Всего лишь год прошел со времени последней персональной выставки ростовского художника Владимира Карначёва, и вот афиши оповещают о новой. "Расширяющаяся вселенная" - так бы я назвала эту выставку, где представлены десятки новых, очень непохожих друг на друга картин, каждая из узнаваемым и неповторимым карначёвским стилем.

12 октября в Выставочном зале Союза художников на Береговой состоялось открытие выставки. Ведущий искусствовед В.В.Рязанов назвал это событием в культурной жизни Дона и не пожалел превосходных степеней для оценки и работ Карначёва, и выставки в целом: "Очень содержательная, очень интересная, очень красивая, очень поэтическая".

Искусствовед А.П.Токарев, ведущий беседы о художниках в телепередаче "Провинциальный салон", учитель Владимира Карначёва в грековском училище, говорил о необычайной одарённости своего ученика, выразил любовь к его творчеству и личности и пожелание сделать выставку передвижной по городам Ростовской области. Он очень сетовал на полнейшее отсутствие у Карначёва условий для работы. Действительно, нельзя назвать мастерской художника полутёмную комнатушку, где среди холстов, рам и других атрибутов искусства вряд ли поместится более трёх человек. Говорят, что предыдущая подвальная и сырая как склеп мастерская удручала ещё больше.

Картину Карначёва "Плач о гибели Азовского моря" купили растроганные банкиры. Было б неплохо, если бы гражданственные чувства банкиров подсказали им, как необходима помощь большому художнику, который порой вынужден подрабатывать где придётся, чтобы иметь возможность покупать столь дорогие сейчас краски и прочее необходимое для работы. Быть может, тогда в будущем имена таких меценатов засияли бы рядом с именем Владимира Карначёва.

Однажды, сделав для себя открытие художника Карначёва, я уже не один год наблюдаю за его творчеством, писала о нём в "Литературной газете". Карначёв - не просто художник, он - живописец "до мозга костей". Недавно ушедший из жизни замечательный художник Т.Ф.Теряев говорил как-то мне: "Цвет для меня - не главное. Главное - тональные отношения". Теряев стремился минимизировать и цвет, и количество тональных отношений. В последних работах Карначёв тоже стремится к лаконизму, но он - другой. Цвет для него - главное. Он, как ребёнок, наслаждается цветом и азартно и увлекательно может говорить с вами об этом. Более того, в каждом сантиметре его полотен вибрирует вся палитра красок, он создаёт очень интересную и красивую декоративную орнаментальную структуру поверхности картины. Многие отмечают, что картины Карначёва светятся каким-то своим внутренним светом.

Я всегда радостно чувствую и постигаю музыкальность работ Карначёва: они полифоничны в своём многоцветьи, пластической игре цветовых пятен, неожиданной смене ритма, который играет очень большую роль, особенно в композиции картины.

Каждый настоящий художник - это особая тайна, каждая картина - загадка. Зритель, который хочет, пытается, может разгадывать тайные знаки, не всегда понятные и самому художнику, чаще работающему подсознательно, - такой зритель на выставке Карначёва будет вознаграждён величайшим наслаждением, высокой радостью, сравнимой только с любовью.

А Карначёв - настоящий художник. Он пишет потому, что не писать не может. Представьте, он знает лишь приблизительно, где находятся его картины: "Где-то в Италии", или "Где-то во Франции", или "Кажется, две работы куплены Министерством культуры". Он не знает точно, в скольких выставках он принимал участие. Это для него не главное. Главное- процесс, поглощающий его целиком.

Великий труженик Карначёв - в постоянном поиске чего-то нового, новых цветовых отношений, новых тональностей, в постоянной неудовлетворённости собой. Ведь сколько раз я с ужасом узнавала, что он полностью переделал уже законченную прекрасную картину.

Но самое главное в Карначёве - он сам: его беспредельная честность и в жизни, и в творчестве, его искренность, страстность, его порой совершенно детская непосредственность (как это важно для Артиста), такое редкое сейчас совпадение личности и творчества.

Творчество Карначёва мне представляется бесконечным. Я не знаю, где его начало, но уверена, что у него нет конца, потому что тайна его картин всегда останется прекрасной тайной. Ведь живопись, как и стихи, по словам Марины Цветаевой, это вопросы без ответа.

____________________________

© Наталья Боровская