

Похоже, что эти анонимки, а ведь иначе их не назвать, были заказными. Не мог же так быстро колхоз из передовых стать вот так не просто отстающим, а просто убежищем врагов народа!

№ 59 от 01.08.1935 г. Колосья обмолачиваются на дорогах

«Во время скирдования на полях колхоза «13 годовщина Октября» арбы никогда не огребаются. Все дороги, по которым подвозится хлеб, в сплошную устланы колосьями. 

Колосья обмолачиваются подводами, где погибает десятки килограмм хлеба.

Не лучшее дело и на току. Борьба с потерями, с подбором колосьев не организована.

Бригадир видит эту безобразную картину.

Ну и что же? Конечно, лeгкомысленно относится ко всему и мер не принимает.

Р.»

С другой стороны, действительно, безобразия, творящиеся в колхозе, не могут оставить равнодушным трудолюбивого колхозника, который радеет за результаты своего труда.

Скажу честно, я не хотел всего этого писать, тем более что это может не понравиться ныне живущим потомкам. Но подумал, что мы имеем право и должны знать всё, всё, чем жили, о чём думали, за что боролись наши деды и прадеды, даже если это будет и не очень приятно. Но ведь это было началом, началом строительства нового общества, аналога которому в мире ещё не было. В то время процветали анонимки и доносы. По фактам из анонимок людей сажали в тюрьмы, расстреливали, объявляли «врагами народа». Я считаю эти статьи хоть и не совсем правдивыми и преследующими одну единственную цель: вскрывать негатив «как раковую опухоль». Тогда как хирургический скальпель не всегда находился в чистых руках! Тем не менее, эти заметки дороги сердцу, так как они позволяют глубже понять те процессы, которые происходили на селе в то время. Я буду по возможности более полно приводить всё самое интересное, что мне попадётся на страницах этих газет. Тем более что не каждый из наших читателей имеет возможность полистать их. Примером этого может послужить следующая заметка, которая не оставит равнодушным даже самого матёрого скептика:

24 июня 1936г. № 57 Колхозница Шефнер родила трех дочерей

«Колхозница Шефнер из Колхоза «13 годовщина Октября» имеет 6 дочерей, 21 июня в 3 часа утра она родила еще 3-х дочерей. Состояние здоровья трех новорожденных удовлетворительное. Мать чувствует себя хорошо. Теперь Шефнер мать 9 дочерей.

  Харчевая»

Для меня эта заметка явилась полнейшей неожиданностью. Я и не подозревал раньше, что у кого-то из моей родни была тройня, причём все девчонки! Интересно, как сложилась их судьба?

А вот ещё одна сводка. И опять колхоз в числе первых!

№ 60 от 04.08.1935 г. Передовые колхозы, закончившие выполнение годового плана хлебосдачи к 1 августа 1935 года.

1. Животновод

2. Соц.земледелие

3. Красный борец

4. Красный партизан

5  им. М.Горького

6. 13 годовщина Октября председатель Эйхвальд

7. им. Калинина и т.д.

Молодёжь всегда пытается постичь самое новое, передовое. Им это больше удаётся, чем умудрённым опытом старикам. Для этого у них есть задор, смекалка, воля. Ребята и девчата из Ново-Ильевки ничем не отличались от своих сверстников в других городах и сёлах. С приходом на поля тракторов, машин, комбайнов, прочей сельскохозяйственной техники появилась потребность в квалифицированных механизаторских кадрах. Повсеместно в райцентрах стали открываться школы механизации по подготовки трактористов, шоферов, комбайнёров, штурвальных. В то время это были самые востребованные и уважаемые профессии. В одну из таких школ по направлению комсомольской организации пошли учиться Иосиф Эйхвальд, братья Иван и Яков Шефнеры, Адам Ульрих. 

Закончив школу механизации, они влились в большой и дружный коллектив механизаторов Шкуринской МТС, возглавляемой в то время директором Матюховым. 

Иосиф Эйхвальд трудился комбайнёром, на самой сложной в то время уборочной машине, в тракторной бригаде №2 вместе с Константином Бориным. Их поля находились в колхозе им. Горького. Помимо того, что они соревновались между собой, они вызвали на соцсоревнование бригаду №1 в составе Максима Безверхого и Ивана Лахтина, работавшую на полях соседнего колхоза «Путь хлебороба».

Очень красиво и довольно правдиво этот период был описан Константином Бориным в его книгах «Вкус хлеба» и «О чем шепчут колосья». Несколько раз перечитал их в надежде найти в них хоть какое-то упоминание или малейший намёк о моих земляках и своих достойных соперниках по соцсоревнованию. А ведь они трудились бок о бок в одной МТС и даже бригаде, наверняка, ежедневно встречались и жали друг другу руки, на производственных собраниях сидели рядом и обсуждали планы дальнейших действий. Но нет! Ничего подобного в них нет! Не знаю, то ли сам Борин не счёл нужным писать об этом, то ли строгая цензура не пропустила этого, но местная газета в этом отношении выступила непредвзятым оратором реальности!

В те дни «Ударник Полей» выходил под общими громкими заголовками: «По примеру Малого, Борина, Эйхвальд!», «Комбайн водителя Эйхвальд краснознамённый!», «Комбайн должен работать так, как он работает у Скорохода, Борина, Богдана, Эйхвальд и Безверхого!». Думаю, что не ошибусь, если скажу, что Иосиф Эйхвальд был одним из первых, на котором «обкатывалась» вся система социалистического соревнования. Ведь такого движения в стране ещё не было, и страна нуждалась в героях, выросших не только в шахтах, как Алексей Стаханов, и фабриках, как многостаночница Дуся Виноградова, но и на хлебной ниве.

 К сожалению, в этот сезон Иосиф Эйхвальд не смог выдержать высокие темпы гонки! Борин и Безверхий применили новшество: установив на комбайн дополнительное освещение, они стали убирать ночью, тем самым увеличив выработку в 1,5 – 2 раза и вырвавшись далеко вперёд. Раньше этот метод ещё никем не применялся. Работа комбайнового агрегата в ночных условиях требовала высокой квалификации и слаженности всего коллектива. В работе агрегата было задействовано от 4 до 6 человек, а в некоторых случаях и больше!

Хочется несколько слов сказать о Борине Константине Александровиче, человеке, по моему мнению, вполне заслуженно пользующегося славой передовика  Родился он 21 мая 1908 года в деревне Жестелево Горбатовского уезда Нижегородской губернии, инициатор передовых методов труда на уборке с.-х. культур, в 1949 году удостоен звания Героя Социалистического Труда. Член КПСС с 1932 года. В 1935—50 годах трудился комбайнером в Штейнгартовской МТС Краснодарского края. В 1950 окончил Московскую с.-х. академию им. Тимирязева (ТСХА), кандидат с.-х. наук, с 1962 доцент кафедры механизации там же. Делегат 18-го съезда ВКП(б). Депутат Верховного Совета СССР 1-го созыва. В 1951 г. удостоен Государственнй премии СССР. Награжден 3 орденами Ленина, 2 другими орденами, а также медалями. Эту информацию я нашёл в Большой Советской Энциклопедии, но от себя дополню, что первый свой орден Ленина он получил по итогам работы уже в 1935 г. Закончил школу комбайнеров в станице Ленинградская. Неоднократно встречался со Сталиным, причём тот интересовался у Борина: может ли комбайн убирать на третьей скорости и как «механизаторы связывают у комбайна цепи». Он обладал несомненным ораторским талантом. Его выступления отличались своей живостью и непосредственностью, зачастую игнорировал  выступления «по бумажке». Был удостоен Сталинской премии. Автор книг «Вкус хлеба», «О чем шепчут колосья» и др., а также специальных, о повышении производительности комбайнов. Изучая феномен Борина, хочется отдать ему должное в том, что он сумел подчинить себе и организовать должным образом все второстепенные службы, поставив во главу угла работу основного звена всей производственной цепи – работу комбайнового агрегата. Ремонт, техническое обслуживание, заправка горючим, транспорт для вывозки зерна, всё это производилось быстро, слаженно и без проволочек! Он обладал всеми качествами, присущими партийным активистам того времени: активной жизненной позицией, напором, целеустремлённостью, что вместе с поддержкой администрации МТС и партийных органов дало такую величину, как БОРИН.

В 1935 году свою первую самостоятельную уборочную страду в Штейнгартовской МТС на землях колхоза «Политотделец» начал и мой дед Иван Шефнер.  С первых дней он на своём комбайне «Коммунар» с большим энтузиазмом включился в работу. Не всё получалось у молодого механизатора, но врождённое упорство и чувство ответственности позволило ему уже на следующий 1936 г. добиться хороших результатов в работе и попасть на районную доску почёта рядом с такими передовиками-стахановцами, как Константин Борин и Паша Ковардак, Трофим Костенко и Максим Безверхий. В феврале 1936 г. организуется новая Красносельская МТС с местонахождением в селе Красном. Штейнгартовская МТС разукрупняется на две – Штейнгартовскую и Красносельскую. Новая МТС охватывала все колхозы Красного, Тауруп-Звездочанского и Роза-Люксембургского сельских советов, а также колхозы «Верный путь», «Красный борец» и «Пятилетка» Б-Козинского сельского совета. Во вновь открываемую МТС перешли Иосиф Эйхвальд, Иван Шефнер, Лиходеев и другие передовые механизаторы. В 1936 г. соцсоревнование на Кубани разворачивается с ещё большим размахом. В соревнование включаются всё новые и новые коллективы, бригады, колхозы и районы. Повсеместно проводятся слёты, собрания, на которых передовики производства делятся своим опытом, навыками, передовыми методами. Ход соцсоревнования широко освещают не только в районной, но и во всесоюзной прессе. И вновь соперничают старые товарищи Борин, Эйхвальд, Безверхий, Лиходеев, Костенко, наступают им на пятки Бойко, Саранча, Шефнер, Недоруб. С переменным успехом, то обгоняя, то чуть отставая, участники соревнования поражают своими достижениями Борин, к тому времени уже орденоносец, сумел организовать бесперебойную работу своего комбайна. Он первым опробовал и применил метод выгрузки зерна в автомашины, не останавливая комбайна, также на ходу проводилась и дозаправка горючим, водой. Он добился слаженной и скоординированной работы всех вспомогательных служб, будь то ремонтная или транспортная, даже дозаправка водой радиатора охлаждения производилась на ходу. Это было очень рискованно и граничило с безумием! Но его примеру следовали и другие. В один из таких маневров произошёл несчастный случай. 29 июля паром взорвало крышку радиатора и кипятком обварило тракториста Эйхвальда. С большими ожогами Иосиф был доставлен в больницу. Что с ним стало? Выжил ли он? Неизвестно. Но его имя больше не попадало на страницы газет.

Иван Шефнер с самого начала уборки работал на комбайне «Коммунар». Знакомая, «обкатанная» машина, спаянный коллектив, молодой, бойцовский характер, всё это позволило ему до конца сезона сохранить высокие темпы соревнования. На следующий 1937 г. ему, как передовику, дали новый трактор «Сталинец», на котором он в паре с Масполом перешёл на сцепку двух «Сталинцев». Своего деда Шефнера Ивана Кондратьевича я видел в своей жизни всего один раз. Он запомнился мне высоким, сильным и волевым человеком. В нашем семейном альбоме сохранилась только одна-единственная его фотография и какой величайшей находкой было для всей нашей семьи, когда нашлась его фотография, напечатанная в газете «Ударник полей» в его молодые годы. Необычные чувства я переживал, когда находил на страницах газеты упоминание о моём деде, о том геройском периоде его жизни, о котором не имел ни малейшего представления! Совсем по-новому открылся для меня этот человек, теперь его жизнь не казалась мне прошедшей бесследно и канувшей в небытие, как миллионы других жизней. Чувство огромной гордости за него, за его дела охватило меня!

15 сентября 1937 г. опубликовано сообщение о разделении Азово-Черноморского края на Краснодарский край и Ростовскую область. Штейнгартовский район вошёл в состав Краснодарского края. Это событие совпало с разрастающейся волной репрессий на немецкое население страны. По рассказам моей бабушки, осенью 1937 г. арестовали её отца, т.е. моего прадеда Эйхвальда Якова Ивановича. За ним пришли ночью, арестовали без каких-либо обвинений. Куда? За что? Неизвестно и по сей день. Аресты проводились и в других семьях и продолжались вплоть до лета 38-го года. Из числа арестованных домой не вернулся никто.  Тщетно искал в «Ударнике полей» хоть какую-то информацию о происходящих в это время в районе репрессиях. Ничего! Только в марте 38-го на протяжении нескольких дней печатался подробный отчёт о ходе процесса над 21 членом «право-троцкистского блока». Это был громкий на всю страну процесс. На скамье подсудимых оказалась неугодная властям партийная верхушка в составе Н.И Бухарина, А.И. Рыкова, Г.Г. Ягоды, Н.Н. Крестинского, Х.Г.Раковского и других. Их обвиняли в том, что «они по заданию разведок враждебных к Советскому Союзу иностранных государств составили заговорщицкую группу под названием "ПРАВО-ТРОЦКИСТСКИЙ БЛОК", поставив своей целью шпионаж в пользу иностранных государств, вредительство, диверсии, террор, подрыв военной мощи СССР, провокацию военного нападения этих государств на СССР, расчленение СССР и отрыв от него Украины, Белоруссии, среднеазиатских республик, Грузии, Армении, Азербайджана, Приморья на Дальнем Востоке – в пользу упомянутых иностранных государств, наконец, свержение в СССР существующего социалистического общественного и государственного строя и восстановление капитализма, восстановление власти буржуазии...»

Лишь тихим отголоском проходившего в Москве судилища проскользнула информация из рубрики партийной хроники:

10.02.38 №14 Партийная хроника

Решением бюро Штейнгардтовского РК ВКП(б) исключены из рядов ВКП(б) следующие члены ВКП(б), как враги партии и народа:

1. Лохбаум Героним Иосифович, социальное положение крестьянин, член ВКП(б) с 1927 года партбилет № 1000905

2. Шац Вильгельмина Петровна, социальное положение крестьянка, член ВКП(б) с 1932 года партбилет № 1001088 (Председатель Роза Люксембургского сельсовета. – Прим. A.Ш.)

3. Щербатых Владимир Петрович, социальное положение служащий, член ВКП(б) с 1926 года партбилет № 1000991 (агроном Штейнгартовской МТС. – Прим. A.Ш.)

Секретарь Штейнгардтского РК ВКП(б) М.Виноградов. 

О деле Щербатых Владимира Петровича, агронома Штейнгартовской МТС, в нескольких словах рассказал Константин Борин в своей книге «Вкус хлеба». Когда группе руководящих работников МТС и колхозов было предъявлено тяжкое обвинение (какое, в книге не сказано. – Прим. A. Ш.) и их исключили из рядов партии, Борин, зная этих людей не один год, работая с ними бок о бок, обратился к Надежде Константиновне Крупской и, заручившись её поддержкой, пошёл в генеральную прокуратуру. По заявлению Борина прокуратурой была проведена дополнительная проверка, и Щербатых и ряда других председателей колхозов восстановили в партии и должностях. Исчезло со страниц газет имя председателя колхоза «13 годовщина Октября» Г.В.Эйхвальда, мне так и не удалось установить его полное имя. Тем не менее факт остаётся фактом, при всех его возможных недостатках, руководимый им колхоз встал на ноги, занял прочные позиции и сформировался как единый трудовой коллектив. Г.В.Эйхвальду было предъявлено обвинение в принадлежности к контрреволюционной немецко-фашисткой диверсионной организации. Подобное обвинение было предъявлено также и секретарю комсомольской организации Герр, братьям Михаилу и Адаму Петько, другим колхозникам. Неважно, признали они свою вину или нет, приговор один: расстрел! И 31 марта 1938 г. он был приведён в исполнение.

Мои друзья и знакомые, успокаивая меня на эту тему, приводили аргументы, что не только российских немцев репрессировали. Были репрессированы сотни тысяч русских, украинцев, граждан многих других национальностей. Всё это так! Но немцы пострадали намного больше других народов. По данным некоторых исследователей, жертвами различных чисток в первую очередь становились граждане немецкого происхождения. Помимо репрессий как к «врагам народа», «бывшим кулакам и уголовникам», к ним применялись специальные операции – «немецкие». Оперативный приказ НКВД СССР № 00439 от 25 июля 1937 года предписывал арестовать всех немцев, работавших на оборонных заводах. Затем преследованиям подверглись десятки тысяч немцев, трудившиеся в других сферах народного хозяйства и проживавших на всей территории СССР. Им, как правило, инкриминировалось «связь с заграницей», «шпионаж в пользу немецкой разведки», «создание немецко-фашистских диверсионных организаций» и тому подобное. И как следствие, высшую меру наказания получали до 96% арестованных немцев.

 

VIII.  Три года мира

 Лето 38-го принесло некоторое моральное расслабление. Колхозники готовились к очередной уборке урожая, молодёжь боролась с вредителями с/х культур, и лишь старухи, оставшиеся дома на хозяйстве, переведя дух от тяжких домашних хлопот, иногда вспомнив что-то своё, бабье, смахнув украдкой набежавшую слезу и горестно вздохнув, торопились к печи, чтобы поспеть приготовить еду к приходу мужиков. Детишки, как стайка беззаботных воробьёв, носились по улицам. Уже ничто не напоминало о том горе, которое пережили многие семьи, потеряв отцов, мужей, братьев в ходе проводимых чекистами «чисток». Об этом и не хотелось вспоминать! Не хотелось думать, что на западе растёт и с каждым днём всё больше и больше разрастается грозовое облако войны. С этого времени начинается период наибольшего подъёма в жизни села, колхоза, всего населения Ново-Ильевки. Непрерывный, самоотверженный труд стал приносить свои плоды. Эти предвоенные годы ознаменовались новыми трудовыми успехами, победами в социалистическом соревновании, несколько упрочилось материальное положение колхозников, стало спокойнее и радостнее жить. Никто не подозревал, что впереди отмерено всего только три мирных года. Три года мира осталось до начала войны, до следующей карательной акции над всем немецким народом СССР!

Недолго пустовало место председателя колхоза. Из района прислали «своего», проверенного человека, комсомольца Замулу Гаврилу Стефановича. В октябре 1938 г. бюро райкома партии приняло его из кандидатов в члены ВКП(б) и вскоре перебросило на новый участок работы. А в феврале 1939 г. председателем назначен Филенко Иван Кириллович. Он запомнился сельчанам как требовательный, справедливый и дальновидный руководитель, который сумел поднять колхоз на совершенно новый уровень. Место председателя Роза-Люксембургского сельсовета с января 1938 г. занял Мишин Даниил Яковлевич, он же был и парторгом в колхозе. Комсомольская организация по рекомендации райкома выбрала нового комсорга, им стал Ваня Панченко. Бухгалтером колхоза с июня 39-го стал Куренко Пётр Маркович. Одним из знаменательных событий 38-го года были выборы в Верховный Совет РСФСР. Депутатом был избран Константин Борин.

В «Ударнике полей» прекратились критические нападки на наш колхоз, впрочем, как и на другие колхозы тоже. Вероятно, и здесь произошли некоторые кадровые перестановки, и как следствие, изменился тон издания. Вместо критических заметок стали больше писать на политические темы, об оснащении китайской армии, об итальянских фашистах, о подготовке Германии к нападению на Чехию, фотографии Каунаса, еще каких-то городов, статьи об Азербайджане, о ходе финской войны, подписание договора с Германией о ненападении на СССР, военные сводки. Одним словом, что угодно, кроме того, что хотелось бы видеть!

Несмотря на передряги последних лет, село всё больше росло и хорошело. Дети подрастали, женились, образовывали новые семьи, строили дома и обзаводились хозяйством. Благодаря воспоминаниям Нерезько Алексея Кондратьевича и Гоцкой Раисы Михайловны удалось составить план села с обозначением на нём основных объектов, согласно которому можно судить о размерах и границах села.  В эти годы в селе имелось уже около 360 дворов. Ново-Ильевка имела всего три улицы, две пересечённые в центре, образуя крест, и одну на выезде из села по направлению в Красносельское. На домах были установлены таблички с названиями улиц: Розы Люксембург, Эрнста Тельмана и Сельмаш. Улицы были широкие и ровные, дома примыкали близко друг к другу, огорожены как правило забором, а иногда плетнями. Перед домами имелись скамейки, где любили посидеть пожилые и проводить вечера молодёжь. Каждый дом имел земельный участок, где выращивались помимо домашних овощей, табак, кукуруза, подсолнечник, просо, бахчевые, картофель. Непременным атрибутом каждого двора были фруктовые деревья и ягодные кустарники. Молодые семьи первым делом обзаводились хозяйством. Свиньи, козы и овцы составляли основу благосостояния семьи. Корова, а то и не одна являлась кормилицей. Парное молоко со свежеиспечённым хлебом – привычный завтрак сельской детворы. 

К этому времени колхоз «13 годовщина Октября» представлял из себя уже многоотраслевое хозяйство. На полях выращивалась пшеница, как яровая, так и озимая, ячмень, овёс, просо, подсолнечник. Колхоз неоднократно награждался переходящим Красным Знаменем района, а по итогам работы за 1939 год выдвигался на Доску Почёта Всесоюзной с/х выставки в Москве. За высокие урожаи бригады полеводов Якова Шек и Адама Тринц назывались гордо: «стопудовиками». Задолго до хрущёвской объявленной кампании по повсеместному распространению кукурузы, звенья кукурузоводов колхоза Клары и Елены Эйхвальд, Анны Шрейбер получали небывалые по тем временам урожаи 150-140 пудов с гектара! Яков Шефнер вместе с комбайнёрами Красносельской МТС Петром Недорубом и Василием Лиходеевым были участниками Всесоюзной с/х выставки от Штейнгартовского р-на. В колхозе «13 годовщина Октября» имелись довольно крупные овцеводческая и молочно-товарная фермы, где содержалось более 180 голов крупного рогатого скота, для внутрихозяйственных нужд имелась небольшая конеферма и пасека. Всего в животноводстве было занято около 20 человек. С 1939-го года в колхозе стали высевать лаллеманцию. Это яровое масличное растение очень хорошо прижилось на Сверном Кавказе и давало хорошие урожаи. В первый же год колхоз с площади 30 га собрал 350,25 центнеров лал, что составляет 11,6 ц. лал на 1 гектар. Доход от урожая лал превысил все ожидания – 62 тыс.рублей! Это растение весьма неприхотливо и растёт повсеместно. Благодаря хорошей всхожести и высоким темпам роста, оно почти всегда заглушает сорные травы, поэтому его высевали преимущественно на целинном поле или перелогах. Лаллеманция превосходно переносит засуху, при созревании в сухую погоду не высыпается. Содержит около 30 % масла, по вкусовым качествам близко к льняному. Масло лаллеманции относится к разряду скоровысыхающих и может быть использовано также и в красильном деле. В колхозе имелось небольшое картофельное поле, собираемый урожай шёл на выплату трудодней колхозникам и в семенной фонд. Хранился картофель в специальном картофелехранилище. Было организовано сельское потребительское общество (сельпо. – Прим. А. Ш.), действовал магазин. По мнению окружающих, снабжение товарами в нём было значительно лучше, чем в других сёлах.

В Ново-Ильевке существовала одна из крупных в районе, сначала неполная, а затем и средняя школа в которой вместе с немецкими детьми обучались детишки казаков и русских из ближайших хуторов. Под руководством директора школы Бретаг здесь подобрался очень хороший коллектив учителей: Беккер Федор Александрович, Бер Иван Генрихович, Викснэ Леонида Альбертовна и другие. С июня 1939 г. для школьников действовал пионерский лагерь. В селе одной из первых в районе была открыта первичная осоавиахимовская организация, основной задачей которой было содействие укреплению обороноспособности страны, распространение авиационных и других военных знаний среди населения. Председателем которой несколько лет являлся Ф.А. Беккер, его силами была создана ячейка ПВХО - (противовоздушной и противохимической обороны) и стрелковый кружок. Действовала агрохимическая лаборатория по борьбе с вредителями с/х культур и применению органических и минеральных удобрений. Тогда она называлась в духе того времени – «хата-лаборатория» и заведовала ею Р.М. Эйхвальд. Значение этой лаборатории было трудно переоценить. В то время значительная часть урожая терялось из-за действия вредителей, таких как черепашка. Думаю, некоторым будет интересно вкратце узнать кое-что о ней: Вредная черепашка – опаснейший вредитель злаков, особенно пшеницы и ржи. Черепашкой назвали этого клопа за сильно разросшийся в стороны и назад щиток, покрывающий почти всю спинку насекомого, очень похожий на панцирь черепахи. Вредят как взрослые клопы, так и личинки. Уколы, наносимые ими в стебель, приводят к замедлению роста растения или недоразвитию колосьев. В результате повреждения зерно становится щуплым, происходит потеря массы зерна, снижаются посевные и технологические качества. Встречается клоп-черепашка в степной зоне европейской части России, на Кавказе и в Средней Азии. Зимуют эти насекомые в основном под опавшими листьями – в местах с древесной растительностью. 

Наиболее приемлемыми методами борьбы с этими вредителями являлись в то время её сбор вручную, а также биологический, т.е. посредством разведения теленомуса. Теленомус это мелкое насекомое, паразитирующее в яйцах других насекомых – вредителей сельскохозяйственных культур. В Ново-Ильевской лаборатории выращивался теленомус как для нужд своего  колхоза, так и для соседних колхозов. «Все колхозники колхоза «13 годовщина Октября» развернули активную борьбу с черепашкой», – писала в те дни газета. Взрослые и дети-школьники были заняты её сбором. Кроме того, было организовано специальное молодежное звено по борьбе с вредным насекомым, которое обрабатывало лесозащитные полосы и поля. С этой целью в звене работали два конных и один ручной черепашкоуловители. В состав этого звена входили также и лаборанты Клара Эйхвальд и Екатерина Гиринг. Результаты работы звена черепашкоуловителей были признаны администрацией колхоза как хорошие. Большое внимание в колхозе уделялось внесению органических и минеральных удобрений на поля. Подворно устанавливалось задание по сдаче куриного помёта и печной золы. Ежегодно поля удобрялись перегнившим навозом. Особенно успешно заготовкой удобрений занимались звеньевые-кандидаты на Всесоюзную с/х выставку в 1940 г. Е.Массольд, Ф.Эйхвальд. Имелся новый и просторный клуб, библиотека с большим книжным фондом. При клубе постоянно действовал драматический кружок под управлением Леониды Альбертовны Виксне, на спектакли которого приходили люди не только из самой Ново-Ильевки, но и со всей округи. Особенно хорошо исполняли свои роли  А. Шрайбер, М. Попкова, А. Вагнер, Е. Черненкова и др. Активное участие в драмкружке принимали учителя школы и счётные работники колхоза.

29 мая 1941г. №43 Молодежное звено

«Молодежное звено колхоза «13 годовщина Октября» (звеньевая тов.Шрайбер) хорошо организовало работу на прополке. Имея колосовых 90 га и пропашных 24.5га, звено тов. Шрайбер уже закончило прополку своих участков.

В звене крепкая трудовая дисциплина, все колхозники на работу выходят рано и работают до позднего вечера. Все члены этого звена ежедневно перевыполняют дневные задания. Для подкормки растений на поля уже вывезено 38 т перепревшего навоза.

  И.Филенко»

 Это была последняя заметка о нашем колхозе и его колхозниках. Больше я не встретил ни одного упоминания о нём. Нигде.

 

IХ.  Под одну гребёнку!

 Начавшаяся 22 июня 1941 г. Великая Отечественная война, в корне перевернула судьбы не только жителей небольшой немецкой деревушки на богом забытой окраине Краснодарского края, но и всего народа, проживавшего на необъятных просторах великого и могучего Союза Советских Социалистических Республик! С первых дней войны на защиту своей Родины встали и немецкие парни из Ново-Ильевки, среди них был и Адам Эйхвальд.

С началом войны всё немецкое население села замерло в немом оцепенении: Что с нами будет? Как быть дальше? Сразу все вспомнили, что коренное население Ново-Ильевки – немцы. Что они выходцы их ненавистной Германии и разговаривают тоже по-немецки! И никто не хотел и слышать, что они такие же советские люди, как и русские, украинцы, казахи или узбеки. Что их предки ещё в середине XVIII в по приглашению Екатерины II поселились на территории России, что у них нет даже знакомых за границей, не говоря уже о каких-то связях. Единственно, что осталось у них от прошлого – это язык и некоторые национальные традиции. Но вершители судеб распорядились по-своему! И уже 28 августа 1941 г. вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья», результатом которого явилась фактическая ликвидация немецкой автономии на Волге и положено начало всеобщей депортации немцев независимо от их места проживания. Практически сразу же вслед за Указом от 28 августа власти приступили к аналогичным репрессиям против немцев в других регионах страны. За сентябрь-октябрь немцы были выселены со всего Северного Кавказа! Очередь дошла и до Ново-Ильевки.

Официально о выселении ничего не говорилось, только слухи, доходившие до сельчан, порождали догадки, одну страшнее другой. И вот, в начале октября всех жителей Ново-Ильевки собрали на площади у конторы. Офицер хорошо поставленным зычным голосом зачитал Постановление Государственного Комитета Обороны №698сс от 21 сентября 1941 г. подписанный самим Сталиным. Он также объявил о дате выселения и зачитал списки выселяемых. Предупреждалось, чтобы брали с собой всё самое необходимое, в первую очередь тёплые вещи и еду. Особенно предупреждалось о недопущении порчи оставляемого имущества и скота и ответственности за это! Всё это переходило в руки Советской власти. «Вам больше ничего это не пригодится!», – сказал офицер, отвечающий за выселение. «В Сибирь везут! На смерть! – высказала предположение бабушкина соседка, – Уж лучше бы здесь расстреляли!». Действия энкавэдэшников были слаженными и чёткими, в мгновение ока они заняли исходные позиции. Окружили село плотным непроницаемым кольцом, на дорогах были установлены пикеты. Даже мышь не могла проскользнуть незамеченной. В село впускали всех. Не выпускали никого. 

Всю ночь село охраняли военные. Никто не спал. А на утро, едва забрезжил рассвет, подогнали телеги. На погрузку отводился один час. Телег хватило не всем, поэтому пришлось грузить вещи на одну телегу двум, а то и трём семьям сразу. Весь домашний скарб, хозяйство, утварь, всё осталось новым хозяевам. Перед самой войной мой дед, Шефнер Иван Кондратьевич, построил единственный в селе большой кирпичный дом. Его семья к тому времени насчитывала уже семь человек. Дом этот находился в центре села. Перед самым выселением они закончили внутреннюю побелку и покрасили полы. Так им и не пришлось ни одного дня пожить в этом доме! К десяти часам колонна выдвинулась на станцию. Шли молча, в сопровождении солдат, постоянно оглядываясь на оставшиеся позади дома, деревья, прощаясь навсегда со своей родиной. На станции их уже дожидались другие немцы, свезённые сюда со всей округи. Одним эшелоном они были вывезены в Кемеровскую область, Юргинский район. Иван Кондратьевич Шефнер позже других выехал из села. Он задержался, сдавая закреплённую за ним технику. На велосипеде догнал колонну уже на станции. Он-то и привёз известие о вселении в село новых жителей – беженцев из Одесской области. Операция проводилась в условиях строгой секретности. Жители окрестных сёл ничего не знали о проводимой акции. Так описывает Александр Дрига воспоминания Лидии Тимофеевны Кузьменко, тогда еще восьмилетней девочки, осенью 1941 г. она с отцом пошла в немецкую колонку в магазин за солью. Еще на подходе отец обратил внимание на непривычные в поселке мычание коров и лай собак. Войдя в поселок, они не встретили ни одного человека – поселок был пуст. А когда они подошли к дому знакомого отцу немца, то увидели распахнутые настежь ворота и дверь в доме. Лидии Тимофеевне запомнилось, что стол был заставлен посудой с остатками еды и что на полу было рассыпано пшено... Вот так местное население узнало о выселении немцев из поселка Ново-Ильевка.

На этом закончилась история села. И началось другая история, история села, лишённого своих коренных жителей. Считаю необходимым привести сведения о масштабности этой акции, жертвами которой стали и немцы из Ново-Ильевки. 

По данным на 25 декабря 1941 г. из 904 тыс. немцев, подлежавших депортации, было выселено 856 тысяч. В том числе из республики немцев Поволжья — 366 тыс., из Орджоникидзевского края – 95,5 тыс., из Саратовской области — 47 тыс., Краснодарского края – 34 тыс. человек

Депортированные советские немцы использовались в качестве трудовых ресурсов, которые подверглись мобилизации и формированию из них на время войны рабочих колонн, или так называемой Трудовой армии. Ее «бойцы» призывались через военкоматы и направлялись на строительство заводов оборонного значения, в шахты по добыче угля, заготовку леса, строительство дорог и т.д. Одними из первых мобилизованных стали и отозванные из действующей армии немцы-красноармейцы. Начиная с сентября 1941 г., их зачисляли в спецпоселенцы, но не демобилизовывали, а направляли в Трудармию. К началу 1942 г. Трудармия фактически уже насчитывала 20,8 тыс. немцев. Специальные постановления ГКО о мобилизации выселенного немецкого населения в трудовую армию от 10 января, 14 февраля и 7 октября 1942 г. придали этому совершенно новое измерение и означали практически сплошную мобилизацию трудоспособных немецких спецпоселенцев. Из мобилизованных формировались отряды в 1500–2000 человек, разбитые на рабочие колонны в 250–500 человек и бригады в 35–100 человек, построенные по производственному принципу и проживавшие в одной казарме. Режим содержания мало чем отличался от гулаговского (колючая проволока, вышки, поверки, горячая еда два раза в день, один выходной за 10 дней), правда, на работу и с работы выводили без конвоя. Трудармеец обязывался отрабатывать себестоимость своего содержания. Если в двух первых наборах в Трудармию (январском и февральском 42-го года) речь шла исключительно о мужчинах призывного возраста — от 17 до 50 лет, то в третьем (октябрьском) – о мужчинах уже от 15 до 55 лет, а также о женщинах от 16 до 45 лет, кроме беременных или имеющих малолетних (до трех лет) детей. Призывы проводились ежегодно с закономерной периодичностью. За неявку по мобилизации, отказ от работы или саботаж карали сурово, вплоть до расстрела. Как таковая, Трудармия была ликвидирована только в январе–марте 1946 г. Но освободившиеся при этом трудармейцы еще 10 лет оставались на спецпоселении, на учёте спецкомендатур, прикрепленными к тем же самым предприятиям, где они до этого работали, правда, с правом переехать из зоны в общежитие за пределами зоны и выписать к себе семьи. Через трудармейские рабочие колонны прошло в общей сложности 317 тыс. советских немцев – т. е. каждый третий от числа депортированных.

Сталинский режим нуждался в образе мощного «внутреннего врага», на которого можно было взвалить вину за поражения в первые месяцы войны, за гибель родных и близких, за бесчинства, чинимые фашистами на оккупированных территориях. Депортацию многие восприняли, как должное наказание всех советских немцев, делая их соучастниками событий, происходивших в гитлеровской Германии и на фронтах. Депортация немцев самым губительным образом сказалась на всем народе и конкретно на каждом человеке. Заклеймив презрительным прозвищем «фашисты», всех советских немцев обвинили в «гражданской неблагонадежности», многие без вины виноватые погибли при транспортировке, проживании в новых условиях, на каторжных работах в трудармии, немецкие семьи лишились всего имущества, большинство потеряло родственные связи и не имело возможности даже говорить на родном языке. Советские люди самоотверженно работали в тылу, перенеся на своих плечах все тяготы и лишения военного времени. Но ни один народ не был так унижен и оскорблён, выселен из родных мест и фактически порабощён, являясь дармовой «рабсилой» для каторжных работ за колючей проволокой! Одним махом решив судьбу целого народа, переломав сотни тысяч жизней, загнав в лагеря и «трудовые колонны» трудоспособную его часть, при этом объявив его «пособником врага», на долгие годы лишив прав и возможности нормально жить, учиться, растить детей.  

Живя в городе Кустанае, мне часто приходилось бывать в Челябинской и Свердловской областях. Проезжая мимо какого-либо завода или другого объекта, от местных жителей приходилось слышать: «Этот завод строили немцы.», «Эту дорогу строили немцы.», «Здесь работали немцы.»... Желая конкретизировать и некоторым образом дистанцироваться от немцев-военнопленных, воевавших за нацистскую Германию, я переспрашивал: «А какие немцы? Пленные или трудармейцы?». На что после недоумённого взгляда и некоторой паузы получал оскорбительный для меня ответ: «Какая разница! Немцы!»

Вот так! Под одну гребёнку, без разбора...  

 

X.  Без нас

 В тот же день другая колонна вошла в Ново-Ильевку. Эта колонна состояла из беженцев, эвакуированных из Одесской области. Как потом выяснилось, преимущественно еврейского происхождения. Их заселяли в ещё не остывшие дома немцев. Вместе с ними в Ново-Ильевку заселяли и семьи из близлежацих хуторов и сёл.

Недолго находилась Ново-Ильевка под фашистской оккупацией. С 29 июля 1942 г. по 2 февраля 1943 г. Всего несколько месяцев. Но и в этот период злой рок не оставил это село. 15 октября 1942 г. здесь разыгралось ещё одно трагическое событие. Горькая судьба постигла и этих несчастных людей! 

Эдуард Андреевич Широкобородов, узнав, что я собираю информацию о селе Ново-Ильевка, предложил ознакомиться с его статьёй «Его зарыли в шар земной...», где описываются зверства фашистoв на территории Староминского и Штейнгартовского районов. В полном объёме с ней можно ознакомиться на персональном сайте Эдуарда Андреевича http://www.shirokoborodov.ru/, но поскольку она довольно объёмна, привожу лишь некоторые её выдержки, касающиеся нашего села:

«...все граждане еврейской национальности, находившиеся в разных местах района, силой были собраны в сопровождении полицейских надзирателей в колхозе «13-я годовщина Октября» якобы для выполнения сельскохозяйственных работ. В течение двух месяцев все собранные в количестве 55 человек действительно использовались на разных тяжелых работах. В колхоз они прибыли, уже не имея при себе никаких вещей, за исключением одного-двух платьев, так как все принадлежавшие им вещи были отобраны немецкими властями еще до их отправки в колхоз...». «...За время пребывания этих граждан в колхозе, они жили в исключительной нищете, были полуголыми, хлеба не получали, кормились только похлебкой...». «С ранней зари до поздней ночи их заставляли выполнять разные тяжелые работы, не считаясь с возрастом и здоровьем. На почве плохого питания, тяжелой работы, бесконечных издевательств и надругательств почти все они были крайне истощены, среди них было много больных...».

«... В полдень 15 октября 1942 года в колхоз прибыла немецкая легковая автомашина с двумя немецкими офицерами. Они предложили старосте колхоза В. в течение 30 минут собрать всех евреев в одно место. Тех, кто не мог двигаться по состоянию здоровья, принесли на руках. Староста с полицейскими, собрали всех евреев в назначенное место. Они охранялись полицейскими. Немецкие офицеры заставили взрослых рыть яму. Когда яма была вырыта, начался чудовищный расстрел...».

Не стану приводить все подробности происходящего, они ужасны! Скажу только, что по свидетельствам очевидцев, расстрел проводился с особой жестокостью. Было расстреляно 55 евреев и двое русских. Среди них были старики, дети и даже грудной ребёнок!

Ужасающи злодеяния фашистов!

Отгремели бои Великой Отечественной войны. В опустевшие и разорённые дома стали заселяться потерявшие кров люди из разных концов Кущевского и Штейнгартовского районов, да и не только этих.

На землепользовании колхоза «13 годовшина Октября» был создан колхоз имени 4 гвардейского Кубанского казачьего кавалерийского корпуса, первым председателем которого был Андрюха Владимир Иванович. Название колхоза было взято в честь одноимённого казачьего соединения, освобождавшего эти края от фашистов в 1943 г. В местную школу ещё долго прибегали детишки с окрестных хуторов и селений, но это уже было не то село, что раньше, оно, как тяжело раненный, но всё ещё цепляющийся за жизнь боец, влачило своё скорбное существование, пока не сдалось совсем!

После трудармии и отмены спецкомендатуры, Шефнер Яков Кондратьевич с женой Евгенией вернулся в Ново-Ильевку с надеждой дальше жить и работать в родном селе и на родной земле. Он застал село полуразрушенным, а свой дом и надворные постройки практически в руинах. На скорую руку отремонтировав сарай, принялся за дом. Но его и его жену вскоре арестовали, предъявив им обвинение в нарушении подписки о «невозвращении». В 1956 г., при отмене спецкомендатур и снятия режима ежемесячных отметок, такую подписку давал каждый немец-спецпереселенец, согласно которой ему запрещалось возвращаться в места, где он проживал до войны. Без лишних разговоров суд приговорил их к 10 годам лишения свободы. По истечении срока Яков Кондратьевич поселился в Тарановском районе Кустанайской области, а Евгения пропала бесследно. Мне неизвестно, как вели хозяйство люди, пришедшие в село после немцев. Почему они стали покидать обжитые и насиженные места? Почему село это из некогда процветавшего стало умирающим? Я думаю, что не только урбанизационные процессы, охватившие всю страну, привели его к такому плачевному состоянию. Когда нет веских причин, говорят: Судьба такая! Вот и я так полагаю: такая судьба у всего немецкого народа в России и их поселений. Горькая судьба!

Факт остаётся фактом: хутор Новоивлевский, как его после войны стали называть в официальных источниках, Красносельского сельского совета Кущевского района, решением КИК от 6 июля 1967 г. ликвидирован как населённый пункт. Впоследствии землю распахали, посеяли зерно, посадили лесополосы. Стёрли с лица земли всё, что напоминало о некогда процветающем селе. Теперь на том месте, где была Ново-Ильевка – хлебное поле. А на месте, обозначенном на фотографии красным кружочком, стоял наш дом, построенный моим дедом перед самой войной. В этом доме впоследствии находился детский сад. Вблизи этого дома стоял самый большой на селе колодец, который поил всех желающих своей живительной влагой. Трактора до сих пор выпахивают из земли его обломки как напоминание о людях, чей труд и упорство привели к процветанию этого края! 

    О, многострадальная Кущёвская земля, сколько пота, крови и слёз ты впитала! Сколько несправедливости и насилия над людьми здесь было содеяно!

 

 Источники:

1.  Борин К.А. Вкус Хлеба. Москва, 1978 
2.  Борин К.А. О чем шепчут колосья. Москва,1958
3.  Герхард В. Зона полного покоя. Augsburg, 2004
4. Газета "Ударник Полей", Орган Штейнгартского РК ВКПб и районного Совета деп.труд.Краснодарского края, ст.Шкуринская, 1935-1941
5. Газета «Штейнгартовский комсомолец», орган Штейнгартовского райкома ВЛКСМ, 1936-1941.
6. ГАРО. Ф. 107 Денисов Василий Ильич
7. ГАРО. Ф. Р.-4173. Оп. 3. Д. 38. Римско-католический костел (1944-1952). 
8. ГАРО. Ф. 226. Оп. 1. Д. 2236. Метрическая книга Ростовского-на-Дону костела. 1917 г.
9. ГАРО. Ф. 226. Оп. 20. Д. 64. Книга записей о рождении и крещении в Римско-католической церкви. 1918 г.
10. Гончаров Г.А. Трудовая армия периода Великой Отечественной войны: 
11. Российская историография.
12. Дизендорф В. Ф. Немцы России. Населенные пункты и места поселения : энциклопедический словарь. М., 2006. 
13. Ерохина О.В. Немецкие колонии Области Войска Донского (Вторая половина ХIХ в. – февраль 1917 г.). Волгоград, 2009
14. Князева О. «Что ж вы теперь из сумрака зовёте?» День национальной скорби российских немцев
15. Корягин С.В. Генеалогия и семейная история Донского казачества. Москва, 2001
16. Литвиненко В.И. Сёла Приазовья. Ростов-на-Дону, 2010
17. Лиценбергер О.А. Римско-католическая Церковь в России: история и правовое положение. Саратов, 2001
18. Малаховский Е. И. Храмы и культовые сооружения Ростова-на-Дону, утраченные и существующие. Ростов-на-Дону, 2006. 
19. Морозова О. М. Модели экономического поведения в условиях многоукладности в пореформенный период (на материале Дона) // Проблемы истории Украины XIX-XX ст. Вып. XIV. 2008.
20. Нахтигаль Р.  Донские немцы 1830-1930. Augsburg, 2007
21. Отдел краеведения Донской Государственной Публичной Библиотеки
22. РГИА. Ф. 873 Навроцкая София Порфирьевна
23. Сборник «Потомство Шкуринского куреня» Москва, 1994
24. Список населенных мест Северо-Кавказского края. 1925г.
25. Справочники: «Вся область Войска Донского и Северный Кавказ», «Весь Ростов и Нахичевань-на-Дону», «Памятные книжки Области войска Донского.» 
26. Schnurr J. Die Kirchen und das religioese Leben der Russlanddeutschen: Katholischer Teil. Stuttgart, 1980, (Шнурр Й. Церкви и религиозная жизнь русских немцев. Католическая часть. Штуттгарт, 1980 г. – Прим. A.Ш.)
27. ЦАФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 11. Д. 1048. Л. 39—54. 
28. ЦДНИКК. Ф. 163. Оп. 1. Д. 127а. Л. 10-18. 
29. Шадрина А.В. Католичество на территории Приазовья и Нижнего Дона. RELGA. №6, 01.04.2011

Интернет-ресурсы: 

1. http://lists.memo.ru/
2. http://shirokoborodov.ru
3. http://slavakubani.ru Н.И. Ефименко «Станица Кущевская» 
4. http://sovetskaya-derevnya-glazami-vchk-3-2.blogspot.com
5. http://ru.wikipedia.org

_____________________________

© Шефнер Аркадий Адамович