 |
||||||||||||||||||
|
|
|
|
 
Тема читательских писем к М.А. Шолохову мало исследована. В разное время к ней обращались научные сотрудники музея-заповедника М.А. Шолохова [1]. В 2003 году вышла книга Натальи Васильевны Корниенко «Сказано русским языком» [2], в которой, наряду с другими, рассматриваются читательские письма М.А. Шолохова периода 1920-х – 30-х годов. В фондах Государственного музея-заповедника М.А. Шолохова, в архиве семьи М.А. Шолохова хранится огромное количество писем к писателю послевоенного периода (довоенный архив писателя был утрачен в годы Великой Отечественной войны). Изучение указанной темы заслуживает особого внимания, так как затрагивает обширный круг вопросов взаимоотношения автора и читателей. Она позволяет выявить различные категории читателей (школьники, студенты, преподаватели, военнослужащие, рабочие и колхозники, писатели, журналисты, работники библиотек, заключённые и т.д.), географию переписки (письма присылали изо всех уголков нашей страны и многих зарубежных стран), отношение читателей к писателю и его творчеству (которое далеко не всегда совпадало с мнением официальной критики), определить круг проблем, с которыми обращались авторы писем и которые приходилось решать Михаилу Александровичу как депутату. Особый интерес представляют письма, рассказывающие о прототипах произведений писателя, их жизни и судьбах, свидетельствующие об исторической правдивости книг М.А. Шолохова.
В данной работе будут впервые представлены некоторые письма 60-х – начала 80-х годов ХХ века. Они не только от свидетелей и очевидцев событий, происходивших на Дону в сложный, переломный период 20-х – 30-х гг., описанных в разных произведениях писателя, но и от родственников тех или иных прототипов, односельчан, соседей и даже от самих прототипов шолоховских героев. Эти письма, порой не очень складные и грамотные, но искренние и бесхитростные, очень просто и незамысловато раскрывающие страницы Гражданской войны, коллективизации, судьбы реальных людей, ставших героями произведений Шолохова, говорят сами за себя. Они – яркое, подлинное и бесспорное подтверждение исторической подлинности и правдивости шолоховских книг. (Письма из архива семьи М.А. Шолохова публикуются впервые. Печатаются в соответствии с нормами современной орфографии). Используемые в статье письма проиллюстрированы отрывками из произведений М.А. Шолохова, что даст более ясное представление, о ком идёт речь.
Отрывок из рассказа М.А. Шолохова «О Донпродкоме и злоключениях заместителя донпродкомиссара товарища Птицына»: «Я, Игнат Птицын – казачок Проваторовской станицы, – собою был гожий парень: за поясом у меня маузер в деревянной упаковке, две гранаты, за плечиком винтовка, а патронов, окромя подсумка, полны карманы, так что шаровары на череслах не держатся и мы их бечёвочкой всё подпоясывали. Глаза у меня были быстрые, весёлые, ажно какие-то ужасные: бабы, бывалочка, пугались. Примолвишь какую-нибудь на походе, а она после, как освоится, и говорит: «Фу, Игнаша, до чего ваши глаза зверские, глядишь в них, никак не наглядишься…» [3]. Письмо С.И. Воробьёва (прототипа Игната Птицына) к М.А. Шолохову от 5.05.1975 г.: «Дорогой друг юности, Михаил Александрович! Сердечно поздравляю Вас с днём рождения – 70-летием, а также от всей души поздравляю Вас и Ваше семейство с праздниками трудящихся – 1-м Мая и 30-летием Победы советского народа над фашистской Германией! Желаем Вам крепкого здоровья, счастья и долгих лет жизни. Михаил Александрович! Вы, наверно, меня уже и не помните – сколько прошло десятилетий после нашей последней встречи, а когда-то давно, в 1920-30 годах, мы с вами часто встречались, и я неоднократно по Вашему любезному приглашению бывал в Вашем доме, ночевал, и мы подолгу беседовали о гражданской войне и нашем в ней участии. В результате этих бесед появился на свет Ваш рассказ «О Донпродкоме и злоключениях Донпродкомиссара тов. Птицына». В 1929 году Вы подарили мне только что вышедшие из печати 2 книги «Тихого Дона» со своим автографом. В настоящее время я проживаю в г. Ростове. Пенсионер союзного значения Воробьёв Семён Иванович. А по шолоховскому рассказу – Игнат Птицын» [4].
Из романа М.А. Шолохова «Поднятая целина»: «Нагульнов за столом бегло написал: «Районному уполномоченному ГПУ т. Захарченке. Препровождаю в ваше распоряжение кулака Бородина Тита Константиновича, как контрреволюционный гадкий элемент. При описании имущества у этого кулака он официально произвёл нападение на присланного двадцатипятитысячника т. Давыдова и смог его два раза рубануть по голове железной занозой. Кроме этого, заявляю, что видел у Бородина винтовочный отрез русского образца, который не смог отобрать по причине условий, находясь на бугре и опасаясь кровопролития. Отрез он незаметно выкинул в снег. При отыскании доставим к вам как вещественность. Секретарь гремяченской ячейки ВКП(б) и краснознаменец М. Нагульнов» [5]. Письмо Е.Т. Захарова М.А. Шолохову от 1.08.1965 г.: «Здравствуйте, уважаемый Михаил Александрович! Вероятно, когда получили Вы мою телеграмму в числе сотен поздравлений с днём Вашего шестидесятилетия и награждением Вас высокой правительственной наградой – орденом Ленина, блеснула мысль, какой же это Захаров из Сочи. Да, Михаил Александрович, это пишет Вам тот Захаров (Захарченко), который фигурирует в Вашем замечательном романе «Поднятая целина». Ранее, в 1929-1933 годах, я работал в Вёшенском отделе ОГПУ. Как Вам известно, – это было тяжёлое время, момент коллективизации сельского хозяйства и ликвидации кулачества как класса. Я же в то время, в момент выселения кулачества, был прикреплён к Еланскому кусту в качестве Уполномоченного ОГПУ. Конечно, я звонил по телефону в Вёшенский отдел ОГПУ, что делать с кулаками, ибо чёткого указания дано не было, а ведь казаков туда направили со всей Кривой речки и др. хуторов. Конечно, прошло времени много, но ведь как можно забыть такие эпизоды, друзей и т.д. В 1933 году меня перевели по работе в гор. Шахты, а затем в 1936 году перевели в гор. Сочи. Но там я работал до 1941 года, где и застала война. В 1954 году я демобилизовался в звании майора. Правда, в этом звании я ходил 9 лет, т.к. установили потолок, и снова вернулся в Сочи. С 1955 года по настоящее время работаю в школе учителем. Вот, Михаил Александрович, так быстро пролетело время и наши молодые годы, как будто это было вчера, и ведь вспомнить приятно, правда? Тем более такое бурное время. Ведь во время коллективизации в хут. Варваринском нас с Клавдиевым чуть бабы коромыслами не побили, хорошо, что были вооружены, они побоялись. Я часто в Сочи встречаю Попова Василия, бывшего зав. райфо («приятель Слабченко по жене»). Вспоминали о Вас, о былых временах станицы Вёшенской, ликвидации банды есаула Сенина в хут. Евлантьевском и др. Михаил Александрович, в 1963 году в августе месяце я приезжал в станицу Вёшенскую и заходил к Вам. Но Вы были на совещании в Москве. Хотел бы видеть Вас. Из Вашей семьи никого не нашёл. Времени у меня было мало. Машина стояла в Базках, и не хотелось её задерживать. Буду очень рад, Михаил Александрович, если Вы не сочтёте за труд, черконите пару слов о себе, своём здоровье, семье, ходите ли на рыбалку и охоту. Я слышал, что Мария Петровна – квалифицированный охотник, метко стреляет. Интересно знать, где сейчас Луговой (бывший секретарь РК.) Бывайте здоровы, привет Вашей семье, Марии Петровне и Вашим ребятам. Будете в Сочи, милости прошу, заходите. С искренним уважением к Вам, Захаров Евгений Трофимович. I /VIII 1965 г.» [6].
Письмо К. Белоцкого М.А. Шолохову от 18.02.1978 г.: «Глубокоуважаемый Михаил Александрович! В Вашей «Поднятой целине» упоминается секретарь окружкома. Фамилия не названа. («Секретарь райкома партии, подслеповатый и вялый в движениях, присел к столу, искоса посмотрев на Давыдова, и, жмурясь, собирая под глазами мешковатые складки, стал читать его документы» [7].) Если обратиться к истории коллективизации на Дону, то это должен быть мой отец – М.Л. Белоцкий. Отец был хорошо известен в Азово-Черноморском крае: конармеец, военком II кавдивизии, герой гражданской войны с двумя редкими тогда орденами Красного Знамени, делегат съездов, начиная с десятого. Вы, конечно, не могли не знать секретаря Окружкома. К тому же и моя мать, в то время работник Крайкома, а затем, подобно Давыдову, добровольно пошедшая работать в Политотдел, подтверждает, что манера говорить и отдельные фразы Вашего секретаря Окружкома соответствуют облику моего отца. Я давно об этом знаю, но не решался беспокоить Вас по частностям. Если Вас это не затруднит, мне было бы очень дорого знать, послужил ли отец прообразом для Вашего секретаря Окружкома. С уважением. К. Белоцкий» [8].
Роман «Тихий Дон» – одна из самых читаемых книг. Он пользовался большой популярностью как в довоенное, так и в послевоенное время. Среди писем читателей к М.А. Шолохову – отзывов на «Тихий Дон» – можно встретить очень интересные отклики очевидцев событий, описанных в романе.
Из романа М.А. Шолохова «Тихий Дон»: «Григорий повернулся. К нему подходил Яков Фомин – однополчанин Петра, бывший командир мятежного 28-го полка Донской армии. Это был уже не тот Фомин, нескладный и небрежно одетый атаманец, каким его некогда знавал Григорий. За два года он разительно изменился: на нём ловко сидела хорошо подогнанная кавалерийская шинель, холёные русые усы были лихо закручены, и во всей фигуре, в подчёркнуто бравой походке, в самодовольной улыбке сквозило сознание собственного превосходства и отличия. – Какими судьбами к нам? – спросил он, пожимая руку Григория, засматривая в глаза ему своими широко поставленными голубыми глазами» [9]. Письмо Д.И. Заикина М.А. Шолохову от 28.04.1965 г.: «Уважаемый Михаил Александрович! Пишет Вам сын казака хутора Рубёжного станицы Вёшенской Ивана Заикина и поздравляет Вас, во-первых, с наступающим праздником 1 мая, во-вторых, с предстоящим 60-летием Вашей жизни. Желаю Вам много-много еще пожить и побродить с ружьем по вёшенским степям. Я хорошо знал одного из героев романа «Тихий Дон» Як. Еф. Фомина. Он был нашим соседом по хутору, а один раз в 1921 году попал его казакам в лапы и, если бы не его сынишка Давыдка, то и не знаю, что бы было со мной. Это было в с. Каменка Миллеровского района. Перед этим я ночь скрывался у одного крестьянина станицы Каргинской на сеновале. В Каргинскую въехала его банда и целую ночь пировала. На другой день ревком станицы Каргинской сделал мне на командировочном удостоверении надпись, что я задержан в связи с налетом на станицу банды. А через сутки, проходя через Каменку, я оказался в лапах его бандитов. До сих пор я храню это командировочное удостоверение с отметкой Каргинского ревкома, как память о бурных днях Гражданской войны. Впоследствии из романа я вдруг узнаю, что Фомин не только бравый казак, мой сосед, но и удостоился «чести» стать одним из героев такого прекрасного художественного произведения, как «Тихий Дон». Знал я и других казаков, упоминавшихся в романе, в особенности Стерлядникова, и мне было немного жалко, что в последующих редакциях некоторых из них Вы выбросили. Шлю Вам низкий поклон. Станичник Заикин Дмитрий Иванович Сейчас я живу в Симферополе» [10] .
Из романа М.А. Шолохова «Тихий Дон»: «- Чей же вы будете по прозвищу? – поинтересовался Федот. - Моя фамилия Штокман. - Не русский, стало быть? - Нет, русский. Дед из латышей происходил. За короткое время Федот узнал, что слесарь Штокман Иосиф Давыдович работал раньше на заводе «Аксай», потом на Кубани где-то, потом в Юго-восточных железнодорожных мастерских. Помимо этого ещё кучу подробностей чужой жизни выпытал любознательный Федот» [11]. Письмо Е.А. Штокмана М.А. Шолохову от 20.06.1972 г.: «Уважаемый Михаил Александрович! Я давно собирался написать Вам, но все как-то не решался. Мне часто, особенно после переезда в Ростов, задают вопрос: есть ли какая-нибудь связь между моей фамилией (Штокман Евгений Александрович) и фамилией одного из героев «Тихого Дона»? Я не знаю, что ответить на это… Семья моего отца родом из Богучара. Они жили там с тех пор, как наш прадед Штокман Василий (Вульф), отслужив двадцатипятилетнюю николаевскую солдатчину, поселился в этом городе в середине прошлого века. Наша покойная тетка Тоня утверждала, что фамилия одного из героев «Тихого Дона» заимствована у нас и что, возможно, здесь сказалось то, что один из её и отца братьев Штокман Давид принимал активное участие в революционном движении. Она говорила также, что Вы учились в Богучарской гимназии, которую окончил мой отец, и жили в Богучаре на квартире у священника, где-то вблизи или даже напротив их дома и знали их семью. Словом, таковы семейные предания. Мне давно хочется побывать в Богучаре, родном городе покойного отца, посмотреть места, где жила его семья. В этом году в июле или в августе, кажется, смогу выполнить это намерение. Был бы рад получить от Вас ответ. С уважением Штокман Евгений Александрович» [12].
Из романа М.А. Шолохова «Тихий Дон»: «А Иван Алексеевич всё так же тревожно, взволнованно шарил по толпе одним дико блестевшим глазом (другой затянула опухоль) и вдруг, остановившись взглядом на лице Дарьи, бывшей от него в нескольких шагах, неверно, как сильно пьяный, шагнул вперёд. У него кружилась голова от большой потери крови, его покидало сознание, но это переходное состояние, когда всё окружающее кажется нереальным, когда горькая одурь кружит голову и затемняет свет в глазах, беспокоило, и он с огромным напряжением всё ещё держался на ногах. Увидев и узнав Дарью, шагнул, качнулся» [13].
Письмо И.И. Сердинова М.А. Шолохову от 24.08.1972 г.: «Дорогой Михаил Александрович! «Тихий Дон» и другие Ваши произведения стали для меня настольными на всю жизнь. Я снова и снова перечитываю их, но особенно 54-ю главу третьей части «Тихого Дона», где Вы силой своего таланта правдиво рассказали всему миру о жизни и казни Ивана Алексеевича Котлярова. Это машинист паровой мельницы хутора Плешаковский. Сердинов И.А. – первый председатель Еланского ревкома – мой отец. Вы его знали. Недавно, совершенно случайно, мне попался журнал «Дон» №8 за август м-ц 1964 года. На стр. 160-170 А. Палшков рассказывает о Вас. Он ссылается на воспоминания Ота Гринца (правильно – Ота Гинц. Чех. Был в первую мировую войну солдатом австро-венгерской армии. Взят в плен и, начиная с 1917 г., жил в хуторе Плешакове Еланской станицы. – Е.К.), который вспоминает об отце. Правда, есть ошибка – Сардинов И.А. Он жил у нас, работал с отцом на паровой мельнице. Я его смутно помню. Запомнилось лишь одно: бывало, выведет меня за хутор и говорит: «Вот, Ванятка, за горой мой дом». У меня есть фотография отца. С ним на фотографии ещё трое. Думается, один из них и есть Ота Гринц. Но я не утверждаю. Дорогой Михаил Александрович! Я понимаю Вашу занятость. Прошу, поймите меня правильно. Как говорится, наша жизнь идёт к закату. Мне очень хочется встретиться с Вами в любое удобное для Вас время, по-сыновьи отблагодарить Вас за всё, что Вы сделали по увековечиванию памяти отца, посоветоваться, как разыскать Ота Гринц. Одним словом, думается, нам с Вами есть о чём поговорить. Желаю Вам стального здоровья, кавказского долголетия, успехов в Ваших благородных делах во имя нашей Великой Родины. С глубоким уважением И. Сердинов» [14].
И ещё одно интересное письмо читателя к М.А. Шолохову, автор его – И.А. Калеганов - не просто восхищался талантливым произведением М.А. Шолохова, изучал материалы о прототипах героев «Тихого Дона», но и сделал на свои средства памятник главному из них – Харлампию Ермакову. «Уважаемый Михаил Александрович, здравствуйте! Вам пишет один из многочисленных поклонников Вашего таланта. В течение 24 лет я ездил по Донской земле, заинтересованный действиями героев Вашего романа «Тихий Дон». В течение длительного времени я собирал материалы из биографий прототипов «Тихого Дона». Прежде всего о жизни и судьбе Харлампия Васильевича Ермакова – прототипа Григория Мелехова. Мне приходилось разговаривать со многими из казаков, знавших его при жизни. Я собрал материал о его сложной и противоречивой жизни. Вы, по всей вероятности, помните Каргина Филиппа Ивановича, с которым я тоже неоднократно встречался. В своих рассказах он мне говорил о мужестве, отваге и храбрости Харлампия Ермакова. Я был до глубины души тронут и восхищён храбростью этого казака. Глубоко преклоняюсь перед памятью этого человека. Я по зову своего сердца решил увековечить его память. Своими руками я сделал из нержавеющей стали, бронзы и мрамора памятник. В начале мая этого года поставил его на берегу Дона, недалеко от Калининского. На лицевой стороне были выгравированы фамилия, инициалы, годы жизни и далее: «Прототипу главного героя «Тихого Дона» – лихому рубаке и отчаянно храброму человеку». На другой стороне выбил слова из Вашего романа: «Низко кланяюсь и по-сыновьи целую твою пресную землю, донская, казачьей, не ржавеющей кровью политая степь». И только что узнал, что памятник был кем-то снят. Это меня очень и очень расстроило, т.к., не считаясь со временем, трудностями и материальными затратами, мой бескорыстный труд был кем-то уничтожен. Неоднократно я искал возможность встретиться с Вами. Но который раз обстоятельства не позволяли этого сделать. Двенадцатого августа этого года я собираюсь снова посетить Ваши места, и я был бы безгранично счастлив, если Вы найдёте возможность принять меня хотя бы на несколько минут. Буду Вам очень благодарен и признателен, если Вы мне дадите на это согласие. Глубокий почитатель Вашего таланта Калеганов И.А. 19/VII- 81 г.» [15].
Приведённые выше письма позволяют судить об огромном интересе к творчеству М.А. Шолохова. Читатели порой воспринимали книги М.А. Шолохова как точное описание исторических событий на Дону, а персонажей произведений М.А. Шолохова – как реально живших людей, а не как вымышленных героев.
Библиография
1. Разогреева Л.П. Вёшенская. Шолохову… (отрывки из писем читателей). // Вёшенский вестник. № 1. – Ростов-на-Дону, 2001. С.122; Майборода Н.Г. Твой Е. Пермитин… // Вёшенский вестник. № 1. – Ростов-на-Дону, 2001. С. 129; Афанасьева Л.Т. Ваши слова звучат набатом… // Вёшенский вестник. №1. – Ростов-на-Дону, 2001. С. 147. 2. Корниенко Н.В. «Сказано русским языком…». Андрей Платонов и Михаил Шолохов: Встречи в русской литературе. – М.: ИМЛИ РАН, 2003. 3.Шолохов М.А. Собр. соч.: в 9 т. – М.: Терра-книжный клуб, 2001. Т. 8. С. 54. 4. Письмо С.И. Воробьёва М.А. Шолохову от 05.05.75 г. (Из личного архива семьи М.А. Шолохова). 5. Шолохов М.А. Собр. соч.: в 9 т. – М.: Терра-книжный клуб, 2001. Т. 5. С. 53-54. 6. Письмо Е.Т. Захарова М.А. Шолохову от 01.08.65 г. (Из личного архива семьи М.А. Шолохова). 7. Шолохов М.А. Собр. соч.: в 9 т. – М.: Терра-книжный клуб, 2001. Т. 5. С. 10. 8. Письмо К. Белоцкого М.А. Шолохову от 18.02.78 г. (Из личного архива семьи М.А. Шолохова). 9. Шолохов М.А. Тихий Дон. – М.: «Панорама», 1991. С. 706. 10. Письмо Д.И. Заикина М.А. Шолохову от 28.04.65 г. (Из личного архива семьи М.А. Шолохова). 11. Шолохов М.А. Собр. соч.: в 9 т. – М.: Терра-книжный клуб, 2001. Т. 1. С. 119. 12. Письмо Е.А. Штокмана М.А. Шолохову от 20.06.72 г. (Из личного архива семьи М.А. Шолохова). 13. Шолохов М.А. Тихий Дон. – М.: «Панорама», 1991. С. 312. 14. Письмо И.И. Сердинова М.А. Шолохову от 24.08.72 г. (Из личного архива семьи М.А. Шолохова). 15. Письмо И.А. Калеганова М.А. Шолохову от 19.07. 81 г. (Из личного архива семьи М.А. Шолохова).
_________________________________ © Карбышева Екатерина Борисовна Опубликовано: Вёшенский вестник (сборник статей) - Ростиздат, 2010. |
       
|
