Главная
Главная
О журнале
О журнале
Архив
Архив
Авторы
Авторы
Контакты
Контакты
Поиск
Поиск
Обращение к читателям
Обращение главного редактора к читателям журнала Relga.
№05
(407)
21.07.2023
Культура
Достоевский и мы: диалог о человеке
(№9 [312] 15.08.2016)
Автор: Гузель Черюкина
Гузель Черюкина

Это был какой-то горячечный сон – яркий, мучительный, потрясающий. Грезилось что-то огромное, сложное. Все перепутано, все кружится, несется в страстном вихре, и над всем этим царит одно томительное, давящее и необычное, сильное ощущение. И вдруг этот мрак, этот ужас озаряются кротким светом, раздается голос любви, прощения, примирения. Страх отходит, из глубины души поднимаются тихие слезы…

      Всеволод Соловьев. «Воспоминания о Ф.М. Достоевском» [5; 199]  

 

  В русской литературе вряд ли можно назвать другого писателя, который вызывал бы такой устойчивый читательский и самый разносторонний научный интерес во всем мире, как Ф.М. Достоевский. Его творчество стало источником наблюдений и размышлений специалистов в различных областях знаний: литературоведов, лингвистов, журналистов, богословов, философов, психологов и психиатров, юристов, культурологов и многих других. Причина этого явления кроется, безусловно, в уникальности его художественного творчества и публицистики, а также в особенностях собственного жизненного опыта, позволившего ему охватить и осмыслить самые болевые проблемы, сопровождающие человечество всю его историю.

  Каждый раз, приступая к освещению того или иного аспекта феномена Достоевского, будь то художественный мир его произведений, публицистика или общественная деятельность писателя, мы невольно проникаемся его настроениями, пытаемся понять его идеи и постичь всю глубину мысли этого гения. Думается, это обусловлено, прежде всего, нашей собственной духовной жаждой. Ведь именно Достоевский сумел поднять человека на небывалую, почти абсолютную высоту, буквально выхватив его из мрачного «подполья», воскресив его из «мертворожденных». Он проводит своего героя «через великое горнило сомнений» и преображает в Человека, убежденного, что «жизнь есть рай».

  Путь героя Достоевского, как и самого писателя, многотруден и далеко не каждый способен выдержать этот груз. Но, однажды встав на этот путь, герой уже никогда не свернет с него, и чем круче вертикаль, заданная художником тому или иному персонажу, тем крепче и настойчивее дух героя, тем очевиднее его грядущее возрождение.

  Уже в названии первого романа «Бедные люди» (1846 г.), с которым автор входит в большую литературу, звучит главная тема всего его дальнейшего творчества: человек как отражение бед всего мира, всего человеческого сообщества. И лишь в самом конце своего творческого пути, в последнем романе великого «пятикнижия» Достоевский внесет в название священное слово «БРАТЬЯ».

  Для современного читателя произведений Ф.М. Достоевского более чем актуально определение Н.А. Бердяевым основной задачи, которую ставит перед собой художник: «На примере своего творчества Достоевский показал, что преодоление рационализма и раскрытие иррациональности жизни не есть умаление ума, что сама острота ума способствует раскрытию иррациональности. Эта оригинальная особенность Достоевского связана с тем, что у него человек раскрывается до конца, никогда не растворяется в безликом единстве» [2; 222]. И действительно для Достоевского-художника природа человека кроется прежде всего в ее метафизике, а потому единственный путь для писателя – это постижение этой «тайны» только через «реализм в высшем смысле».

  Герой-идеолог стал самым ярким художественным открытием Ф.М. Достоевского и именно он приковывает к себе особое внимание как широкого читателя, так и профессиональных исследователей творчества писателя. В своей работе, которая и на сегодняшний день остается самой знаменитой и популярной, М.М. Бахтин определил как одну из основных следующую позицию: «Достоевский умел именно изображать чужую идею… Идея в его творчестве становится предметом художественного изображения, а сам Достоевский стал великим художником идеи». И далее: «Образ идеи неотделим от образа человека – носителя этой идеи. …Человеком идеи, образ которого сочетался бы с образом полноценной идеи, может быть только незавершенный и неисчерпаемый «человек в человеке». Таково первое условие изображения идеи у Достоевского». [1; 112].

  Идейный диапазон творчества Ф.М. Достоевского необычайно широк. В круг этих идей входят как убеждения самого автора, так и самые разнообразные, как правило – полярно противоположные теории и гипотезы героев, нуждающиеся в подтверждении или опровержении. Жажда познания законов бытия заставляет человека пройти тернистый путь от «идеала содомского» до «идеала Мадонны», которые, по утверждению Дмитрия Карамазова, одинаково притягательны для человека.       

  Один из самых ранних рассказов «Двойник» (1846 г.), по сути, стал для художника точкой отсчета в его антропологических начинаниях. Именно здесь впервые автор приводит своего героя в состояние внутреннего хаоса, «расщепляет» человека и загоняет его в «подполье». Голядкин младший, фантастический двойник, непонятно откуда появившийся, просто не оставляет места в реальной жизни главному герою. Уже в этом рассказе формируется мрачный тип героя, который в «Записках из подполья» (1864 г.) начнет свою исповедь со слов: «Я человек больной... Я злой человек» [3; (5, 99)]. Не менее удручающе звучит и финальная часть его «записок»: «Мы даже и человеками быть тяготимся, – человеками с настоящим, собственным телом и кровью; стыдимся этого, за позор считаем и норовим быть какими-то небывалыми общечеловеками. Мы мертворожденные, да и рождаемся-то давно уж не от живых отцов, и это нам все более и более нравится. Во вкус входим. Скоро выдумаем рождаться как-нибудь от идеи» (5, 179). 

  Один из известнейших японских исследователей творчества Достоевского Кэнноскэ Накамура дал этому типу такую характеристику: «Литература Достоевского есть мир «мертворожденных»… «Мертворожденные» и «уроды с благородными чувствами» желают проявить «то, что получили в них», но это их стремление разбивается вдребезги, и им лишь остается прозябать в отчаянии в мире «подполья». Их – «подпольных людей» – ощущение жизни настолько холодно и мрачно, что им до боли хочется отыскать огонек в недрах этого мерзкого наслаждения. Это есть подобная аду «мертвая жизнь», которой непрестанно угрожают страдания смерти» [4; 129].

 Для Достоевского самой важной становится задача вывести человека из «подполья», убедить в его же собственной способности к духовному преображению и возвращению в «живую жизнь». Для выполнения этой задачи писателю потребовалось целое «пятикнижие», в которое вошли пять поздних романов: «Преступление и наказание» (1866 г.), «Идиот» (1868 г.), «Бесы» (1872 г.), «Подросток» (1875 г.), «Братья Карамазовы» (1880). Именно в них разворачивается духовная битва за человека, а значит и за все человечество. Здесь Митя Карамазов озвучит в разговоре с Алешей знаменитую художественную формулу Достоевского: «Дьявол с богом борется, а поле битвы – сердца людей» (14, 100). В этом же романе из уст умирающего от чахотки юноши убежденно и убедительно звучит еще одно откровение: «Жизнь есть рай, и все мы в раю, да не хотим знать того, а если бы захотели узнать, завтра же и стал бы на всем свете рай» (14, 262).

 Но не только в романах концепция человека получает свое логическое завершение. Большое значение имеет и моножурнал «Дневник писателя», в который вошли все поздние рассказы автора. В понимании художественной антропологии Достоевского особое место занимает «Сон смешного человека», героем которого становится, фактически, тот же Парадоксалист из подполья, уже готовый к самому страшному преступлению против жизни – самоубийству. Но не случайно автор определяет жанр этого произведения как «фантастический рассказ». Герой стреляется лишь во сне, и его чудесное посещение идеальной планеты, на которой живут идеальные люди – тоже всего лишь сон. Но именно этот сон открывает ему Истину и становится источником его знания о Человеке, о себе самом.   

  Пробуждение героя от сна становится символом его духовного преображения и пробуждением в «живую жизнь». Благодаря новому духовному знанию, Смешной человек обретает потребность в возвращении в «живую жизнь»: «А наша-то жизнь не сон? Больше скажу: пусть, пусть это никогда не сбудется и не бывать раю (ведь уже это-то я понимаю!), – ну, а я все-таки буду проповедовать. А между тем так это просто: в один бы день, в один бы час – все бы сразу устроилось! Главное – люби других как себя, вот что главное, и это всё, больше ровно ничего не надо: тотчас найдешь как устроиться. А между тем ведь это только – старая истина, которую биллион раз повторяли и читали, да ведь не ужилась же! «Сознание жизни выше жизни, знание законов счастья – выше счастья» – вот с чем бороться надо! И буду. Если только все захотят, то сейчас все устроится» (25, 118-119).   

   Духовный путь героев Достоевского – это тернистый путь человека к истинному счастью, постоянное преодоление собственного подполья. Лишь это преодоление, сознательное, трудное, всегда сопряженное с великим душевным страданием, осознание собственной греховности дает им право на воскресение собственной души. Писатель наделяет своего героя мощным духом, помогающим ему не только выдержать в своем сердце битву «дьявола с Богом» и увидеть свет Истины, но и нести этот свет другим людям в будущем.  

Литература:

1. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1963.

2. Бердяев Н.А. Откровение о человеке в творчестве Достоевского //  О Достоевском. Творчество Достоевского в русской мысли 1881-1931 годов. Сборник статей. М., 1990. С. 215-233.

3. Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Л., 1972-1990 (здесь и далее художественный текст цитируется по этому изданию с указанием в круглых скобках тома и страницы).

4. Кэнноскэ Н. Чувство жизни и смерти у Достоевского. СПб., 1997. 

5. Соловьев Вс.С. Воспоминания о Ф.М. Достоевском // Ф.М. Достоевский в воспоминаниях современников в двух томах. М., 1990. Т.2

________________________________

© Черюкина Гузель Леонидовна

Почти невидимый мир природы – 10
Продолжение серии зарисовок автора с наблюдениями из мира природы, предыдущие опубликованы в №№395-403 Relga.r...
Белая ворона. Сонеты и октавы
Подборка из девяти сонетов. сочиненных автором с декабря 2022 по январь 2023 г.
Интернет-издание года
© 2004 relga.ru. Все права защищены. Разработка и поддержка сайта: медиа-агентство design maximum