|
|
|
* * * Все, кто пишет стихи, почитают сегодня стихи. На больницу нас много таких – видно, замкнуто время. А пространство разомкнуто – листья его, лопухи, слишком застят глаза наши – карие стихотворенья, серо-синий размер, светло-чайные рифмы, ещё эти черные жгучие образы старой цыганки… Я мечтаю о жёлтом, который не жжёт, не печёт. Я желаю зелёных, которым неведомы банки. Я читаю стихи, мне кричат: ничего не понять, слишком умно, нежизненно, сложно и сложно и сложно, а у мальчика Васи, подумаешь, рифма на -ядь, но зато так правдиво! …Я перелистну осторожно душу мальчика: яди его походульней моих фаэтических образов, он и во сне их не видел. Просто болестно это. И ломится, ломится стих в дверь больницы: пространство на яди и яды, и иды, и наяды, и ямы, и ямбы, и бабы-яги раскололось, сложилось – и, кажется, снова все шиз… нет, все, кто пишет стихи, прочитают сегодня стихи, в мир непишущих бросят простые и сложные жизни.
Найти себя Я не растаяла. Мне еще таять и таять... Может быть, даже и весь твой запал не поможет. Странный эмоций набор: безраздельно святая стала кому-то грехом. Или ангелом всё же? Вот и не тается — в мыслях, — (не Он ли пытает?) — как меня любят? От битых всем миром поклонов ангелу-то все равно... Без того их летает. Грешницы рвутся быть самой небесной иконой. Чтоб не на стену повесили — а целовали. Что не молились — а миро душистое пили. Сестры мои, почему от меня вы скрывали, как вас любили? Скажите мне, КАК вас любили! Кем вы являлись: царицею или волчихой? Если богиней, то Герой, Венерой ли, Кали? Мне бы растаять, мне сердцу раскрыться на миг хоть... Что в вас искали? Какое своё в вас искали? Я так огромна — эпически: все во мне боги, демоны, эльфы, валькирии, воинства стоны... Только на поиск всего подвигает немногих — ищут одно. И едва ли найдут — в легионах.
* * * И отныне, и довеку сверхтоксично существо. Обвините человека в зле – он сделает его. Будь хоть белым и пушистым, но услышишь о себе шепоток: «Он стал фашистом… и агентом ФСБ… А ещё он лесбиянка… шизофреник… и свинья!» – и душа от этой пьянки нежно взрапортует: «Я!» И расскажет, и напишет, и облает, и убьёт. Поцелует неба крышу в пятиточие её. И отвидишь, и отслышишь, и отчувствуешь сполна: лапки тигра, зубки мыши… Ах, гитарная струна – звонкая! – вокруг запястий, ею стянутых – скобой… Это есть такое счастье: от наветов – стать собой. Это просто разрешенье для исхода из тюрьмы «Быть хорошим». Шелушенье кожи «я» на сердце «мы». И под нынем, и под веком тихо прячется война. Обвините человеков – отпустите нежных нас! …А скажи ему: «Хороший. Ах, ангорский шоколад!» Он почувствует, что… брошен! Брошен, плюнут и послат. Помни, недобандерлоха, недолайканный твой пост: если говорят – то плохо. Если хорошо – ты поц. Помни, маленькая фея, подгламуренный бульон: у тебя такая шея – прямо в женский батальон. Помни, мама, помни, папа, палачи тяжёлых детств: отольются хвост и лапы вам в законченный конец. Помни, Хрюша и Каркуша, крошки булочки лови: я свободен! Я отпущен. Я опущен. На крови.
* * * «Чем больше узнаю мужчин, тем больше нравятся вибраторы», – писала девочка в ЖЖ, сама от строчки прифигев. А мир вокруг кризисовал, и лезли на берёзы тракторы, а мама девочки спала, и ей во сне являлся лев. Он говорил ей: «Я не тот, кто рыкает, ходя кругами. И всё будет хорошо, и вынет страус голову из недр, и дочка мужа обретёт после трехлетней полигамии, и круглые глаза её изменят форму в тетраэдр. И то, что Пушкин написал, у нас по-своему сбывается: его живая Голова в живую Задницу у нас переродилась и торчит, и сколько об неё сбивается мечей и копий, и мозгов, и слов, и смыслов… Унитаз гигантский строится уже, но алкоголики-конструкторы зачем-то форму придают ему похожую на джип. А ты спокойно, жено, спи, а в перерывах кушай фрукты – и всё будет хорошо, поверь, лежи, блаженная, лежи…» А девочка жила без сна и, из компа невылезучая, писала быстро, будто след от самолета в вираже… А мир вокруг кризисовал, и выживали лишь везучие, а невезучие опять и снова капали в ЖЖ… Чего там только не найдешь: перерожденья и погибели, и яйца с курицами, и белопушисты во злобе… «Чем больше узнаю себя, тем больше нравятся другие, бля. Чем больше узнаю других, тем больше нравлюсь я себе». Ляжыть, блаженныя, ляжыть, переляжытя революции, и резолюции и ре… Ремонты мира изнутри. «Чем больше женщин узнаю, тем больше нравятся …иллюзии. А коль не нравятся тебе, то встань да плюнь и разотри».
Волна И солнца раскалённый транспортир меня измеривает, будто угол к кабинке-раздевалке, полной дыр, что не упрячут ни венер, ни пугал. А выйду – сразу вдарит высота по голове, по рёбрам – медиана, и прыгнет ящерицей без хвоста волна из-под небесного секстана. Она не любит мерностей и мер, она давно бунтует против лета, упряма, будто ярый старовер, статична, как мгновенье пируэта. …Плыву, и тело будто на весу, и зной мне заволакивает память туманною вуалью Учан-Су, пронизанною скальными шипами. Он впереди – сияющий каскад – найду его, когда доплавит слиток над волнами пьянящий солнцепад – и станет тело золотом облито. …Она не знает мерностей. Она – волна, она – неповторимость эха, она – взъерошенная тишина, она – всепозволяющее эго, она – волна...
Окрымлённая – окрылённая… Без обиды, брат-петербурженец, –
* * * Человек имеет право на имхо. Вот пират рыдает спьяну: «Йо-хо-хо!..» Вот старлетка томно ножкою сучит. Вот полковник ждет письма, сидит, молчит. Человек имеет право на себя. Бабка-травница, губами теребя, шепчет заговор на чей-то скорбный зуб. А веганка ест постылый постный суп. Человек имеет право на не быть. Возле входа образцовые гробы выставляет похоронное бюро. А вот я сижу, зажать пытаюсь рот человеку, что имеет право на все древнейшие до боли письмена, их на свой язык корявый перевод. Человек имеет право, и вот-вот поимеет целых два, а то и три, право вызвать даже Господа на ринг, право даже победить Его в бою. Ну, а я победу эту воспою. Человек имеет право на меня. Эта девочка, что сладко тянет: «Ня...» Этот мальчик, что сверлит дыру в стене женской сауны — он ближе всех ко мне. И полковник, и шептуха, и пират, и веганка, что выходит на парад по защите нас от кожи и мехов... Человек имеет право. Йо-хо-хо! __________________________ © Матвеева Марина Станиславовна |
|