*  *  *

Наважденье, как вспышка. Дорога

Проступает сквозь светлую ночь,

Отступают и мрак, и тревога,

И всё то, что пыталось помочь.

Чётки дней, что текут между пальцев,

Всё по кругу,  не сбиться с пути,

Все мы здесь постояльцы-скитальцы,

Кто родился – с кругов не сойти.

Обнулишься – пойдёт всё по новой,

Как всегда, нарезая круги,

Будет снова мерцание слова

И ловушка с подсказкой – «беги».

Словно радость в самом постоянстве,

Что природе не стоит труда...

Сквозь стихи проступает пространство,

И не скрыться уже никуда.

*  *  *

Проживать свою жизнь как магию,

Как у Мастера в обученьи,

Не спешить, узлов не затягивать,

Мелочь больше полна значенья.

Проходя, как по кромке времени,

В подмастерьях не возгордишься,

Ты – ни с кем, потому – со всеми ты,

Там, где каждому каждый снится.

*  *  *

Какая тьма перед грозой

Спустилась на огромный город!

И молнией был свод распорот,

И ливень грянул, как впервой.

Как будто грянул между строк

Какого-то стихотворенья,

Где обитал поэт-пророк,

Пространству открывая зренье.

И гул пошёл со всех сторон,

Людским пространством озадачен,

И время вытекало вон

Дождём, в отсутствии задачи.

*  *  *

Так первая любовь обречена

Бродить по белу свету бледной тенью,

И проникать в любви хитросплетенья, –

Другой любви, но суть у них одна.   

Любовь земная – репетиций ад,

Коль выдержишь коллизии страданья…

Даётся в микродозах сильный яд,

Чтоб позже воспринять иное знанье.

Так позже, понимая, где наш дом,

И испытав земной любви истому,

Земную ипостась несём на слом,

Не изменяя ни земле, ни дому.

Мы видим чётко этот переход,

Как будто отпускаем сны и вожжи,

Мы на земле, как под землёю крот,

А зренье как любовь даётся позже.

*  *  *

Тихие-тихие дни,

Свет проникает неспешно,

Мы во Вселенной одни,

В Богом забытой скворечне.

Если собой пренебречь,

В мире, где властвуют вещи,

Смысл возвратится и речь,

Будет глагол снова вещий.

Все мы мерцательно здесь,

Словно на чашечку чая

Лишь задержались, мы – есть,

Только друг друга встречая.

*  *  *

Мирись пока в пути,

Покуда солнце светит,

Прощай пока идут

Прекрасные дожди,

Пока снега в пути,

Придут и не заметят,

Укрыв собою всё,

И некуда идти.

Как покрывает всё

Любовь, не разбирая,

Евангелий её

Путь не исповедим,

Любовь покроет всё

От ада и до рая,

Поскольку в нас Закон

Всеблагий и един.

Мы – не рабы его,

Мы – горестные дети,

Нам трудно увидать

Самих себя в других,

Мирись пока в пути

С собой на этом свете,

Прости себя в тот миг,

Когда прощаешь их.

*  *  *

Мы все проживаем жизни друг друга,

Даётся по зависти чья-то душа,

Такая уж чья-то на небе услуга –

Давать, что хотел, иль не дать ни шиша.

Я видно хотела в той жизни полёта,

Завидуя маленьким чёрным стрижам,

Но только не знала, что это – работа...

Не знаем, что чем обернётся здесь нам.

*  *  *

Зачем бы мы запечатлели

Своё земное на земном?

Ведь это всё на самом деле

Сгорит, сгниёт, а что потом?

Быть может, хочется потомкам

Послать какой-нибудь привет?

Но рвётся всё, что слишком тонко,

Лишь черепки звенят в ответ.

Им интересно, что мы пили,

И, что мы ели из посуд,

Но больше – что мы говорили

Среди своих тревог и смут...

Всё то же. Лишь меняем платья.

Однообразен человек.

И любит только лишь объятья,

Какой бы ни был это век.

*  *  *

Поэты, храните все книги собратьев-поэтов,

И ты, друг-читатель, поэтов на всех ещё хватит,

А мы друг для друга не канем в холодную Лету,

Мы всё понимаем и злимся порою на это.

Бываем в раздоре и споре, и даже  поболе...

Но мы понимаем друг друга, поэта-собрата,

Друг друга узнаем по той неприкаянной боли,

Которой земля так безмерно щедра и богата.

Невидимым братством, как пилигримы, по свету

Проходим по кругу, как зеки, всё снова и снова....

Суровая Муза – вражды не потерпит, и это

Хранится в скрижалях, храните до строчки, до слова

Истлевшую в буквах бумагу, любви рукописной,

И то, что несведущий может назвать хуже бреда…

Поэты – не люди, в обычном понятии, истом,

Они только носят тела для приличной беседы.

*  *  *

Нас всё спасает – стихи как кожа,

Нас быт спасает – спасти не может,

Спасают зимы, спасает лето,

Весной мы мнимы, а осень – гетто,

Где солнце скрыто в листве и строчках,

В которых смерти дают отсрочку,

Лишь схватишь смыслы – как снег, растают,

Спасают мысли, дожди спасают.

Спасают люди, кого-то – кони,

Звезда нас будит, упав в ладони,

Судьбу листая, нас что-то гложет,

Нас всё спасает – спасти не может.

*  *  *

Не все сошли с ума, не все слетели с круга,

Не всем сбылась тюрьма, от стен или недуга,

Кому какой-то путь с сумой через плечо,

Кто потерял себя, кто дорогого друга,

И жизнь, и смерть всегда целуют горячо.

Кому-то всё сбылось, всё то, во что он верил,

По вере всё далось, и нечего терять,

Когда уже идёшь в распахнутые двери,

И умирать – что жить, и жить – что умирать.

А кто «сошёл с ума», тот доказал, что видел

Всё то, что видим мы воочию теперь,

Но мы – не жемчуг сна, мы лишь потомки мидий,

Захлопнута давно в жемчужницу та дверь.

*  *  *

Плачь по поэтам плохим и хорошим,

Каждый, как в Лету, прижизненно брошен,

В этот промозглый, прижизненный  холод,

Где не спасает – ты стар или молод,

Это такая господняя мета,

Это такая  «Страсть по поэту».

Это такое – меж тьмою и светом,

Где нету покоя за званье поэта,

Он – и не там, и не там – это видно

Всё по стихам, да и жизнь  очевидна.

Кто его держит распоркою этой?

Вьюгою белой вой по поэтам!

Плач искупленья, другого не жди,

Плачут по ним небеса и дожди,

Всё, что воспето ими не раз…

Страсть по поэту – исконное в нас.

*  *  *

И примется снова емеля

Чудной календарь свой листать,

Поэт, порожденец апреля,

Не бойся о грустном писать.

Оставь позитивы фавора

Тому, кто снаружи живёт,

Тому, кто ворочает горы,

И в этом он – бог, не соврёт.

Но кто-то же должен о грустном,

О боли тончайших замет...                                   

Горчайшее в мире искусство –

Лекарство, что дарит нам свет.

*  *  *

Не торопись, ведь всё уже случилось

В глазах у вечности, не путайся в пути,

Лишь продолжай своё, то, что всегда лучилось,

Мерцало и страдало взаперти.

Все бабочки в садах и пчёлы над цветами,

Весь этот дивный срез – частица бытия,

Дарованная нам, жива лишь вместе с нами,

Пока для Бога мёд берёт душа твоя.

________________

© Татьяна Крещенская