Главная
Главная
О журнале
О журнале
Архив
Архив
Авторы
Авторы
Контакты
Контакты
Поиск
Поиск
Обращение к читателям
Обращение главного редактора к читателям журнала Relga.
№05
(407)
21.07.2023
Общество
Дети беды. 30 лет после землетрясения
(№19 [352] 10.12.2018)
Автор: Екатерина Фомина
Екатерина Фомина

https://www.novayagazeta.ru/articles/2018/12/08/78872-deti-bedy 

8 декабря 2018

Армения переживает тридцатую годовщину Спитакского землетрясения. На развалинах Гюмри выросло уже несколько поколений людей, для которых вся жизнь — катаклизм 

    Седьмое декабря на севере Армении в этом году не ледяное — прохладное, затянутое туманом. Не такое, как тридцать лет назад: с утра светило солнце, воздух был прозрачным и морозным. Тридцать секунд, в 11.41 по местному времени, изменили эти места — и Армению — навсегда. В Гюмри и сегодня любой разговор скоро приходит к воспоминаниям о том дне.

    В Гюмри, когда чуть сворачиваешь с отреставрированных центральных улиц, сразу натыкаешься на времянки, которые государство в то время выдавало потерявшим крышу над головой. Это металлические вагончики, коробки размером шесть метров на два с половиной. По-армянски такие времянки называются — «тнаки».

    Для двух тысяч восьмисот пятидесяти шести семей «тнаки» по сей день остаются основным местом жительства.

         Для этих семей ничего не закончилось, боль растянулась, стала их естеством.

Сразу после трагедии Михаил Горбачев обещал, что вопрос с жильем решится максимум за два года. Но разгорался конфликт в Нагорном Карабахе. Потом распался Советский Союз. Надрыв не заживал, появились и другие, более актуальные проблемы.

      И вот сегодня домики кучкуются, образуя городки. Таких железных городков в некрупном Гюмри десятки. Здесь нет названий улиц, адрес в таком городке — это дробь. Числитель — условный порядковый номер городка, знаменатель — номер домика в городке.

Нажмите, чтобы увеличить.
 

    По официальным данным, в Спитакском землетрясении погибло 25 тысяч человек.

     Сейчас примерно столько же людей прописано во времянках. Не все в них живут — многие не выписываются, чтобы получать компенсацию до 20 тысяч драмов (2700 рублей). Но не меньше 10 тысяч гюмринцев живут в своих «тнаках» на постоянной основе. Так в этих железных вагонах рождается и растет уже третье поколение.

           Городок за автовокзалом

   Один из самых больших городков начинается прямо за автовокзалом, отсюда до центральной площади Вадананц минут семь пешком.

       Внутри «тнака» Зиты — под завалами ее сестра потеряла всю семью, — тепло и тесно. Вдоль одной стены друг за другом стоят три односпальных кровати, рядом с ними нежно-розовая детская кроватка, а по другую сторону времянки — череда шкафов. Мебель — приданое невестки Зиты. У Зиты вообще четверо детей, но она, как многие армяне, выделяет одного — которому удалось родиться мальчиком. Девчонки выскочат замуж и, по обычаям, должный уйти в дом мужа, а сын останется с матерью. Сын Зиты нашел себе невесту, она переехала из квартиры в Гюмри в эту времянку.

        
Нажмите, чтобы увеличить.
 

    — Она одна в семье, родители все, что у них было, отдали с ней, — говорит Зита, показывая на мебель.

Как она согласилась переехать в тнак?

       — Судьба, от судьбы никуда! Ее родители в квартире живут, для себя живут, а невестка, конечно, с нами. Если бы она не была хорошая, она 12 лет тут не оставалась.

Сейчас на восемнадцати квадратных метрах живут пять человек.

Несмотря на то что домик постоянно отсыревает и промерзает зимой, Зита нахваливает мне свое жилье:

      — Здесь место очень хорошее, выходишь — автостанция, там баня, там магазины кругом, рынок. Место центральное! А в Ереван можно каждые десять минут выехать.

Когда Зита была в последний раз в Ереване и выходила из дома, я не знаю.

      — Что поделаешь — надо ждать! — будто убеждает Зита меня (и себя). — Придет время, и дадут всем квартиры. Всему свое время.

      Некоторые домики за тридцать лет разрослись. По соседству с Зитиным стоит тнак с двумя достроенными кирпичными крыльями. В нем живет Николай с женой, двумя детьми и семьей брата. Коле было пять лет во время землетрясения. Его папа работал тогда сварщиком в Гюмри (сами они из деревни рядом со Спитаком). Домик после землетрясения ему выдало предприятие, на котором он работал. Квартира, говорят, была не положена, раз в Гюмри он официально не жил, а только работал.

     «Мы этот дом перестраивали, чтобы жить, как люди, — не как свинья или собака. Чтобы ты приехала, чтобы не было стыдно тебя пустить».

     Когда я спрашиваю, можно ли сфотографировать домик Николая изнутри, хозяева отводят глаза, молчат: все и так понятно.

     Да и многие не разрешают снимать.

      «Зона бедствия»

   Седьмого декабря правительство Республики Армения провело выездное заседание в мэрии Гюмри. На нем было принято решение о формировании рабочей группы — очередной за тридцать лет, — «чтобы пересчитать количество бездомных». Глава Комитета градостроительства цифру занизил почти в пять раз, заявив, что у государства обязанности только перед 500 семьями. «Фактически у нас нет точной оценки того, что представляет собой зона бедствия, каков объем работ и средств», — сказал на это исполняющий обязанности премьер-министра Пашинян и поручил в течение недели сформировать пакет документов «Зона бедствия».

     После этого все чиновники отправились на площадь Вардананц перед церковью Сурб Аменапркич в центре города, чтобы почтить память погибших. Перед церковью установлен памятник «Жертвам безвинным, сердцам милосердным».

Нажмите, чтобы увеличить.
 

    Уже после четырех вечера на площади остались только установленные в ряд разнообразные венки, официальные лица уехали обратно в Ереван. Никто из жителей домиков, с которыми я говорила, даже не думал принимать участие в этой церемонии. Почти все этот день они провели в своих тнаках, растапливая печи. К ним никто не заглянул.

Психология «домиков»

    — Это все слова на ветер, такие слова мы слушаем уже тридцать лет, — спокойно, уставши говорит Ваан Тумасян, руководитель организации «Ширак Центр», единственной, которая вспоминает о жителях домиков не раз в год, в «дату».

Уже двенадцать лет «Ширак Центр» и Ваан пытаются сдвинуть проблему с мертвой точки.

     — Знаешь, не слишком большие деньги нужны, для начала нужно решение руководства Республики. А деньги можно собирать — даже если по каким-то причинам бюджета нет.

(Действительно, например, во время телевизионного марафона фонда «Айастан» (проходил в Лос-Анджелесе) собрали 11 миллионов долларов для жителей Нагорного Карабаха.)

Благодаря «Ширак Центру» проблемы некоторых семей удается решить. Ваан ищет спонсоров, готовых дать деньги на покупку квартир. В основном помогает армянская диаспора из Америки.

     Накануне тридцатой годовщины землетрясения подала голос и Армянская церковь, заявившая, что «с целью поддержки семей, проживающих в сложных социальных условиях» подарит 10 квартир — семь в Гюмри, три в Спитаке. Правда, кажется, проект еще не запущен, а сбор средств еще даже не начали.

       Пока обитателям домиков систематически помогает лишь «Ширак Центр»: детям перед школой закупает рюкзаки и канцтовары, раздает семьям дрова в холода. (Кредит за партию дров до сих пор висит на Ваане.)

     Ваан убежден, что город надо чистить от домиков. Это психология: чтобы вылечиться, надо сначала вытащить людей из этих условий, из этой дроби на стене их домика. «Если забираешь их оттуда, они сами выздоравливают».

    — Они привыкли к этой жизни, — говорит Ваан. — Когда начинают рассказывать журналистам про себя, журналисты начинают плакать! Но самое плохое, что они привыкли и думают, что весь мир в нищете живет, как они.

     Первые годы после катастрофы было без разницы, кто где живет, — весь город жил в домиках. Сейчас в них остались только самые бедные и беззащитные. Выросли целые династии. Те, кто растет в домиках, после школы не идут продолжать учебу, берутся за неквалифицированную работу. Парни, которых не берут по здоровью на службу, — тоже в основном из тнаков. Девочки — выходят замуж пораньше, и разводы ранние. Многодетных семей в домиках больше, чем в обычных.

Словом, тнак — это предопределенность.

          Восьмое декабря

     Наутро после «даты» мы едем в другую часть города. Улица — лужи-озера, ползем аккуратно, чтобы не застрять. Раньше на этом месте был студенческий городок и парк, красивое просторное место. Здесь же расположился знаменитый футуристический фонтан работы народного архитектора Армянской ССР Артура Тарханяна. Уже тридцать лет фонтан не работает. Он тоже стал символом безнадеги.

         В «городке», находящемся здесь, живут 200–250 семей. Ближайшая к фонтану железная коробка — жилье Ларисы и ее сына Геворга. Перед железным тнаком на веревке болтаются постиранные вещи, ярким пятном среди высохшей травы — красная кофта. Под завалами Спитакского землетрясения остались муж и младший сын Ларисы, которого накрыло прямо в школе.

Нажмите, чтобы увеличить.
 

       Старший, Геворг, которому тогда было десять, сидит на матрасе, приткнутом между печью и стеной. Закуривает. Сигарету держит правой, пальцев на левой нет. Он тоже 7 декабря 1988 года был в школе. Но выжил. Домик разделен перегородкой на условную кухню (где температура как на улице) и спальню. Половину «спальни» занимает кровать с деревянным изголовьем, укрытая леопардовым покрывалом.

       Воду набирают на улице. Моются так: накипятят на печи и — над тазиком. Они живут тут вдвоем. Кому они нужны? Геворг раньше работал на хлебном заводе, теперь нигде.

Нажмите, чтобы увеличить.
 

      Когда Лариса начинает рассказывать, у нее бегут слезы, левый глаз ее сужается — там проблемы с нервами, и эту часть лица она плохо контролирует.

     — Нехорошо живем, можно так? Я спрашиваю Ларису про возраст:

     — Мне семнадцать, — она поправляет челку. Сначала я думаю: кокетничает. Но тут ни у кого нет сил на лишнее. Просто Лариса забывает русский. Ей семьдесят. Пенсия у них на двоих — 36 тысяч драмов, меньше пяти тысяч рублей. Ее едва хватает на еду. 

    Седьмое декабря в Армении решили объявить днем противодействия стихийным бедствиям. Стихийное бедствие, растянувшееся на десятилетия, Армении пока устранить не удалось.

___________________________

© Фомина Екатерина - текст и фото


Белая ворона. Сонеты и октавы
Подборка из девяти сонетов. сочиненных автором с декабря 2022 по январь 2023 г.
Почти невидимый мир природы – 10
Продолжение серии зарисовок автора с наблюдениями из мира природы, предыдущие опубликованы в №№395-403 Relga.r...
Интернет-издание года
© 2004 relga.ru. Все права защищены. Разработка и поддержка сайта: медиа-агентство design maximum