Главная
Главная
О журнале
О журнале
Архив
Архив
Авторы
Авторы
Контакты
Контакты
Поиск
Поиск
Обращение к читателям
Обращение главного редактора к читателям журнала Relga.
№05
(407)
21.07.2023
Творчество
На российской земле. Стихи
(№5 [358] 10.04.2019)
Автор: Вера Кузьмина
Вера Кузьмина

*  *  *

Остановка. Простуженный кашель,

Сигареты и свет фонарей.

Те, кто вырос, не зная шарашек

И колымских лихих лагерей,

Ждут автобуса утром тяжёлым -

Надо ехать – контора, завод,

Институт, поликлиника, школа...

Скоро этот закончится год.

Вы – опора страны и основа.

Вы росли и учились молчать

Под Высоцкого, А. Пугачеву

И невнятную речь Ильича.

Перестройка. Потом - перестрелка.

Поделили до самого дна.

Над страной – над разбитой тарелкой

У шакалов тянулась слюна.

Мы – живые. Не все, но живые.

Ждем автобус – работа не ждет.

Мы не знаем, что будет с Россией –

Скоро новый, тринадцатый год.

На дороге растертая каша –

Снег и соль, как плохой шоколад.

Остановка. Простуженный кашель.

Люди курят. И ждут. И молчат.

              Три сына
Лебеда и полынь на обочине,
Лес берёзовый, спелая рожь.
Здесь когда-то кукушка пророчила:
Ты, мальчонка, до ста доживёшь.
Деревянные стены с полатями,
Лай кудлатых ленивых собак.
Жили-были три сына у матери:
Двое умных, а третий дурак.

     «Здравствуй, мама. Как Лёша и Гришенька? Новый фельдшер-то Гришу смотрел?
Так охота домашней яишенки и картошки, печёной в костре.
Не прокормишь ты борова Борьку-то, пусть зарежет кривой Каленчук.
Тут река на границе – не бойкая, называется Западный Буг,
Ходим берегом, окуни плещутся, часто слышим нерусскую речь.
Перемёт бы... хотя бы подлещика, да границу-то надо стеречь.
Через месяц прощаюсь с ребятами, и домой, в наш любимый Рассвет.
Мама, Нину Орлову просватали? Ты скажи: от Сергея привет.
Посылаю вам ящик с консервами, пусть Гришуха сгущёнки поест».
Ниже дата. Июнь. Двадцать первое.
А на штемпеле значится: Брест.

      «Здравствуй, мама. Спасибо за варежки. Март на Висле – ещё не весна.
Плохо – в бане никак не попаришься, вот вернусь, истоплю докрасна.
А фашистская гнида измучена, гоним гансов, им скоро конец.
Как Гришуха-то? Часто падучая? Всё играет в лошадки, стервец?
Сорок лет дурачине упрямому, как скажу, так не верит никто.
Из Берлина, маманя, из самого привезу патефон и пальто.
Смерть безглаза, для всех одинакова, нынче видел убитых лосей.
Не простынь, без платка не выскакивай. Обнимаю. Твой сын Алексей».

Мужики – не бумажки казённые
Жили-были, да Бог не сберёг.
За иконами – две похоронные
И свидетельства жёлтый листок.
Эпилепсия... Буковки бурые.
Помнишь, сына несла в подоле?
Хорошо дураками и дурами
Век прожить на российской земле.
Заполняет ивняк и черёмуха
Берега неглубокой реки.
Еле слышно, незримо, без промаха
Над кустами летят шепотки:
Кудри чёрные. Бати. Серёгины.
Брови Нины Орловой – углом...»
Лист черёмухи за руку трогает:
«Я родился бы в сорок втором».
«Мой отец – Алексей из Рассветовки, –
Шепчет лесу дорожная грязь.
Не зовёт, не рыдает, не сетует:
«Я бы в сорок седьмом родилась.
С дядей Гришей играли бы в рыцари,
Он бы нас на загривке катал...»
Три бумажки казённые выцвели.
Кроме них – ничего. Пустота.
Три казённых бумажки с печатями:
Всё не то, не о том и не так.
...Жили-были три сына у матери:
Двое умных, а третий дурак. 
 

*  *  *
Переспела ночь-смородина, в трёхлитровку соберу:
По ночной застывшей Родине пошатаюсь на ветру.

Постою под старой сливою, собачонке вякну: цыть,
Чтоб не думать
ту, красивую, я не в силах заменить.

Чо не так со мной? Не шоркана, без подмазки на щеке.
Лай собачий, тень за шторками
чёрной ягодой в руке.

Полкуста уже обобрано: снег, заборы, лунный свет.
Та красива, да недобрая: жалко болю, не согрет.

Блин, куда гребу ходулями? Загремлю в канаву стой...
Русь
такая загогулина: любишь ту, живёшь не с той.

Русь такая...ёлы-палы же! Бляха-муха, дрица-ца.
Снег в ночи, любовь без жалобы, без надежды, без конца,

Русь такая чёрна ягода, не собрать и до зари...
Ковылять до дому надо бы, каши-гречки заварить.

Как такие ночи вынести, соль да снег стирать со щёк?
Я не хуже той блондинистой, да и крашеной ещё.

Нелюбимым лучше плачется. Ладно, главное жива.
И кипят в ночи горячие каши, слёзы и слова…

*  *  *

Сегодня праздник. День Единства вроде бы.
Иду к своим знакомым старикам.
Барак, ограда и кусты смородины,
И для растопки деревянный хлам.

Привет, Ефим. Постой, хоть руки вымою.
Дай, баба Маша, я сама налью.
Он просит каждый раз свою любимую

«Не для меня». Не отказать. Пою.

Я знаю всё. По пьянке мне рассказывал,
Как не женился, не достроил дом.
В России жизнь ломается указами
Похлеще, чем петровским топором.

Не для меня орущий в зыбке первенец,
И запах ситца, хлеба, спелых трав.
…А вохровцы
они бывают нервные.
А самокрутка прячется в рукав.

В бригаде похоронной, в общем, выгодно
Работали за совесть, не за страх.
Полна Россия болями, обидами.
Поставлена вручную. На костях.

«Не для меня». Пою. Боюсь не вытяну
Высоких нот моей родной страны.
Сплошное «не». Немые и немытые.
Не званые. Не наши. Не нужны.

Мурлычет кот. Стучат на стенке ходики
С привешенным для тяжести гвоздем.
В графинчике наливка из смородины,
Мы наливаем
снова да ладом.

Ворчит старуха: «Ну, дорвался, ласковый.
Ведь девке-то на службу, слышь, Ефим».
«Да это ж послезавтра только, ясонька».
«Тогда и мне плесните заодним».

Какой рассвет сегодня над бараками
Набивший зоб рябиновый снегирь.
Стрельчихи под таким рассветом плакали
И ехала Волконская в Сибирь,

И падали зэка в постель из ягеля
Их не разбудит злобный вертухай…
Кровавые раздавленные ягоды
Рассвет, наевшись, сплюнул на сарай.

Мы ночку скоротали не заметили.
Под солнцем обескровленного дня
Спешу домой. Застыли лужи. Ветрено.
Еще приду. Спою «Не для меня».

Совки

Давай-ка, мой хороший, по одной
за нас, дурных, а больше бы не надо…
Моя страна натянута струной
от Сахалина до Калининграда.
Сейчас в неё распахнуто окно,
там огоньки, далёкий лай собачий.
Не виноваты водка и вино,
что мы живём вот так, а не иначе,

вот так
не отрываясь от страны,
гитарно-балалаечного гула…
Играй «Хотят ли русские войны»
и «Журавлей» Гамзатова Расула,
играй, страна!
Добавь смешной тоски:
«Артек», Гагарин, Жуков, батя юный…
Да, мы
совки.
…А дети на совки
В песочнице натягивают струны.
Давай ещё
и по последней, ша!
За Родину, натянутую туго.
За каждого смешного малыша.
За то, что удержали мы друг друга.
Да, перебрали. Улицы страны
дрожат струной, неровные такие…
Споём «Хотят ли русские войны»,
чтоб слышали Берлин, Париж и Киев?
Живёт страна, пока живут совки:
смешные дети, мужики и бабы.
А Господу
подтягивать колки,
стараясь, чтоб не туго и не слабо…

____________________

© Кузьмина Вера Николаевна

Белая ворона. Сонеты и октавы
Подборка из девяти сонетов. сочиненных автором с декабря 2022 по январь 2023 г.
Чичибабин (Полушин) Борис Алексеевич
Статья о знаменитом советском писателе, трудной его судьбе и особенностяхтворчества.
Интернет-издание года
© 2004 relga.ru. Все права защищены. Разработка и поддержка сайта: медиа-агентство design maximum