Главная
Главная
О журнале
О журнале
Архив
Архив
Авторы
Авторы
Контакты
Контакты
Поиск
Поиск
Обращение к читателям
Обращение главного редактора к читателям журнала Relga.
№05
(407)
21.07.2023
Вне рубрики
Общество мечты, "второй Гутенберг" или жизнь на острове Пасхи?
(№16 [118] 16.10.2005)
Автор: Наталья Севидова
Наталья   Севидова
Принято считать, что мы живем в постиндустриальном обществе. Хотя вообще–то, индустрия никуда не делась — фабрики и заводы продолжают производить материальные блага во все возрастающем количестве — от турбин до гигиенических прокладок. Другое дело, что в мировом ВВП резко выросла доля средств информации и коммуникации. Но не это главное.
Мир стремительно виртуализируется, из–за чего в нем происходят фундаментальные сдвиги. Меняется сам характер человеческого развития. Если раньше человек изменял окружающий мир, то теперь он перешел к изменению самого себя. Известный российский экономист Михаил Делягин обратил внимание на то, что наиболее прибыльным бизнесом сегодня становится не преобразование мертвых вещей (природы), которым человечество занималось с момента своего появления, а преобразование человеческого сознания — как индивидуального, так и коллективного.
Информационные технологии предельно удешевили, упростили и сделали максимально эффективным процесс "промывки мозгов". Идет ли речь о раскрутке товарной марки, религиозной доктрины, идеологии, масс–культуры, политического деятеля или лидера террористов — всюду законы жанра одни и те же.
И в этой связи, интересно заглянуть в будущее — каким его видят российские и западные футурологи. Не в ракурсе научно–технических достижений, а в плане общественных отношений.

Самую оптимистическую картину нарисовал Ролф Йенсен, который много лет возглавлял Копенгагенский институт футурологии, один из крупнейших мозговых центров Европы. Йенсен анализирует изменения в коллективном сознании с позиции бизнеса — чего будет хотеть потребитель 21–го века. А его желания будут тесно увязаны с его моралью, нравственными и духовными ценностями, убежден ученый. Тут самое интересное — в каком же направлении будет смещаться эта ценностная шкала. Если не всего человечества, то, по крайней мере наиболее цивилизованной и процветающей его части.
Информационное общество клонится к закату, убежден Йенсен. Следующий цикл развития по Йенсену — общество мечты. Именно так ученый и назвал свой экономический бестселлер, переведенный на уже десяток языков мира.
А чтобы вы не сомневались в том, что одна общественная фармация сменяет другую с невероятным ускорением, автор напоминает хронологию: аграрное общество просуществовало 10 000 лет, индустриальное — 200, информационное зародилось 20 лет назад, переживает сейчас расцвет, за которым неизбежно последует спад. И ждать осталось недолго.
Йенсен так объясняет логику этого угасания. Тотальная автоматизация съела рабочие места в производственной сфере и создала их в сфере обработки информации. Но лишь временно. Первая волна электронной промышленности — техническое обеспечение, вторая — программное обеспечение (сейчас). А когда наступит третья — прибыль будет генерироваться самим продуктом, а не инструментом. Программы будут создавать другие программы, роботы — других роботов...
Эта тенденция ощутима уже и сегодня, причем во всех областях.
К примеру, покупая товар под известной маркой, мы в значительной мере платим не за сам товар, а за некую историю, которую рассказывает нам бренд. Кому какая история симпатичнее, той он и отдает предпочтение. Выиграют конкуренцию не лучшие прооизводители, а лучшие рассказчики. Дальновидные компании уже сегодня играют не на рынке продуктов питания, драгоценностей или спортивного снаряжения, а на рынке чувств и убеждений. Йенсен приводит пример — в Дании продается более половины всех яиц от кур в свободном выгуле. Такие яйца дороже, хотя по качеству ничем не отличаются от тех, что несут куры в тесных клетушках птицеферм. Так за что же переплачивают датчане? За гуманизм!
Исходя из этого посыла, Йенсен дифференцирует экономическое пространство очень своеобразно: оказывается, есть рынок любви, рынок заботы, рынок духовной близости и дружбы, рынок приключений, рынок душевного покоя и т.п. Преуспеет только тот, кто быстрее других "схватит" эти запросы общества. Фантастический успех маленькой электронной игрушки Тамагоччи кроется как раз в этом феномене: разработчики просто удовлетворили заложенное в каждом человеке желание заботиться о ком–то.
В обществе мечты эмоциональная сторона потребления будет играть все более важную роль, считает датский футуролог. А неотъемлемая часть эмоций— наши убеждения. Богатые страны составляют единый рынок убеждений. Они известны: личная свобода, частная инициатива, ответственность за семью, терпимость, гуманизм... Компании, которая использует детский труд в отсталой азиатской стране, предание гласности этого факта грозит убытками: ее продукцию потребители начинают бойкотировать, а саму фирму инвесторы заносят в "черные списки", после чего для нее закрываются возможности развития.
Йенсен остроумно замечает, что компании должны иметь такую же политическую платформу, как и кандидаты в президенты. Единственное отличие в том, что компании и их товары проходят через выборы каждый день, а не раз в четыре года.
Ну, а какие кадры будут востребованы в экономике общества мечты? Обладающие эмоциональным интеллектом — отвечает Йенсен. Способные говорить на языке сердца. Но сердце есть только у человека. У автомата, робота и компьютера сердца нет и никогда не будет.
Вот так. Век рационализма, оказывается, заканчивается! И тут мы вплотную подходим к политэкономии. В обществе мечты "работники больше не являются частью компании подобно станкам или акционерам. Работники и есть компания" — констатирует футоролог. К такому же выводу пришли и профессора Высшей Стокгольмской школы экономики и бизнеса Кьелл Л.Нордстрем и Йоная Ридерстралле в своей нашумевшей книге "Бизнес в стиле фанк".
"Цель революции по Марксу достигнута: рабочие владеют основными средствами производства. В современных компаниях от 70 до 80% всего продукта делается при помощи интеллекта работников. Основное средство производства — это человеческий мозг, который работник забирает с собой, когда уходит из компании? — замечают авторы.— Природные ресурсы, рабочая сила и капитал теряют свою значимость. Целые страны конкурируют на ниве знаний".
Ах, если бы над этим прогнозом шведских профессоров хоть на мгновение задумались
правители моей родной Латвии, которые старательно разрушают в стране русскую школу — общенациональное достояние.
Ведь что будет нужно в бизнесе и на рынке труда в будущем обществе? "...Тотальная инновационность,... что превращает компанию в фабрику идей и грез" — отвечают авторы книги, перекликаясь с йенсеновской идеей общества мечты.

Но. Хотелось бы притормозить на одном воодушевляющем постулате скандинавов: "Никто не может обладать монополией на творческую инициативу". Да это так, особенно при нынешнем уровне свободного, стремительного и глобального обмена идеями. Не забудем, однако, что творческая инициатива не обязательно может быть со знаком плюс.
События 11 сентября в Нью–Йорке— это ведь тоже "творческая инициатива".
Михаил Делягин будущее общество благородных побуждений и гуманистических идеалов ставит по большой вопрос. Мину под него заложила глобализация, которая привела к непреодолимому технологическому разрыву между развитыми странами и остальным миром. Для него "цифровые" достижения практически недоступны. Главный барьер — образование и благосостояние. Необразованный не сможет использовать современные технологии, даже если ему их и продадут. Чем сложнее технологии, тем они дороже и тем выше "цифровое неравенство".
И главный барьер — культурный. Ценности западной цивилизации, которые формируют коллективное сознание и запросы в "золотого миллиарда", не "резонируют" в сердце бедуина, вологодской крестьянки или китайского торговца. Отсюда — борьба за вестернизацию культур традиционных обществ.
Россия под этим натиском дрогнула. А вот мусульманский мир ответил Западу всплеском фундаментализма и международным терроризмом. Первое, что сделали американцы, войдя в Ирак, — наводнили его своей и печатной и видеопродукцией. Но агитпроп в Ираке внедрять куда тяжелее, чем в СССР. Религиозные фанатики тут же доказали на деле, что отнюдь не считают бесспорными такие ценности, как демократия, свобода личности и собственно право на жизнь. Для ислама важно совсем другое — вера, родовые связи, культура стыда... Кто победит в этой межцивилизационной конкуренции— пока неясно.

Российский экономист Делягин, в отличие от скандинавских коллег, усматривает в прямом виртуальном диалоге всех со всеми и каждого с каждым серьезную опасность: управляющие системы сформировались в прошлой реальности и не способны справиться с последствиями глобальной информационной революции. Так уже было во времена Гуттенберга — появление книгопечатания в итоге, считает Делягин, привело к Реформации и серии чудовищных войн.
Второй "кризис Гуттенберга" не будет копией первого. История повторяется, но всякий раз по–новому.
"Нас ожидают не войны техники и тел, а войны мозгов. Знание — вот будущее поле брани", — предрекают и Нордстрем с Ридерстралле.
"Будущая битва за наши умы, — согласен с ними Йенсен, — это битва за индивидуальную душу, за каждую личность, как она сама себя воспринимает. Войны будут вестись за доступ к нематериальным ценностям — установкам, чувствам". Использовать информационные магистрали, ведущие к отдельным гражданам, сможет кто угодно — от транснациональных компаний до террористических организаций и отдельных маньяков. Так что судите сами, каким оно будет — общество мечты. Ведь мечтают все — и Кампанелла, и Пол Пот. И каждый о своем.

Один из первопроходцев Интернета, шведский писатель, музыкант и продюсер, курирующий девять международных сетей, включая Philosophy (крупнейший мировой форум философов и футурологов) Александр Бард и Ян Зодерквист, писатель, редактор, теле и радиопродюссер, один из основателей журнала Dolly, посвященного вопросам «новой экономики» в своей книге «Netoкратия» опосредованно дискутируют с Ральфом Йенсеном и Михаилом Делягиным.
«Общество мечты» в их интерпретации – это оковы, которые непременно падут в приходом новой эпохи. Ведь что есть мечты обывателей? В понимании Барда и Зодерквиста – оборотная сторона отвращения к себе. «Неудовлетворенные граждане, как правило, являются весьма интенсивными потребителями. Совершенство недостижимо, но всегда появляются новые товары и услуги, которые могли бы в этом помочь, и не попробовать сделать это было бы неправильно по отношению к своему гражданскому долгу, – вот что проповедуют СМИ, используя все каналы односторонней коммуникации. Никто не может считаться достаточно стройным, или красивым, или хорошо одетым, чтобы чувствовать себя спокойно под градом призывов стать еще лучше. Непрерывное культивирование у граждан отвращения к самим себе составляет основу для терапевтического гиперпотребления, которое обеспечивает вращение колес позднего капитализма с такой скоростью».
Однако у этого всеобщего психоза тоже есть свой предел. По мнению авторов,
в информационных сетях, где коммуникация интерактивна, старые истины об индивидууме
будут подвергнуты серьезной критической оценке. «Миф о самореализации будет просвечен насквозь». Идеи о воспитании совершенной личности покажутся антиквариатом. В результате, считают Бард и Зодерквист, все политические, научные и финансовые силы, стоящие за этой пропагандой, начнут постепенно терять свое влияние на коллективное сознание.
«Только те, кто способен обуздать глобальную информационную сеть и научиться управлять новыми формами коммуникаций, наследуют власть на Земле. Имя им – нетократы
Это новая каста правителей захватит власть и овладеет ее языком, с помощью которого и будет управлять информационным обществом. Кураторы не будут диктовать своим поданным, утверждают авторы книги. Они больше слушают и беседуют, избегая жестких команд. «Нетократическая власть не есть власть принятия решений как таковых, поскольку в условиях плюрархии люди сами принимают решения. Нетократическая власть – это контроль над пониманием того, каковы будут последствия альтернативных решений». То есть, моральный надзор за человеком будут вести не бюрократы. Регулировать межличностные отношения будет сетикет - неписанные законы сетевого пространства. «Нетократы обыгрывают капиталистов за счет умения управлять сетями, которые сегодня правят миром. Нетократ – это изобретатель и изощренный манипулятор, который превращает создание связей в искусство».
Вопрос только в том, что может помешать капиталистам использовать те же сетевые
ресурсы для подогрева старых потребительских и масс-культурных стеротипов? Сращение капиталистов и нетократов – вполне логично. Если на роль манипулятора общественным сознанием выдвигается производитель алкоголя и распространитель порно, кто его остановит? Наверняка каждый из вас получал на свой адрес назойливые ссылки на соответствующие сайты. Искусное внедрение заданных клише, например, через форумы и чаты, невозможно запретить никакими законами о рекламе в национальном и международном законодательстве. Очень похоже на то, что интерактивная форма пиара уже происходит в сети в форме пожеланий и советов анонимных пользователей пищевых добавок, лекарств, музыкальных дисков, тренажеров, всевозможных услуг и пр. Но если так, то мы не сойдем с пути экстенсивного развития.
И при всей нашей интерактивности мы обречены стремиться еще больше потреблять материальных благ. И значит, и впредь будем нарастающими темпами вычерпывать кладовые природы, дабы удовлетворить все более взыскующий спрос вечно неудовлетворенного и мечтательного homo sapiens. Не ждет ли в таком случае цифровую цивилизацию печальная судьба аборигенов острова Пасхи?

Независимый украинский исследователь Валентин Пономаренко в своей работе "Проблема 2033 или Джонушка, Иоганушка да Иванушка дурачки", на примере островитян продемонстрировал, в какой тупик загоняет себя современная экономика с ее абсолютизацией «индекса развития» как главной цели «цивилизованного» государства.
Приведем лишь несколько ключевых фрагментов из этой работы.
Количество питьевой воды за 40 лет в мире уменьшилось на 60%. В течение последующих 25 лет предполагается его уменьшение еще вдвое. К 2025 году с дефицитом воды столкнутся 48 стран с общим населением 3 млрд. человек. Ежегодно в атмосферу выбрасывается 7,6 млрд. тонн CO2. Кислые дожди уничтожают растительность и бесценные памятники и дома в Северной Америке и Европе. Тропические леса вырубаются со скоростью 17 млн. га в год, то есть, за 10 недель лишается территория леса, равная Нидерландам. Ежегодно из–за эррозии и засоления почвы из с/х оборота изымаются миллионы тысяч гектар плодородных земель. Ежедневно в экосистеме уничтожается около 150 видов организмов, ежегодно с лица Земли исчезает 27 000 видов растений и животных. Через 30 лет четвертая часть из них исчезнет. Десять процентов морских прибрежных экосистем из–за сброса нитратов и фосфорных соединений уже полностью деградировали, 30% находятся в критическом состоянии и будут окончательно разрушены на протяжении 10–20 лет, еще 30% будут утрачены через 20–40 лет. Ртуть обнаруживается в водоемах, удаленных от мест сброса на тысячи километров — ртутное предупреждение получили рыбаки 40 штатов Америки, тысяч озер в Канаде, вся Скандинавия и многие страны Европы и Азии. Промышленность "заправляет" пастбища миллионами галлонов слабо радиоактивных отходов, а также тяжелыми металлами, которые содержатся в химических
удобрениях.
Валентин Пономаренко справедливо называет все это формой коллективного безумия.

Голод, болезни, одичание и вырождение — вот что ждет человечество в ближайшие десятилетия, если человечество не сменит парадигму развития. И это реальность, основанная на бесстрастных расчетах, а не вымысел буйного воображения киносценариста или литератора–фантаста. Но вместо того, чтобы срочно пересмотреть самоубийственные принципы, на которых зиждется современная западная цивилизация, белый человек развязывает войну за черную нефть — за те последние миллиарды баррелей, которые лишь на одно поколение (!) отсрочат его агонию. Человек — существо, которое способно обучаться на чужих и тем более на собственных ошибках. В истории уже были примеры, которые должны были бы послужить нам уроком. Один из таких ужасающих уроков — история острова Пасхи. По сути, это модель развития всей человеческой цивилизации в миниатюре.
Несколько лет назад палеонтолог Девид Стедмен и несколько других исследователей решили выяснить, каким был растительный и животный мир этого острова до появления на нем первых людей. В итоге открылась трагическая и весьма поучительная картина.
Первыми поселенцами на острове были полинезийцы, которые высадились там примерно в 400 г. н.э. На тот момент на острове рос субтропический лес, было много пальм, в прибрежье водились дельфины и тюлени, здесь устраивали гнездовья более 25 видов птиц. Поселенцы начали рубить лес на каное и жилища, выжигать его под сады и пашню. Человек завез с собой крыс, и те стали пожирать семена и орехи деревьев, которые больше не смогли восстанавливаться. Но самый большой ущерб был нанесен острову, когда поселенцы взялись за сооружение своих истуканов — понадобилось много деревянных катков, чтобы перемещать каменные глыбы и водружать их на постаменты. Кланы соперничали между собой, стараясь
превзойти друг друга в величине каменных статуй, которые демонстрировали мощь
каждого племени. В итоге в 15–м веке лес извели подчистую. А вместе с ним исчезли звери и птицы. За рыбой не на чем было ходить в море — каное–то делали из дерева, которое стало дефицитом. Гарпуны по этой же причине тоже исчезли из обихода, а вместе с ними из рациона изчезло мясо дельфинов. Почва, лишенная леса, из–за ветровой и дождевой эррозии перестала давать урожай. Начались засухи. И голод. Люди перешли на улиток. Дело дошло до каннибальства.
На острове существовала сложная политическая система (как и в современной Америке), которая распределяла имеющиеся ресурсы, но при нехватке еды островитяне больше не могли содержать вождей, бюрократию и шаманов, которые управляли обществом. Начался хаос, и воины низвергли наследственных вождей. Около 1770 года до н.э. противоборствующие кланы начали опрокидывать статуи друг у друга и сносить им головы.
В результате междуусобиц население острова сократилось в 4–10 раз. Люди переселились в пещеры, чтобы прятаться от врагов. Вместо того чтобы изменить свое представление об истинных ценностях и модель жизни общества, островитяне превратили райский уголок практически в пустыню и выродились как народ. Исследователи, которые прибыли на остров в 20–м веке, обнаружили там безжизненное пространство и таких же безжизненных циклопических истуканов, которые тупо и бессмысленно взирали с холмов на океан.
Такова перспектива и нашей цивилизации, с той только разницей, что нашу планету мы не сможем покинуть, как последние островитяне, переправившиеся через Тихий океан в более благодатные края. На основании этого исторического примера Валентин Пономаренко делает вывод: крах из-за перегрузки среды человечество ожидает к 2030–му году. У нас осталось совсем немного времени, чтобы использовать знания о прошлом для сохранения будущего.
Не абстрактного, а вполне конкретного будущего наших детей.
___________________________
© Севидова Наталья Александровна
Почти невидимый мир природы – 10
Продолжение серии зарисовок автора с наблюдениями из мира природы, предыдущие опубликованы в №№395-403 Relga.r...
Белая ворона. Сонеты и октавы
Подборка из девяти сонетов. сочиненных автором с декабря 2022 по январь 2023 г.
Интернет-издание года
© 2004 relga.ru. Все права защищены. Разработка и поддержка сайта: медиа-агентство design maximum