«БАЗАРНАЯ ПЛОЩАДЬ», художник Марк Шагал (1887-1965).
MARK CHAGALL. The MARKETPLACE.

Осенью 2008 года мне довелось снова побывать в Нью-Йорке, чтобы повидаться с приятельницей, человеком дорогим и близким ещё с университетских времён. Она и сводила меня в Метрополитен-Музей. По количеству и качеству собранной коллекции произведений искусства музей сравним лишь с Лувром и Государственным Эрмитажем. Метрополитен – единственный в своём роде на североамериканском континенте.
Те, кто любит посещать музеи, хорошо знают, что осмотреть огромную экспозицию за несколько часов невозможно, приходится заранее составлять для себя план. Но так хочется хотя бы «на скорую руку», а вернее «на скорую ногу» оббежать и хоть краешком глаза взглянуть на богатейшее собрание мировых шедевров!
Разумеется, что составленный план подвергается на месте неизбежной корректировке. Глаза разбегаются. И буквально мчишься по многочисленным залам мимо памятников культуры Азии и Африки, Ближнего и Дальнего востока, произведений декоративно-прикладного искусства, графики и скульптуры (мысленно извиняясь перед любимым Роденом) к западноевропейской живописи, прекрасно представленной в музейном собрании.
Пикассо, Матисс, Делакруа, Курбе, Моне, Дега, Коро, Сезанн, Модильяни, виденные в репродукциях, совершенно по-другому выглядят в подлинниках, создавая особую атмосферу духовного приобщения к миру художника.
И вдруг на уровне подсознания рассеянное внимание концентрируется только на одной картине. Бег окончен. Теперь не отойти, не сдвинуться, не думать ни о чём другом невозможно. Всё отошло и как будто исчезло. Кажется, что шёл к этой одной-единственной картине всю жизнь…

Объективности нет и быть не может. Всё субъективно на этом свете, всё строится на собственных ощущениях, всё оценивается с точки зрения личностного опыта человека. И только искусству дано воплотить общую целостность мира, выделив и соединив множество разнообразных, ускользающих деталей в единую картину бытия.
     Слова «смотреть» и «видеть» не являются синонимами. Для понимания сути вещей и явлений простого взгляда недостаточно. Зрительное восприятие стимулирует мысль, заставляет искать аналоги и ассоциации, подключает воображение. Тогда и появляется суждение, возникает собственный взгляд, пропущенный сквозь призму личного восприятия. Мы смотрим и видим по-разному. В наших взглядах и суждениях отражается многогранность самой жизни. Широта взглядов свидетельствует о духовной щедрости, о чисто человеческой способности сопереживания, об извечной потребности познания себя и через себя – всего, что нас окружает.

     …Фасады немного покосившихся домов, расположенных полукругом, плотно теснятся, образуя небольшую площадь. Выстроенные в разное время, они чем-то напоминают людей. Одни выглядят самодовольно, другие робко выглядывают из-за стены соседа, многие пострадали от времени, а иные заносчиво демонстрируют новую надстройку, чтобы быть вровень с остальными, - более удачливыми, красивыми и современными. Все хотят быть как все, стараясь в то же время как-то обособиться и обозначиться.
Наивное нарушение пропорций подчёркивает хрупкую незащищённость маленького мира, созданного людьми, трогательное стремление к стабильности и устойчивости.
Приближаясь и рассматривая картину, замыкаешь собой немного искривленное пространство, вписываешься в него и уже изнутри разглядываешь знакомые и незатейливые приметы повседневной жизни. Тут и решительная нога, которая тотчас же скроется за дверью лавки, тут и домашнее животное у крыльца, тут и застенчивый мальчонка, выглянувший посмотреть на вас, как и вы на него, с пытливым любопытством; кто-то разговаривает в сторонке, кто-то просто сидит у окна; самостоятельная кошка на крыше с независимым интересом полуобернулась, наблюдая за ходом событий… Некоторые окна распахнуты, многие плотно закрыты и слепо смотрят, не выдавая домашних тайн. Справа, почти на выходе, земля заметно округляется, обнаруживая свою покатую шарообразность. Далее она не так устойчива, как здесь, на площади, где всё привычно, обжито и налажено, где давно угнездились люди.
     
Искажение пропорций и масштабов свойственно человеческому восприятию. Иногда часть кажется больше целого, незначительная деталь приобретает масштабность, любая мелочь становится важной и значимой.
Не всегда ясна цель и предназначение, у всех всё по-разному, но мы не отстранённые наблюдатели, мы – участники в картине быта и бытия. Человек создаёт свой мир и обустраивается в нём как умеет и как получилось. Простые несовершенные люди в плохо организованном пространстве живут и выживают и строят что-то такое же несовершенное, надеясь, веря и созидая.

     Пространство полотна «MARKETPLACE» согрето любовью и вниманием к человеку, уважением к его жизни. Крупицы добродушного юмора, легкой самокритичной насмешки придают картине особую достоверность и теплоту.
     Мы все – часть целого, как бы не замыкались и не сужали место времени и действия в созданном нами пространстве.
_________________________
© Лось Светлана Алексанлровна

     
Отзыв художника Виктора Меркушева на рецензию Светланы Лось «Нарушение пропорций»

Любое произведение лишь частично принадлежит автору.
И счастлива судьба того творения, к которому прикоснётся внимательный взгляд, тонкая душа, чуткий слух.
Шагалу и его картине явно повезло. Его работа была досказана даже там, где порой останавливалась его кисть.
Но более всего меня поразило «как» это сделано.
Многие прозаики писали о живописи: Пруст, Грин, Паустовский… Мне показалось, что Вашим пером водительствовала даже не мысль, вернее, не только она.
Ведь текст можно читать по-разному, и если просто прочитать Ваш текст, не вникая в его смысл, и следить только за внешними проявлениями речи: паузами, чередованием гласных, аллитерацией, то создаётся впечатление, что ты читаешь стихи или слушаешь музыку. И ещё.
Мне, как художнику, было удивительно наблюдать за тем,
как создаётся острое, тонкое ощущение, которое и у живописцев-то случается нечасто, когда тебя ведёт за собой натурная канва в глубины изображаемых вещей, и ты, непонимающий ещё открывающейся сути, доверяешься той правде, которая уже известна острию твоей кисти или стороннему взгляду, причастному к тайне…
Виктор Меркушев