 |
||||||||||||||||||
|
|
|
|
 
Meduza, 19 февраля 2018
18 февраля 22-летний Халил Халилов пришел в собор великомученика Георгия Победоносца в дагестанском городе Кизляре — и открыл огонь из охотничьего ружья по людям, выходившим из церкви после службы. В результате теракта погибли пять человек; еще пятеро — ранены, включая двух сотрудников Росгвардии; сам Халилов был убит ответным огнем. 19 февраля полиция взяла под охрану все православные храмы в Дагестане. Спецкор «Медузы» Саша Сулим записала рассказ иерея Павла Каликина — настоятеля собора Георгия Победоносца в Кизляре. Павел Каликин, настоятель кизлярского собора Георгия Победоносца Было прощеное воскресенье, вечернее богослужение закончилось около четырех часов. Человек шел нацеленно — видно, он знал, что обычно мы в пять заканчиваем, но вчера у нас служба была короткая, и народ уже стал выходить, когда он к храму приближался. Думаю, эта акция была заранее спланирована. Он знал, куда и зачем он идет. Я только закончил службу, зашел в алтарь, чтобы разоблачиться, все привести в порядок после службы. Услышал хлопок — и вышел на шум. В храме был переполох, люди кричали, что там человек с оружием убивает людей. Те, кто успели, забежали назад [в храм]; тех, кто не успел, он застрелил. Бездомная женщина Ирина [Мелькомова], когда увидела [нападавшего], стала бить его сумкой. Казак [Сергей Пресняков] стал его отвлекать. Благодаря этому прихожане успели среагировать, а мы, священники, стали кричать тем, кто был около двери, чтобы закрыли двери, успокаивали народ. Он дергал дверь, стал вокруг ходить, но мы все позакрывали, и я стал тут же звонить в органы. В течение нескольких минут прибыли наряды, его ликвидировали, и нам сказали, что все. Только тогда мы стали выпускать людей и увидели наших дорогих постоянных прихожан, которые много здесь трудились, [мертвыми]. Все продлилось несколько минут. У Ирины, которая пыталась бить [этого человека], я даже фамилии не знал. Просто Ира. Когда я приехал, она сразу ко мне подошла, мы с ней подружились. Она была блаженная, не от мира сего, как говорят. Я ей сладости давал, конфеты, она их очень любила. Она всегда всем интересовалась, моим детям старалась какие-то гостинцы приносить, хотя сама жила на милостыню. Ее знал весь город — ей или деньги давали, или еду покупали. [Погибшая] Вера Моргунова работала в районной администрации, в совете ветеранов. Очень стойкая женщина, все прихожане ее любили, в городе уважали. Она была одной из активисток прихода, всегда участвовала в мероприятиях. Когда я сюда приехал, она одной из первых пришла, приняла меня и сказала: «Батюшка, не переживайте, мы будем вам помогать». [Также погибла] ее двоюродная сестра Людмила Щербакова. Они всегда вместе везде ездили, во все паломнические поездки. Она была известным в городе кардиологом, всегда приходила в храм, участвовала в службе. Надежда Терлиян возглавляла паломническую службу, организовывала поездки по святым местам по всей стране, приходила на все службы — и читать помогала, и петь. Была очень верующей, доброй, светлой, грамотной. По первому зову всегда приходила. Вера Блинникова ходила в наш храм с 2015 года. Когда [были] какие-то большие службы, помогала убирать храм, чистить подсвечники, участвовала в церковной жизни. Светлый добрый человек, после каждой службы выражала слова благодарности. Все они будут захоронены на территории храма, рядом будет установлен мемориал в память о погибших. Я сам из Махачкалы, много лет служил там, потом в Каспийске. В Кизляр я приехал полгода назад — меня назначили благочинным Кизлярского церковного округа и настоятелем сразу двух храмов: Георгия Победоносца — это центральный храм, туда на большие службы собирается по триста человек, — и Святителя Николая Чудотворца — это старинный храм, ему более двухсот лет. Православная община в городе составляет где-то человек пятьсот — это те люди, которые имеют непосредственное отношение к церкви. Кого-то приучили в детстве, кто-то пришел к богу во взрослом возрасте, после коммунистических времен, есть молодые, кого родители приучили. Раньше люди не разделяли, [кто какой веры], все дружно жили. Может, среди молодежи бывали разговоры, и то это в 2000-х годах только началось. Да и сейчас [напряжения] нет — в своем облачении священника я хожу по городу, в университет лекции читать. У меня никогда не было проблем, все со мной всегда здоровались и местные, и молодежь, и студенты. Все по-доброму. В истории никогда такого не было, ни в Кизляре, ни в Дагестане, чтобы на территории храма сотворили подобное. И предпосылок не было, что такое может случиться. |
       
|
