Довольно равнодушная прежде к ювелирным украшениям, вот уже год я слежу за работами двух мастеров. Это началось однажды, когда мой случайный взгляд выхватил из массы безделушек на витрине удивительное кольцо: пятнышко перламутра в причудливом росчерке серебряной вязи. Казалось, сам металл отливал перламутровым светом.

"Кто автор", - спросила я, - и нет ли у вас других его работ?"
"Вот, смотрите", - девушка протянула руку. Ее кольцо было совсем непохоже на первое с его абстрактным рисунком. Жемчуг, агат и серебро соединялись в русском мотиве. "А зовут его Михаил Репко".

Поиски новых работ Репко привели меня также нечаянно к ювелирным фантазиям Юрия Иванова.
За год я научилась почти безошибочно узнавать неповторимый почерк мастеров. Но все мои попытки увидеть их загадочно оказывались напрасными.
Из-за них я и пришла на Всероссийскую выставку "Во славу Фаберже" и оказалось, что мой путь туда был не случайным. Еще лет десять тому назад в нашей стране и в помине не было того, что я увидела. Ювелирное ремесло, соединившись с высоким искусством, вошло в повседневность - один из немногих положительных симптомов новой жизни, ее духовной свободы.

Михаил и Юрий оказались друзьями. Во многом несхожие, они как бы дополняли друг друга.
У Репко в семье никто к искусству не причастен. Случай привел его когда-то на фабрику сувениров. Отец Иванова - художник. Он и обучил сына технике живописи и рисования.
Репко в 1987 году окончил художественно-графический факультет Ростовского пединститута, преподавал школьникам в УПК. Гордится теми из них, кто под его влиянием поступил в художественное училище.

Иванов после окончания химфака РГУ пошел на завод. Работа на режимном предприятии оказалась несовместимой с голосом его внутренней творческой свободы. Он ушел в кооператив, где занимался гальванопластикой. Но поделки не удовлетворяли. Стал искать что-то более интересное.

Репко наибольшую свободу творчества ощущает в жестких границах, которые сам себе ставит. Одно время работал только с медью, затем соединил ее с эмалью, сейчас работает, в основном, с серебром и перламутром. Убежден, что и в одном материале можно найти безграничные возможности.
Иванов в отличие от Репко идет "вширь". "Мне бы надоело работать только с серебром и перламутром. Люблю камень и металл. Хочу попробовать кость и дерево".

Репко тяготеет к архитектурным формам, к конструктивизму. Некоторые работы буквально надо рассматривать с разных сторон. "Мне интересна витражная техника: цветовая решетка с четкими границами из металла".

Иванов начинал со стиля Модерн и растительных мотивов. Сейчас пришел к геометрическим формам отчасти под влиянием Репко. "Пока я только вживаюсь в различные стили", - говорит он. - "Выработать свой стиль крайне сложно. Не люблю быть одинаковым".
Многоликость Иванова привела к забавной ситуации. Меня почти убедили, что Ивановых несколько. Но при знакомстве оказалось, что это были разные ипостаси одного и того же Юрия Иванова.

- Как рождается замысел?
- Трудно сказать. Где-то что-то увидел, что-то почувствовал. Порою ведет сам процесс. Технология и материал подсказывают. Первоначальное иногда теряется. Может быть, становится лучше. Я иду от технологии к искусству. Миша, наоборот. Консультируемся друг у друга.

В работах "Закат" и "Осенний мотив" Юрий, безусловно, идет от материала, вернее от его поэтического восприятия. Багровый полукруг камня напомнил солнце, подвесил ажурные облака из металла - получилось колье. "Осенний мотив" - тоже от оранжевых камней. Но, конечно, все не так просто. Между "увидел" и "воплотил" порою огромная работа чувства, мысли и чутких рук. На то они и художники.

Репко нравятся религиозные сюжеты. Вот свеча. Тело ее из перламутра. Язык пламени - из металла. Серебряные храмы с решетчатыми окнами и перламутровыми куполами. Перламутр особый - с золотистыми и розоватыми отблесками.
- Не грех ли всуе использовать религиозную тематику?
- Думаю, нет. Храмы я сделал для уехавшей в Шотландию подруги. Как память о Родине.

Иванов религиозные сюжеты не приемлет.
- Я атеист по воспитанию. Не привлекают и национальные мотивы. Не понимаю, когда меня спрашивают: "Что-нибудь донское у тебя есть? Или сарматское?" Я хочу, чтобы мои работы были общечеловеческими. А как в них мое подсознание проявится - дело второе. Хочу сделать цикл "Времена года", зимнее "окно" из кварца. А еще - что-нибудь живописное в плакатно-стилизованном стиле. Я - за современное искусство".

Оба любят контрасты. Холодность серебра у Репко переходит в разноцветную игру перламутра. Ритм угловатых колючих линий и мелодия плавных певучих сливаются в гармонии. Ему нравится соединять прежде несоединимое. В руках истинного художника это всегда дает интересные результаты.
Иванов сейчас увлечен муассонитом. Он показал мне колье: на тонком серебряном обруче кусочек этого минерала в лаконичной оправе. Из черной глубины кристалла высвечивает зеленый и фиолетовый огонек.
- Почему муассонит? В нем тайна?
Он ответил по-своему:
- Контрастность у этого камня есть, острота. Он не сладкий, не мягкий. Не люблю зализанное и сладенькое. Люблю горы, грозу, прибой. Оба скромны. Больше говорят не о себе, а об успехах мэтра Е.А.Говорухина, супругов Чигриных, Ирины Дмитриевой и других коллег.

Оба требовательны к себе. Нередко переделывают уже законченную работу. "То, что мы делаем, - сказал Иванов, - это пока street-art. До большого искусства нам еще идти и идти.
Однако представительное жюри высоко оценило их работы. Ростовские мастера на конкурсе выставки заняли призовые места. Среди них Репко - второе, Иванов - третье.

-----------------------------------------------

Работы Михаила Репко: 1 2 3 4 5

Работы Юрия Иванова: 1 2 3 4

____________________________
© Боровская Наталья Ивановна