Времена – дрянь, а жизнь – прекрасна! Интервью народного артиста России И.А.Богодуха | Статьи | Главная

Времена – дрянь, а жизнь – прекрасна! Интервью народного артиста России И.А.Богодуха

(№19 [237] 01.12.2011)

Автор: Наталья Константинова

Почти полвека народный артист России Игорь Александрович Богодух выходил на сцену Ростовского академического театра драмы имени Горького. Каждая его роль, будь-то Степан Разин в спектакле "Я пришел дать вам волю" или король Лир, Михаил в спектакле "Последний срок" В.Распутина или Городничий в "Ревизоре", для него - как отдельно прожитая жизнь. А сейчас актёр «держит паузу» - из штата театра ушел, но с профессией не простился. На интервью Игорь Александрович долго не соглашался: «спрашивают одно и тоже, отвечаешь, как попугай…» Тогда мы предложили: о чем хотите, о том и говорите.

Спектакль "Васса Железнова". В роли Сергея Железнова - Игорь Богодух.

Раньше и теперь

- Вам, наверное, интересно, почему я ушёл. Не очень хочется об этом вспоминать, но скажу так: мне стало скучно работать. Не знаю, может быть, прошло мое время, и просто я чего-то не понимаю. Но мне кажется, что общий уровень — театра, кино, литературы, образования, медицины — падает катострофически. Просто уже ниже плинтуса. До театра ли людям? Отвыкли. Отвык народ от хороших книг, от настоящих фильмов, от нормальной музыки… Читают Донцову, экранизируют (!) Донцову и Маринину. Хорошие актеры вынуждены играть эту ерунду. Несколько лет назад у нас в академическом (!) драматическом театре – проходил сольный концерт какого-то Сергея Зверева! Он кто такой? Что он делать умеет? А по всему городу афиши с его, извиняюсь, портретом, билеты дорогущие… И кто-то ж эти билеты покупал, наверное… А может, и не покупал — больше он что-то к нам не приезжает, слава Богу. Телек включишь – ужас: то педофилия, то предвыборные игрища, то «русские бабки» с Петросяном... Живем в век фуфла!

- Какое время вам вспоминается, как самое счастливое в жизни?

- Четыре года на факультете физвоспитания в пединституте. Я – молодой, красивый! Какие вокруг меня были тогда люди! Ты можешь себе сегодня представить интеллигентного спортсмена? Или спортсмена бескорыстного? Нет сейчас таких!... Сейчас они — вон, в Думе заседают... А у нас на факультете был свой эстрадный оркестр – на всех общеинститутских вечерах мы играли. За хорошими книжками в очередь записывались: спорили - читал – не читал? Люди старшего поколения, наверняка помнят боксера тяжеловеса Льва Мухина - заслуженного мастера спорта, серебряного призера Олимпиады в Мельбурне… Это был мой ближайший кореш – добряк, бессеребряник, скромняга… Я учился с Виктором Понедельником, с Шевченко, с Ингушевым в одной группе. Мастера высочайшего класса! Но безо всяких понтов - не было тогда жлобства сегодняшнего. Хотя, надо признать, нынешние спортсмены, требуя себе всего и сразу, наверное, поступают правильно: уйдешь из спорта – и никому ты не нужен! Так всегда было.

- А самое мрачное время в жизни помните?

- Забудешь его! Выбрали меня секретарем партийной организации театра. Я ни в какую партию не рвался, но без этого звания «заслуженного» не давали. Вступил… А как стал парторгом, просыпаться не хотелось, глаза еще закрыты, а уже думаю: что ж такого плохого в моей жизни? С утра вызовут в райком – дрючить, потом – в горком за тем же самым, к вечеру – обком…

- За что?

- Это их работа была. Они ж ничего другого не умели.

Про Кирилла Серебренникова и Наталью Гундареву

Богодух снялся в 17 фильмах. Кино дало ему возможность работать с интересными режиссерами, принесло известность… А свою первую кинопробу актер вспоминает с содроганием.

- Дали текст, поставили перед камерой, она тарахтит, а я куда-то в темноту что-то говорю… Кошмар! Кино для меня вообще процесс загадочный... Я привык к анализу пьесы в театре, к долгим репетициям, к вопросам. В кино все задом наперед, и подготовительной работой с актёром редкий режиссёр занимается. Вот недавно я подснялся у своего давнего друга Всеволода Шиловского.

- Как фильм называется?

- Названия ещё нет. А играл я там — страшно сказать — прокурора Сахалина. Это фильм уже про Путинские времена и нравы. Сняли несколько эпизодов. Что получится — увидим. Кино — это очень непредсказуемо, там всё шиворот навыворот.

- В сериалы приглашают

- Я совершенно неудобен для людей, делающих сериалы. Там так: пришел, текст с листа в камеру оттарабанил, куда велели - повернулся, где велели - глаза вытаращил… Не умею я так.

- Вы работали с Кириллом Серебренниковым, теперь уже мировой знаменитостью. А с ним - как?

- Помню его первый спектакль на сцене нашего театра – там появлялись три или четыре Пушкина, лифт какой-то ходил туда – сюда… Ну, не понимаю я такого театра! И на худсовете орал, как резанный - ругал его, не стесняясь в выражениях. Но Кирилл не обиделся, а предложил вместе поработать в кино. Я согласился и ни разу об этом не пожалел: с ним очень интересно. Но трудно. Снимем сцену, Серебренников в восторге: «Прекрасно! Блестяще! Гениально! Еще один дубль!». Ты с ног валишься, а он что-то свое ищет. Кирилл – это явление природы.

- Есть у вас любимые партнеры в кино?

- Гундарева. Гениальная была актриса, царство ей Небесное. Вот снимают, скажем, мой крупняк, я говорю с кем-то, кто сидит на ветке дерева. Так вот, если этот кто-то Наталья Гундарева, она залезет на это чертово дерево и будет мне оттуда реплики подавать. А ведь чаще всего человека, с которым я якобы разговариваю, и на съемочной площадке нет…

Спектакль "Квартет" в постановке Кирилла Серебренникова

В каждом веке свои беды

- Игорь Алексанрович, вы о чем-нибудь жалеете в своей жизни?

- Нет! Я живу хорошую жизнь. Времена мне достались паскудные - то коммунисты, то демократы-бандиты… Впрочем, когда они были в России, «хорошие времена»?! В каждом веке свои беды: то война, не приведи Господи, то холера, то революция... Так что жаловаться, может, и грех. Зато меня всегда окружали замечательные талантливые люди. У меня прекрасная семья, умница дочь, собака любимая, дача в станице Елизаветинской, из которой я сейчас почти не вылезаю: ловлю рыбу с мужиками, сажаю что-нибудь, в баньке с друзьями парюсь... Чего еще человеку надо?!

- А с театром как — развод окончательный?

- Знаете, я же совершенно не собирался ставиться артистом. А ещё недавно выходил на поклон после спектакля «Король Лир» и видел: зал встает… Кланяюсь, а у самого комок в горле! Страшно подумать, что этого счастья в моей жизни вообще могло бы не быть. О «Короле Лире» я и мечтать не мог: во мне 130 кг веса и рост 183. А Лир – он же беззащитный, щупленький… Но режиссер спектакля (Георгий Кавтарадзе – авт.) хотел показать, как ломают большого и сильного человека… Нет, с театром так просто не разбежишься в разные стороны. Будет хорошая пьеса, интересный режиссёр — пойду играть. Вот недавно в Таганрог ездил — маленький провинциальный театр, который живёт по своим правилам. У них нет даже пресловутого БОРЗа (борю организации зрителя), который носится по организациям всего города, чтоб хоть как-то втюхать билеты. Ничего этого в Таганроге не нужно - есть хороший театр, в нём касса. Человек, который хочет пойти на спектакль, просто покупает билет. И театр живёт! Ездит на гастроли, участвует в международных фестивалях... Недавно они играли премьеру «Враг народа», это малоизвестная пьеса Ибсена. Ставил Георгий Кавтарадзе. Получился очень добротный, серьезный спектакль, который смотрят с интересом. Хороша труппа, талантливый художественный руководитель Сергей Герд. Будет хорошая пьеса, с удовольствием сыграю с таганрогскими артистами...

- Ну, расскажите же, наконец, какими судьбами в артисты попали?

- Преподавал я физкультуру в техникуме, увлекся художественной самодеятельностью, стал играть в студенческом театре. И наш руководитель послал меня в училище искусств: пусть, мол, тебя послушают. А первый семестр уже заканчивается. Но собралась ради меня комиссия: басню я им прочитал, начал стихи – от волнения забыл слова, просят рассказ – не приготовил. «Вот, - думаю, - дурак, чего приперся!» Но меня приняли. Считай, в середине учебного года! Поучился чуть больше года - забрали в армию. Служил в спортроте, про театр всерьез не думал. Демобилизовался, зашел в училище просто так, по пути было. А преподаватель хвать меня за руку: давай, учись! Высшее образование есть, всякие там истории партии мне зачли. Ну сценическая речь, движение, фехтование – тут я уже попотел… Закончил училище – и в театр Горького. В 1963 году это было…

- В театральных вузах теперь, говорят, можно учиться за деньги! Заплати, и ты принят! Но студенты, поступившие таким образом, просто не ходят на занятия…

- Да и Бог с ними! Знаешь, это не самое страшное – быть плохим актером. Ну, будешь стоять в массовке, на радио пойдешь новости читать. А если человек за деньги стал врачом, и знает только, что ноги - это внизу, а руки – выше… Вот, где ужас, и он, увы, на каждом шагу…

- Вы, Игорь Александрович, кого только не играли: и королей, и нищих... А есть какая-то особо памятная роль?

- Мне надо, чтобы трудно было. Вот тогда интересно! Пусть это будет эпизод, но чтобы РОЛЬ, которая вымучит тебя, всю душу из тебя вынет, а потом ты ее, голубушку, почувствуешь и сыграешь… Сколько лет прошло, а помню, как я маялся с ролью Михаила (Спектакль «Последний срок» по Валентину Распутину – авт.) Вот как сыграть боль по умирающей матери молчанием, понуростью, застывшими слезами?! Начал репетировать – белое пятно, ничего нет, репетирую, репетирую – пусто! Вдруг точка какая-то нетвердая появилась, потом еще одна, вроде кусочек роли сложился. А дальше – никак! Я ночи не спал: «Бездарь, ты...» Но потом вдруг как прорвало - я почувствовал: выйду и возьму зал, - своей большой пятерней актер выразительно показывает, как это - «брать зрителя». - Вот оно, мое счастье!

___________________________

Кадр из фильма Кирилла Серебренникова "Рагин"