Есть такая работа – земли сельхозназначения в оборот возвращать. Не миссия, не предназначение, давайте уж как-нибудь без пафоса – просто работа. «Тяжелая работа», – уточняет  Александр Жуков, совладелец и директор хозяйства «Волжские берега» в Ставропольском районе Самарской области. 

«Графские развалины»

О ставропольских сельхозпредприятиях информации в интернете сколько душе угодно, а вот о «Волжских берегах» – мягко говоря, скуповато.

«И это неудивительно: мы реально только в последние годы вышли на поверхность – до этого только накапливали знания, умения, возможности», – объяснил один из учредителей сельхозпредприятия, самарец Владимир Устинов.

Но даже если бы интернет ломился от упоминания «Волжских берегов», что толку? Только воочию нужно увидеть, как некогда поднятая и заброшенная целина на Самарской Луке снова превращается в плодородное поле.

– Так приезжайте, сами посмотрите, что было и что стало, – безоговорочно согласился встретиться директор и соучредитель предприятия Александр Жуков (больше известный землякам как руководитель другой сельхозорганизации – «Лука Самарская»). И уже ранним утром следующего дня я был в Севрюкаево, у ворот ремонтно-механических мастерских бывшего колхоза имени Калинина.

Как и большинство его соседей, близких и дальних, колхоз обанкротился в девяностые годы. И не исключено, что о некогда возделываемых полях севрюкаевцы бы по сей день только вспоминали, если бы не приехали однажды сюда горожане, которым очень хотелось быть ближе к земле.

«Познакомились мы почти двадцать лет назад. Тогда было движение «Родовые поместья» – анастасиевцы, люди хотели жить на земле, и мы были этим увлечены. И вот на этой стезе мы в Севрюкаево с семьей Жуковых и встретились», – рассказывает Устинов.

Владимир Андреевич, некогда главный инженер крупного самарского завода, не скрывает, что с нетерпением ждет каждую весну, чтобы вырваться в поля. А тольяттинцы Жуковы и вовсе теперь деревенские: Александр Евгеньевич продал бизнес в Тольятти, и уже семь лет почти круглый год здесь.

– Хотели на земле жить и начали землю выкупать: так получилось, были свободные средства, – вспоминает Жуков. – А земля ведь не чемодан, она лежать не будет, это актив, который нужно использовать. И начали рассматривать проект создания сельхозпредприятия. И создали. Было это пятнадцать лет назад, в 2006-м. Выкупили у конкурсного управляющего весь объем колхозного долга и «все графские развалины», как говорит Жуков. 

«Мы как бройлеры»

О том, что в Севрюкаево появился хозяин, красноречиво говорят ухоженные поля вокруг села. С Жуковым первым делом осмотрели зерноток и ферму. На току сверкают новеньким металлом два ангара-зернохранилища. Скоро обретут крышу два более-менее сохранных коровника – ремонтная бригада уже приступила к работе. Там тоже будут зерносклады.

Суть в том, что в прошлом году в хозяйстве получили небывалый для правобережной части Ставропольского района урожай: пшеницы на круг намолотили 44,6 центнера с гектара, а одно поле дало аж 56 ц/га. Порадовал и подсолнечник. И теперь хозяйству уже не хватает зернохранилищ. Зерносклады – они ведь как сберкнижка. Одно дело – не имея возможности хранить зерно, скидывать урожай за бесценок перекупщикам и совсем другое – продавать, когда это выгодно, сообразно конъюнктуре рынка.

Что бы ни говорили чииновники, но по факту спасение «утопающего» в аграрном секторе, по большому счету,  пока остается его личным делом...

- Когда крестьянин сеет и не знает, что он будет с этим урожаем делать, – это неправильно, – рассуждает Жуков. – Должны быть долгосрочные государственные стратегические планы, чтобы люди понимали, как жить и куда двигаться. Как с теми же пошлинами на зерно... Такое ощущение, что они сами не знают, как повернуть... Нельзя жить одним днём. Сколько зерна урожая 2017 года сгноили на Алтае! Отсутствуют порты, транспортная инфраструктура. Выяснилось, что, оказывается, можно отправлять все на экспорт, зарабатывать неплохие деньги. Но напрямую на экспорт выходить практически невозможно, для этого нужно быть крупным производителем – маленькие партии зерна зарубежных покупателей не интересуют, а, структуры, которая бы взяла на себя функции администратора, пока не существует. Как раньше была сельхозкооперация, заготпункты – сейчас бы, на новом уровне, они были бы востребованы. Время от времени бывает закупка государством пшеницы как стратегического сырья — чтобы поддержать производителя. На местном уровне это тоже возможно сделать, нужна только политическая воля первого лица в области. Поэтому мы зерно получили – и все сдали перекупщикам...  

Локальная экономика 

- Я понимаю, что одномоментно всё вот так вот не взлетит вверх, – продолжает Жуков. – Но началось это движение, и если государство эту тему сможет поддерживать, хотя бы покажет направление, задаст тренд и правила игры разработает – тогда будет все гораздо проще. Мне сложно рассуждать за глобальную экономику, я за свой участок отвечаю, но мне нужно понимать, куда двигаться. И постоянно давит груз ответственности за людей: у меня десять лет назад 3 человека работало, а сейчас мы только кормим в день 25-28 человек. А у каждого семья, они денежку домой должны отнести...

Когда-то они пробовали – да что там пробовали: делали ставку на выращивание экологически чистой сельхозпродукции, полагая, что это перспективное направление.

– Заряженные на сохранение природы, мы шесть лет пытались этим заниматься, – рассказывает Жуков. – Но столкнулись с множеством проблем: не было соответствующего законодательства, экопродукция не востребована, ее сложно продвигать. Это же не просто взять и написать на коробке «Эко» и «Органик» – экологические проекты требуют огромных финансовых вложений. К нашему сожалению, мы были как белые вороны и в итоге отошли от этой темы. Начали переходить на технологию традиционную.

Все современные сорта интенсивного типа, которые мы начали завозить, заточены под определенные технологии, которые нужно соблюдать. Не соблюдаешь – несешь потери…

«Стараемся строго придерживаться правильной агротехники. Вовремя вносить удобрения, делать все обработки. Выполняем все рекомендации грамотных агрономов. За счет этого получается реально высокая урожайность», – поясняет Устинов.

– За счет этого и удается приобретать новые земли на освоение…

Второй момент (в какой-то мере элемент стратегии), на который обратили внимание оба учредителя, – экономия. Экономика, простите за избитый лозунг, должна быть экономной. Старые, восстановленные из запчастей комбайны «Палессе» и тракторы «Кировец» – не из-за зашкаливающего патриотизма и не из-за каких-то репутационных проблем (у предприятия хорошая кредитная история), а по причине банальной: отсутствие денег.

– Мы растем интенсивно – я говорю, как бройлеры, – а это требует сил и средств. В прошлом году взяли у «Агролизинга» два новых трактора «Беларусь», техники новой 8 единиц – сеялки, культиваторы, дискаторы. А вот комбайны дорогие. В этом году два б/у «Кировца» купили: берем, перебираем, восстанавливаем…

Долг, как известно, платежом красен, а расплачиваться с кредиторами землей (сколько таких случаев!) в их планы не входит. Чтобы выйти на уровень рентабельности, не то что терять нельзя – наоборот, нужно наращивать земли.

Благо на Самарской Луке недостатка в земле нет. Здесь прямо как в сказке: направо пойдешь – земли залежные, налево – чуть ли не целинные. И поднятая, и брошенная целина снова зовет первопроходцев. 

«Чьи это владения?»

– Я знаете, как говорю: есть страны экономически сильные, а есть развивающиеся. Так и предприятия. Вот мы – развивающиеся. Мы развиваем, пробуем, экспериментируем…

А ведь и в самом деле хорошая аналогия: за каких-то три часа на «Шевроле-Ниве» директора «Волжских берегов»  мы пересекли границы трех сельских поселений.

- Государство ставит задачу: вводите земли в оборот. Мы первые в районе взяли в долгосрочную аренду невостребованные земли, которые отсудил район – 285 га. Обработали этот участок, он сейчас в обороте. Помимо Севрюкаево, теперь у нас есть поля и в Брусянах, и в Сосновом Солонце, и сейчас заходим в Бахилово. А это новые рабочие места, налоги в бюджет, посевные площади –всем хорошо! Нужно активнее решать вопрос с использованием земли. Хотелось бы, чтобы на земле находились те, кто с ней работает, – говорит Жуков

Два упомянутых полуразобранных «Кировца» – К-700 (один из которых, к слову, уже восстановлен), купленные почти даром – в общей сложности за полмиллиона рублей, – находятся как раз в Бахилово. И пригодятся там, где возродились. Планируется, что местные, опять же, механизаторы станут, как сейчас принято говорить, частью команды «Волжских берегов» (у руководства предприятия, к слову, правило: брать на работу только своих, из Севрюкаево и окрестных сел). Будут обрабатывать 600 гектаров давно заброшенной земли бывшего подсобного хозяйства Волжского автозавода («там просто лес») и около 300 гектаров некогда фермерского поля («там попроще»).

– Каждый год на вновь приобретенных полях вводим в оборот в среднем 170-180 гектаров, – рассказывает Александр Евгеньевич.

На фотографии, которой я решил проиллюстрировать эту публикацию, Жуков запечатлен на поле в 88 гектаров на границе бывших владений колхоза имени Куйбышева. Сделан лесоповал – осталось, как говорится, начать и кончить. Чтобы земля заработала, нужно «совсем немного» – раскорчевать поле (иногда на это уходит два года), почистить гербицидами (особенно цепко держится ежевика), дать ему отдохнуть, а потом можно засеять подсолнечником «для поправки бюджета». Есть, есть плюсы у этой культуры: высокорослая, а меньше вероятность встречи техники с оставшимися в почве корнями, и кроме того, посев по технологии евролайтинг позволяет тщательнее почистить засоренные за десятилетия простоя поля. Но подсолнечник здесь сеют только раз – для начала, злоупотреблять им нельзя.

– В Бахилово мы поставили амбициозную задачу: вернуть поля в оборот за два года. В этом году планируем освоить гектаров 300-400, там, где кустики, а дальше уже пойдет лесоповал, – рассказывает Жуков.

Решили также учредители «Волжских берегов», что не подсолнечник, как обычно, первым посеют на бахиловской делянке – озимую пшеницу. Есть у них уже в арсенале и замечательный «скипетр», пробуют урожайный австрийский сорт.  

Эксперименты с продуктивными южными сортами в условиях очевидного глобального потепления представляются им многообещающими.

Ну а насчет того, почему на сей раз решили именно озимку – есть объяснение. В то время как многие стараются уйти от черного пара, здесь практикуют традиционный четырехпольный севооборот.

– У нас почему такая озимая неплохая, я считаю, – потому что мы в основном всё сеем по черному пару, – рассуждает Александр Евгеньевич. – И потом, сейчас это естественным образом складывается: пока новые поля разрабатываем, мы их все равно через черный пар прогоняем. Мы и впредь не планируем черный пар из севооборота исключать… 

На своем месте

– Нас спрашивают: когда вы заведете скот? – буквально снял вопрос с языка Жуков. – Мы так считаем: сначала надо разобраться с растениеводством. Определиться в границах, навести порядок, вычистить, сформировать севооборот. И когда уже будем четко понимать, сколько у нас земель, какая кормовая база, можно двигаться дальше…

Метаться из стороны в сторону в самом деле непродуктивно. Взять тот же пример с землей, которую они с таким трудом возвращают. «Сейчас субсидируется ввод государственных, муниципальных залежных земель в севооборот. А до возвращения некоторых категорий, например, общедолевой земли, «заросшей дубами-баобабами», как образно выражается Александр Евгеньевич, у государства пока очередь не дошла. Но придет время, рассуждают соучредители «Волжских берегов», и кто-то повторит их тернистый путь – и «будет также вкладываться и создавать рабочие места».

- В чем я вижу проблему, – рассуждает Александр Жуков. – Законодательство об обороте земель у нас есть, но его по политическим или по каким еще соображениям не использовали. По моим наблюдениям, второй год как занялись землей: собирают данные, кто не обрабатывает. А так, получалось, под пристальным вниманием лишь те, кто что-то делает. Как мы: а что,  работает, и его проще прийти и проверить, мы отчитываемся. А кто-то купил кусок земли - и всё,  залёг на дно: типа, нехай будет, авось пригодится. Когда уже вырастет лес, он надумает его продать, понимая, что это чемодан без ручки... 

Наконец повернулись лицом к этой проблеме. Государство сейчас субсидирует ввод земель в севооборот. Недавно (министр сельского хозяйства РФ) Патрушев на одном совещании поставил задачу ввести в оборот 1,2 миллиона гектаров. Конечно, лучше поздно, чем никогда, – но, может быть, проще было не давать зарасти этим землям? Ведь нет ничего проще: человек с блокнотом и ручкой приехал, посмотрел – и обязал собственника земли либо в аренду сдать, либо что-то еще. Некоторые ведь так и сделали. В то время, когда в начале девяностых, при Ельцине, по всей стране раздавали земли, в Татарстане, например, и не давали выделяться. Хочешь сдать в аренду — пожалуйста. А у нас бывает так: поле, а посреди поля вырезан квадрат. И как потом с этим собственником договариваться?...

Беда в том, что таких, как Жуков, – настоящих подвижников и хозяев земли российской – в своё время никто и не спросил. Нет такого правила и такой традиции у властей предержащих. Не должно быть так, но...

– Мы с Владимиром Андреевичем как рассуждаем: мы взяли ответственность за свой участок и должны свое дело хорошо делать, чтобы это не противоречило человеческим и государственным законам. Если каждый будет так поступать, тогда и больше порядка будет…

Если бы все рассуждали так…

_____________________

© Мельник Сергей Георгиевич