Моему отцу, деду и всем жителям бывшей

    Ново-Ильевки посвящается.

    Отгремели бои революционных событий, сопровождавшиеся многочисленными и порой безумными кровопролитиями противоборствующих сторон. В этой борьбе никто не мог остаться в стороне. Интересы простых людей, политиков, политиканов и просто разбойников прикрывающихся модными на то время идеями, переплелись в один клубок. Было разрушено всё, что годами создавалось  трудовыми мозолистыми руками. Наступило время социалистических преобразований. И лишь небольшое немецкое село, именуемое Ново-Ильевкой, а в народе просто «немецкой колонкой», по воле судьбы оказавшееся в самом эпицентре борьбы за землю, за хлеб, за жизнь, пыталось  сохранять нейтралитет, наивно полагая, что пригнувшись, не высовываясь, можно избежать беды, которая, как Дамоклов меч, нависла над всеми инакомыслящими и инакоговорящими.

  I

    После освобождения Дона и Кубани от белогвардейцев, большевики первым делом начали образовывать сельские советы – первичные органы советской власти на селе. В обиход  входили термины «кулаки», «зажиточные», «середняки», «беднота», «лишенцы», всё острее вставал вопрос продовольственного обеспечения страны, а крестьянства – землёй, за счёт экспроприации её у кулаков и передачи безземельным. Предпринимаемые меры встречали отчаянное сопротивление кулачества, особенно казаков. Ощущая всё более растущую потребность в продовольствии и особенно в хлебе, большевики направляли на село всё новые и новые партии агитаторов и пропагандистов, которые пытались привлечь на свою сторону малоимущих, бедняков и, если повезёт, то и кое-кого из середняков. Особое внимание уделялось «хлебным районам», куда входил и тот регион, о котором идёт мое повествование.

что и нынешний Кущевский район с центром в станице Кущевской, образованный в 1924 году. Село Ново-Ильевка, значившееся как «хутор» и имевшее в то время уже 156 дворов с населением в 1025 человек, входило в состав Гудко-Лимановского сельского совета.

К моменту своего образования в Кущевском районе наряду с казаками, русскими, украинцами жили немцы, латыши, греки, евреи, поляки и представители многих других национальностей.

В период революции и первые послевоенные годы молодой Советской власти было очень важно привлечь на свою сторону «национальные меньшинства», их вовлечение в процессы преобразования российской экономики имело очень важное значение. Вероятно поэтому партия в 20-х годах доверила именно Сталину курировать один из наиболее важных направлений политики - национальную, назначив его на должность наркома по делам национальностей. С этой целью в правительствах союзных республик, а также краёв и областей создавались комиссии по национальным меньшинствам. По их инициативе в крае в течение 1924 - 1925 годов и были созданы 25 немецких сельских советов и Ванновский немецкий национальный район в Армавирском округе. В Кущевском же районе из числа «национальных» были образованы 2 немецких - Мариентальский и Новоильевский сельсоветы, и один латышский - Тауруп-Звездочанский. Кстати сказать, слово «нацмен», несколько обидное по звучанию, очень точно означало принадлежность того или иного субъекта или группы лиц к национальному меньшинству, вошло в обиход именно в связи с деятельностью тех самых «комитетов по национальным меньшинствам».

В немецких колониях испокон веков сложилось своё, общинное самоуправление, зачастую законодательный, исполнительный и судебный орган в одном лице – в виде общего схода. Они, как и казачество, не очень-то и стремились к перемене устоявшегося годами течения жизни. И потому нововведения советской власти встречали естественное отторжение общества, но до вооружённого противостояния, так же как и саботажа, дело не доходило. Годами устоявшееся стремление к порядку как дома, так и в жизни, подталкивало их, хоть и не сразу, но признать новую власть, тем более, что она обещала осуществить самую заветную мечту каждого крестьянина - дать землю, столь бесстыдным образом отобранную в 1916 году.

Здесь необходимо пояснить, что в период первой мировой войны был принят ряд законов, согласно которым землевладельцы, граждане враждебных государств, к которым отнесли и немецких колонистов, лишались собственных земельных наделов. А из ряда западных областей вообще насильно выселялись в Сибирь. В Ново-Ильевке землю именно отняли и продали с публичных торгов.

Сельсоветы на низовом уровне осуществляли борьбу с преступлениями, в особенности с самогоноварением, охрану революционного порядка, выявляли нетрудовых элементов, как то кулаков, тунеядцев и прочих, лишали и восстанавливали в избирательных правах, принимали меры к взысканию налогов и различных платежей, при необходимости проводили опись имущества. Всесторонне содействовали развитию сельскохозяйственных коммун, артелей, колхозов и совхозов, вели учёт земель, посевов, семян, мёртвого и живого инвентаря. Они имели право привлечения к судебной ответственности лиц, уклонявшихся от трудовой повинности, так называемых «трудовых дезертиров». Должны были создавать в селениях избы-читальни и при них пункты по ликвидации неграмотности для взрослых и подростков, заботиться об учреждениях дошкольного, школьного и внешкольного образования (ремонт, освещение, отопление и проч.).

В поддержку сельским Советам повсеместно создавались крестьянские комитеты общественной взаимопомощи (ККОВ), задачами которых было проведение работы по формированию бедняцких групп для осуществления землеустройства, а также помощь семенами, тяглом и с/х орудиями, которые отбирались у кулаков.

Была такая репрессивная мера – «лишение избирательных прав». Эта мера социального давления в первую очередь касалась так называемых «врагов народа». Новой советской власти было очень важно оградить рабочий класс и крестьянство от влияния «отдельных лиц и отдельных групп», от их участия в избирательных кампаниях во все возможные органы власти, от их агитации против советской власти...

Основные положения, по которым определялись категории лиц лишаемых избирательных прав, были изложены в Конституции РСФСР от 1918 г., а затем и 1925 гг. Это лица, прибегающие к наемному труду с целью извлечения прибыли; живущие на нетрудовой доход; частные торговцы и коммерческие посредники; монахи и служители церквей; служащие и агенты бывшей полиции, жандармерии; душевнобольные или умалишённые; осуждённые.

     В дополнение к Конституции периодически выходили постановления СНК (Совет Народных Комиссаров), избиркомовские инструкции, разъяснения и дополнения по определению признаков, относящих тех или иных групп и категорий граждан, и особенно характеризующих крестьянское хозяйство по отношению его к зажиточному - кулацкому. Особенно много ограничений касалось сельского населения страны, кулачества, духовенства и дворянства. Впоследствии Совнаркомом было предоставлено право областным и краевым исполкомам самостоятельно дополнять перечень этих признаков.

     Значительную часть «лишенцев» составляли немцы-колонисты. Этой категории населения не повезло больше всего! Ведь они являлись в первую очередь поселянами-собственниками, т.е. владельцами земельных наделов. В некоторых местах избирательных прав лишалось население целых колоний. Лишению подвергались лица, до революции владеющие землёй в размере даже более 5 десятин. Многие из них не использовали наёмный труд, а обходились лишь силами своих домочадцев. Но, тем не менее, они считались зажиточными и, тем самым, подпадали под эту категорию.

В этом отношении Кущёвский район побивал все мыслимые и немыслимые рекорды. Избирательных прав здесь были лишены более 3% избирателей, а за период с 1926 по 27 гг. этот процесс приобрёл особый размах: было лишено избирательных прав более 14% населения или 6035 человек! В отдельных сельсоветах Кущевского района было лишено прав до 25% жителей.

Лишенец не мог избираться и быть избранным в руководящие государственные и партийные органы, общественные организации, тем самым они не имели возможности занимать какую-либо руководящую должность. Труд лишенцев оплачивался по самым минимальным расценкам, без оплаты за сверх- урочную работу. Кроме всего прочего, лишенцам запрещалось быть членами колхозов, с/х артелей и потребительской кооперации.

Лишение избирательных прав главы семейства автоматически распространялось на всех членов его семьи. Семья лишалась права на всевозможные льготы, продуктовые карточки, медицинскую помощь, пенсии. Они в первую очередь подлежали выселению из своих домов и населённых пунктов. Дети лишались права обучаться в школе, в средних специальных и высших учебных заведениях, при призыве в армию их зачисляли в штрафные роты или, в лучшем случае, в тыловое ополчение. Отметка в личном деле о лишении избирательных прав во многом предопределяло будущее молодого человека.

    Народ негодовал Бросая насиженные места, лишенцы целыми семьями сбегали в города, и даже за границу. Кстати сказать, несколько позже, в 30-ом году Советское правительство всё-таки разрешило «кулацким семьям немецких, чехословацких, болгарских и прочих колоний выезд за границу с передачей имущества в колхозный фонд». Но, это было временной мерой и вскоре это постановление было отменено и граница закрылась, а многие так и не смогли воспользоваться этой возможностью.

    Таков был период диктатуры пролетариата, образования и становления советской власти на селе. Тяжёлый, кровопролитный, сопровождающийся жёсткими принудительными мерами и безоговорочным выполнением принятых партией решений.

II

       После принятия XV съездом ВКП(б) курса партии на полную коллективизацию села, усилилось давление на крестьянство. Разного рода мелкие сельскохозяйственные артели, коммуны, товарищества по совместной обработке земли, прочие коллективные хозяйства, повсеместно распадавшиеся или влачившие жалкое существование, а иногда числившиеся лишь на бумаге, должны были преобразовываться в более крупные коллективы. С этой целью был принят план коллективизации сельского хозяйства страны. Состоявшийся в ноябре 1929 года Пленум Центрального Комитета ВКП(б) поставил первостепенную конкретную задачу – любой ценой проведение сплошной коллективизации сельского хозяйства по всей стране. Ликвидация кулачества как класса была, к сожалению, признана необходимой и единственно правильной мерой. Руководствуясь директивами этого Пленума, Северо-Кавказский крайком ВКП(б) 27 ноября 1929 года в свою очередь принял постановление «О сплошной коллективизации Северного Кавказа». Крайкомом была поставлена задача завершить коллективизацию к осени 1930 или весной 1931 гг. В отличие от постановления Пленума ЦК приоритетной формой объединения крестьян на Северном Кавказе считалась сельскохозяйственная артель. С этой целью на село для укрепления сельских партийных организаций, из крупных промышленных центров и городов страны были направлены умелые агитаторы и хорошие организаторы производства, рабочие-25-тысячники. В последствии эта гвардия пополнялась не только за счет сельской бедноты, но и демобилезованных красноармейцев и т.д. Это была хорошо разработанная и спланированная кампания.

     Провозглашенный в декабре 1925 года курс на индустриализацию страны во многом охватывал потребности сельского хозяйства. В стране ускоренными темпами строились новые заводы по производству тракторов и сельхоз техники, конструкторские бюро работали над усовершенствованием и созданием новых, более производительных машин и тракторов. В помощь колхозам повсеместно стали создаваться машино-тракторные станции (МТС - Прим. А.Ш.), школы по подготовке механизаторов и водителей. Село начало жить новой жизнью.

      История сохранила и донесла до нас весьма ценный документ: Протокол по проверке и чистке Ново-Ильевской ячейки ВКП(б) проведённой в январе 1930 года. Имена совсем незнакомые, не немецкие или исковерканные до неузнаваемости. Проблемы, обсуждаеиые ими, тоже не касались немецкого населения, хотя иногда они упоминались, как «преобладающее население». Складывается впечатление, что революция в селе проводилась по инициативе «сверху», без участия местного населения и без его поддержки. Тем не менее, благодаря этим документам стали доподлинно известны имена первых председателей сельсовета и сельхозартели, преобразованной затем в колхоз.

     В конце 1929 года Бугрова, как опытный пропагандист, с отличной характеристикой получает повышение, а на посту председателя сельсовета её сменил Корн Владимир Кирсанович, бывший военнопленный австро-венгерской армии. Он родился в 1895 году в Венгрии в бедной немецкой семье, с малых лет был вынужден работать на разных работах в разных отраслях. В мае 1912 года участвовал во всеобщей политической забастовке, охватившей основные индустриальные центры Австро-Венгрии, в некоторых местах сопровождавшейся столкновениями с полицией. В июле 1914 года был мобилизован в армию и направлен на русский фронт. В 1916 году под местечком Рысчук попал в плен. Октябрьская революция дала свободу бывшим военнопленным, но ехать домой он не имел возможности. До 1928 года пробивался случайными заработками, работал в «экономии Денисова», затем у кулаков в Кущевском районе, вахтенным машинистом на мельницах.

Сейчас самое место сказать пару слов о немецких и австрийских военнопленных, поскольку они сыграли значительную роль в жизни России, как советской, так и имперской. К 1 марта 1916 года общее число военнопленных, составило более миллиона человек. Тогда как, всего в России за время ее участия в Первой мировой войне их оказались более 2 млн., подавляющую часть которых — примерно 1,5 млн. человек — были солдаты и офицеры австро-венгерской армии. Основная их масса была распределена по концлагерям Зауралья и Сибири, но некоторые лагеря размещались и в европейской части. Один из таких лагерей военнопленных находился на станции Степной, тогдашнего Ростовского округа Области Войска Донского. Надо сказать, что в целом условия содержания военнопленных в нём были относительно неплохими и с ними обращались как с «законными защитниками своего отечества». Бывшие немецкие и австрийские военнопленные, а также немецкие рабочие и политэмигранты, покинувшие Германию и пожелавшие остаться в молодой Советской республике, довольно интенсивно использовались коммунистами в качестве своих представителей в немецких колониях. Одним из таких «посланцев» партии и был Корн Владимир Кирсанович, немец венгерского происхождения. В 1925 году он вступил в члены ВКП(б). Женился на дочери батрака Матрёне Семёновне, обзавлся детьми, хозяйством. В 1928г. купил в станице Шкуринской дом. В 1929 был назначен председателем Ново-Ильевского сельского совета. В начале хозяйственной партийной кампании (так первоначально называлась кампания по сплошной коллективизации села. - Прим. A.Ш.) за нажим на крестьянство исключался из партии, судом был осужден на 8 месяцев. Однако, после вмешательства Донского Крайкома, оправдан и восстановлен в партии. Сельчанам он запомнился как жесткий, несдержанный и грубый в общении человек, которого многие побаивались и за глаза называли не иначе как «наш контуженый!». Это, впрочем, не мешало ему быть в большом фаворе у районного начальства и особенно у ПредРИКа Кущевского района Ляховца. Человек, беспрекословно выполняющий все указания районного начальства, он был очень необходим в глухой немецкой колонке.

      За относительно короткий период работы им, как председателем сельсовета была проведена огромная работа, которую не могли сделать его многочисленные предшественники: им была проведена сплошная коллективизация колонии, т.е. образована сельхозартель, в которую вошли все 100% жителей колонии и которая в последствии была преобразована в колхоз под названием «13 годовщина Октября». На рекордные 106 % был выполнен план хлебозаготовок, а также собран семенной фонд для проведения посевной кампании. Кроме того, он много сделал и по культурно-массовой работе. Стал работать кружок политликбеза по «Азбуке Ленинизма» и газетам, изба-читальня пополнилась новыми книгами и районной подписной газетой «Колхозник». Стала периодически выходить сельская стенгазета, в которой его же и неоднократно критиковали.

     По словам моей бабушки Шефнер Клары Яковлевны, ранее попытки организовать с/х артель в Ново-Ильевке предпринимались неоднократно. Как правило по весне. В целях совместнного посева, ухода и сбора урожая. Несколько раз собирался скот и сельскохозяйственный инвентарь. Однако, скотину на следующий день хозяйки разбирали по дворам, чтобы подоить, покормить, да, так и оставляли дома. Позднее мужики разбирали по домам и инвентарь. Посевы погибали без надлежащего ухода и к осени убирать было нечего. Одна из таких артелей была организована в 1925 году на условиях добровольности и даже просуществовала несколько месяцев. Елена Ивановна Шмер, беднячка по происхождению, родилась в 1893 году, в партии с ноября 1929, могла читать и писать, в надежде «на свободный и радостный труд», одной из первых вступила в коммуну. Однако, её мечтам в этот раз не суждено было сбыться. По её словам, коммуна распалась в результате «неправильной организации труда».

      Необходимо отметить, что в то время все с/х артели, товарищества и колхозы создавались при сельсоветах. Зачастую, как, например, получилось и в Ново-Ильевке, председатель сельсовета являлся одновременно и руководителем создаваемой артели. И, лишь в последствии, при сельсовете, была введена единица председателя колхоза. В 30-х годах колхозы постепенно выходят из подчинения сельсоветов и всё больше контактируют с создаваемыми в районах машино-тракторными станциями и райисполкомами, приобретая тем самым новый на селе статус – статус сельскохозяйственного предприятия.

     По сведениям П. Г. Чернопицкого, доцента Ростовского университета, известного специалиста по истории советского крестьянства, посвятившего всю свою сознательную жизнь исследованию аграрной истории СССР и Северо-Кавказского региона, «колхозы и коммуны на Дону и Кубани стали создаваться сразу после установления советской власти. Были и некоторые хорошие колхозы — в селе Ново-Ильевском, в станице Кагальницкой. Но их были единицы...».

     Здесь к месту хотелось бы упомянуть о том, что в Кущевском районе в 20- 30 годах имелось несколько довольно эффективно работающих коммун. Одна из них «Калифорния» находилась совсем рядом с Ново-Ильевкой, на землях бывшей экономии Денисова. Она была образована в 1922 году приехавшими из США рабочими. Они привезли с собой много  тракторов, комбайнов, автомобилей, другой с/х техники, которых в России тогда ещё не было. Кроме того, коммунары привезли много племенного скота и семенного зерна. Всего прибыло около 600 мужчин и несколько десятков женщин. Им выделили земли бывшей усадьбы Денисова. Эта коммуна просуществовала довольно долго и успешно конкурировала с молодыми, вновь организованными колхозами. Все попытки реорганизовать её в колхозы, коммунарами отвергались, т. к. необходимо было всю имеющуюся технику сдать в МТС, чего коммунары делать категорически не желали.

Заместителем председателя сельсовета, а за одно и руководителем с/х артели, а затем и председателем колхоза «13 годовщина Октября» являлся Потудольский Василий Сергеевич уроженец села Красное Кущевского р-на, 1902 года рождения, член ВКП(б) с 20 мая 1929 г. До 1917 г. работал «в батраках», а с 1918 года в своем бедняцком хозяйстве. До 1920 года служил в Красной Армии. Он первым организовал нечто похожее на соцсоревнование между колхозниками.

          Ещё одной значимой фигурой на селе был «избач», т.е. заведующий избой-читальней Моор Лукьян Христофорович. Родился он в 1896 году в Таганрогском округе (ныне Матвеево-Курганский район), образование низшее, сам научился читать и писать. По происхождению крестьянин, бедняк, работал в своем хозяйстве, а также батраком по найму. С 1923 по 1924 год работал на луганских рудниках. Здесь же в 1925 году вступил в компартию. До 1929 года работал на разных общественных работах, затем избачем и секретарем партячейки. Моору приходилось самому вести всю организационную работу на селе. При нём, по сравнению с предыдущими «избачами», работа значительно оживилась и продвинулась. Был создан клуб, где имелась библиотека, курсы ликбеза, проходили собрания. Моор довольно интенсивно занимался «вовлечением батраков и бедноты в партию». Однако, доверие к партии у населения было не высоким и вступавшие через время забирали заявления обратно. Уже в то время в Ново-Ильевке был организован и эффективно работал духовой оркестр, единственный в округе. Здесь, а также в ячейках Ильевкой и Лопатиной балке действовали военные кружки от ОСОВИАХИМа, правда, из-за отсутствия военного преподавателя, занятия приводил сам Моор. Совершенно по-иному была поставлена работа среди женщин, ему же приходилось выполнять работу «женорга». Во многих партийных ячейках оборудованы красные уголки, создан и обновлен актив ячеек, оживилась работа среди молодежи. Однако, тем не менее, за недочёты и упущения в работе, за «интимные половые связи с Бугровой», Моору был вынесен строгий выговор с запрещением ему занимать в течение двух лет ответственные работы.

По состоянию на начало 1930 года в Ново-Ильевской ячейке насчитывалось членов партии ВКП(б) два человека – Корн В.К. и Моор Л.Х., кандидатов в члены партии - пять человек. Комсомольская ячейка включала в себя шесть человек и существовала отдельно от партячейки, но её деятельность курировал кто-либо из членов партии, в 30-м году таким «куратором» был Моор Л.Х. Активистами или как их ещё называли «сочувствующими» из числа колонистов были Эйхвальд Андрей, Бер, Мозговой, Золотарёв и другие.

В процентном соотношении население колонии было примерно однородным. К кулацким было отнесено всего 2% хозяйств. Согласно списку поселян Ново-Ильевской колонии владеющих земельными наделами, предоставленному 26 ноября 1916 года старостой Иоганном Шперлингом в канцелярию Области Войска Донского, наиболее обеспеченными, т.е. имевшими более 100 десятин земли являлись всего 4 хозяйства. Это были братья Иоганн и Маттиас Шрейберы, Иоганн Бер и Генрих Эйхвальд. Впоследствии они и были отнесены в разряд кулацких. Преобладали середняцкие – 52%, имеющие от 15 до 70 дес. и бедняцкие 46% - до 15 дес. хозяйства. Около десятка семей не имело земли вообще. Это, как правило, молодые семьи,не успевшие обзавестись собственной землёй и работавшие у богатых по найму. Они также были отнесены в раз ряд бедняцких.

         Тем не менее, по словам председателя сельсовета Корна В.К., политическое состояние жителей колонии расценивалось как «очень хорошее»! «Среди членов сельсовета имеется высокая активность. Особых трудностей в работе нет. Сплошную коллективизацию колонисты приняли в общем неплохо, но отдельные личности были недовольны». В то время, как по всему Дону и Кубани катилась волна коллективизации с принудительными и репрессивными мерами, Ново-Ильевский колхоз «13 годовщина Октября» уже прочно стоял на ногах и уверенно занимал лидирующие позиции в районе. На первом этапе социалистического преобразования села, работа по организации сельсовета и проведению сплошной коллективизации во многом была осуществлена именно этими людьми.

Но, время не стояло на месте и другие люди пришли им на смену, и уже другие задачи стояли перед ними, уже другие цели они преследовали...

III

     Тем временем, в мире было очень неспокойно. На западе росли и сгущались чёрные тучи. Кипела очень острая политическая борьба. Особую тревогу внушало положение в Германии, где рвались к власти фашисты во главе с Адольфом Гитлером. Советская пресса очень подробно освещала события происходящие в 30-х годах в Германии, где после спровоцированного поджога рейстага, была запрещена компартия, распущены профсоюзы. Имена Розы Люксембург и Карла Либкнехта, основателей компартии Германии, убитых после подавления восстания рабочих в Берлине в январе 1919 года, Эрнста Тельмана, тогдашнего лидера немецких коммунистов, были у каждого на слуху.

     Молодое советское государство в качестве солидарности с коммунистами Германии повсеместно поощряло инициативу с мест и комитетов по нацменьшинствам о переименовании и даче новым колхозам, сельсоветам, населённым пунктам и районам имён лидеров компартии Германии. Так, вместо Новоильевского появился на свет Роза Люксембургский сельский Совет. В самой Ново-Ильевке две основных улицы получили названия Розы Люксембург и Эрнста Тельмана. Основанный в соседней с Ново-Ильевкой немецкой колонии Мариенталь колхоз, также получил название имени Розы Люксембург. За что их периодически путали. Как правило, в местах компактного проживания немецкого населения страны появлялись одноимённые колхозы и сельские Советы и даже районы такие как Либкнехтовский в Ставрополье, Люксембургский недалеко от Мариуполя или Тельманский в Казахстане. Они, как метки на карте страны, означали: внимание, здесь живут немцы.

      Эти поселения, числящиеся в чёрном списке в службе государственной безопасности имперской России ещё с 1914 года, теперь значительно облегчали задачу для работников ОГПУ и впоследствии НКВД для поиска шпионско-диверсионных групп или просто неблагонадёжных лиц, направленных в конечном итоге для репрессий против людей по национальному признаку.

       В России тоже было неспокойно. Особенно на селе. В результате узаконенного и планомерного разграбления кулацких и середняцких хозяйств, отсутствия у «новых хозяев» необходимой техники и семян, соответствующего опыта ведения сельского хозяйства, непродуманной внешнеторговой политики правительства, а также случившегося два подряд неурожайных года, привели к тому, что уже зимой 1932–33 годов на Кубани, как и во многих других регионах страны, разразился массовый голод. Особенно тяжёлое, катастрофическое положение сложилось в Кущевском и Староминском районах.

    Темпы проведения «хозяйственной партийной кампании» были весьма потрясающими! Если до 1929 г. на территории Кущевского района имелось всего 4 коммуны и 1 ТОЗ (товарищество по совместной обработке земли – прим. А.Ш.), то к концу 1930 г. было образовано уже 57 колхозов. Эти пришедшие на смену, наспех «сколоченные» коллективные хозяйства не могли прокормить многомилионное население страны. Сотни тысяч людей в сёлах, станицах и хуторах пухли от голода, во многих местах в пищу шли собаки, кошки, желуди, кора деревьев, имелись случаи каннибализма. Это была последняя степень страшного отчаяния.

     По всему району велась усиленная борьба с кулачеством, искореняя его как класс, а также с «саботажем станичников», которая сопровождалась выселением этих классово чуждых и враждебно настроенных Советской власти элементов. Кроме того, участились случаи самовольного бегства крестьян из сёл. В результате этих репрессивных мер некоторые сёла обезлюдели настолько, что ставилось под угрозу проведение весенней посевной кампании. Обеспокоенное этим, районное руководство 2 февраля 1933 года даже создало комиссию в составе трёх человек, иными словами «тройку» из секретаря райкома ВКП(б) Гордеева, Сажина и начальника ПП ОГПУ Попова. Были даны указания секретарям партячеек для принятия мер по недопущению в дальнейшем бегства крестьян.

По мнению некоторых историков голод в хлебных районах страны и особенно на Кубани был искусственно созданным, дабы смирить гордое и непокорное казачество. Тем не менее, продовольственный вопрос стоял настолько остро, что игнорировать его дальше было невозможно. В связи с этим партия и правительство предпринимают радикальные меры по наведению «большевистского» порядка в сельском хозяйстве.

     На январском 1933 года Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) положению в сельском хозяйстве страны было уделено особое внимание. Отмечалось, что созданные волею партии более 200 тыс. колхозов и совхозов являются еще молодыми, не окрепшими хозяйственно организмами. Хотя уже сейчас созданы предпосылки для «быстрого подъема и мощного разбега» сельского хозяйства за счёт устранения недостатков в работе. Изжить отставание, поднять организацию производства и труда в колхозах на более высокий уровень — это одно из решающих условий выполнения задач в сельском хозяйстве. С этой целью партия создаёт политотделы при Машино-Тракторных Станциях и совхозах и направляет свои лучшие силы на ликвидацию недостатков работы в деревне. Без решения этих организационных вопросов «невозможно превращение колхозов в большевистские и успешная борьба за зажиточную и культурную жизнь колхозников».

     По личному предложению Сталина на пост заместителя начальника Политуправления Машинно-Тракторных Станций Наркомата земледелия СССР и одновременно начальником политсектора МТС руководство Наркомзема СССР назначает Александра Матвеевича Штейнгарта, а также доверяет ему самый ответственный участок работы - заведующим Северо-Кавказским краевым земельным управлением.

     Александр Матвеевич родился в 1887 году в Одессе. Начал работать с 14 лет сначала в качестве ученика-наборщика, а затем наборщиком в типографиях Одессы, Кишинева и Киевской губернии. В 1913 году вступает в партию большевиков. Был мобилизован в русскую армию и направлен на Румынский фронт. За агитацию среди солдат неоднократно арестовывался и сидел в тюрьмах. Во время Октябрьской революции Штейнгарт – председатель корпусного комитета большевиков, председатель корпусного ревкома. С августа 1919 г. он перебрасывается на Западный фронт, где служил до 1921 года. За боевые операции награждён орденом Красного знамени. С 1921 по 1925 годы работал в Политуправлении РККА сначала зам. начальника, а затем начальником орготдела. Участвовал в работах X, XII и XVII съездов РКП(б). Работал в сельхозкооперации, а с 1930 года членом коллегии Наркомзема РСФСР. «В своей работе он сочетал энергию, живую инициативу и высокую принципиальность, умение с величайшим упорством провести в жизнь решения партии». Так отзывались о нём его многочисленные друзья и соратники.

Политотделы МТС имели свою чрезвычайную особенность, что очень выгодно отличало их от других партийно-хозяйственных образований. Они непосредственно подчинялись Политуправлению Наркомзема СССР и политсектору МТС Северо-Кавказского края. Начальник политотдела одновременно являлся заместителем директора МТС по политработе, назначался и смещался с должности ЦК ВКП(б) по представлению первого секретаря крайкома партии. В Северо-Кавказском крае на начало мая 1933 года уже работало 255 политотделов. Партия направила сюда более 2000 человек. Значительное их количество прибыло из Московской, Ленинградской партийных организаций и Красной Армии. Начальниками политотделов назначались люди политически проверенные партией за долгие годы работы, многие из них имели дореволюционный партийный опыт. Как правило, все они прошли специальную политическую подготовку.

       За два года своей деятельности Политотделы МТС вместе с партийными организациями колхозов и совхозов значительно оживили работу на селе. Они провели очень большую передвижку людей, большую работу по выдвижению и подбору новых кадров. Прежде всего — из непрерывно растущего слоя ударников. Они явились зачинателями социалистического соревнования и ударничества на селе. Количество ударников за период от весеннего к осеннему севу увеличилось в колхозах вдвое.

Повсеместно издавались газеты политотделов, которые стали сильным орудием в организаторской работе политотделов. Благодаря им наметился рост политический активности беспартийного большинства колхозников.

Совершенно на иной уровень была поставлена работа по привлечению к общественно-хозяйственной жизни женщин и пионерских дружин.

      А.М. Штейнгарт был гениальным организатором, он разрабатывал и поддерживал новые методы работы с крестьянством на селе, был инициатором такого массового движения, охватившего весь Северный Кавказ и подхваченного другими краями и областями, как движение «старой колхозной гвардии – инспекторов по качеству урожая», движение юных пионеров – «отрядов лёгкой кавалерии по охране урожая». Ищущий, целеустремлённый, он являлся непререкаемым авторитетом среди политотдельцев и идеологом всего политотдельского движения. Пропагандируя новые идеи и делясь достижениями он активно выступал на собраниях, пленумах, в печати. Кипучая энергия, исключительная работоспособность, неистощимая инициатива являлись самыми лучшими его качествами.

      В ночь на 19 февраля 1934 года на 46 году жизни Александр Матвеевич скончался.

В знак признания его заслуг, было решено установить его прах в Кремлёвской стене на Красной площади в Москве. Летом 1934 года Шкуринская МТС Кущевского района была переименована в Штейнгартовскую МТС. Имя А.М. Штейнгарта также носили пионерские дружины и школы, улицы сельских населённых пунктов, а также один из военных судов Черноморской Флотилии. Политотдельцами Азово-Черноморского крайкома предлагалось даже построить самолёт имени тов. Александра Штейнгарта.

      28 декабря 1934 года Президиум ВЦИК РСФСР и президиум Азово-Черноморского крайисполкома своим постановлением о «разукрупнении районов Азово-Черноморского края» Кущевский район был разделён на Кущевский, Крыловский и Штейнгартовский районы. Последний с центром в станице Шкуринской был назван так в честь Александра Матвеевича Штейнгарта. Роза Люксембургский сельсовет вошел во вновь организованный Штейнгартовский район.

В середине 1933 года характеризуя номенклатурных работников Кущёвского райкома партии, её первый секретарь Гордеев так отзывался об инструкторе райкома по заочному партпросвещению Шац Отто Готлибовиче: «Политическая грамотность ниже средней. В практических вопросах разбирается неплохо. С работой не вполне справляется. Авторитетом в парторганизации пользуется, в особенности в нацсоветах. Уклонов от генеральной линии не было. В дальнейшем может работать инструктором РК или секретарём партколлектива, или председателем с/совета».

С такой не совсем лестной характеристикой Отто Готлибович был направлен на ответственнейший по тому времени участок – председателем в национальный сельский Совет имени Розы Люксембург и одновременно председателем колхоза «13 годовщина Октября». Вместе с ним прибыла и его жена Вильгельмина Петровна, возглавившая оргработу с женщинами. Об этих людях необходимо рассказать подробнее, так как они на протяжении многих лет осуществляли социалистическое переустройство в отдельно взятой немецкой колонии на Кубани.

      Шац Отто Готлибович немец по национальности, родился в 1902 году в обычной крестьянской семье в колонии Анненталь, переименованной в последствии в Ливенскую, Таганрогского района Ростовской области. Отец умер, когда ему было 8 лет, после чего жил в хозяйстве старшего брата. С 1921 года «стал заниматься своим хозяйством и участвовал на общественных работах». В 1930 году его назначают председателем местного колхоза, а через некоторое время переводят Председателем Сельского совета в немецкую колонию Мариенталь Кущёвского района, где он и проработал до 1932 года. Затем был направлен на курсы пропагандистов, по окончании которых работал при Кущевском райкоме инструктором-пропагандистом. В 1933 г. его переводят в Роза-Люксембургский сельский совет и назначают председателем сельского Совета и одновременно председателем колхоза «13 годовщина Октября». Отто Готлибович отличался твёрдым характером, твердой жизненной позицией, за что неоднократно получал выговоры на партсобраниях. Об одном из них он рассказывал так: «Послали меня для борьбы с саботажем в немецкую колонию (Мариенталь – прим. А.Ш.), там была спаянная группа кулаков, я на них нажал как следует, они пожаловались предРИКа Ляховцу, который способствовал этому делу, после чего мне вынесли выговор».

         Шац Вильгельмина Петровна, немка, родилась в 1903 году также в колонии Анненталь Таганрогского района. В 1925 году вышла за муж за Шац Отто Готлибовича. Работала по найму, домохозяйкой. В 1931 году была направлена в советско-партийную Школу, где в 1932 году вступила в ряды коммунистической партии. Проучилась до 1933 года, затем семья была направлена в Роза Люксембургский сельский совет. Здесь при комсоде она занималась «женоргом и при больнице».

Неторопливая, спокойная, рассудительная в общении Мина Петровна, как её ласково называли односельчане, сразу «пришлась ко двору», особенно женской половине колонии.

Партийная ячейка Роза-Люксембургского сельсовета по состоянию на 9 сентября 1934 года насчитывала всего 2 человека члена ВКП(б). Это и были прибывшие по направлению райкома супруги Шац. Кроме них, имелось 10 человек сочувствующих и 5 членов ВЛКСМ. К тому времени партячейки хутора Лопатина Балка и других близлежащих мелких хуторов отделилась от Ново- Ильевской образовав самостоятельные ячейки.

     Благодаря сохранившимся в Центре документации новейшей истории Краснодарского края документам, посвящённым чистке рядов партии проводившимся в 1930 и 1934 годах, нам стало доподлинно известно о событиях, происходящих на селе того времени. Говоря о чистке рядов партии необходимо отметить, что этот процесс имел огромное значение в целях устранения классово чуждых, враждебных элементов, двурушников, карьеристов и просто неугодных лиц проникших в ряды партии и «своим неблаговидным поведением пачкающих знамя партии». Процесс этот проходил весьма помпезно! Под звуки духового оркестра! С лозунгами и транспарантами, с портретами вождей Ленина, Сталина, с вносом красного знамени! Как правило, из райкома или из курируемой МТС прибывала комиссия в составе 3-х человек. Так, например, «чистку» 1934 года в парторганизации колхоза «13-ая годовщина Октября» проводил лично Жирнов Алексей Георгиевич, бывший в то время заместителем начальника по политчасти Штейнгартовской МТС, ставший через 3 года первым секретарём Штейнгартовского райкома ВКП(б). Собиралось открытое партийное собрание с привлечением как можно большего числа сельчан, таким образом приобщая их к жизни колхоза, сельсовета, партии. Оглашалась повестка дня и каждый коммунист отчитывался за работу на вверенном ему участке. Затем задавались вопросы, тоже весьма актуальные: от хозяйственной деятельности колхоза, международной обстановки, стратегии партии и правительства до моральной и даже половой распущенности членов партячейки. В прениях могли выступать все желающие, причём, по их активности и правдивости выступлений делался вывод о работе комячейки в целом. В конце собрания выступал председательствующий. Он давал оценку сложившейся обстановки в ячейке, указывал, на что необходимо обратить особое внимание при работе с «несознательным элементом» и, наконец, раздавал кому выговор, кому строгий, а кому просто: «Считать проверенным!» В результате этой печально знаменитой чистки партии по всей стране из её рядов была "вычищена" одна пятая членов партии, в основном зажиточных крестьян, как тогда говорили, элементов, сращивающихся с кулачеством и чуждых пролетариату.

    Отто Готлибович проработал на должности председателя сельсовета до середины 1935 года. Затем исчез. Люди говорили, что он служил у белых, и когда ОГПУ раскрыла этот факт, ему ничего не оставалось делать как бежать. Другие говорили, что его срочно перевели на другую, более важную работу. Его жена, Вильгельмина Петровна, осталась в селе и сменила его на посту председателя сельсовета. Проработав до ноября 1937 года, одна из первых на селе была арестована Краснодарским УНКВД по подозрении в создании немецко-фашистской диверсионной организации и расстреляна в Краснодарской тюрьме.

      Председателем колхоза «13-я годовщина Октября» был избран Эйхвальд Георгий Валентинович. Ему, как и многим другим его односельчанам, было предъявлено обвинение в принадлежности к контрреволюционной немецко-фашистской диверсионной организации. Домой не вернулся никто!

      На этом, полагаю, период становления Советской власти, замешанный на крови, тотальном страхе и слезах матерей, на благодатной Кущевской земле был завершен. Ново-Ильевский, а затем и Роза Люксембургский немецкий национальный сельский Совет, также как и колхоз «13-ая годовщина Октября» одними из первых закончили своё формирование и сложились как единый, цельный и сплочённый коллектив.

Использованная литература:

- Большаков A.M. Деревня 1917-1927 гг. - М.: Работник просвещения, 1927; Гагарин А. Хозяйство, жизнь и настроения деревни ( по итогам обследования Починковской волости Смоленской губернии) - М. - Л., 1925; Яковлев Я. Наша деревня. Новое в старом и старое в новом. - М. - Л., 1925.

- Воспоминания Шефнер Клары Яковлевны - Воспоминания Вагнер Леонтия Карловича

- РГВИА (Российский государственный военно-исторический архив). Ф. 2000. Оп. 1. Д. 166. Л. 47

- Славко Т.И. Кулацкая ссылка на Урале 1930–1936 гг. М., 1995.

- Советская деревня глазами ВЧК Том 2. 18

- "Совершенно Секретно": Лубянка Сталину о положении в стране (1922-1934 гг), т.5 1927 г. Москва, 2003 «Обзор политического состояния СССР за февраль 1927 г. (по данным Объединенного государственного политического управления)»

- Чернопицкий П. Г. Коллективизация на Дону : (К 70-летию завершения) / П. Г. Чернопицкий // Донской временник. Год 2001-й: краеведческий библиотечно- библиографический журнал. - Ростов н/Д : Донской издательский дом, 2000.

 __________________

© Шефнер Аркадий

ark-scheff@mail.ru