https://echo.msk.ru/blog/i_chub/2169700-echo/#.WrIromyHh6g.twitter

Русская история, беседы о смыслах

   С уходом Ельцина «демократическое полутоптание на месте» прекратилось и началось восстановление всевластия чиновничества, которое, как уже было сказано, никуда и не уходило. …Вспоминаю спор с одним из  товарищей в  первые годы правления Путина. Мой друг, человек весьма капризный, всегда был недоволен происходящим. Спорили мы и о новом президенте. Я уверял, что возвращение кагебешника во власть – явление крайне неприятное, но оно не  является необратимым – не понравится Путин – в следующий раз его не выберут. Евгений ответил как отрезал – «он пришел навсегда, выборов больше не будет». Тогда мне было искренне жалко этого неизлечимого пессимиста. Сегодня мне жалко нас всех.

   Анализируя «новые времена» несколько подробней, я и сегодня считаю, что приход Путина имел некоторое политическое оправдание и позитивную составляющую. Ельцин не догадывался, каков будет второй и последующие сроки правления преемника, но на первом этапе главным было восстановить и укрепить целостность страны. Непродуктивное правление первого президента, его постоянные «болезни» и исчезновения из общественного пространства ставили под вопрос уже не целостность СССР, а целостность России. СМИ постоянно писали о «параде суверенитетов» в областях и национальных образованиях.   

   И Путин с командой силовиков смог подчинить регионы единому центру, согласовать их конституции и уставы с Конституцией РФ. Правда, сделано это было по-большевицки – регионы непомерную долю своих поступлений должны были переводить в федеральный бюджет. А затем, пропорционально степени их лояльности, получали «внеплановую» финансовую поддержку Москвы и «закрытие глаз» на «нецелевое использование» бюджета (в переводе на русский – получали право на коррупцию)…

    Понятно, что замена органичного, идейно-ценностного сплачивания российского общества принудительной, деморализующей финансово-силовой удавкой для региональных чиновников не сняла и не отменила вопрос единства России. Проблема сохранилась и перешла в другую плоскость. Неизбежное, со временем, возвращение к теме отношений между центром и регионами станет в будущем еще более болезненным, чем до путинских преобразований. Практически все остальные начинания нового этапа номенклатурного наступления носили традиционный для авторитарного государства характер.

    В СССР власть по форме напоминала пирамиду с острой вершиной. В ее основании находился «советский народ» — т.е. все люди, от мала до велика, родившиеся в СССР. У советского народа был «признанный авангард» — т.н. КПСС, у компартии имелся «боевой штаб» — Центральный комитет. ЦК  возглавляло «ленинское политбюро», во главе которого пребывал «выдающийся марксист-ленинец, продолжатель дела великого Ленина». В построенной таким образом тоталитарной системе один человек, вместе с полутора десятком членов политбюро, управлял поведением сотен миллионов советских граждан.

     Ну а в пост-СССР, где создана лишь бледная копия КПСС – «Единая Россия» и всё еще нет «постсоветского народа», в более мягкой форме воссоздана советская система управления, которая теперь называется «вертикаль власти». Здесь нет, как в обычных демократиях, баланса управленческих институтов, нет системы сдержек и противовесов, нет реального разделения законодательной, исполнительной и судебной власти. Соответственно, нет и  независимых СМИ. Все это «заменяет» вертикаль и «ручное управление».

    Россия по-прежнему остается в ловушке, в которую она угодила 100 лет назад. Попасть в такую систему естественным путем почти невозможно, но нормальный, «законный и прозрачный» выход из нее также исключен. Апеллировать и готовиться надо либо к  чуду (и оно произошло в бывшем «соцлагере», в республиках Балтии, происходит сейчас в Украине), либо к самораспаду самой управленческой системы (но, ни в коем случае, не к распаду государства). Приоритетом для российского общества должны оставаться – целостность страны и демонтаж контрпродуктивной системы управления.

    В гражданской и политической жизни нам необходимо перейти от положения, где народ обязан выражать мнение власти, к положению, когда власть будет обязана выражать мнение народа. В хозяйственном укладе не экономика будет концентрированным выражением политики, а политика станет концентрированным выражением интересов предпринимателей…

     В первые годы правления Путина быстро исчез один из ключевых лозунгов Перестройки – «плюрализм», но по-прежнему звучали заверения в приверженности демократии. Позднее и это громкое слово оказалось почти дискредитировано, а ярлык «либерал» теперь используется для очернения любого, чьи взгляды не совпадают с линией властей. В страну вновь вернулась цензура, нарушаются права и свободы граждан, растет число политзаключенных. Малый и средний бизнес, не  успев встать на ноги, либо вытеснен на периферию экономического процесса, либо просто разорен. Если постоянно декларировавшейся и не реализуемой целью советской экономической системы было – «догнать и  перегнать» (США), то суть постсоветской экономической системы, как и прежде – бессмысленное разбазаривание невосполнимых природных ресурсов. Защитники Ельцина сокрушаются – при Борисе Николаевиче бочка нефти стоила, ай-яй-яй, – 8 долларов, а не 120, как при Владимире Владимировиче. Им и в голову не приходит, что седьмая часть суши должна самоутверждаться новейшими технологиями и самыми современными производствами, а не доходами от экспорта непереработанных углеводородов.

   Итог почти двадцатилетнего, четвертого наступления номенклатуры, очевиден. Власть постоянно предпринимает пропагандистские усилия для дезориентации российского общества в историческом времени и культурном пространстве. Интегратором страны является не ее история, не собственные ценности, а рожденный в  чиновничьих кабинетах «образ врага». Тех, кто с этим согласен, сплачивает противопоставление всему, глубоко враждебному нам окружающему миру, состоящему из украинских фашистов-жидобандеровцев, гейропейцев, пиндосо-америкосов… Одним из ответов на подобную пропаганду стал широкий отказ от просмотра телепрограмм и утверждение в нашем языке понятия – «геббельс» (т.е. – телевизор).

   На вершине властной пирамиды, теперь, как и прежде, находится действующий руководитель. Генсек, переименованный в президента, по формуле своего заместителя, фактически заменяет весь народ — «Путин – это Россия. Нет Путина – нет России». (Раньше эта мысль выражалась более мягко «Народ и партия – едины».) Непрерывные пропагандистские усилия прилагаются для того, чтобы возродить образ «великого Сталина» и сделать нынешнюю Россию его открытой преемницей. Духовное изнасилование народа смердящим трупом Сталина не остается безрезультатными. Часть деморализованных и манкуртизированных соотечественников уже считает россиеубийцу родным отцом. Но окончательно обелить имя самого страшного, вместе с Гитлером, преступника ХХ века властям не удастся. Активная часть общества сделать это никогда не позволит.

    Итогом 20-летия номенклатурного возврата стала глубокая деградация страны во всех сферах, за исключением непропорционально растущего военного сектора. Разрушено образование, каждый восьмой выпускник школы не может сдать ЕГЭ по русскому языку. Ни один российский ВУЗ не  входит даже в первую сотню лучших университетов мира…

Разрушена система здравоохранения. Сокращается численность коренного населения. В не особо удаленных от двух столиц сельских районах количество родившихся на треть отстает от количества умерших. (Однокомнатную квартиру в городках Нижегородской области можно купить за 5000 рублей!) Население областных центров за 20 лет уменьшилось на пятую часть. В крупных городах — городах-миллионниках фиксируется стагнация, население в них не растет. При этом неподконтрольно и неуправляемо увеличивается население Москвы, единственного места в России, где сохраняются относительно приемлемые уровень зарплаты и социально-бытовые условия.

       (Эту версию публикации перегружать цифрами и статистикой я не буду…)
  …Продолжая рассматривать и анализировать характер четвертого номенклатурного наступления, выделим некоторые его особенности. Нынешний режим отказался от деструктивного для него принципа — «весь советский народ как один человек…». В постсоветском государстве легально существует управляемая и контролируемая разноголосица в СМИ, а самим гражданам позволено, так сказать, разномнение и разночтение. Вопрос не в том, придерживаетесь ли вы несовпадающей с «линией партии» точкой зрения. Вопрос в другом – является ли ваша позиция действительно опасной для власти, может ли она перерасти в  некие существенные акции несогласия. В советское время свобода слова ограничивалась пространством собственной кухни (если, конечно, квартира не была коммунальной). 

    Теперь власти осознали, что эту территорию можно, без потерь для себя, расширить. Но если опасность потерять власть действительно возникает, носители этой опасности незамедлительно подвергаются разнообразным санкциям — от выдавливания за рубеж, до перманентно продлеваемого домашнего ареста, а то и до помещения в психушку, как практиковалось в «старые-добрые времена». В большинстве случаев власти подавляют Сопротивление, действуя адресно и точечно. Массовые аресты по разнарядке из центра, после восстаний в Воркуте и Норильске, представляются маловероятными, хотя в ходе конкретных акций – например, московских «прогулок по Тверской» и т.п. ОМОН может выхватывать любого, подвернувшегося ему под руку человека, включая тех, кто в месте проведения гражданской акции оказался совершенно случайно.

       Другая особенность «четвертой номенклатурной волны» состоит в том, что нынче власть не препятствует и даже, в некотором отношении, стимулирует желающих уехать за рубеж. В условиях сырьевой экономики большое население — лишняя обуза, с которой властям еще и  приходится делиться. Начало этому процессу положил Б. Ельцин, за 10 лет его правления страну покинуло 80% докторов наук (так называемые гуманитарии, специалисты по истории КПСС сюда не входят). Согласно некоторым публикациям, из постсоветской России уже уехало 20 миллионов человек! Но в первую очередь, номенклатура старается выдавить за рубеж граждански активных и несогласных.

  В то же время, низкоквалифицированные жители центрально-азиатских республик, положение которых на родине еще хуже, чем положение россиян, активно приезжают на заработки в РФ. По  подсчетам профессора ВШЭ О.И. Шкаратана, сегодня половина активного мужского населения России – это мигранты из бывших азиатских республик СССР!

    И все же, несмотря на немыслимые в истории ХХ века потери и  тяжелейшую социально-психологическую ситуацию, несмотря на постоянное и достаточно умелое вбивание в общественное сознание пропагандистского мифа «от вас ничего не зависит», несмотря на трагическую историческую память, часть российского общества остается не только не подверженной госпропаганде, но и продолжает российский протест и российское Сопротивление.

     Это утверждение доказывается множеством обстоятельств. Если допустить, что рейтинг президента, как об этом сообщают социологи, составляет 80–85%, непонятно, зачем численность силовых структур растет и создаются принципиально новые формирования? Например, управление «Э» – по  борьбе с экстремизмом, (которого – экстремизма — у нас на самом деле нет) внутри МВД, почему разрастается система ФСО, почему создана новая, прежде не существовавшая, полумиллионная структура – нацгвардия и т.д.? Почему информационные каналы жестко цензурируются и на телевидении и на радио действуют запрещающие «стоп-листы» со  списками тех, кого приглашать в эфир нельзя? Если «народ и партия – по-прежнему — едины», почему контроль интернета постоянно ужесточается? Наконец, почему не угасает народный протест, когда на акции несогласия выходят все – от «школоты» до военных и пенсионеров?

   — …люди, которые пришли на митинги к Навальному в Омске, Новосибирске и Екатеринбурге — их было действительно очень много, небывало много для этих регионов, — они прекрасно осведомлены, что на каждого из них будет заведен файлик. Все они засняты, переписаны, подконтрольны — например, есть директива закрывать военную карьеру для всех участников протестных митингов. Из интервью А. Венедиктова еженедельнику «Собеседник» 6.10. 17 )

   Напомним: первое отступление номенклатуры – 1921—1929 гг. – это ответ на мощные восстания внутри страны. Второе отступление – 1941–1946 – реакция на внешнее давление, на неожиданное, «вероломное» нападение III Рейха. Третье отступление – 1953–1964 гг. – ответ, опять-таки, на внутренний протест, на восстания в ГУЛАГе. Четвертое отступление – 1985—2000 гг. – результат деградации и разложения самой существующей политической системы…

   Как в этой сетке координат описать нынешнее положение России? Необходимо констатировать, что действующая система власти полностью деградировала. На вопросы, громко поставленные перед номенклатурой Алексеем Навальным, – когда вы  прекратите разворовывать страну?  — последней ответить нечего (не считая репрессий против тех, кто такие вопросы задает). Отсутствие идеологии ведет к разрушению самого фундамента властной вертикали.

    Параллельно с внутренним, действует, хотя и не в полную силу, но всё-таки действует, внешний фактор. Россия за нарушение международного права наказана изоляцией и экономическими санкциями. В США составлен список «кремлевских изгоев». В тоже время Запад отказался использовать свои информационные ресурсы и не объясняет гражданам РФ собственную позицию. (Радиостанции «Свобода», «Голос Америки» в России почти не слышны.)

    Третий фактор, который ведет к трансформации системы — внутренний протест – существует, но его интенсивность пока ниже уровня, необходимого для демонтажа советско-постсоветской «вертикали». Говоря точнее, внутреннее недовольство и протест достаточно широки, но власти хватает ресурсов, чтобы все это глушить и делать незаметным для внутренней и внешней аудитории… Как открыто признают некоторые высокопоставленные чиновники-спецслужбисты, «если на протестный митинг в столице выйдет 300–500 тысяч человек, полиция будет поддерживать несогласных, а не власть». Но эти 300 тысяч пока не выходят…

Продолжение следует...

____________________

© Чубайс Игорь Борисович