Богата весна на праздники – религиозные и политические. По случаю Международного дня солидарности трудящихся, который так официально называется с 1889 г., а первое празднование прошло 1 мая 1886 года в Чикаго, позвольте поделиться некоторыми соображениями.

Слово «солидарность» является ключевым в этом мероприятии. И здорово, что есть такой праздник, который призывает к солидарности. Без неё немыслимо не только человеческое общество, но всё живое вообще! Любой шакал знает, что в одиночку он ничто, а в стае – непобедим. Упоминание шакала неприятно, я понимаю, но человек ведёт себя часто хуже шакала. Именно наблюдение и анализ взаимовыручки и кооперации в природе и культуре позволили классику анархизма Петру Алексеевичу Кропоткину сформулировать свой "биосоциологический закон взаимной помощи" (1907) вопреки распространённому и влиятельному в то время социал-дарвинизму, в котором обвиняют Дарвина. Собственно, Кропоткин и Дарвин дополняют друг друга, а не взаимно исключают, но сейчас не об этом.

Лев Ильич Мечников, менее известный, но не менее гениальный брат Ильи Ильича Мечникова, считал, «что общество начинается там и тогда, где и когда несколько живых существ собрались вместе для достижения совместными усилиями общих целей. Мечников подчеркивал, что в обществе стремление к кооперации, сотрудничеству является определяющим. "Биология, - писал он, - изучает в области растительного и животного мира явления борьбы за существование, социология же интересуется только проявлениями солидарности и объединения сил, т.е. факторами ко-операции в природе". (http://slovari.yandex.ru/dict/sociology/article/soc/... )

Демонстрацию солидарности трудящихся не совсем верно относить к категории праздников. Тем более что в истории такая демонстрация часто заканчивалась кровавыми стычками с полицией. Но в Советском Союзе, в стране, в которой рабочий класс взял власть в свои руки (понятно, что не рабочий класс, а большевики руками рабочего класса), первомайские демонстрации солидарности трудящихся превратились в настоящий праздник. Помимо политического содержания, легальности мероприятия и психологического комфорта от ощущения достигнутой цели, атмосферу праздника создавал месяц май, весна, пробуждение природы. И самые яркие детские воспоминания у меня связаны именно с Первомаем, с тем, как «холодок бежит за ворот, шум на улицах сильней», и было несказанно радостно от того, что «Утро красит нежным светом / Стены древнего Кремля». Только праздник праздником, а реальная жизнь – это будни. И они чаще лучше иллюстрируют идеи Дарвина, чем Кропоткина и Льва Мечникова. Люди вообще склонны в праздники много и возвышенно говорить о том, чего вообще нет в реальной жизни. На мой взгляд, это относится и к солидарности. Её синонимами в каком-то смысле являются сотрудничество, кооперация, партнёрство, взаимопомощь, взаимовыручка. Как гласит социологический словарь, «Солидарность - единство убеждений и действий, взаимопомощь и поддержка членов социальной группы, основывающиеся на общности интересов и необходимости достижения общих групповых целей, совместная ответственность».
(http://slovari.yandex.ru/dict/gl_social/article/1401... )

Но не бывает медалей с одной стороной! На обратной стороне «социальной медали» выбиты совсем другие, противоположные принципы человеческих отношений и человеческих качеств. Солидарности противостоит индивидуализм и эгоизм, безразличие, конкуренция, эксплуатация. Ни призывы христианства «Да возлюбите друг друга!», «Нет во Христе ни иудея, ни эллина», принцип равенства всех перед Богом, ни либерально-демократический принцип равенства всех перед законом не устранили этих негативных качеств человеческой природы. Люди всегда разделялись, разделяются и будут разделяться по тому или иному признаку на СВОИХ и ЧУЖИХ. И между ними всегда будет идти борьба, вражда, конкуренция. Солидарность трудящихся – это объединение людей по признаку отношения к средствам производства, отчуждению труда от капитала, как говорил Маркс. Это классовая солидарность трудящихся. Но она ведь противостоит солидарности другого класса: класса собственников капитала и их наёмных менеджеров. Об их солидарности говорить не принято, но она очевидна. И проявляется эта солидарность не демонстративно. Она носит легитимные формы и подчиняет своим целям весь государственный аппарат. В каком-то смысле можно сказать, что сегодня закон превратился в оружие массового поражения. И если солидарность трудящихся имеет целью отстоять свои минимальные «естественные права»: приемлемые условия труда, оплаты труда, продолжительности рабочего дня, право шахтёра на тёплую ванную после смены, как пишет Дж. Оруэлл, то солидарность класса собственников имеет другую цель: подчинить своей воле и целям трудящегося человека и обеспечить за его счёт своё процветание. Хорошо и оправдано, если часть невыплаченной рабочему зарплаты идёт на социальные нужды: строительство плотины, чтобы не страдать от наводнений, или крепости, чтобы защититься от врага, или…. Да сами понимаете! А если работник голодает, а хозяин очередную «хатынку» приобретает за тридевять земель, ну и яхту, конечно, чтобы добираться туда, то рано или поздно, но неизбежно, как учил Маркс, не то, чтобы коса на камень, но солидарность на солидарность найдёт!

То, что солидарность является неотъемлемой от человеческого мира, не отменяет её изменчивости во времени. Исторические формы солидарности очень отличаются. Солидарность в племени, в соседской общине и в современном статистическом и техногенном обществе очень разная. Гениальный французский социолог Эмиль Дюркгейм глубоко проанализировал формы солидарности в классовом обществе (1893). Он выделял два типа социальной солидарности: механическую, основанную на подобии индивидов формой солидарности, преобладающей в простых и менее развитых обществах, и органическую, основанную на разделении труда, характерной для современных развитых обществ. Главное, что он сделал – показал влияние техники и технологии на формы социальной организации. Техника – это не так просто. Техника – это всё: и облегчение труда, и комфорт, и экологическая угроза, и технологически ориентированная социальная организация (когда уже не техника для человека, а совсем наоборот – человек для техники). И ещё, что важно – Дюркгейм нашел глубинную противоположность солидарности. Это не просто эгоизм и конкуренция. Это состояние аномии (франц. anomie - отсутствие закона, организации) - состояния общества, при котором отсутствие или неустойчивость регулирующих отношения между индивидами и обществом императивов и правил приводит к тому, что большинство населения оказывается "вне" общества, вступая в конфронтацию с ним. Согласно Дюркгейму, состояние аномии возникает тогда, когда разделение труда противостоит отношениям солидарности, в результате чего сопряженная стихийно установившаяся совокупность правил оказывается не в состоянии регламентировать отношения общественных структур. Сложно звучит, но в действительности всё ещё сложнее!

В условиях глобализации международная солидарность трудящихся обретает, мягко говоря, странные формы. Как пишет Джордж Оруэлл, «британские рабочие до некоторой степени живут за счет грабежа Азии и Африки, но при этом дело непременно изображалось так, словно, отказавшись от таких доходов, мы каким-то образом все равно умудримся сохранить процветание. А рабочих главным образом и обращали в социалистическую веру, говоря им: вот видите, вас эксплуатируют, тогда как грубая истина, если исходить из положения вещей в мире, сводилась к другому: они сами эксплуатировали» [Оруэлл Дж. Писатели и Левиафан // Оруэлл Дж. Эссе. Статьи. Рецензии, - Пермь: Изд-во «КАПИК», 1992. – 320 с., с. 293]. Т.е., сегодня уже существуют не бедные и богатые кварталы, а бедные и богатые континенты, бедные и богатые страны света. В 1978 г. официально признана проблема “Север – Юг”, существует программа ООН по борьбе с бедностью. Нищета же продолжает расти как в абсолютном, так и в процентном отношении. И будет расти! Д. Кортен вскрыл механизм ограбления развивающихся стран развитыми странами. И разговоры о борьбе с бедностью со стороны богатых выглядят откровенным лицемерием, если лицемерие может быть откровенным
(http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/w... ).

Другой пример странной солидарности, описанный, по-моему, тем же Оруэллом, проявился во время мировых войн: воевали не капиталисты, а рабочие! При этом проявилась солидарность по национальному признаку, а не по классовому. Рабочие разных стран стреляли друг в друга, потому что были солидарны не между собой, а со СВОИМИ буржуа («Он сукин сын, но он НАШ сукин сын», - по выражению Никсона).
В эпоху глобализации (так и хочется сказать – в эпоху Кали-юги) я склонен говорить о тотальном распаде социальных связей (от семьи до нации). Какая тут солидарность! Антиглобалисты протестуют абсолютно справедливо, и Дэвид Кортен это убедительно показал: глобализация разрушает как развитые, так и развивающиеся страны. Но на этом тотальном разрушении возникают новые глобальные промышленные и финансовые империи. И за ценой они не постоят! Тем более что платят не они, а им. Поэтому так травят и дискредитируют антиглобалистов. Поэтому так много внимания уделяют PR-технологиям (пиару). Поэтому очень внимательно контролируется гуманитарное образование. Поэтому поддерживаются разные виды солидарности, которые фактически ослабляют солидарность рабочих (национальные, сексуальные, спортивные, любителей пива и т.п.). А значит Маркс сегодня – «живее всех живых»! И поэтому актуальность лозунга «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» - возрастает. У меня прямо-таки по Сталину: классовая борьба в ходе строительства социализма возрастает. Вот только глобализация – не строительство социализма. А чего? Какие формы солидарности придут на смену классовой борьбе? Мне, неомарксисту, по душе анархизм, корректно понятого гениального и честнейшего мыслителя, историка, географа, философа, писателя, пажа, казака и революционера Петра Алексеевича Кропоткина. Да здравствует федерация свободных коммун!
Понимаю нереальность этого, как и назревшую необходимость радикальных перемен.


Kaiserslautern, 18.04.2010