 |
||||||||||||||||||
|
|
|
|
 
"Кипарисовый венок»" был написан автором в 20 лет. И был вторым по счёту из пяти венков, им созданных. Первый венок сонетов автора был нами опубликован 15.07.2017, в №326: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/w...;level1=main&level2=articles 1 Опять мы встретились, мой старый друг, Мой милый город с серыми домами. Твой парк отвык от ласки моих рук И недовольно шевелит ветвями.
Ну, что ж, прощай! Нет встречи без разлук. Тебе, увы, нельзя уехать с нами… Ты снова потревожен голосами, Зовущими на юг…на тёплый юг.
Там с облаков уж много-много лет Горстями солнце всем кидает свет, А по ночам приходят сказки Грина.
С тобой немало видел я чудес, Вот и сейчас с полуночных небес Играет нам о счастье мандолина. 2 Играет нам о счастье мандолина, Последний луч в ладонях волн угас. Бормочет что-то за бортом пучина И кистью фонарей рисует нас.
А рядом дремлет царственный Милас… Его хоромы проплывают мимо, Как недоступные постройки Рима. И к ним летит весёлый мой Пегас.
О, мой крылатый конь! Ударь копытом По небесам, цветами звёзд увитым. Пусть очарованный проснётся луг.
Ну, вот! Я слышу смех ночной долины. Звенят, звенят хрустальные люпины… И месяц натянул прозрачный лук. 3 И месяц натянул прозрачный лук. Дрожат от холода ночные тени. Плетёт в горах дневную сеть паук И раскрывает золотые сени.
Но, впрочем, я не прав: не всё вокруг Поведает о таинстве рождений Заката и зари, их повторений; И почему расстроен мистер Жук.
Сегодня скажет вам любой педант: Питает лист не свет, а гамма-квант, И что наука – бытия вершина.
Не в моде ныне трепетный поэт… Но вместе с формулой цветёт сонет, Чтоб погубить ночного исполина. 4 Чтоб погубить ночного исполина, Всю ночь металась сонная волна… А утром бирюзовая равнина Ласкала белый призрак корабля.
Любая красота в веках хранима, Она огнём очей отражена… И там, где серых глыб лежит стена, Уже века цветёт бессмертник Крыма.
Алупкинский дворец, ты горд и зелен, Прекрасный внук языческих молелен И русских теремов роскошных внук.
Ты светский дом, но в счастье знаешь меру. Смотри, как заглядевшись на Венеру, Упал с небес на море лунный круг. 5 Упал с небес на море лунный круг… О, Боже! К Твоему бегу порогу. Висит, как рок, над нами звёздный плуг, Вспахавший дерзко Млечную дорогу.
Как страшно слаб я… Как я близорук. И счастья мне сулят совсем немного Созвездия Стрельца и Козерога… А страх так многолик и многорук.
Но нимфа грёз, кастропольская ночь, Сомненьям шепчет: «Прочь. Сейчас же прочь»! Рукам Судьбы подвластна жизни глина.
И Спящий Рыцарь с равнодушных скал, На звёзды глядя, нежно задышал… И покорил собой простолюдина. 6 И покорил собой простолюдина Кокетливой волны зелёный мех. Я снова в Ялте… Жизнь опять любима. И достижимым кажется успех.
Пропала будней пошлая рутина. Воздушный порт окутал южный смех. Здесь бриз с цветком целуется при всех, И рестораном стала бригантина.
Чуть только скрипки запоют цикад, Я покидаю свой вечерний сад И пропадаю в серых клубах дыма.
У моря, как в полуночном окне, Под шум прибоя, в синей полумгле, Горит в волнах чудесная лучина. 7 Горит в волнах чудесная лучина, Прибрежный кипарис клюёт звезду. Луна полощет душу гражданина Полночных кущ в серебряном тазу.
Раскинулась алмазная долина, Взрастив созвездий гибкую лозу. Всё мило здесь, но я иду к гнезду, Где ласточка глядит в глаза дельфина
Там, вдалеке, в стране самцов и самок, Скалу короною венчает замок, И крошит сумрак сердца слабый стук.
Мне эта музыка давно знакома. Хрипит чуть слышно голос метронома, Рождая поклоненье и испуг. 8 Рождая поклоненье и испуг, Звенят огромных волн щиты и шлемы. Раскосый ветер вырвал лунный крюк И бросил в круговерть небесной пены.
Мне страшно, страшно… Вон дубовый сук Скребётся о полуночные стены. У неба вспухли огненные вены, И свил гнездо в ушах шипящий звук.
Ну, вот и всё … Раскрыла клюв гроза, Зарниц мигнули хищные глаза… Спаси меня от бед, моя обитель!
Минуты-пауки тревогу ткут. Усни, надежда. В этом месте, тут, Сошьют вселенную косые нити. 9 Сошьют вселенную косые нити, Сольётся в общий круг спираль веков. И выйдет Гелиос, наш повелитель, В долину голубеющих снегов.
Услышь меня, услышь, небесный житель, Проткни лучом молочный редкий мох. Я пропою сонет иных эпох, Хоть ты верлибра ревностный ценитель.
Пускай мой стих глумливый прозвенит Ваятелям гробов и пирамид. Пусть церкви будут музыкой омыты.
Смешалось время. Живы князь и хам. Вот-вот Бессмертия очнётся храм – И улыбнётся миру Нефертити. 10 И улыбнётся миру Нефертити Холодным солнцем с сумрачных небес. Застынет облако в лазурном сите И стает с грустью на колючий лес.
Зелёные кузнечики, простите, К дождю я насвистел вам полонез. Ваш певчий дар, увы, во мне воскрес. И вы меня к цикаде не гоните.
Она зовёт, коварная сирена: «Приди ко мне»… Я ободрал колено, Но не достиг заманчивой скалы.
Все говорят: ведь это просто муха, Смотри, лежит нагая потаскуха На мраморе чуть дышащей волны. 11 На мраморе чуть дышащей волны Уже трепещут солнечные крылья. Плывут у скал бумажные челны, Покрытые холодной лунной пылью.
Забытая страна, твои огни Из странных фонарей я в воду вылью. Из детских сказок прорасту я былью… Увижу день весёлой стороны.
И в знойный полдень, прямо мне в лицо, Сверкнёт с небес жемчужное кольцо, Как старый нимб, проткнутый тучей-рогом.
Поднимет ветвь фонтана Водолей, И тихо серым призраком на ней Повесится с тоски моя тревога. 12 Повесится с тоски моя тревога. Я солнце съем, как золотой арбуз. Встречай меня, смешная недотрога, Сегодня я один, без склочных муз.
Но я не пьян, и днём не спал у стога, Противен мне слюней и мух союз. Пока я лишь плебей, совсем не туз, И знай – литконсультанта чту, как бога.
Быть может, я и сам сейчас божок, Плету из строк уже второй венок. Ведь жизнь поэта не совсем убога.
Вот-вот Судьба объявит новый дубль, В кармане захрустит игривый рубль, И позовёт опять меня дорога. 13 И позовёт опять меня дорога. К орнаменту камней на этот раз… Не бойтесь, горы, тучи-носорога, Сей дикий зверь не страшен в ранний час.
Лишь только кедры смотрят слишком строго, И слышен с неба их степенный бас. И солнца хищный ненасытный глаз Всё манит в стены горного чертога.
Напрасный труд, ведь там зелёный ветер, А он забыл, что мир бывает светел. И пьёт все дни холодные дымы.
Весь верхний мир страшат его дебоши, И даже дождь бежит, надев галоши, В смешливый край торжественной зурны. 14 В смешливый край торжественной зурны Вновь под руки меня уводят грёзы. Но, право, нет ни в чём моей вины, Я только лишь раскис в болоте прозы.
Да, я устал. И, в общем-то, верны Твои упрёки, мама… Что же, что же, Возьмусь опять чертить кривые рожи Трёхфазных токов… Им ведь нет цены.
Но не кричи так громко, Бога ради, Вдруг функция, шипя, сползёт с тетради, И, может, не одна, а десять штук.
Вот видишь, интеграл пищит любезно: «Ты долго был в бегах… Но бесполезно. Опять мы встретились, мой старый друг». 15 Опять мы встретились, мой старый друг, Играет нам о счастье мандолина. И месяц натянул прозрачный лук, Чтоб погубить ночного исполина.
Упал с небес на море лунный круг И покорил собой простолюдина. Горит в волнах чудесная лучина, Рождая поклоненье и испуг.
Сошьют вселенную косые нити, И улыбнётся миру Нефертити На мраморе чуть дышащей волны.
Повесится с тоски моя тревога, И позовёт опять меня дорога В смешливый край торжественной зурны. 30.05.1982 г. _________________________ |
       
|
