Хотя американский психолог-гуманист А. Маслоу на вершину индивидуальных жизненных приоритетов поставил стремление к "самоактуализации", он был все же типичным американским реалистом и самым важным считал пищу, кров и безопасность. В настоящее время, после скоординированного комплекса из семи террористических актов со множеством невинных жертв европейские лидеры с вершины восхищения духовностью и культурой спустилась на грешную землю. Они растерянно ищут приемлемый выход из бездны страха (обычный хлопок детской петарды едва не привел в Париже к панической давке с жертвами) к чему-то, что было бы похожим на "новую стабильность". В данной статье предпринимается попытка анализа ситуации с целью упреждающей подготовки для любого серьезного разговора на животрепещущие темы. Особо важным мы считаем поиск аргументированного ответа на вопрос, какой станет Европа-2030. [6]

  Напомним, что послевоенная Европа стала полем восхищения и тотального применения гуманистических идей А. Маслоу, дополнительно значительно усиленных изобретением и глобальным распространением замечательных конвенций "О правах человека", "О защите детства", "О защите культурного наследия" и нескольких других подобных. Наверное, были веские причины отказаться от принятия многих еще более нужных документов, в частности, "Об этике журналистики" и "Об обязанностях человека". Возможно, причиной была наивная вера чудом выживших авторов принятых конвенций в то, что после ТАКОЙ войны поумнели не только они, но все остальные земляне. Думать о плохом, конечно, не хотелось. Но вскоре в Европу хлынули ручейки и реки мигрантов. Причиной стало совокупное влияние политических факторов (распад британской и французской колониальных империй), неожиданно острая нехватка рабочих рук для стремительно расширяющегося индустриального производства в ФРГ, странах Бенилюкса, Франции, Италии и Великобритании. Скандинавы имели счастье обойтись собственным силами, а Испанию спас от будущих неприятностей диктатор Франко. СССР попытался восполнить военные потери соблазнением части населения Аргентины и её соседей в Южной Америке, но результаты оказались недостаточными для того, чтобы вспоминать о них хотя бы в пропагандистских целях. 

  Процесс нарастал и уже не мог остановиться на полпути (прибывшие немедленно старались устроить возле себя или на теплые места невест, родственников и просто знакомых), поэтому европейские гуманитарии получили огромный и разнообразный объект для изучения, к которому, по всей видимости, уже успели потерять интерес их коллеги из США, имевшие дело с настоящим цунами иммигрантов еще до первой мировой войны. 

  Европа же смело шла в светлое будущее, быстро наращивая ВВП, уровень потребления и качество жизни. Но одновременно терялось ценное достижение – деление на почти мононациональные государства, для реализации которого было организовано множество войн с известными из учебников истории результатами. В этот момент СССР хвалил себя не только за размеры, но и за "многонациональность". Этот термин европейцам не нравился "исторически", не желали они и американской "многоэтничности". В итоге был достигнут почти полный консенсус: Западная Европа стала двигаться к мультикультурализму, а не к мультилингвизму, мультиэтничности или к чему-то иному. 

  Это понятие, разумеется, включено в европейские словари, но иногда вызывает удивление. Например, в лучшем британском словаре по социологии есть целая статья "мультикультурализм", но с описанием без определения: "В течение последних пятидесяти лет Британия, как и другие развитые западные общества, наблюдала значительную иммиграцию из других стран. Культурные традиции, которые привозят с собой иммигранты, часто отличаются от местных: например, переехавшие в Британию пакистанцы в основном являются мусульманами и придерживаются совсем других взглядов на семью и роль женщины по сравнению с местным населением или другими иммигрантами, например, выходцами из стран Карибского бассейна. Первоначально предполагалось, что иммигранты ассимилируются в местной культуре (возможно, во втором поколении), утратив характерную для них идентичность, и что такой процесс интеграции окажется благотворным. Однако этого не произошло" [1, с. 275]. 

  Французам этот термин не понравился – ни издателям знаменитого Larousse, ни даже философам. Лишь большой Оксфордский словарь пишет неприятную правду – практически все современные серьезные страны являются именно мультикультурными, так как на их территории уже расположилось "множество различных этнокультурных групп" [9, с.634]. А дальше, видимо, скрывая разочарование, авторы указывают на политическую необходимость приветствовать и поддерживать это явление, а не искоренять его множеством испытанных за долгую историю человечества способов.

  Теперь рассмотрим русскоязычные издания. В огромном томе "Глобалистики" [2], созданном с участием почти полутысячи ученых из разных стран, мы нашли сразу два довольно отличных друг от друга разъяснения этого понятия. 

  Первое можно, хотя и с натяжкой, назвать эйфорическим и даже слегка антиглобалистским, так как сторонники такого взгляда видят только положительное и считают мультикультурализм "не просто признанием культурного многообразия и равноправия культур, а политикой поощрения растущего культурного многообразия, автономий и самодостаточности культур". 

  На наш взгляд, сторонников подобной точки зрения больше в США, чем в Европе, где пока не перевелись лица с критическим мышлением. Но в целом в самых успешных странах ЕС почти общепринятым стало такое убеждение:  "В современных условиях культурный плюрализм носит статус онтологического плюрализма, означающего невозможность выработать интегрирующую форму, некую усредненную культурную ценность. Культурная идентичность выражает суть человеческой свободы, ее формирование и реализацию. Правильное понимание культурной идентичности позволит разнообразию и плюрализму стать силой, а не слабостью, средством сотрудничества, а не поводом для конфликта. В условиях ценностного плюрализма смысл справедливости меняется. Справедливым тогда будет считаться не требование равенства возможностей всех участников жизненных практик, а внимание к различиям в истории, религии, образе жизни индивидов и социальных групп, составляющих общее социальное пространство" [2, с.580].

  При такой трактовке мультикультуризма главным является признание невозможности создания единой и усредненной культурной ценности, что, конечно, вполне приемлемо и справедливо. Неприятности Европе, создавшей и подарившей всему миру уже упомянутые нами наднациональные и надконституциональные конвенции, принесло и продолжает приносить всего лишь "скромное" требование повышенного государственного и общественного внимания к "различиям в истории, религии, образе жизни индивидов и социальных групп". 

  На практике это означает не только право на существование "иных", но и полное непротивление их требованиям предоставления того, другого и третьего сверх нормативов для коренного населения и, конечно, за счет бюджета, а не воскресного неоплачиваемого коллективного труда.

  Обратимся к весьма убедительному примеру – опыту Федеративной Республики Германии. На пике быстрого восстановления от невосполнимых потерь во Второй мировой войне руководители ФРГ пригласили множество молодых мужчин (по контрактам) –  неквалифицированных лиц из Турции для работы в шахтах и многих других подобных местах. Но после истечения срока контракта руководство страны не рискнуло силой выдворить всех иностранцев домой после их понятного отказа добровольно выполнить один из пунктов соглашения – отъезд из ФРГ. 

Нам достаточно лишь указать финал всего этого мультикультурного проекта: турки привезли жен, произвели на свет детей, увеличили свою диаспору вчетверо, но количество работающих почти не возросло. Основная головная боль для фрау Меркель и её соплеменников состоит в том, что рожденные в Германии турки по очевидным и не требующим разъяснений причинам так и не приблизились в образовательном, профессиональном и даже культурном уровне к своим немецким ровесникам, обеспечивающим недостижимое для других стран качество немецкой промышленной продукции. И это вполне понятно и очевидно – дети рождались и росли в языковой среде ближайшей родни, зубрили наизусть Коран вовсе не в переводе на литературный немецкий, имели значительные трудности во встраивании в школьные детские и подростковые группы и т.д. 

  В итоге именно фрау канцлер первой среди руководителей стран ЕС и задолго до потока иммигрантов 2015-го года признала не только провал надежд на мультикультурное возвышение страны, но и на социумизацию иностранцев: "Попытки построить мультикультурное общество в Германии, в котором представители различных культур будут "жить в полном согласии", полностью провалились. В 1960-х годах власти ФРГ призвали иностранных рабочих приезжать в страну, и теперь они живут в ней. Тогда мы обманывали себя, заявляя, что они не останутся в Германии и уедут. Однако это далеко от реальности". А.Меркель также подчеркнула, что сегодня иммигранты, которые живут в Германии, должны предпринять больше усилий, чтобы интегрироваться в немецкое общество, в частности,  выучить немецкий язык. "Тому, кто по-немецки не говорит, мы не рады", – добавила А.Меркель, передает Би-би-си" [10].

  Можно сказать, что в течение последней трети ХХ века Западная Европа в ускоренном темпе повторила результаты США в их попытках принять и ассимилировать массу иммигрантов. Процитируем фрагмент статьи российского философа П.С. Гуревича, посвященной этнопсихологии: "Концепция мультикультурализма продолжительное время сохраняла свою научную респектабельность. Предполагалось, что хорошим примером гармоничного сосуществования разных культур может служить Америка. Долгое время в США был популярным своеобразный праздничный ритуал, который символически отражал процесс мирной ассимиляции разных культур. На площади сооружался огромный плавильный тигль. К нему со всех сторон шли в национальных костюмах представители экзотических культур, они поднимались на помост, входили внутрь сооружения и выходили с другой стороны, облаченные уже в сюртуки, жилеты, шляпы. Так выражалась идея плавной американизации разных этносов" [3, с. 41].

  Разумеется, всё это бурление и бесконечное разнообразие вынуждало американцев действовать в ручном режиме управления, избегая неуместного в их условиях тоталитаризма и диктаторских режимов. Решению проблем способствовала гигантская – намного больше российской – эффективно-экономическая территория, неуязвимость от нападений серьезных врагов, превращение доллара в мировые деньги с возможностью "слегка пощипывать" весь остальной мир, удачные шаги по привлечению лучших "мозгов мира" и т.д., и т.п. Часто выручала индивидуальная предприимчивость, трезвый ум, смекалка и смелость в экспериментировании.

  Например, касательно сферы образования невозможно удержаться от соблазна вспомнить прославившего США философа-педагога Джона Дьюи, сумевшего не только придумать идею сверхпрагматичного обучения учащихся, владевших всеми языками, кроме английского, но и достичь несомненного успеха в ее реализации – приобретении учащимися своеобразного комплекса достаточной грамотности, азов профессии и вполне прочной гордости за США, Президента и Конституцию. 

  Сущность дальнейшего изложения П.С. Гуревичем американской практики мультикультурности за сотню с лишним лет сократим до фразы – они перепробовали почти все и в теории, а главное – и в жизни. Все удавалось удерживать в состоянии приемлемого равновесия почти до конца ХХ века. А дальше стали стремительно нарастать неприятности.

  Это уже полезно детализировать. Цитируем П.С. Гуревича: "Конец XX — начало XXI в. ознаменовались крушением идеи мультикультурализма. Идея равенства наций и государств стала подвергаться резкой критике. Вот некоторые узловые точки развертывающихся на наших глазах этнических и культурных конфликтов. Мексика исторически настроена против США, мексиканцы, мягко говоря, недолюбливают северного соседа. Они считают, что американцы лишили их страну половины законной территории. Ныне в США граждане мексиканского происхождения составляют не менее одной пятой от общего количества жителей страны плюс как минимум миллион добавляется к их числу каждый год. У мексиканцев не только иная культура — в массе своей они принадлежат к другой расе, а история и житейский опыт подсказывают, что людям разных рас сложнее ассимилироваться, нежели «родичам по расе». Шестьдесят миллионов граждан США, претендующих на немецкое происхождение, ассимилировались в Америке полностью, чего не скажешь о миллионах выходцах из Азии и Африки, и поныне не имеющих равных с белыми прав" [3, с.42]. 

На наш взгляд, расовые отличия мексиканцев от массы американцев европейского происхождения незначительны и неспособны провоцировать те же эмоции, что и пара "черные - белые". Особенность населения южных территорий США состоит в том, что они не порывают связи с родиной и вообще не желают как следует изучать английский язык. А вот это уже чрезвычайно серьезно и неминуемо довольно быстро приведет к дифференциации всей южной части США – пятна больших анклавов с доминированием мексиканцев и повсевместным звучанием испанского будут перемежаться лоскутками с белым, кубинским или другим населением. 

К сожалению, в заключительных абзацах своей интересной статьи об этнопсихологии П.С. Гуревич указывает на современное увлечение исследователей вопросом формирования этносов в древности (мы можем объяснить это весьма значительными успехами археологии, подтвержденными генетическими исследованиями [4]), и отказывается высказывать какие-либо прогнозы на длительную перспективу. Но мы рискнем продолжить его мысли таким образом: в США может в будущем произойти деление штатов на «штатики» по языковому (этническому) признаку. Организация этой страны такова, что она вполне может сохраниться даже в таком "измельченном виде". 

Намного ужаснее ситуация в Европе. Нам особо интересна позиция часто бывающего во Франции одного из ведущих современных экономистов и политологов России М. Делягина. В краткой форме он выразил её таким образом: "Франция первой из западноевропейских стран потеряла инстинкт самосохранения. Там со времен Просвещения сложилась совершенно самоубийственная массовая культура, очень сильная, очень влиятельная в политике, более влиятельная, чем в Великобритании и даже чем в Германии, что любое меньшинство всегда право. Вот если вы принадлежите к меньшинству, не важно, какому, вы уже правы по отношению к большинству. Вас нужно холить, лелеять и защищать. Поэтому «Шарли Эбдо»... существует... И точно так же существуют, холятся и лелеются мусульманские общины, которые вообще не всегда понимают, что они живут на чужой территории, а не на своей. Считают, что это их земля. Франция – страна без чувства самосохранения. Это толерантная страна в прямом, в медицинском смысле слова. Толерантность в медицинском смысле слова означает смерть" [5].

  Приближаясь к итогу нашего исследования, мы считаем полезным не столько основы открытий этологии по поводу глубинных законов поведения людей, сколько очень четкие высказывания М. Делягина. В принципе легко сформулировать предположение, что пока не видно возможностей приостановить наплыв миллионов мигрантов на дальних европейских рубежах. Жесткие действия против них вместе с отменой крайне благоприятных для мигрантов законов вполне могут вызвать восстания и любые другие силовые действия живущих в ЕС их соотечественников. 

  По поводу развития событий в Украине можно сказать, что пока наша страна неинтересна для иммигрантов из Африки и Азии по причине сочетания военного положения с низким уровнем жизни, но при условии устранения упомянутых выше факторов всё может очень быстро измениться.

Стоит напомнить и о том, что в 2013 г. был сделан прорыв к дешевой и общедоступной солнечной энергии, а с весны 2014-го ускорился прогресс в репликаторах (3D-принтерах), что в совокупности в перспективе обеспечит хороший уровень жизни всех людей на Земле (детали описаны в [8]). При благоприятном развитии событий нынешние мигранты смогут возвратиться на Родину, но даже если они этого не сделают, полное изобилие ресурсов со временем устранит почву для конфликтов. Каждая из этнических групп быстро построит собственный этнический рай и будет праздновать со всеми соседними «этносиками» все свои и чужие праздники. 

  Мы не претендуем на полную ясность анализа "пятнистого" мультикультурализма в Европе-2030, но в целом надеемся на то, что глобальный терроризм будет уничтожен ростом качества жизни. 

Литература и источники: 

1. Аберкромби Н. Социологический словарь: Пер. с англ. / Н.Аберкромби, С.Хилл, Б.С.Тернер. – 2-е изд. – М.: ЗАО «Изд--во «Экономика», 2004. – 620 с.

2. Глобалистика: Международный междисциплинарный энциклопедический словарь / Гл. ред.: И.И.Мазур, А.Н.Чумаков. — М.–СПб.–Н.-Й.: ИЦ «ЕЛИМА», ИД «Питер», 2006. — 1160 с.

3. Гуревич П.С. Актуальные проблемы этнопсихологии // Мир образования – образование в мире. – 2009 - №1(33). – С. 32-43

4. Даймонд Дж. Ружья, микробы и сталь. Судьбы человеческих обществ. – М.: Издательская группа АСТ; Москва; 2010. - 511 с.

5. Делягин М. Франция лишилась чувства самосохранения (URL: http://newsland.com/news/detail/id/1642349/)   17-11-2015

6. Иванов А. Будущее Европы: концлагерь или халифат? (URL: http://newsland.com/news/detail/id/1645908/ )  23-11-2015

7. Итоговый документ Конференции. Будущее, которого мы хотим (The Future We Want) (http://daccess-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/N12/381/66/PDF/N1238166.pdf?OpenElement)

8. Корсак К.В. Ноофутурология XXI века: условия спасения популяции Homo Sapiens Sapiens // RELGA. - 2015. - №1 [289] 25.01. (URL: www.relga.ru)

9. The Oxford Companion to Philosophy / Edit. by T.Honderich. – Second Edition. – New York, Oxford University Press, 2005. – 1056 p 

10. URL: http://www.rbc.ru/rbcfreenews/20101017070445.shtml (20-11-2015)

__________________________

© Дударенко Людмила Валерьевна