 |
||||||||||||||||||
|
|
|
|
 
«Над Сербией смилуйся ты, Боже!» А.С.Пушкин («Песни западных славян»)
«Никто не понимает Сербию, - произнёс Василий Белов,… - никто не понимает, что происходит здесь» Из статьи А. Грешневикова «Сербская Голгофа»
1. Я люблю Америку
Возможна ли однозначная характеристика какой бы то ни было страны, если везде существует богатство и нищета, благородство и подлость, добро и зло? Наверное, нет, но два года жизни в США – достаточный срок, чтобы разобраться в своих чувствах. Теперь я знаю, что люблю эту страну и прежде всего – людей, таких же разных по характерам, способностям, духовным и душевным качествам, как и в любой другой нации. Впрочем, симпатию к Америке испытывают многие русские. Самые первые впечатления – о культуре поведения. Доброжелательность (один из необходимых признаков культурного человека) – главное в обаянии американца. У моих друзей из Детройта сгорел дом. «Ничего страшного, - успокаивали меня они, - страховая компания уже выплатила нам весь ущерб, а новый дом почти построен». Они живут с уверенностью в том, что защищены законом. Я благодарна Америке за то, что моя дочь и её друзья-коллеги, разбросанные по разным городам США, смогли получить здесь хороший профессиональный рост, заслуженное уважение и достойную оплату за добросовестный труд. Америка даёт возможность многим людям обрести вторую родину и спокойную жизнь. Однажды она приютила целый народ - турок-месхетинцев - и получила «армию» благодарных и законопослушных граждан. Мне радостно, когда повсюду я вижу рядом с собой лица разных цветов кожи, и слышу музыку разноязыкой речи - японской, французской, арабской – всех не перечтёшь: здесь можно встретить представителей любой национальности мира. Каждый занят своим делом, и никто никому не мешает, если, разумеется, соблюдает «правила игры», которые следует соблюдать в любом обществе и, как у нас говорят, «не лезть в чужой монастырь со своим уставом». Многие, приезжая сюда по необходимости, например, по статусу беженцев, сначала тоскуют о покинутой земле, потом привыкают, а в третьем поколении становятся стопроцентными американцами, уже совершенно не умея говорить на языке предков, и очень смутно представляя, откуда они. Так Америка, принимая другие народы, увеличивает своё народонаселение, укрепляет свою нацию. Мысль об обществе, где нет зла, иллюзорна, потому что все люди грешны. Безгрешен только Бог. Облик зла, как и греха, его характер и степень могут быть различны, но добро - это всегда то, что противостоит злу, бесчеловечности, разрушению жизни. Американцы дарили мне добро и любовь.
2. Американские сербы
В лаборатории Иллинойского университета рядом с моей дочерью трудятся коренные американцы, индуска, африканка и сербы. Дружеские отношения сложились со всеми, но сербы почему-то сразу стали родными. Возможно, всё же существует нечто, называемое некоторыми «славянской душой». О благородстве и доброте профессора Миодрага Радуловачки и лаборантки Милки Докич я слышала от дочери задолго до своего приезда в Чикаго. - Милка, - только и сказала я, впервые переступив порог лаборатории, - и мы оказались в крепких объятиях. В дальнейшем происходило всё большее узнавание друг друга, а вместе с ним росло понимание, взаимоуважение и любовь. - Работа у нас очень ответственная, - говорит дочь. – Операции на тончайших структурах крысиного мозга должны, в конечном счёте, помочь в лечении сложных человеческих заболеваний. Милка обеспечивает техническую сторону эксперимента. Она знает своё дело очень хорошо, и я всегда уверена в том, что Милка никогда не подведёт. Муж Милки Стеван работает шофёром в магазине. В 4 часа утра он уже собирается на работу и приходит затемно, успевая при этом и по дому выполнить всю мужскую работу, и накоптить разные сорта мяса (они гирляндами висят в его гараже), и приготовить душистую и прозрачную водку-сливовицу.
Цитата из статьи: «Фильм начинается напоминанием о войне 1990 года в бывшей Югославии и воспоминаниями о тех временах ненависти иммигрантов: серба Николы Докича, хорвата Роберта Палоса, боснийца Адиса Сирбубало. Сам режиссер Момчилович – серб, рожденный в Хорватии. Вспоминая о том кровавом времени один из них сказал: “вдруг на тебя навешивают определенный ярлык(определенное клеймо)”. Другой сказал: “Нельзя ненавидеть нацию, только отдельных людей ” До последних моментов фильма зритель не знает, что эти трое связаны друг с другом. Они – члены ансамбля “Айз Мануш”. Улыбки на лицах всех Докичей искренние, открытые людям и добру, как и их хлебосольный дом, где за большим столом часто собираются многочисленные друзья сербы. А как готовит Милка! Стол ломится от необычайно вкусных и красиво оформленных блюд. Чтобы всё это приготовить для друзей ей не хватает дня, и она трудится всю ночь. А какие подарки делает Милка тем, кого любит: от всей души, чтобы радость доставить, да и на работе чуть ли не каждый день старается угостить своих коллег чем-нибудь вкусным. Мои впечатления о бескорыстии и широте сербского характера полностью совпали с тем, что писал об этом сербский писатель Иво Андрич в гениальном произведении «Мост на Дрине», удостоенном Нобелевской премии. Один из персонажей - паромщик - никогда не считал деньги, которые люди бросали на дно парома, а к концу дня просто собирал их, тоже не считая. Герои Андрича – люди трудолюбивые, но все поражённые «заразой расточительности и беззаботности» жили по принципу: «Будет день, будет и пища». Они не любят держать в памяти плохое и предаваться преждевременным волнениям. «Видать тотчас, что наш, - заметил кум (о новорожденном – Н.Б.) – ишь, как нравится ему застолье и компания». Они по-православному любят ближнего, как самого себя, независимо от национальности, если этот ближний не агрессор. Персонажи Иво Андрича: поп Никола и мулла Ибрагим, оба глубоко уважаемые и православными, и мусульманами, с юности были друзьями, «чувствуя себя в ответе за всё, что дышит, ползает и говорит человеческим голосом». Американские сербы в целом живут по-американски, с благодарностью к стране, обеспечившей им стабильное благосостояние. Но они глубоко чтят культурные традиции покинутой родины и видят свой долг в сохранении сербской культуры: организуют кружки и студии, где занимаются сербским народным творчеством (музыкой, песнями, танцами), этнографические выставки с предметами старинного быта сербов и широко отмечают свои праздники. В доме Докичей мы слушали сербские народные песни, и мне казалось, что их мелодические извивы повторяют мягкие очертания сербских гор. Даниэла научила нас танцевать коло. Иво Андрич рссказывает, как любят этот танец на Балканах, как танцуют его на природе, как притоптывают дробь и всё убыстряют темп, так, что танцоры будто «летят, не касаясь земли» в этом «неистовом хороводе». Самый почитаемый праздник у сербов – День Святого семьи. Покровитель Докичей – святой Георгий. Его икона занимает почётное место в домашнем иконостасе со светящейся лампадой. Войдя в зал, мы выполнили обрядовые предписания, и хозяйка стала знакомить нас с гостями. «Вот это Драган, - сказала Милка, обращаясь к высокому, крепкому здоровяку, - он - инженер-строитель. Мы приехали в Штаты, не имея денег на жильё. Драган взял нас к себе, в свою небольшую квартиру, пока мы не накопили нужную сумму». За столом мы оказались рядом с красивой белокурой женщиной. «Будьте знакомы, - сказала Милка, - это Лана Петкович, тоже биолог из нашего университета. Вместе с профессором Радуловачки она помогла мне устроиться на работу». В гостях у Ланы мы вошли в новый круг сербов. Гости Петковичей, американские сербы разных поколений, утверждали, что, несмотря на то, что покинули родину, чувствуют себя сербами и ежегодно по зову души некоторое время проводят в Сербии. Педагоги, музыканты, служащие, - все они собрались здесь, за щедрым гостеприимным столом ещё и затем, чтобы выразить симпатию не только к нам, но и к России: нить разговоров постоянно возвращалась к русской культуре, с которой они все, как оказалось, были хорошо знакомы и считали её близкой им по духу. Муж Ланы Миша Петкович – архитектор, спроектировавший в Белграде не одно здание, как многие эмигранты, ради заработка вынужден был в Штатах сменить род деятельности. В отличие от паромщика, здесь все умеют считать деньги - жизнь заставляет. Тонкий знаток искусства, Миша, стал аукционным экспертом, покупает и продаёт антиквариат. Оригинальные полотна на стенах в доме Петковичей, красивый дизайн – всё дышит изысканным художественным вкусом хозяев. Оказалось, что Миша Петкович – один из создателей Сербского национального театра в Чикаго, где занят и как актёр, и как режиссёр-постановщик, и спонсоров находит, и в общем делает всё, что требуется для существования театра, пользующегося большим успехом у публики. Профессор Радуловачки известен в Иллинойском университете не только как учёный с мировым именем, но и как большой русофил, а ещё, как человек, обожающий делать добро, дарить людям радость и получать от этого удовольствие. Он ввёл нас в круг своих друзей, в частности, семью медиков-профессоров Рабиных, которым он помог найти работу и адаптироваться в Чикаго. Миодраг, или Миша (как он себя называет) Радуловачки родился в Сербии, в семье, многие поколения которой жили в знаменитых Сремских Карловцах. Вскоре после окончания Белградского университета он с блеском защитил диссертацию по физиологии сна и всегда с гордостью говорит, что его руководителем был ученик великого русского физиолога И.П.Павлова. Научные интересы привели его в 70-х годах в США. В содружестве с всемирно известным профессором Дэвидом Карли профессор Радуловачки продуктивно разрабатывает вопросы, связанные с биохимией и физиологией сна, с лечением очень тяжёлых заболеваний, имеет патенты на препараты, которые спасли от смерти сотни людей. Жену Миша привез из Сербии, двух замечательных сыновей вырастил в Америке, гордится четырьмя внуками. При этом он никогда не забывает родные Карловцы, постоянно помогая городу деньгами и делами. У Миши Радуловачки очень много почётных званий, но избрание почётным гражданином Сремских Карловец ему дороже всего. - Миша - обратилась я к профессору Радуловачки, - известно, что по Вашей инициативе и при Вашем активном участии было заключено соглашение между Иллинойским университетом в Чикаго и университетами Белграда и Нови-сада, и составлена программа ежегодного обмена студентами и преподавателями. Какова цель этой деятельности? - Главное – вдохновить сербских студентов и преподавателей на большие академические достижения, развивать сербскую науку, а также обучать американских студентов с югославскими корнями сербскому языку, увеличивать их знание сербской культуры. - Расскажите, пожалуйста. о результатах. - Конечно. За 12 лет 296 лучших студентов приняли участие в этой программе, 100 из них поступили в Иллинойский университет и успешно учатся, 16 молодых учёных защитили диссертации только на отделении фармакологии. - Кто вдохновил Вас на это благородное дело? - Заботиться об образовании молодёжи всегда было частью культурной традиции нашего народа. Мне очень повезло в жизни с наставниками, главными из которых были мой отец и Теодора Петрович – выдающиеся учителя средней школы в Карловцах, где я учился. Теодора Петрович рассказывала нам о просветителе Доситее Обрадовиче, который посещал европейские дворы, чтобы собрать деньги для обучения сербской молодёжи. Мотивировать спонсоров и сейчас – нелёгкая задача. « Стремитесь к образованию, несмотря на голод, жажду и наготу», - говорил Доситей. - Миша, Вы заслуживаете посвящения в рыцари. Что бы Вы начертали на своём щите? - Слова Теодоры Петрович: «Быть упорным, никогда не отступать, быть справедливым».
Профессор Радуловачки познакомил нас с аспирантом Александром, сербом по крови и американцем в третьем поколении. Александр пишет диссертацию по истории сербской народной музыки и постоянно выступает со статьями в периодической печати, пытаясь разъяснить американцам истинное положение дел в политической жизни Сербии. Не хотелось бы, говоря о своей любви к сербам, слишком поддаваться эмоциям и впадать в крайности, тем более, что панславизм, как и любые другие «пан», кажутся мне нежизнеспособными. Надо полагать, что и среди сербов встречаются разные человеческие типы вплоть до преступников. Но так случилось, что мне повезло на встречи с добрыми людьми, и в моём общении с американскими сербами было просто невозможно не полюбить этот народ. Теперь я живу с потребностью передать это чувство другим. Любить – значит понимать, но понимание это, конечно же, путь в бесконечность. Погрузившись в изучение литературы о сербах, о сербской истории и культуре, я обнаружила, что у меня есть немало единомышленников. Оказалось, что очень многие выдающиеся писатели и общественные деятели разных стран с мировыми именами, понимающие Сербию, деятельно любили её, пытаясь своим словом привлечь внимание народов мира к справедливому решению сербских проблем. Так замечательная ирландская писательница Ребекка Вест посвятила большую часть своей жизни изучению Сербии. Она трогательно любила эту страну и её народ и была убеждена, что именно здесь происходит наиболее яростная борьба мирового Добра и Зла. Ребекка Вест написала об этом книгу (огромный том) под названием «Чёрный ягнёнок и серый сокол». Сербия, её история и культура привлекали и французов. В 30-х годах XIX века поэт Жак Имбер издал поэтический сборник «Мерцания и полутени» с пятью поэмами, объединёнными общим названием «Сербия. О! Сербия». Он воспел героическую борьбу сербов за свободу и независимость, и в добродетелях сербского характера видел залог светлого будущего Сербии.
3. А что вы знаете о Сербии?
Этот вопрос я задавала в России многим людям своего круга. Оказалось, – почти ничего не знают. Писатель Василий Белов был прав. Но ведь Сербия – микромодель России с пересечением трёх потоков мировых культур и важнейший стратегический узел международных проблем, судить о которых невозможно, не имея хотя бы представления об истории и культуре Сербии. Попробуем такое представление создать. Расхождения во взглядах историков на время появления первых сведений о славянах огромны: от 4 века до н.э. со ссылками на Геродота до 6 в. н.э.. Но достоверно, что в начале новой эры Балканы были завоёваны Римом, и там, где сейчас расположен Белград, когда-то возвышался римский город Сингидириум. Его остатки охраняются в Сербии как памятники древней цивилизации. В середине VI века, в разгар великого переселения народов южные славянские племена сербов, хорватов и словенцев пересекли Дунай и заняли большую часть Балканского полуострова. После раздела Римской империи Сербия стала частью Византии. В 879 г. сербы приняли православие. В 969 году произошло отделение Сербии и создание независимого сербского государства. Но исторический расцвет сербской державы, культуры и самосознания народа произошёл в эпоху Неманичей ( вторая половина XII века – вторая половина XIV века). В 1217 году великий жупан Стефан Неманя стал королём, а государство сербов - королевством. Король Стефан был великим просветителем, много сделавшим для укрепления правосланой веры в народе. Впоследствии были канонизированы как святые не только он (св. Симеон), но и его сыновья: св. Стефан Первовенчанный и св. Савва, ставший первым сербским архиепископом и добившийся автокефалии сербской церкви. Святой Савва, почитаемый и в России, стал величайшим небесным покровителем сербов. С 1346 по 1355 годы при короле Стефане Душане Сербия была великой и мощной державой. В это время были построены многочисленные православные монастыри и храмы, наибольшее количество – в Косово, колыбели сербской культуры и государственности. После смерти Душана государство распалось на феодальные уделы, но признанным лидером стал князь Лазар Хребелянович, мудрый и миролюбивый правитель, ревнитель веры, защитник слабых, покровитель письменности и искусства, основатель многих обителей и храмов и покровитель монастырей не только в Сербии и на Афоне, но и на Синае, в Палестине и в Валахии. Благодаря мудрости князя Лазаря произошло великое дело примирения сербской церкви со Вселенской патриархией.
Расцвет сербского государства был прерван вторжением турок с огромным войском, собранным со всех покорённых турками земель Европы и Азии. По преданию перед битвой явился князю Лазарю Ангел Господень и спросил его, к какому царствию он приклонится: к земному или к Небесному. Князь ответил: «Царствие земное мгновенно и преходяще, а Царствие Небесное навсегда и вовеки…». Эти слова стали Косовским Заветом Христу не только князя, но и навсегда всего сербского рода. Косовский завет и поныне остаётся величайшей святыней сербов. 15 июня 1389 года в день св. Вита - Видовдан произошла битва на Косовом поле. Сербы сражались героически, но не смогли противостоять армии, превосходящей их в 6 раз. Существует мнение, что причиной того, что сербские войска смешались стало позорное бегство с поля боя отряда Вука Бранковича, но большинство сербов предпочли гибель в бою позорной жизни в рабстве. Сербы показали на Косовом поле величайшую победу Духа. Многие считают, что в этой битве не было победителей. Американский писатель Рэй Брэдбери справедливо замечает: «Никто никогда ничего не выигрывает. В войне вообще не выигрывают… Все только и делают, что проигрывают, и кто проиграет последним, просит мира.» Но в том–то и дело, что сербы ничего не просили, предпочитая смерть. В этом величие Косовской битвы. И на этом зиждется вера сербов в существование земной Сербии и Сербии небесной. Важным итогом сражения стала обессиленность турок после Косово, и это защитило Западную Европу от их дальнейшего продвижения. После Косовской битвы Сербия на пять столетий попала под тяжелейшее иго Оттоманской империи. Если Россия за 9 лет до этого после Куликовской битвы стала освобождаться от татаро-монгольского ига и набирать силу, государственную и культурную, то сербская культура затормозилась в своём развитии и могла существовать только в монастырях и в фольклорной форме. Турецкое завоевание Сербии изменило картину расселения сербов, многие из которых или ушли в горы, став партизанами, или переселились в другие государства. На берегу пограничной реки Дрины образовалась боснийская народность, в которой смешались сербы и турки. Андрич рассказывает, как покорённые сербы отрабатывали повинность на строительстве турецких сооружений, как периодически турецкие чиновники проводили карательные операции с отрубанием голов, выставляемых на всеобщее обозрение, с насаживанием на кол и другими пытками; как, объезжая покорённые сёла, отбирали самых здоровых, сильных и красивых мальчиков для службы в янычарской армии. Матери, рыдая, плелись за обозом до самой Дрины. Обращённые в мусульманство, эти мальчики воспитывались в Турции как турки и забывали о своём прошлом и о своих матерях. Некоторые достигали высокого положения. Таким был могущественный Мехмед-паша, который решил построить мост на Дрине, чтобы заглушить непонятную тоску о мучавших его подсознание смутных воспоминаниях. Только в начале XIX в. Сербия смогла получить относительную независимость, а окончательную – лишь в 1898 году в результате победы России над Турцией. Иво Андрич рассказывает, как в этот период Босния несколько раз переходила от турок к австро - венграм и наоборот. Австро-венгерское владычество при внешней цивилизованности, «создавая обманчивое впечатление, что жизнь стала богаче, свободнее и щедрее на радость», по сути было для народа таким же игом с ещё большими поборами, постоянным ростом цен, жестокой рекрутчиной, цензурой и уничтожением православия католицизмом. В 1914 году агрессией Австро-Венгрии против Сербии началась I Мировая война. По её окончании был образован государственный союз Хорватии, Словении, Сербии, Черногории и Македонии во главе с королём Сербии. В 1929 году это государство получило название «Югославия». Во время II-й Мировой войны произошёл раздел государства южных славян. Освобождение Балкан от фашизма в 1945 году завершилось восстановлением Югославии и провозглашением её федеративной республикой. Центральной и объединяющей частью Югославии всегда была Сербия. В 1991 году после распада СССР Югославия снова распалась. Это было началом затяжного военного конфликта. Один из его печальных итогов – отторжение от Сербии Косово – огромная трагедия для сербов, такая же, как в своё время разделение Германии на два государства, когда по разные стороны границы оказались братья и сёстры, матери и дети. В конце XIX века сербы составляли половину населения Косово. Здесь произошли важнейшие события сербской истории, здесь сосредоточено наибольшее количество памятников сербской культуры на Балканах, здесь зародилась сербская церковь и сербская государственность. Именно поэтому сербы называют Косово «Старой Сербией». Но Косово с его поэтически живописной природой, экологически чистыми водами и землёй некоторые называют и душой Сербии. Тито умер в 1980 году. В марте 1981 года начались антисербские демонстрации. В этом же году из 1451 населённых пунктов в 685 не осталось ни одного серба. Сербы были этнически вычищены из Словении, Хорватии, Косово и Метохии.
Однажды я спросила Милку Докич, почему они покинули Сербию. «Жить сербам в Сербии стало очень страшно, - сказала она. - Мы бросили в Белграде всё: квартиру, имущество». Мне кажется, я поняла трагедию, стоящую за этими словами, когда прочитала в Интернете статью А. Грешневикова «Сербская Голгофа». Он делится в ней впечатлениями об увиденном и услышанном группой русских журналистов, писателей и парламентских деятелей в их поездке по сербской Боснии в 1994 году, когда там были спровоцированы жестокие бои между мусульманами и православными сербами. Грешневиков считает очевидным, что сербы с армией в основном из ополченцев и вооружением времён второй мировой войны просто не могут быть агрессорами, а их победы в боях, их героизм основаны исключительно на том, что они сражались на своей земле, защищали свой дом. «Сербов не сломить,- пишет Грешневиков, - Их нельзя победить, можно только уничтожить. Всех. Иначе, как показала история, они восстанут из небытия и разрухи и снова поднимутся на борьбу. Я недавно видел их в труде. Одну неделю они работают в поле, другую стоят в окопах. Это настоящая народная армия. Сербы хотят мира, но со справедливым урегулированием конфликта, а не с таким, когда у них отнимают все самые плодородные земли, рудники и отрезают выход к Адриатическому морю». Иво Андрич, известный тем, что в его книге, написанной ещё в 1942-43 годах, можно найти ответы на все вопросы, связанные с современной Сербией, акцентирует внимание на том, что именно амбиции политиков с их жаждой власти и богатств настраивают народы друг против друга, сеют вражду и войну. Он показывает, как в периоды политического затишья мусульмане и православные бок о бок трудились, отдыхали, помогали друг другу. Простым труженикам нужен мир, чтобы сеять, собирать урожай, строить дома, рожать и растить детей. Редактор этого журнала видел, как в городе Тольятти на Волге два приятеля серб и хорват дружно работали рядом на одной стройке. Иво Андрич пишет: «Борьба между двумя различными верами была борьбой политиков за право обладания землёй и властью». По поводу же политиков Андрич говорит следующее: «…в моменты катастроф и неизбежных великих потрясений на первый план всегда выходят… ущербные и больные личности и направляют мир необратимым и кривым путём. В этом заключается один из несомненных признаков смутного времени». Сербия вступила в ЕЭС, хотя практически все сербы, которых я знаю, ссылаясь на уже имеющийся опыт других стран, говорили, что ведущие державы Союза мало интересуют важнейшие интересы маленьких государств. После вступления в Союз их положение нисколько не улучшилось. И опять я вспомнила Иво Андрича: «по закону природы люди противились новому, но и не особо упорствовали, ибо большинству жизнь дороже и важнее формы, которая ей придаётся, и, несмотря на все перемены, люди продолжают жить и трудиться, как повелось спокон века и как будут жить столетия спустя… но приговор времени невозможно остановить», и «каждое поколение питает свои иллюзии по отношению к цивилизации,… новое поколение только иллюзиями богаче других, а во всём же остальном они ничем не отличаются…». В рамках этой статьи можно дать лишь небольшое представление о Сербии. Только глубокое и непредвзятое знание и понимание истории помогают восстановить непрерывность сербской культуры, понять, как она формировалась ( испытывая многочисленные влияния других народов, с которыми скрещивались судьба сербов), потому что культура есть память. Но с другой стороны культура – это форма общения, а общение на уровне духовной культуры человечества неизбежно рождает мысли и чувства о единстве людей Земли. Духовное родство по меркам духа несомненно выше кровного, именно оно было основой дружбы сербского попа и турецкого муллы – персонажей Иво Андрича. Культура – понятие многоплановое и многослойное, но если мы судим о культуре народа не на понятийном уровне, то прежде всего - по памятникам культуры и именам выдающихся личностей. Сербия – очень маленькая страна, и таких имён в ней соответственно немного. Это – уже упомянутый Иво Андрич, это – кинематографист Эмир Кустурица, удостоенный Золотой пальмовой ветви в Каннах за фильм «Андерграунд», писатели Данило Киш, Милорад Павич, Мата Селимович, поэт Дукчич и многие другие. В ретроспекции мы видим также всемирно известных писателя Бранислава Нушича, архитектора Александра Бугарски, создателя великолепного здания театра в Белграде, и гениального инженера и учёного Теслю. Америка стала для Тесли второй родиной в 1884 году. Он предопределил сотни важных открытий в области электромагнетизма, стал автором более 800 изобретений и строителем уникальной гидроэлектростанции на Ниагарском водопаде. Здесь, неподалёку установлен памятник великому учёному. Имя Вука Караджича (1787 -1870), который был первым составителем словаря сербского языка и нескольких томов сербского фольклора и внёс этим неоценимый вклад в сохранение славянской культуры, известно во всём мире. Фольклорная традиция Вука Караджича продолжается и в современной сербской поэзии. Но руководитель сербского православного хора, этим летом выступавшего в городах Ростовской области, профессор сербского языка и литературы Петр Койич добавил, что еще до Вука Караджича профессор Атанасий Стойкович на сербском языке создал первую книгу по физике, написал первый роман и сделал перевод Нового Завета на сербский язык. Двигаясь дальше вглубь истории, мы приходим к самому первому литературному памятнику Сербии: Мирославово Евангелие относится к 1180 – 1191 годам ( находится под охраной ЮНЕСКО ). В его основе – героический эпос, в центре которого - битва на Косовом поле. Долгие пять веков османского ига культура Сербии сохранялась и сохранилась в законсервированном виде в сербских монастырях. Музыка могла развиваться только в виде фольклорной традиции. Широко известен Восьмигласник церковных песнопений. Песня всегда была отдушиной, в которой изливалась душа народа. Только в 1861 году был создан Сербский национальный театр оперы и балета. Мощный импульс развитие сербской культуры получило в 20-х – 30-х годах прошлого века за счёт потока русской интеллектуальной эмиграции, влившейся в сербскую жизнь.
4. Россия – Сербия. Братские связи, деловые и романтические
В статье «Сербы между русофильством и русофобией» Драгомир Анджелкович (28.07.2008) упоминает об исследовании, проведённом «Новой сербской политической мыслью». Оно показало, что русские среди сербов очень популярны. Нигде за пределами бывшего СССР рейтинг русских не является таким высоким, как в Сербии. «Среди сербов очень мало русофобов. Вопрос – есть ли они вообще? - спрашивает он. - Те, которых гложет русофобия, по сути больше и не являются сербами: они утрачивают свою идентичность» «Часть политических и медиа-структур ведёт процесс… разорения наших традиций, - пишет Анджелкович, - «постройки» новой западной идентичности». В этом контексте идёт наступление на славянскую кириллицу, замена её латинским алфавитом, наступление «на всё, что не делает нас похожими на Запад». Не удивительно, что «часть сербов убеждена, что Россия никогда не помогала Сербии по-настоящему». - Конечно, хорошо, что только часть, - обратилась я к своему собеседнику: профессору М.Радуловачки, любезно согласившемуся обсудить со мной эту тему. - Но и этой, небольшой части прежде, чем что-то утверждать, надо бы знать подлинную историю отношений наших стран. Прежде всего вспомним о том, что Сербия и Россия имеют не просто много общего, а общность тех глубинных признаков, которые входят в понятие нации. Во-первых, единые славянские корни, во-вторых, культурная общность, возникшая и у сербов, и у русских на пересечении трёх великих потоков развития человеческого духа и определившаяся нашими едиными православными корнями – ведь изначально носителями и хранителями культуры были монастыри. Сюда же входит общность письменности: современная сербская кириллица и русский алфавит очень похожи, поскольку оба вида происходят от старославянского письма. Профессор сербского языка и литературы Петр Койич рассказал, что сербская письменность практически не отличалась от русской и что "сербский и русский народ не есть два разных народа, а один народ, живущий на две страны". В сербском языке сохранилось множество старославянских слов, которые когда-то употреблялись и в русском языке: например, лепота – красота, или «изволте» - с этим словом Стеван Докич приглашал нас к столу. И, наконец, психологическая общность, общность национального характера, и прежде всего «широта души». О ней писал Андрич, и её я наблюдала в общении с американскими сербами, «широта», о которой по отношению к русским писал Достоевский и которую в замечательном стихотворении выразил один из самых лирических русских поэтов XIX века Алексей Константинович Толстой:
Коль любить, так без рассудку, Коль грозить, так не на шутку. Коль ругнуть, так сгоряча. Коль рубнуть, так уж с плеча! Коли спорить, так уж смело, Коль карать, так уж за дело. Коль простить, так всей душой. Коли пир, так пир горой! - Позвольте продолжить, - говорит профессор. - Известно, что около 300 лет русские испытывали страшную тяжесть татаро-монгольского ига. В письме к Чаадаеву А.С.Пушкин обращал внимание на то, что Русь заслонила собой от Орды Западную Европу (а там в то время как раз происходило становление университетской науки). Орда не решилась двинуться дальше, оставив у себя в тылу покорённую, но не сломленную Русь. Но и Сербия в течение 500 лет находилась под гнётом Османской империи. В 1380 году произошло решающее сражение русичей на Куликовом поле, положившее начало освобождению России, а в 1389 – отчаянная битва сербов на Косовом поле. Многие герои, павшие в этом сражении впоследствии были канонизированы сербской церковью как святые, и почитаются русскими. - Более того, - пробую я вставить, - ведь княгиня Милица, жена убитого в Косово царя Лазаря, признаётся святой не в Сербии, а в России. - Сербские князья, об этом упоминается в летописях, оказывали щедрую помощь русской православной церкви, - продолжает разговор Радуловачки, - а Иоанн Грозный, в жилах которого текла сербская кровь по материнской линии, материально поддерживал сербское духовенство. Иоанн ведь не всегда был Грозным. Он был известен, как образованнейший человек своего времени. Его уникальная библиотека бесследно исчезла, а она могла бы рассказать много правды о самом Иоанне и о сербах, поведать много важного и интересного о взаимных связях наших братских народов в то время. Но, вообще говоря, связи Сербии и России начинать надо с величайшего святителя Святого Саввы. Ведь постриг он принял в русском монастыре святого Пантелеймона – целителя на Афоне. Связи Сербии и России очень укрепились при Петре I. В 1683-1700 годах Россия и Черногория выступили против Османской империи в союзе с несколькими европейскими государствами. Очень важным пунктом мирного договора было включение в него по требованию Петра гарантии свободы вероисповедания для православных поданных турецкого султана. Ведь турки не смели разрушать сербские храмы, как это делается сейчас в разных частях бывшей Югославии. - А известно ли Вам о массовом переселении Сербов в Россию в XVIII веке? - спрашиваю я. - Конечно. Начало ему положил Пётр I, а потом уже сами стали тянуться переселенцы с земель, завоёванных турками, затем выходцы из Австрийской империи - все в надежде на лучшую жизнь. Пётр создавал флот. Ему были нужны матросы, говорящие на славянских языках. По его приказу капитан Г.Г. Островский приплыл в Венецию, а оттуда – в Сербию, вернее, в Далмацию, а потом и в другие области. Там он собрал 200-300 человек, готовых выехать в Россию на петровскую службу. В монографии профессора И.И. Лещиловской «Сербы в России» подробно рассказывается о том, как в начале XVIII века в Россию выехало много известных сербов. К примеру, полковник Пантелеймон Божич из Австрии, который вёл переговоры о переселении сербов, проживавших «под Габсбургами» в российское подданство. При Петре приехал Савва Владиславович, в России его называли Савва Лукич Владиславич – Рагузинский, братья Милорадовичи. Известно, что именно Савва Рагузинский подарил Петру I раба Арапа Ганнибала, прадедушку А.С. Пушкина. С 1712 г. в русском флоте служил капитан Ф.Ф.Змеевич, герой Гангутского сражения, впоследствии - адмирал. В 1723 г. Пётр вновь призвал сербов переселяться в Россию и вступать в гусарские полки. Он гарантировал им жалованье и земельные угодья. В середине XVIII века пошла новая волна переселенцев-сербов, на этот раз в связи с передачей австрийскими властями некоторых участков Венгрии. Сербские крестьяне предпочли переселиться в Россию. А Россия была заинтересована в охране сербами своих земель на её южных границах. Сербские герои привлекли внимание Александра Сергеевича Пушкина. В 1820 году Пушкин находился в ссылке, в Бессарабии. В Кишинёве к этому времени было много сербских эмигрантов. Пушкин встречался с ними в доме подполковника 2-й Молдавской армии Липранди, увлечённо собиравшего сведения об истории сербов и сербский фольклор. Сербские народные предания и песни поэт записывал и сам непосредственно из уст сербских воевод и других переселенцев из Сербии. В библиотеке Пушкина имелись Словарь сербского языка, составленный Вуком Караджичем, три тома его собрания народных песен, книга аббата Фортиса «Путешествия по Далмации», а также также книга народных песен из собрания Караджича в переводе на французский язык. Заметки и закладки свидетельствовали о внимательной работе над этими книгами. И. Лещиловская в статье «Бог никому не остаётся должен» (в заголовке – слова сербской народной песни с закладкой Пушкина – Н.Б.) рассказывает также об истории создания Пушкиным поэтического сборника «Песни западных славян». Он включил в этот сборник также свои поэтические переводы подлинных сербских песен и три собственных стихотворения. Одно из них: «Что ты ржёшь, мой конь ретивый?..» под названием «Сербская песня» русские дети моего поколения знали со школьной скамьи. История русско-сербских отношений развивается с новой силой во второй половине 19 века. Когда в 1875 г. в Герцеговине вспыхнуло восстание против турок, блестящий русский генерал Михаил Григорьевич Черняев раньше других увидел в этом начало крупного международного кризиса, связанного с судьбами славянства. Образованнейший человек своего времени, он не был политиком, но увлечённый идеями панславизма по велению сердца отдался общественному движению в защиту турецких христиан. Сербия в это время уже получила относительную независимость, и сербское правительство пригласило Черняеева для руководства военными действиями в кампании против турок. Следует заметить, что несмотря на многочисленные подвиги генерала, правительство России совершенно отлучило его от активной деятельности и очень долго не пускало «непослушного» генерала на родину. Кстати, прообразом Вронского в романе Л. Толстого «Анна Каренина» был блестящий русский офицер, полковник Николай Раевский, который в 1876 году добровольно вступил в ряды сербской армии. О его благородстве и храбрости в сражениях с турками ходили легенды. Раевский погиб в бою под городом Алексинац. Его сестра Мария Раевская на месте гибели брата построила церковь. Нынешний настоятель этого храма протоирей Василий Тарасьев в беседе с журналистом А.Грешеневиковым и писателем В.Беловым сказал: «Родиться русским мало, им надо стать, им надо быть». Отец Василий, подобно настоятелю храма на русском кладбище в Сент-Женевьев де Буа, - хранитель памяти доблестного духа лучших русских людей на Балканах. Сербия – маленькая страна. Исторический опыт показывает что в окружении сильных и агрессивных соседей, в частности Турции и Австро-Венгрии, в своё время она не могла существовать самостоятельно. Единственным способом независимого существования для Сербии впоследствии стал федеративный союз с родственными, такими же маленькими странами в рамках государства Югославии, после развала которой в 90-е годы Сербии надо было решать альтернативный вопрос, с кем ей двигаться дальше: с Западом или с Россией. Известно, что при решении этого вопроса голоса сербских граждан разделялись примерно поровну, но окончательное решение принимало правительство. В XIX веке на Балканах сражались тысячи русских добровольцев: одни – оружием, другие – словом и талантом. Слабые духом люди льнут к силе, успеху, деньгам, власти. Только сильные духом способны на деятельное сострадание и самопожертвование, становясь на защиту слабых и униженных. Защищая Сербию, они думали только о Сербии, о страданиях её народа, о справедливости, но невольно этим защищали и своё отечество, потому что исторически Балканы и, в частности, Сербию не раз превращали в плацдарм для нападения на Россию. Достаточно вспомнить начало Первой мировой войны. В 1920 году по предложению председателя Народной скупщины Йовановича была создана Комиссия по русским беженцам. Её главой был вначале Йованович, а затем по инициативе короля Александра – выдающийся учёный, профессор Белик. Поскольку многие беженцы представляли цвет русской интеллигенции и даже цвет мировой культуры, Белик захотел превратить Белград (как Масарик Прагу) в «русские Афины». Но первоочередной задачей Комиссии был приём беженцев, обеспечение их жильём, врачебной помощью и трудоустройством. Правительство выделяло для этого большие суммы денег. Вначале лица свободных профессий не были стеснены в своей деятельности. Многих сразу приняли на службу. При назначении пенсий учитывали работу в России. Не ущемлялось право торговли и занятия ремеслом. - Однако русская эмиграции для Югославии была прежде всего профессорской, - настаивает Радуловачки. - Русские учёные и инженеры внесли огромный вклад в развитие сербской и мировой науки и техники. Проводя интереснейшие исследования, они объединялись в научные общества и союзы, издавали массу научных трудов, издавали журналы. За короткий срок возникли Археологическое общество (раскопки в Сербии), Союз русских инженеров, Клуб университетских математиков, на базе которого был создан Институт математики, Югославское общество механиков. Министр просвещения Сербии Светозар Прибичевич распахнул двери учебных заведений для замечательных русских педагогов, «…русским было доверено самое драгоценное – дети, сербская молодёжь» Русские учителя, чтобы передавать детям свои знания, сами учились сербскому языку. Жилось им очень трудно: маленькая зарплата, плохое жильё, отсутствие полноценного отдыха. В этих условиях некоторые из них умудрялись ещё заниматься научными изысканиями – жажда познания и любимая работа были превыше всего. - А в 1928 году, - добавляет профессор,- был создан Русский культурный комитет, куда вошли представители правительства и учёные. В своём выступлении по этому поводу Белик подчеркнул, что целью организации является « подъём и развитие тех граней жизни, без которых особенно русский интеллигентный человек считает себя вычеркнутым из культурной жизни – науки, литературы, искусства». Были созданы Русская публичная библиотека (на базе книг, которые вместо драгоценностей везли с собой русские эмигранты), Русский литературно-художественный журнал, Русское книгоиздательство, Русский научный институт (РНИ), в котором читали лекции такие корифеи культуры, как, например, П.Б.Струве, Н.О.Лосский, Т.В.Флоровский, Д.М.Мережковский, К.Д.Бальмонт. Молодые талантливые русские и сербские студенты получали стипендию и своими работами тоже прославляли и Сербию, и Россию.
Очень любил Сербию замечательный русский поэт Игорь Северянин. Он несколько раз приезжал с концертами в Белград, и однажды получил телеграмму от неизвестной сербки: Белград. Университет. Северянину. Гению Севера един поздрав со юга». Остров Корчула на Адриатике. (Ядран). Эта телеграмма стала эпиграфом к очень трепетному стихотворению, написанному поэтом в 1932 году, в Ночь под Рождество, когда неожиданно уже в России он получил от неё ещё одну телеграмму. Стихотворение называется «Из области чудесного». Оно начинается так: В громадном зале университета, Наполненном балканскою толпой, Пришедшей слушать русского поэта, Я вёл концерт, душе воскликнув: «Пой!» Петь рождена, душа моя запела, И целый зал заполнила душа. И стало всем крылато, стало бело, И музыка была у всех в ушах. И думал я: «О, если я утешу И восхищу кого-нибудь, я прав!» В антракте сторож подал мне депешу От неизвестной женщины «поздрав»…. Русские артисты, писатели, художники творили не только в сфере классического искусства, но и авангарда. В 1934 году русские стали зачинателями комиксов в сербской прессе. Народный театр в Белграде, воспринявший традиции МХАТа, в то же время ставил не только русскую и сербскую классику, но и Булгакова, и спектакли в стиле Мейерхольда.
Я помню, - говорит профессор, - что в первые годы Великой отечественной войны против фашистской Германии Сербия была единственным союзником СССР. Русские и сербы сражались рядом, освобождая Балканы от немецкого фашизма. - Но живя в Америке, Вы, возможно, не знаете, что в начале 90-х годов во время военного противостояния между мусульманами и православными сербами на территорию Боснии, где шли бои, был направлен отряд русских миротворцев, призванный не допустить превращения локального конфликта в интернациональный. При этом нелегальным путём, поодиночке и группами прибывали туда и другие русские - добровольцы, чтобы воевать рядом с сербами и за Сербию. В церкви св. Троицы рядом с надгробием верховного главнокомандующего армией и флотом Юга России барона Врангеля установлена мемориальная доска с именами погибших русских добровольцев. На ней надпись: «Пали за сербов. 1992-1993». Могилы ребят ухожены. Увековечил их память настоятель храма, протоирей Василий Тарасьев, дворянин древнего рода, сын генерала русской армии. Протоирей отверг клеветнические слухи о том, что добровольцы приехали воевать за деньги. Он сказал, что это «чудовищная ложь, придуманная врагами сербов. Неправда и то, что они – уголовники, сбежавшие из тюрем». Все ребята, приезжающие из России, заходят в эту церковь. Он знает их. В августе 1993 года здесь оставили знамя бойцы 2-го Добровольческого отряда. «Среди нас воюющих за деньги вы не найдёте, - сказали Грешневикову ребята из 3-го Добровольческого отряда. - Мы не наёмники. Дерёмся за братьев сербов, да за веру православную. Сербы умеют жить и воевать…». Журналистка Елена Калядина писала о героической жизни наших добровольцев, которых за их храбрость и отвагу посылали на самые опасные участки. Она рассказала о 27–летнем Петре Малышеве с иконописным лицом, который никогда и в армии не служил, а в Боснию приехал защищать братьев по вере. Он погиб в жестоком бою вблизи Олово. 26-летний аспирант МГУ Михаил Поликарпов, окончивший университет с красным дипломом, перед которым открывалась блестящая карьера, бросил всё и приехал сюда, как он сказал журналистке, чтобы защищать «поруганное чувство справедливости». Во время атаки под Олово погиб и уволенный в России в запас мичман морской пехоты Александр Шкрабов. Писатель Василий Белов назвал русских добровольцев последователями Николая Раевского, спасавшими честь России в более сложных политических и военных условиях. Сражаясь в Сербии и за сербов, они защищали Россию. Весной 2008 года, когда происходило отторжение Косово от Сербии, по всем российским городам прокатилась волна митингов протеста. Большинство русских тяжело переживало это событие. А в православных храмах возносилась Господу от имени русского народа и возносится сейчас специально написанная на старославянском языке очень проникновенная и красивая Молитва о спасении многострадального православного народа Сербского.
5. Пусть не будет «сербам страшно жить в Сербии»
Мне представляется важным, говоря о связях Сербии и России и проводя культурные параллели, обратиться к тем истокам, которые сделали русскую культуру феноменальным явлением в мировой. Как пишет М.Ю.Лотман, «мир идей неотделим от мира вещей, а идеи от каждодневной реальности». Великая русская культура только и могла родиться из многоярусного быта, в основе которого лежал крестьянский быт с его безгрешным трудом и вытекавшими из него нормами морали русской крестьянской общины. Недаром слова «крестьянин» и «христианин» практически совпадают в русском языке. Быт в этом понимании – нечто устойчивое при всех возможных изменениях, инвариант, уклад, складывавшийся веками. Лотман замечает, что «особость» русской культуры в её истоках связана с токами, идущими от земли, природы и от подлинной деревенской жизни. «Эта способность быть «своим» и в светском салоне, и с крестьянами, и на базаре, и с детьми составляет культурную специфику бытового поведения декабристов, родственную поэзии Пушкина и составляющую одно из вершинных проявлений русской культуры» (М.Ю.Лотман). Память определяет непрерывность личности и культуры, а предание является основой коллективной личности народа. Без преданий не было бы языка Пушкина, основателя всей русской литературы. С одной стороны он вбирал в себя галлицизмы, но с другой – народную русскую речь. Этот контекст всегда существовал и за метафизическими исканиями героев Достоевского. У сербов непосредственные связи с землёй сохраняются и сейчас. Подлинный фольклор играет огромную роль в современной сербской культуре. И это очень важно для её развития.
В своей потребности сохранить культуру Сербии американские сербы сохраняют её для себя. Это – святое дело. Возможно когда-нибудь удастся пересадить то, что они делают здесь, на сербскую землю. Единственный серб из тех, кого я знаю и которому это удаётся сейчас - профессор Радуловачки. Поскольку американские сербы живут не в Сербии, а в США и включены в движение американской экономики, то, будучи по крови (национальности) сербами, они принадлежат уже не к сербской нации, а к американской. Одно из величайших завоеваний цивилизации – единство, но стандартизация жизни стала его оборотной стороной. Как скучно будет жить на земле, если вообразить, что вдруг все станут одинаковыми: китайцами, или американцами, или русскими. Чтобы сохранить многообразие природы (даже не во имя красоты мира, а во спасение экосистем, необходимых для выживания самого человека), люди создали красную книгу природы. Культура выросла из натуры (природы), но в то же время она противоположна ей. Ведь культура – это и складывавшаяся веками система моральных запретов, не позволяющих человеку вернуться в примитивное животное состояние, куда так тянет его сейчас «общество потребления». Красная книга человечества должна создаваться с пониманием этого. Оборотной стороной единства может и должно стать такое многообразие, в котором каждый народ на своей земле: американский, сербский, русский способен сохранять и сохранить свою неповторимую индивидуальность.
Единство должно быть таким, при котором мы не услышим слов Милки Докич о том, что «сербам страшно жить в Сербии». _________________________ © Боровская Наталья Ивановна |
       
|
