 |
||||||||||||||||||
|
|
|
|
 
Я родился в Тбилиси и до 24-х лет безвыездно жил в этом городе. Мои родители обосновались в облюбованной местной интеллигенцией части города, именовавшейся Сололаки (по имени отрогов Сололакского хребта, в непосредственной близости от которых начинался наш микрорайон). Улицы в нём по большей части носили имена великих деятелей русской культуры – Пушкина, Лермонтова, Грибоедова, Чайковского и других. Я жил на Лермонтовской. А неподалёку от неё проходила Грибоедовская улица. Личного транспорта у тбилисцев тех лет не было. Все пользовались городским транспортом. Чтобы сесть на автобус, троллейбус или трамвай, любому жителю нашего микрорайона необходимо было предварительно пройти пешком до Пушкинской улицы, где были стоянки автобусов и троллейбусов, а если требовался трамвай, надо было пройти ещё один квартал. В итоге все жители района знали друг друга в лицо, а наиболее «продвинутых» – ещё и по имени и занимаемому ими статусу в городе. Одним из них (его знала вся Грузия, а не только жители Тбилиси) был крупнейший грузинский писатель и учёный (академик) Константин Гамсахурдия. В отличие от соплеменников – уроженцев этнической провинции Мингрелии, чьи фамилии имеют схожую конструкцию и при написании их русскими буквами оканчиваются на «ия» (к примеру – «Берия»), Гамсахурдия, великолепно владевший русским языком, упорно придавал своей фамилии окончание «иа», мотивируя это тем, что в грузинском языке нет буквы «я», а грузинские фамилии при воспроизведении их по-русски не должны подвергаться никаким изменениям. Так же поступал он и со своим именем, упорно воспроизводя его в виде «Константинэ», то есть так, как оно звучит по-грузински. Вряд ли это было случайностью. В этом проявляла себя не только его национальная ментальность, но и особенности личности, присущие уроженцам западных областей Грузии. Они очень заметно отличаются от присущих большинству уроженцев восточных районов этой страны особенностей темперамента – сдержанности и толерантности к инакомыслию. Типичным образцом подобного персонажа является герой широко известного грузинского фильма «Отец солдвта». Парадоксально, но корнем фамилии «Гамсахурдиа» является грузинское слово, по-русски означающее «услужливый». Чего-чего, но сервильности в характере Константина Семёновича не было и в помине. Кстати, и отчество своё он упорно писал «Симонович», мотивируя тем, что в грузинском языке нет буквы «ё». Я неоднократно сталкивался чуть ли не «лицом к лицу» с Константином Семёновичем Гамсахурдиа и его миловидной супругой Мирандой Палавандишвили. Это очень чтимая в Грузии фамилия родовитых князей, фигурирующая в приложении к Георгиевскому трактату, чтобы носителям этой фамилии оказывались такие же почести, как и российским дворянам. Между прочим отмечу, что, слово «палаванди» в переводе на русский означает «богатырь». В Миранде однако не было ничего богатырского. Она была воплощением стройности и изящества. А в присутствии мужа была немногословна. Изредка я встречал Константина Семёновича с сыном-подростком. Я знал, что он наречён отцом старинным грузинским именем «Звиад», которое может переводиться на русский язык и как «Гордый», и как «Горделивый», и даже «Заносчивый», и очень удивлялся такому выбору имени для мальчика. Звиад почти не поддерживал отношений ни с кем из сверстников, а если и встречался иногда с кем-нибудь из них, держал себя высокомерно, подчёркивая своё превосходство во всём, в том числе – в знании иностранных языков. Он получил прекрасное гуманитарное образование, жил в своём особом мире, погружённый, как и отец, в «дела давно минувших дней». И это не было случайностью. Видимо, он привык с раннего детства чувствовать своё необычное происхождение и достаток, который его сверстникам мог только сниться. Каникулярное время Звиад проводил в Мингрелии, в выстроенном отцом «Колхидском доме с башней», напоминавшем старинный грузинский замок. В совершенстве владея французским и английским языками, он, повзрослев, искусно переводил на родной язык стихи Бодлера и других французских поэтов, трагедии Шекспира «Король Лир» и «Ромео и Джульетта» и произведения американских писателей. Его литературоведческая работа была увенчана учёной степенью доктора филологических наук. Звиад Гамсахудиа, живя в Советском Союзе, был диссидентом в отношении существовавшего в ней строя. Будучи искушённым в популизме, сумел стать президентом вторично обретшей независимость Грузии. Ненавидя коммунистические устои, он скатился на позиции оголтелой русофобии. Не имея навыков управления страной, допустил ряд непоправимых ошибок и пал жертвой своих же политических интриг в возрасте 54-х лет. Гамсахурдиа-старший прожил более долгую жизнь – 84 года (1891 - 1975). Он был уроженцем села Дзвели-Абаша («Абаша» – непереводимое название большого села в этнической провинции Мингрелия в западной части Грузии, а «Дзвели» значит «Старая») в семье мелкопоместного дворянина. Видя повышенную тягу сына к знаниям, отец его – Симон Кациевич, отвёз Константина во второй по значению и величине город Грузии – Кутаиси. Здесь он, имея достаточно хорошую подготовку, был принят в функционирующую в этом городе классическую гимназию. Она славилась во всей Грузии отличной постановкой гуманитарного образования и успешным обучением её питомцев языкам – родному, русскому, французскому и немецкому. Коциа (так звучало его «домашнее» имя) Гамсахурдиа с отличием окончил это престижное учебное заведение. Продолжить образование, не покидая Грузию, в те годы было невозможно вследствие отсутствия в ней университетов. Пытливый абитуриент, как и многочисленные его предшественники, отправился с целью обретения высшего образования в столицу России – Санкт-Петербург (Грузия того периода была неотъемлемой частью Империи). Здесь Коциа стал студентом Восточного факультета столичного университета. Его наставником (так же, как и наставником его земляка Ивана Джавахишвили) был выдающийся учёный-ориенталист Николай Яковлевич Марр (полугрузин – по матери, и шотландец – по отцу). Оба названных студента впоследствии стали академиками. А в пору студенчества обожествляли своего наставника, но Джавахишвили (уроженец восточной части Грузии) – до конца своей жизни, а Гамсахурдиа – лишь первые полтора года учёбы. Далее взгляды пылкого мингрела претерпели настолько значительные изменения, что он рассорился со своим наставником, бросил Санкт-Петербургский университет и устремился в Европу. Безукоризненно владея немецким и французским языками, Гамсахурдиа разъезжал по Германии, Франции и Швейцарии, слушал лекции по литературе и философии профессоров парижской Сорбонны, немецких университетов Кёнигсберга, Лейпцига, Мюнхена и Берлина и университетов Швейцарии. Специалисты утверждают, что Гамсвхурдиа воспринял в эти годы идеи немецкого экспрессионизма и французского символизма. Свои первые литературные произведения (стихи и прозу) Гамсахурдиа стал публиковать в Германии – на немецком языке, в начале 10-х годов ХХ столетия. Он сдружился с Томасом Манном и рядом других немецких писателей. Учёбу Константин Семёнович завершил в берлинском университете, где ему была присвоена учёная степень доктора философии. Он намеревался приступить к профессорской деятельности в этом университете, Но помешала разразившаяся в 1914 году Мировая война. Несмотря на полученную уже известность в Германии и даже учёную степень, Гамсахурдиа очутился в лагере для интернированных лиц. Конечно, режим в нём был несопоставим с режимом немецких концлагерей эпохи Второй мировой войны. Это был кайзеровский лагерь с господствовавшим в нём мягким гуманным режимом. Писатель провёл в нём полных четыре года. Освобождён был лишь в 1918 году, после обретения Грузией независимости и установления дипломатических отношений с Германией. Константин в течение последующих трёх лет сотрудничал с грузинским консульством и во многом содействовал возвращению военнопленных грузинской национальности на родину. В 1921 году Гамсахурдиа возвратился в Грузию. Он застал родину в последние месяцы её независимого существования. Здесь он с головой окунулся в литературную (уже на родном языке) и научную деятельность – в качестве редактора нескольких журналов и профессора Тбилисского университета, в котором он вёл курс немецкой литературы. До поры до времени он изо всех сил старался придерживаться девиза «Искусство и наука – вне политики!». Но выдержки у него хватило лишь на три года. В 1924 году он принял активное участие в восстании против ущемления большевистской властью свобод своих соотечественников. Восстание было подавлено, а Гамсахудиа был изгнан из университета, арестован, вывезен за пределы Грузии и помещён в один из мрачных лагерей на Соловецких островах с 10-летним сроком отбытия наказания. Но, спустя три года, был досрочно (с оговоркой «условно») освобождён. В 20-е годы советский репрессивный аппарат ещё не достиг бесчеловечного характера. Несмотря на свой горячий от природы темперамент Константин Семёнович, будучи не только филологом, но и философом, продолжать «войну с ветряными мельницами» счёл лишённой каких-либо перспектив и, отойдя от суровой реальности, углубился в своём литературном и научном творчестве в историю родной страны. Однако написанные им знаменитые романы («Десница великого мастера», «Давид Строитель», «Похищение Луны» и другие) были типично «историческими»; они содержали скрытый (лишь для неискушённых в истории) подтекст, в котором. проницательный читатель легко усматривал трагедию интеллигента в тоталитарном обществе. Наряду с этим Гамсахурдиа занимался и переводческой деятельностью. Благодаря ему, на грузинском языке появились «Божественная комедия» великого Данте, «Страдания молодого Вертера» не менее великого Гёте и другие шедевры мировой литературы. Параллельно с этим он создал роман, посвящённый своему кумиру – «Страницы жизни Гёте». В этом произведении снова просматривается та же тема – судьба художника в тоталитарном обществе. Открыто выступать против такого общества Константин Семёнович считал лишённым смысла, тем более, что репрессии против инакомыслящих с каждым годом становились всё более жестокими и суровыми. Произведения Гамсахурдиа были переведены на многие языки народов СССР и Западного мира. Два его основных романа были экранизированы и демонстрировались во всех уголках Советского Союза. Слава писателя достигла таких высот, что репрессивная машина не посмела тронуть его даже в роковом 1937 году. Напротив, Константин Семёнович был в этот период удостоен Ордена Ленина (причём дважды) и Государственной премии имени Руставели. Он был избран действительным членом Академии наук Грузинской ССР. Будучи абсолютно уверен, что в случае смерти его упокоят в Пантеоне на тбилисской горе Мтацминда, Гамсахурдиа написал в своём завещании, чтобы его похоронили в Мингрелии, в парке его «Колхидского дома», а не в Пантеоне, где рядом с Грибоедовым и великими деятелями грузинской культуры упокоена мать «отца народов». Он ушёл из жизни в 1975 году. Его воля была выполнена. __________________________________ © Цверианишвили Герман Константинович * Литературное наследие К. Гамсахурдия: Романы:
Переводы на грузинский язык:
Издание сочинений в русском переводе
|
       
|
