http://www.ej.ru/?a=note&;id=11826

 Взрывной рост протестных настроений в обществе и популярность оппозиционных политиков возродила грязные методы борьбы с ними. Несистемные лидеры уличных  протестов Борис Немцов и Владимир Рыжков, а также вполне системный, но антикремлевски настроенный депутат Госдумы Геннадий Гудков стали объектами слежки, прослушки и скрытой видеозаписи. Сегодня каждый может найти расшифровку их телефонных разговоров в Сети, однако никто не взял ответственность за сделанное, а официальное расследование пока не установило виновных. Сами фигуранты скандалов не сомневаются в том, что их прослушивали и снимали спецслужбы.

За последнее десятилетие возможности российских спецслужб и правоохранительных органов в этой области многократно возросли. Правом на перехват информации  с помощью системы СОРМ, которая развернута по всей России, обладают семь субъектов оперативно-разыскной деятельности. Однако если в 1990-е и середине 2000-х ФСБ осуществляла прослушивание и перехват в интересах смежников, то сейчас каждая спецслужба стремится создавать свои параллельные системы перехвата.

Операции против оппозиции

  19 декабря 2011 года интернет-портал lifenews.ru, близкий к Кремлю, опубликовал записи девяти телефонных разговоров Бориса Немцова, 18 января 2012 года на youtube появилась видеозапись встречи еще двух оппозиционных политиков — депутата Геннадия Гудкова и лидера партии ПАРНАС Владимира Рыжкова. В начале февраля интимная видеозапись с Рыжковым со ссылкой на livejournal.com была выложена на нескольких сайтах, в том числе informacia.ru. Сайт informacia.ru, известный близостью к ФСБ, был раньше использован для атак на западных дипломатов: в июле 2009-го на сайте появилась съемка заместителя британского консула в Екатеринбурге Джеймса Хадсона с двумя проститутками, после чего Хадсон ушел в отставку. Через месяц сайт поместил видео с американским дипломатом Кайлом Хэтчером, но на сей раз добиться отставки дипломата не удалось — за него вступился посол, ФБР провело расследование и заявило, что запись фальшивая.

Конечно, важно понять, кто организовал эти операции — частные детективы или спецслужбы.

Геннадий Гудков, заместитель председателя комитета по безопасности Госдумы, отставной полковник КГБ, а в 1990-е основатель одного из крупнейших частных охранных предприятий «Оскорд», прекрасно знает методы и тех, и других. Он убежден, что в его случае работали спецслужбы. Сидя в своем кабинете на 13-м этаже здания российского парламента, Гудков вспоминает детали случившегося и не может сдержать эмоций:

—  13 января в пятницу (вот и не верь в приметы!)  мы встретились с Рыжковым. Встреча была назначена накоротке. Вот поэтому я убежден, что работала профессиональная бригада. Если бы мы назначили эту встречу заранее, то можно было бы предположить, что кто-то наймет детективов, частную службу безопасности подтянут. Но встреча была назначена спонтанно, мы созвонились и договорились встретиться в «Академии» (пиццерия на Тверской близ здания Госдумы — А.С.). Времени подготовиться у частных структур не было. У меня есть опыт работы в детективных агентствах, и я знаю, как они работают.

На предложение проанализировать, как могли действовать люди, которые следили за ним, Геннадий Гудков  отвечает мгновенно:

— Есть два варианта: мой телефон и Рыжкова были на контроле (или один из них) и девушка, которая отслеживала переговоры, тут же сообщила начальству, и была дана команда подтянуть бригаду наружного наблюдения, чтобы зафиксировать беседу.

Второй вариант: за Рыжковым ходила бригада наружного наблюдения, которая водила его по городу. В распоряжении таких бригад есть не только оперативный гардероб, они там переодевают шапочки, куртки, шарфы, но и оперативная техника, которая позволяет проводить закамуфлированную съемку. Нас снимали с соседнего столика.

Использовано было как минимум два техсредства: камера в камуфляже (это не сложно, но это оперативная техника, которую могут использовать только  сотрудники, наделенные правами ОРД, если это делают другие люди, за это есть статья в Уголовном кодексе). И микрофон в камуфляже направленного действия. Есть мощные микрофоны, которые могут вести запись на расстоянии от 50 до 300 метров, здесь был микрофон не очень мощный и он не обеспечил хорошего качества, но какую-то часть беседы записал. Легче всего камуфлировать такой микрофон в ноутбук или портфель, прячешь антенну, направляешь на источник и т. д. Записать нашу беседу с бытового диктофона было бы невозможно, для этого его надо было положить между мной и Рыжковым.

—   Как вы думаете, кто проводил эту запись?

—  Использовались субъекты ОРД (оперативно-розыскной деятельности — А.С.), штатные сотрудники, которые должны ловить бандитов и террористов. Это явное злоупотребление полномочиями для борьбы с оппозицией. Люди, отвечающие за внутреннюю политику в «Единой России» или Департаменте внутренней политики Администрации президента, имеют возможность устными указаниями направить на оппозицию представителей госорганов.

—  Как вы думаете, какая структура работала по Вам и Рыжкову?

—  Не знаю. Это может быть и ФСБ, у которой больше всего технических возможностей, может быть и МВД, и ФСКН, и СВР — все субъекты, наделенные правом ОРД. Надо разбираться, кто дал санкцию и задание.

   В свою очередь Борис Немцов, чьи телефонные разговоры были записаны и выложены на сайте lifenews.ru, уверен, что за прослушиванием его телефона стоит ФСБ:

— Они прослушивают мой телефон всю жизнь, — говорит политик. — У меня один телефон, я его не меняю много лет, чтобы не тратить деньги налогоплательщика, хотя всё знаю. Они меня слушают и по приказу Путина, чекистов и Суркова сливают всё это в Интернет. В свое время они сливали мои разговоры с Чубайсом, Лисовским. Такие действия нарушают Конституцию и Уголовный кодекс. А lifenews.ru, который выложил записи моих телефонных переговоров, нарушает ст. 137 и 138 УК РФ.

—  Когда происходили телефонные разговоры, запись которых была обнародована?

— Они происходили с 7 декабря по 22 декабря, накануне митингов на Болотной и на проспекте Сахарова. Цель была простая — они хотели всех накануне митинга перессорить, но оппозиция оказалась умнее.

—  Какие спецслужбы могут быть к этому причастны — ФСБ или МВД?

— Думаю, это ФСБ, конечно.

   Эксперты, опрошенные авторами, тоже сомневаются, что перехват переговоров оппозиционных политиков организовали частные структуры, а не спецслужбы.

Алексей, 45-летний заместитель руководителя службы безопасности одного из самых заметных московских олигархов, бывший офицер военной разведки, поделился своим опытом:

— После перехода на цифровой стандарт GSM это стало намного дороже. Как-то мои друзья в одной спецслужбе закупали технику для прослушки, и один комплект у них оказался лишний, они его нам предложили. Он стоил больше полумиллиона долларов. Я тогда подумал: если его купить, то мне же придется еще несколько человек нанять только для работы на этой аппаратуре, а мне перед руководством надо все эти деньги отбить. Сколько же мне людей придется постоянно прослушивать, чтобы это оправдать?

Как утверждает Алексей, когда у служб безопасности возникает необходимость кого-нибудь прослушать, намного проще обратиться к государственным службам, имеющим право осуществлять перехват телекоммуникаций.

Скандалы с незаконной прослушкой, возникавшие в последние годы, свидетельствуют о том же. Если в 1990-е годы кассеты с видеозаписями и диски с  перехваченными разговорами обнаруживались во время милицейских рейдов в офисах служб безопасности и ЧОПов, то в последнее время их находят в кабинетах сотрудников правоохранительных органов.

В 2007 году был арестован начальник департамента оперативного обеспечения ФСКН генерал-лейтенант полиции Александр Бульбов. Генерала обвинили в том, что он осуществлял незаконное прослушивание телефонов в интересах коммерческих структур. По версии следователей, схема выглядела так: подчиненные Бульбова давали взятки сотрудникам Управления специальных технических мероприятий (УСТМ) ГУВД Москвы — 50 тыс. долларов за один прослушиваемый номер в месяц. В рамках расследования в своем рабочем кабинете в здании ГУВД на Петровке, 38 был задержан заместитель начальника УСТМ Михаил Яныкин.

Кроме Бульбова с подельниками в том же 2007 году поймали еще две группы офицеров МВД. Первая, включавшая четырех сотрудников центрального аппарата МВД и сотрудника УВД Южного административного округа Москвы, занималась прослушкой по просьбе друга-бизнесмена. За полученные звуковые файлы он в общей сложности заплатил 42 тыс. долларов. Вторую группу возглавлял начальник одного из отделов ГУВД Москвы, который за незаконную прослушку брал с заказчиков по десять тысяч долларов.

В апреле 2011 года на незаконной прослушке попался начальник 1-го городского отдела милиции УВД по Мытищинскому муниципальному району Московской области, а также пара оперуполномоченных уголовного розыска этого же УВД.

Эти дела прекрасно иллюстрируют, как коррумпированные сотрудники правоохранительных органов научились паразитировать на созданной государством системе прослушивания.

Между тем, эта система постоянно совершенствуется и к ней подключаются все новые участники.

СОРМ: всероссийская сеть прослушки

 Система, которая позволяет российским спецслужбам перехватывать телефонные переговоры, включая мобильную связь, а также сообщения, передаваемые через Интернет, называется СОРМ — автоматизированная система технических средств обеспечения оперативно-розыскных мероприятий.

Впервые внедрить СОРМ попытались еще в СССР в середине 80-х, когда в одном из НИИ КГБ разработали ее тактико-технического обоснование. Однако реализацию проекта отложили до начала 1990-х, когда СОРМ начали внедрять первоначально на аналоговых телефонных линиях. Первый документ о СОРМ Министерство связи одобрило в 1992 году. Он обязал операторов обеспечить спецслужбам возможность прослушивать телефонные переговоры и перехватывать почту. Никаких трудностей при внедрении СОРМ не было, потому что в начале 90-х традиционные виды телекоммуникаций (почта, радио, телефонная и дальняя связь) не были приватизированы и оставались частью еще советской отрасли связи, контролируемой министерством.

Общественное внимание к СОРМ впервые было привлечено в 1998 году, когда стало известно, что ФСБ, Министерство связи и надзорные ведомства разработали правила установки аппаратуры для перехвата трафика на серверах интернет-провайдеров. Сетевая общественность возмутилась так же, как и провайдеры, когда выяснилось, что судебное решение, которое оперативники ФСБ обязаны получить для перехвата почты, они не должны показывать никому, кроме сотрудников технических подразделений ФСБ, осуществляющих перехват. У провайдеров нет права требовать ордер у ФСБ, поскольку у них нет доступа к секретным сведениям.

Однако вскоре стало ясно, что большинство провайдеров выступают не против идеи бесконтрольного перехвата интернет-трафика спецслужбами, а против того, что им приходится самим оплачивать покупку дорогостоящего оборудования для перехвата,  которое устанавливается в помещениях провайдеров.

Тем не менее, cпецслужбы сломили нестройное сопротивление провайдеров, и в 2000-е годы оборудование СОРМ было установлено у всех интернет-провайдеров и операторов сотовой и фиксированной связи. В середине 2000-х были приняты новые правила деятельности СОРМ, согласно которым перехват должен осуществляться дистанционно, без ведома провайдеров.

В настоящее время в России действуют три варианта СОРМ: СОРМ-1, СОРМ-2 и СОРМ-3. По классификации Василия Елагина, начальника аналитического отдела НТЦ «Протей» (компании-поставщика оборудования СОРМ), СОРМ-1 перехватывает телефонный трафик, включая сотовую связь, СОРМ-2 отвечает за перехват интернет-трафика, включая GPRS. Судя по рекламе производителей оборудования для прослушки, СОРМ-3 должен обеспечивать сбор информации всех видов связи, долгосрочное хранение (три года) и доступ ко всем данным об абонентах. Кроме того, система СОРМ позволяет использовать мобильные пункты управления — ноутбук со специальным переносным блоком, который можно подключать к узлам связи напрямую и оперативно перехватывать и записывать трафик оператора. С помощью одного такого ноутбука можно одновременно прослушивать 1024 абонентов.

Система масштабируется

 Хотя в России существует семь спецслужб, которые имеют право на ведение оперативно-розыскной деятельности, поначалу СОРМ отдали под контроль ФСБ. Еще с 1995 года указом президента № 891 было установлено, что «контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений … возлагается на органы Федеральной службы безопасности. Установить, что оперативно-розыскные мероприятия, связанные с подключением к стационарной аппаратуре … в интересах органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, проводятся с использованием оперативно-технических средств органов Федеральной службы безопасности».

Тот же указ постановил, что для этого ФСБ строит единые центральные контрольные пункты (или удаленные пункты управления). Сначала они появились в Москве и Санкт-Петербурге, а потом и в других российских городах в помещениях областных управлений спецслужбы. Из этих пунктов прокладывался кабель в помещение провайдера, где стояла спецтехника для перехвата трафика.

Таким образом, за установку аппаратуры СОРМ отвечала Федеральная служба безопасности, а другие спецслужбы и полиция получали доступ к системе прослушки через удаленные пункты ФСБ.

Однако в конце 2000-х эта схема, по которой за техническую сторону СОРМ отвечает ФСБ, стала меняться. Провайдеры интернет-услуг один за другим стали жаловаться на форумах, что к ним обращаются сотрудники МВД и требуют устанавливать аппаратуру перехвата для своих собственных нужд независимо от ФСБ.

Вслед за полицейскими доступ к перехвату телекоммуникационного трафика получила совершенно неожиданная структура — Федеральная служба исполнения наказаний. Обнаружившиеся факты показывают, что тюремное ведомство начало систематически закупать спецаппаратуру для перехвата трафика.

В декабре 2008 года чувашское Управление «Л» (Управление оперативно-технических и поисковых мероприятий) ФСИН заказало пульт СОРМ «Сормович»  через сайт госзакупок для установки в здании управления в Чебоксарах. Вскоре примеру чувашских коллег последовало самарское Управление «Л» ФСИН, закупив все тот же «Сормович».

Аппаратно-программный комплекс «Сормович» (их производит компания «МФИ-Софт», о которой мы писали в прошлом материале) обеспечивает перехват информации в интернете, включая операторов сотовой связи в стандартах GSM и CDMA, предоставляющих передачу данных по протоколу GPRS. Согласно требованиям ФСИН, система должна обеспечить возможность одновременной работы трех «наблюдателей».

В 2011 году УФСИН по Забайкальскому краю занялось строительством волоконно-оптической сети для организации СОРМ в Краснокаменске — городе, расположенном близ китайской границы. Краснокаменск известен не столько крупнейшим в мире уранодобывающим предприятием, сколько тем, что в соседней колонии несколько лет назад отбывал срок олигарх Ходорковский. В сопроводительной документации поясняется, что кабель, по которому пойдет перехваченный трафик, проложат от  городской АТС до здания штаба Управления ФСИН. Это говорит о том, что «наблюдатели» ФСИН смогут прослушивать весь город, а не только колонию.

Мы спросили ФСИН, означают ли эти контракты, что служба исполнения наказаний создает собственную, независимую от Лубянки, систему прослушки. Однако глава пресс-службы ФСИН Андрей Кромин заявил, что это «регламентируется документами для служебного пользования, поэтому ответа вы не получите».

В компании «МФИ-Софт», чью продукцию закупает ФСИН, нам все же подтвердили, что оборудование, которое они поставляют операторам, позволяет подключать не один, а несколько удаленных пунктов перехвата. Это значит, что сегодня провайдеры устанавливают технику, которая позволяет получать доступ к трафику нескольким спецслужбам одновременно.

  *  *  *

По закону «Об оперативно-розыскной деятельности» право на прослушивание и перехват имеют МВД, ФСБ, ФСО, таможенная служба, внешняя разведка, ФСИН и ФСКН. У каждой есть сеть региональных управлений, и каждая из них может быть задействована в спецоперации против оппозиционных политиков, что дает спецслужбам прекрасную возможность уйти от ответственности.

Кремлевский ответ блогерам

http://www.ej.ru/?a=note&;id=11920

 Российское интернет-пространство выглядит достаточно свободным по сравнению с китайским, где правительство блокирует доступ к Facebook, Twitter и независимым сайтам. Блогосфера и социальные сети много лет пользовались неприкосновенностью: власти просто не замечали «Живого Журнала» и социальных сетей. Только в конце 2000-х Кремль предпринял первые попытки поработать в блогосфере, хотя созданием сетевых СМИ занимается с 2000 года. Арабские революции, свергнувшие несколько режимов на Ближнем Востоке, окончательно разбудили Кремль и силовиков, которые начали воспринимать социальные сети как  главный инструмент в организации протестов.

Позиция силовиков 

 Силовики начали формулировать свою стратегию в блогосфере и социальных сетях сразу после «арабской весны», но так и не успели ничего придумать до начала декабрьских протестов в Москве. Привыкшие противостоять традиционным угрозам, они растерялись, натолкнувшись на отсутствие единого центра организации протестной деятельности в соцсетях и нежелание сетевых бизнесменов выполнять нелепые приказы, подрывающие их бизнес. В августе 2011 года на неформальном саммите ОДКБ (Организации Договора о коллективной безопасности) в Астане, на котором был и Дмитрий Медведев, главной темой стали революции на Ближнем Востоке и роль социальных сетей. Насколько известно, на саммите ОДКБ даже был принят специальный документ, который признал опасность использования социальных медиа для организации протестов в России.

 14 сентября 2011 года генпрокурор Юрий Чайка заявил на заседании Координационного совета генпрокуроров СНГ в Минске, что необходимо установить контроль над социальными сетями в интернете. Правда, Чайка сослался не на арабские революции, а на погромы в Лондоне. Однако ни к декабрю, когда в Москве начались массовые протесты, ни к весне, когда волна митингов продолжилась, никакой стратегии ОДКБ и Генеральная прокуратура придумать и внедрить не успели. На какие методы в отношении соцсетей способны спецслужбы, стало понятно уже в разгар протестов: накануне акции на Болотной площади 10 декабря ФСБ прислала письмо создателю социальной сети "ВКонтакте" Павлу Дурову с требованием закрыть группы, призывающие выходить на митинги. Дуров отказался. На следующий день прокуратура Санкт-Петербурга вызвала Дурова для дачи объяснений. Дуров не пришел, дело получило огласку, и дальнейшего развития история не получила.

 27 марта 2012 года первый замдиректора ФСБ Сергей Смирнов на встрече Региональной антитеррористической структуры ШОС в Ташкенте тоже сделал громкое заявление о том, как западные спецслужбы используют блогосферу для свержения политических режимов, и что ФСБ собирается «очистить» интернет-пространство от их воздействия, но вновь оговорился, что меры противодействия надо еще наметить, так как они «еще не выработаны». Между тем, отсутствие четко сформулированной стратегии не означает, что в критической ситуации силовики не прибегнут к блокированию доступа к сервисам, которые, по их мнению, могут представлять угрозу политическому режиму.

Стратегия Администрации президента 

 Администрация президента хотя и раньше, чем силовики, разглядела возможности блогосферы и социальных сетей, но активно там cтала действовать с большим опозданием. Опрошенные нами эксперты, среди которых Глеб Павловский, бывший руководитель Фонда эффективной политики (ФЭП), обслуживавший Кремль, Марина Литвинович, курировавшая до 2002 года направление блогов в ФЭП, а сейчас главный редактор агрегатора блогов BestToday, Антон Носик, медиадиректор компании SUP Media, которая отвечает за самый популярный в России сервис блогов «Живой журнал», — сходятся в том, что Кремль заинтересовался блогосферой не раньше 2007 года.

 По мнению Антона Носика, который участвовал в интернет-проектах Кремля еще в 1999 году, изначально власть предполагала, что в Сети будет иметь дело только с юридическими лицами, владеющими сайтами и СМИ, и «блогосфера как фактор не была учтена». Кремль надеялся тогда на то, что с помощью давления на главных редакторов интернет-СМИ сможет решить любые проблемы с неправильным освещением событий. Такая тактика успешно применялась к традиционным СМИ. Кроме того, при финансовой поддержке Кремля были созданы несколько интернет-медиа, такие как Strana.ru и Vesti.ru, которые должны были формировать общественное мнение в Сети. Вскоре выяснилось, что эта схема не работает, а финансируемые государством интернет-СМИ проигрывают по аудитории и влиятельности независимым медиа и ньюс-агрегаторам, таким как gazeta.ru  и newsru.com. (Определенную роль сыграло то, что прокремлевские сетевые медиа создавали интернет-активисты без опыта работы в большой прессе, а в независимых онлайн-изданиях собрались профессиональные журналисты, вытесненные из традиционных СМИ под давлением Кремля.)

 В конце 2000-х Администрация президента вплотную занялась «Живым журналом» и социальными сетями. И оппозиция, и те, кто тогда работал на власть, подтверждают, что с самого начала куратором политики Кремля в этой сфере был Владислав Сурков, тогда занимавший пост первого заместителя главы президентской администрации. Для борьбы за общественное мнение в Сети решили обратиться к простому и примитивному методу. Его суть — агрессивное вторжение на дискуссионные площадки, где выступают либеральные комментаторы, использование ненормативной и грязной лексики, личных оскорблений и угроз с целью запугать участников и даже полностью уничтожить площадку. Ставка делалась на то, что на форум, где используются такие методы дискуссии, уважающие себя люди просто перестанут приходить. Для реализации этой стратегии были задействованы ресурсы, имеющиеся в распоряжении: сотрудники Росмолодежи, активисты движения «Наши» и других прокремлевских молодежных организаций, изначально созданных для противодействия распространению оппозиционных идей, а также подконтрольные политтехнологи и интернет-подрядчики. До сих пор не ясно, был ли такой способ изначально избран Кремлем, а потом для реализации этой идеи привлечены соответствующие активисты или качество человеческого ресурса, который был в распоряжении прокремлевских движений (в основном малообразованная молодежь из провинции) определило выбор стратегии.

В любом случае, этот подход не является исключительно российским изобретением. Так считает Итан Цукерман, директор Центра гражданских СМИ Массачусетского технологического университета (Center for Civic Media, MIT):  «Такой подход включает попытки повлиять на кибер-пространство, поощряя активность в онлайн таких групп, как «Наши», и заставляя замолчать другие голоса с помощью DDoS-атак. Я не могу сказать, что это уникальное российское явление — в Китае The 50 Cent Party, группа хакеров, которые получают плату за то, что постят проправительственные сообщения, заняты тем же. Кроме того, Сирия и Бахрейн, кажется, используют тот же подход в Twitter, атакуя международных комментаторов. Однако техника запугивания в Сети очень хорошо разработана в России».

Кибер-активизм 

Впервые тема целенаправленных оскорблений российских оппозиционеров в «Живом Журнале» привлекла общественное внимание в феврале 2007 года. Тогда Тимофей Шевяков (ник tarlith) обозвал в полемике в ЖЖ депутата Виктора Алксниса, боевого офицера и жесткого критика властей, нецензурным словом. Алкснис обратился с заявлением в прокуратуру, и дело получило огласку, но, несмотря на это, Шевяков отказался принести извинения депутату. Поскольку в тот момент Шевяков работал в Фонде эффективной политики (что нам подтвердил глава фонда Глеб Павловский), а также участвовал еще в нескольких прокремлевских проектах в Интернете, многие решили, что его прикрывают власти. И действительно, уголовное дело по заявлению оскорбленного депутата заглохло.

 Тимофей Шевяков, оказавшийся при личном общении скованным молодым человеком, заявил нашему корреспонденту, что считает использование мата в блогах по отношению к либералам и оппозиционерам вполне допустимым.  По его словам, инцидент с Алкснисом не повлиял отрицательным образом на его карьеру — «Посмотрите, где Алкснис и где я», — а также не помешал ему на прошедших выборах работать в качестве политтехнолога. (Алкснис, кстати, потерял место депутата в Государственной думе). С тех пор блогеры стали все чаще замечать, что посты, содержащие критику властей, организованно атакуют тролли, которые в непечатных выражениях лично оскорбляют автора, приводя в недоумение и отпугивая вменяемых френдов. С этим же с прошлого года стали все чаще стали сталкиваться и пользователи социальных сетей – Facebook  и «ВКонтакте», которые суммарно объединяют около 30 млн русскоязычных аккаунтов.

 Варварским набегам троллей подвергались «Живые журналы» многих оппозиционных блогеров, например, борца с коррупцией Алексея Навального, журналиста Андрея Мальгина и политолога Владимира Прибыловского. Одновременно аккаунты многих оппозиционеров и либерально настроенных пользователей взламывались, в большинстве случаев с использованием технологии фишинга. Жертвы утверждали, что за атаками стоит Кремль, но чаще всего установить виновников не удавалось, поскольку действовали они анонимно через сети фальшивых аккаунтов, задействуя программы-боты, автоматически рассылающие спам и оскорбления. В феврале 2012 года «Анонимы», взломавшие почту Кристины Потупчик, пресс-секретаря движения «Наши», и ее начальника, руководителя Росмолодежи Василия Якеменко, выложили в Сети их переписку, дополнив картину тайной деятельности Кремля в блогосфере.

 Всплывшие в письмах рядовых членов движения детали позволили завершить картину тайной деятельности Кремля в блогосфере. В переписке обсуждалась оплата прокремлевских блогеров и стоимость постов в ЖЖ, а также и вопросы посерьезнее — например, организация DDoS-атак на сайт газеты «Комммерсант». Крылатой стала фраза прокремлевского активиста Заура Газдарова «Зачем я вел ЖЖ, если в итоге за него ничего не получу». В письме Потупчик этот юный активист, размещавший в своем блоге посты «про Медведева и журфак», жалуется на то, что не  получил деньги, и честно признается, что финансовая мотивация была для него ключевой. Конечно, было бы очень интересно узнать, что по этому поводу думают лидеры «Наших». Кристина Потупчик, сославшись на то, что уезжает из Москвы на три недели, попросила нас прислать вопросы по email, однако до сих пор ответов мы не получили.

 Не прошло и месяца, как в Сети появились новые сведения о деятельности ведомства Василия Якеменко. На этот раз была взломана переписка двух функционеров Росмолодежи — Артема Лазарева, начальника отдела проектов в сфере молодежной политики, и Романа Пырмы, начальника Управления молодежной политики.

 Письмо некоего Александра, адресованное Роману Пырме, содержит обстоятельный отчет о деятельности активистов Росмолодежи в блогосфере и соцсетях. По адресу его электронной почты  (trueyarosh@gmail.com) зарегистрирован аккаунт yarosh в ЖЖ и Alexsander Yarosh в Twitter. Обе ленты заполнены по большей части позитивными отзывами о деятельности Владимира Путина и критикой оппозиции. В информации о пользователе указан 1984 год рождения и город Курск как местонахождение. Данные, указанные на страничке Александра Яроша в сети «ВКонтакте», совпадают с информацией в ЖЖ, там же размещена фотография молодого человека, работающего на  «макбуке», который, видимо, и является автором письма.

 Из его письма Пырме ясно, что одновременно с пропагандистскими акциями — размещением в ЖЖ положительных постов о Путине и критических об оппозиции, накруткой голосования на сайтах и в соцсетях, ребята прибегают к активным мероприятиям вроде рассылки блогерам 2000 спам-комментариев. В Twitter используется технология, с помощью которой в топы выводятся прокремлевские посты. Судя по письму, по подряду Росмолодежи в Twitter «работает сетка из 100 живых аккаунтов», а  также составляется сетка людей, положительно пишущих о Путине и отрицательно пишущих о Навальном (последних найдено 200 человек). Предполагается, что специальный робот будет рассылать им информацию, а также готовить повестку для пропутинских топ-юзеров. Все это можно отнести, скорее, к пропаганде. Активные мероприятия проводились и в Facebook: насколько можно понять,  общение в группе «Мы были на Болотной» (где обсуждаются митинги оппозиции) было ограничено администраторами из-за комментариев, оставленных кибер-активистами, которые приходилось постоянно удалять.

 Интеллектуальная поддержка

 Росмолодежь, в распоряжении которой, как мы видим, находится небольшая армия кибер-активистов, действующая в блогосфере и соцсетях, не единственные, на кого полагается Кремль. Большинство опрошенных нами экспертов выразили сомнения, что ведомство Василия Якеменко вообще способно порождать хоть какие-то идеи, касающиеся кибер-пространства, и скорее могут выступать лишь в роли исполнителей. В августе 2007 года Константин Рыков, который более десяти лет выступает в качестве подрядчика прокремлевских проектов в Интернете, включая сетевые издания «Взгляд.ру», «Дни.ру», Russia.ru, обозначил профессиональный интерес к блогосфере. Он организовал автобусный тур блогеров в Нижний Новгород, в ходе которого они, включая писателей Сергея Минаева и Эдуарда Багирова, общались «с себе подобными».

    Хотя Рыков давно обслуживает власть и даже однажды был избран в Государственную думу депутатом от «Единой России», начинал он в 1990-е как основатель контркультурных сайтов Fuck.ru и Udaff.com, авторы которых писали на разные темы, используя ненормативную лексику и намеренно допуская орфографические ошибки. Этой сетевой стилистике Рыков следует до сих пор: в декабре прошлого года нецензурный твит Рыкова, касающийся тех, кто использует словосочетание «партия жуликов и воров», был переопубликован в Twitter президента Медведева, правда, вскоре уничтожен. Накануне митинга на Болотной Рыков написал в своем Twitter: «Посчитал патроны. Три магазина. Заберу с собой человек 30 либералов... Хочу завтра умИреть за Россию».

   В январе этого года Антон Носик в своем ЖЖ обвинил Рыкова в организации DDоS-атак на «Живой журнал», Рыков это опроверг и пригрозил судом. В интервью нам Носик обвинения в DDoS-атаках с Рыкова снял, однако продолжает считать, что Рыков в какой-то степени используется Кремлем для борьбы в блогосфере. В интервью нам он так описал ситуацию: «У каждого своя ферма. Есть ферма Рыкова и ферма Потупчик, на обеих производится один и тот же продукт в смысле оскорблений, ботов, спама, глушения, подавления». По словам Носика, с людьми из власти, в первую очередь с бывшим заместителем руководителя Администрации президента Владиславом Сурковым, более 10 лет назад Рыкова свел известный политтехнолог Марат Гельман, который находил контркультурщиков и продвигал их в политические проекты,  и в 2003 году Рыков возглавил интернет-департамент ОРТ.

    По мнению Носика, Рыков играет в одном сетевом  оркестре с «нашими», дирижером которого является Сурков. Но если Потупчик и Якеменко появились в сети примерно в 2010 году и мало что понимают в Интернете, то Рыков был в Интернете c cередины 90-х и, судя по его собственным словам, уже тогда использовал агрессивные методы в дебатах онлайн. «В Интернет я попал в 1995 году... Я тогда вел войну по IRC на канале #russkie, где общались между собой русские эмигранты, уехавшие несколько лет назад за границу —  в США, Израиль, Германию и так далее. Я же со своими друзьями, сидя из Москвы, занимался их моральным уничтожением, развязывал с ними идейную вражду, препятствовал им наслаждаться призрачным счастьем эмиграции, выставлял их в их собственных глазах полными идиотами», — заявил Рыков в интервью изданию «Веб-планета» в декабре 2008 года.

Мы неоднократно обращались к Константину Рыкову с просьбой об интервью, но он отказался встречаться с нашим корреспондентом и обсуждать эту тему.

***

    Очевидно, что в последние годы Кремль прикладывал определенные усилия, чтобы  бороться с оппозицией за общественное мнение в блогосфере и соцсетях. Вопрос в том, насколько это было эффективным.

В рейтинге пользователей ЖЖ на 12 марта в первой двадцатке топ-блогеров не было ни одного кремлевского блогера. Зато там были Навальный, писатель Акунин, ставший одним из лидеров протестов, либеральный дизайнер Тема Лебедев, Носик и журналист Парфенов. В то же время «Живой журнал» пресс-секретаря движения «Наши» Кристины Потупчик находился на 633 месте в общем рейтинге и имел 852 посетителя,  для сравнения у Навального — больше 13, 5 тысяч.

 Cайт Марины Литвинович BestToday ежедневно мониторит российские блоги, чтобы включить в свой обзор самые интересные из них. «Мы хотим представлять весь спектр мнений, поэтому иногда  публикуем посты Потупчик как яркого представителя той стороны, иногда публикуем тексты брата Василия Якеменко, Бориса, но больше там некого ставить. В оппозиции с умными людьми дело обстоит намного лучше», — говорит она. По мнению Литвинович, «Нашим» удается распространять информацию о своих проектах в Сети, но создавать «блоговолны» (информация блогеров, подхватываемая тысячами пользователей) у них не получается, так же как и перебивать их. Литвинович считает, что российская блогосфера настолько свободное и неуправляемое пространство, что повлиять на него практически невозможно ни Кремлю, ни оппозиции. В начале 2000-х она работала с Сурковым и уверена, что с тех пор уровень людей, с которыми ему приходится иметь дело, сильно упал.

 Глеб Павловский сказал в телефонном интервью, что к троллингу и рассылке политического спама в Сети относится как к криминальной активности и подчеркнул, что люди, которые этим занимаются сегодня, надеются, что, прикрываясь своим сотрудничеством с чиновниками, избегут наказания, однако они могут попасть под действия международных законов, если  будут заниматься этим в Twitter и Facebook.  «На мой взгляд, политически это бессмысленно, лишь создает духоту в политической дискуссии», — считает бывший кремлевский политтехнолог. На вопрос, является ли такая стратегия эффективной, он ответил: «Это эффективно, когда есть преобладающая сила для прикрытия, а когда она исчезает, все эти людишки начинают мелко скулить». Методы, которые Кремль использует в соцсетях, могли бы быть эффективными в подконтрольном Интернете, как в Китае, но в конкурентной среде они не работают.

 P.S. В связи с уходом Владислава Суркова из Администрации президента и возвышением Вячеслава Володина, назначенного первым заместителем главы администрации в декабре 2011 года, расстановка сил несомненно изменится: позиции «Наших» могут занять люди из «Молодой гвардии» или кто-то еще, но методы, скорее всего, останутся прежними.

_______________________

© Ежедневный журнал

© Андрей Солдатов, Ирина Бороган 29 марта 2012 г.