* * *

Как будто слышишь: что за блажь?
стихи, картинки в эти лета!?
(Иной противник входит в раж –
лишь не хватает пистолета…)
Ну что сказать ему в ответ,
как объяснить природу хобби?
Ведь явной пользы явно нет,
а непрактичное не в моде…
Но пресловутый профицит,
но философия товара
нас не волнует – индивид
иного жаждет капитала.
Мой друг, немало в мире есть
мотивов ярких и зовущих,
чудес волнующих не счесть –
их разглядеть бы в днях бегущих.
Зима, допустим, за окном,
да не зима – волшебный случай:
дрожащий иней, дым столбом,
леса, сокрытые за кручей…
Весна… Из детства перезвон
капели вперемежку с солнцем…
Да, здесь, сегодня, за окном,
а лучше скажем – за оконцем…
И лета жар, и в сентябре
полет пурпурно-желтых листьев –
все в радость, и в календаре
ее мы постоянно ищем.
Цветы, животные, вода,
все звуки дня, все звуки ночи –
вот суть, вот главное! Всегда
так было, друг мой, между прочим…


* * *

И этот фильм, и эта музыка,
актер, которого уж нет,
и голос будто бы простуженный,
и черно-белый полусвет
мое встревожили дыхание –
я замер, чуточку боясь
вспугнуть одно воспоминание,
порушить нитяную связь…
Оно, неявное, ажурное,
неуловимое почти,
такое празднично-лазурное –
не оторваться, не уйти…
И это солнце, это дерево,
и этот жаркий тротуар –
все было, но почти не верю я,
что было… Матовый муар…
И вновь в то время возвращаюсь,
и вновь задумчиво молчу,
и где-то глупо улыбаюсь,
и на мешающих ворчу.
…Мы пациенты добровольные
(воспоминанье как бальзам) –
растроганные и довольные…
Заметно сразу, по глазам…


* * *

Что ценим в вас? Конечно, нежность,
конечно, женственность и шарм,
таинственности бесконечность,
секрет улыбки, божий дар
манить к себе… Обожествляем
природы вашей магнетизм
и тайно ль, явно, но желаем
ответить на любой каприз…


* * *

Как жалобно поёт труба, как звук её всегда волнует -
в нём слышится упрёк, мольба и беззащитность… Нас чарует
и та, что радостно поёт, день приходящий возвещая, -
труба, которая зовёт… И грусть, смешавшись, отступает.
Волнует нас аккордеон - изящный, модный, элегантный,
чуть-чуть насмешливый: ведь он происхожденьем иностранный…
И скрипка - первая во всём: любые ей подвластны звуки.
Какие чувства! Жжёт огнём и вызывает скорбь и муки…


* * *

"Атмосферные явленья" - что за скучное названье?!..
Разве можно обозначить так седеющий туман,
опустившийся на город, еще спящий утром ранним,
облаков чудообразных невесомый караван?..
Абрикосовое небо, изумрудные дождинки,
лепестков весенних клейких беззащитность и наив,
хрупкость жизни и ранимость у мерцающей снежинки
и пугливой малой речки прихотливейший извив…
Это все она - природа, по научному - натура,
это все она колдует и травою шелестит…
Да, конечно, "гео", "био", и система, и структура…
Только сердце почему-то, сердце бедное молчит…


* * *

То были капли дождевые,
летящие из света в тень.
По воле случая впервые
мы встретились в ненастный день…
Арсений Тарковский. «Ночной дождь».

Он пел про дождь ночной,
о встрече и потере –
мотив совсем простой,
слова просты, но верю…
В ненастный верю день
и радугу на всходе…
Я вижу капли в тень
из света переходят,
я верю в тот туман,
повенчанный любовью;
туман – смутьян, обман –
всего лишь предисловье…
Прошло так много лет,
лет много миновало,
но написал поэт:
жила, жила, но мало!..
И капельки дождя
слезам он уподобил,
и вроде бы нельзя
сказать так – возраст вроде…
Но он же написал:
«Далёкий голос слышу…» –
как будто бы финал…
Но дождь стучит о крышу…


* * *

Картины как дети – подаришь их миру, и вечно в тревоге живёшь.
Что будет с твоею любимой картиной – заранее не разберешь…
Оставит хозяйка холодную стену с пустым белоснежным пятном
(какой-то счастливчик взобрался на сцену, но лучше не будем о нём) –
а дальше?.. Картина – приёмная дочка, судьба не из лёгких, увы.
Дорога ей в люди? А может, отсрочка дана будет… Верите вы?


* * *

О, жизнь – ты постоянно учишь
И за собой ведёшь.
Кого-то любишь, кого-то мучишь,
Кого с ума сведёшь…
Я знаю, жизнь, ты справедлива
И к каждому строга,
Как тот учитель, ты пытлива,
При этом не брюзга.
О, жизнь, я к новым испытаньям
Готов – таков удел,
Но только в жизненных метаньях
Всё ж сохранить хотел
На мир свой взгляд незамутненный
Романтика в стихах,
А прозы взор порой надменный
Пока внушает страх…


* * *

Ребёнок живёт – как играет!
Играет серьёзно – живёт!..
Ведь он простодушный не знает,
где так, а где наоборот…
Он жизнью ещё не обучен,
он искренне верит всему,
а первый урок не получен –
и миру открыт потому…
Ещё не болело сердечко –
пока миновало обид…
Ещё он играет беспечный,
имея серьёзнейший вид.
И как защитить от ненастья,
от боли с расчётом и без?
Уже за порогом несчастье
маячит… Хихикает бес.
А если ручонки и ножки
нам в латы стальные укрыть?
Но как тогда вырасти крошке,
как с ношей недетскою жить?
Печальные детские глазки
и первая складка у губ…
Вот так завершается сказка…
И пасмурен день-острозуб.


Романс

Вкушает женщина вино… Она покойна, молчалива.
Вкушает женщина вино чуть-чуть небрежно и лениво…
И тонкий аромат духов, и глаз насмешливых мерцанье
из-под изящнейших очков, фигуры хрупкой очертанье –
всё восхищает, всё полно особого очарованья.
Я о такой мечтал давно, давно готов был к обожанью.

Вкушает женщина вино… Таинственна, нетороплива.
Вкушает женщина вино… И взгляд скользит куда-то мимо.
О чём ты думаешь сейчас, о чём, красавица, мечтаешь –
пригрезилась в вечерний час и скоро навсегда растаешь?..
Мы незнакомы, но всегда я знал, предвидел эту встречу!
Вкушает женщина вино… А за окном июльский вечер…


* * *

Тихо, тише, ещё тише –
я прислушаюсь к себе,
чтобы главное услышать,
чтобы рассказать тебе…
О рождении и смерти,
о тумане и воде,
о дыхании и ветре
рассказать хочу тебе.
О желании и мести,
о сгорающей звезде,
о свиданиях и лести
нынче напишу тебе.
О секундах и о вечном,
о тревоге и беде,
о простом, о человечном
стану плакаться тебе…


* * *

Любовь – непростая работа,
нелёгкий, рискованный труд.
Любовь – это страх и забота
о милой, о милом. Уют!
Уют в отношениях, в доме,
на расстоянье большом,
когда постоянно в истоме,
когда даже в мыслях вдвоём.
Когда ты любой недостаток
приемлешь и любишь – в ней, в нём,
когда и семейный достаток
вас радует только вдвоём.
А ревность?.. Которая – глупость,
дитя нашей гордости?.. Всё ж
ты, боли почувствовав тупость,
с ней тайно, но гордо живешь.
Порой она – яркое пламя,
что факел погасший любви
зажжёт вновь, и новое знамя
поднимется! Но не зови
ту ревность. Она ведь опасна,
она ведь пытает любовь,
которая вечно прекрасна –
лишь сердце своё приготовь.


* * *

Уходит женщина в туман и в ночь уходит,
уходит в дождь… Совсем одна она уходит…
Уносит боль, уносит грусть, себя уносит…
И уходя, и уходя, покоя просит.
Но этот дождь, но этот дождь подобен грусти,
и он опять её вернёт, он не отпустит –
он с ночью в сговоре сейчас, как и с туманом,
он будто вправду говорит и шепчет: «Рано!
Ещё не время тосковать, когда вас двое…
Ещё не время… Обернись: ведь он с тобою!».


* * *

Этот ливень застал на дороге –
не укрыться, увы, никому,
не дождаться и скорой подмоги…
Ну так что ж, унывать посему?..
Лей, водица, отдай же нам, небо,
очистительной влаги поток –
я ещё летом нынешним не был
в поле чистом и видеть не мог,
как сшибаются грозные тучи,
как сверкает природный разряд,
как деревья волнуются… Кручи
над землёй, словно птицы, парят…
Как багульник встревоженный шепчет,
как ковыль молчаливый, седой
пригибается… Ветер всё крепче,
всё сильней омывает водой!
В этот дождь добровольно уходим –
пусть закроет нас будто стеной,
и навстречу сему половодью
мы идём, презирая покой.


Л. Д.

Женщина с гитарой, женщина поёт –
так она мечтает, так она живёт,
так она о мире думает, о том,
как родятся дети, как живут потом,
что простые люди вовсе непросты –
жизни их листает чистые листы…
Чистые в том смысле, что помарок нет,
что им был подарен правильный билет:
в нём большими буквами слово «ДОБРОТА»
и слова «СЕРДЕЧНОСТЬ», «ВЕРА», «КРАСОТА»…
Женщина запела и на этот раз
о земном, о вечном – значит, и о нас.


* * *

Когда на душе неуютно, и грусти не видно конца,
когда ввечеру и поутру снедает огонь гордеца,
когда не находит покоя душа – будто выхода нет…
Давайте, давайте устроим свой праздник и купим билет
в страну под названием «Счастье», в страну под названьем «Любовь»,
в страну под названьем «Участье» и в страны «Былое» и «Новь».
Ещё есть страна «Пониманье» и «Нежность», и «Добрый совет»,
большая страна «Обожанье» и самая главная – «Свет»…
Какая цветистая карта, какие дороги нас ждут!
Дрожим в ожидании старта: ведь он через десять минут…


* * *

Вновь возвращаюсь к нашим песням:
я петь готов, готов внимать!
Жизнь, что ли, стала интересней
(быстротекущая – хоть тресни!)
иль больше стал вдруг понимать?..

Слова известные, простые,
знакомый с юности мотив…
И пусть мы стали чуть седые,
в душе, как прежде, молодые,
поём все вместе, загрустив…

И лица как-то просветлели.
и голоса ещё звучат…
Нет, мы совсем не постарели,
так чисто, стройно все запели –
как хор мальчишек и девчат.

Что значит песня! Как лекарство,
как брага крепкая – пьянит!
Высокомерие и барство,
прочь! Общей песни царство
установилось. Говорит

душа народная – большая,
открыта музыке, словам…
Я слушаю и сердце тает
(поэт сказал: не надо рая…) –
за песню многое отдам!


* * *

Вот инструмент – изящный, рукодельный…
И если мастер инструмент возьмёт,
он звук издаст красивый, чистый, цельный –
польётся музыка, что за собой зовёт.

Вот глина, просто глина – масса…
Но если скульптор прикоснётся к ней
руками тёплыми, таинственные пассы
произведёт художник-чародей, –

возникнет то, что нас веками манит,
что нас волнует, укрепляет веру,
что выпрямляет, а, возможно, ранит…
Тогда мы плачем, глядя на Венеру…

И к человеку – юноше, подростку,
с рожденья чистому – ни облачка, ни туч,
лишённому искусственного лоска,
найти необходимо верный ключ.

Чтоб отозвался инструмент природный,
чтоб воспарил – на все таланты щедр,
чтоб одарил – счастливый и свободный
богатствами из потаённых недр.

Умейте слушать, слышать человека,
умейте видеть, понимать его,
чтобы во время жизненного века
он прозвучал…Вот только и всего…


* * *

«Судьба – суд Божий» –
звучит тревожно,
как и про зависть
иных богов,
но в вечном страхе
жить невозможно
и быть счастливым…
Без берегов
страшит лишь море
во время шторма,
когда надежды
на помощь нет:
пловец несчастный,
судьбе покорный,
бессильный тонет…
И что же, бед
нам ждать в испуге?
Небесной кары
«дрожащим тварям»
смиренно ждать?
Не лучше ль мигом
безумно малым
здесь насладиться,
как в ересь впасть?..
Быть может, это
звучит крамольно,
но если крикнуть:
«Пловец, держись!»,
он не утонет –
пусть будет больно,
ужасно больно…
Но будет жизнь!


* * *

Звонки, пожеланья здоровья,
удачи, успехов и проч.
(приятно, конечно, приятно!) –
услышать такое не прочь
и в серые, скучные будни…
Но в праздник, но в день именин
трехкратно приятнее (будьте
скромнее чуть-чуть, гражданин)!
А чаянья паче гражданка –
вы, спору, естественно, нет:
отмечена будет осанка,
улыбка, лица нежный цвет.
Гражданке – свои комплименты
(мол, выглядишь просто на пять!)
готовы в любые моменты
(всегда, то есть) мы отпускать!..


* * *

«Скоро осень – за окнами август…» –
как услышу – в груди защемит…
«Я знаю, что я тебе нравлюсь…» –
кто-то снова со мною грустит.
Кто-то снова поёт про рябины
и про сад, тёмный весь от дождя,
про любовь-нелюбовь и причины
той невстречи с тобой… Без тебя
дождь по-прежнему плачет и плачет
и в окошко стучит без конца –
день без встречи впустую потрачен…
День свидания будет назначен?
Успокоются ль наши сердца?..

________________________
© Тулупов Владимир Васильевич