|
|
|
![]() ![]()
Предисловие к книге Леонида Григорьяна "Лягу в два, а встану в три...", вышедшей в свет в издательстве "Старые русские" под редакцией Н.В. Старцевой.
Говоря о поэте, как самому удержаться от лирики?! Для нас, студентов-филологов конца шестидесятых, Григорьян был живой легендой. Поэт, печатавшийся в «Новом мире (в том «Новом мире»!); переводчик Альбера Камю (как мелодично звучало тогда труднопроизносимое слово «экзистенциализм»!); преподаватель чеканной латыни (увы, в мединституте)… А главное (для нас в ту пору главное!) – хранитель и сеятель запретного плода, дарящего терпкий и пьянящий вкус подлинной литературы. Каждое прикосновение к этому плоду памятно. Слякотный март 68-го… Чья-то свадьба, веселый загул… А в нагрудном кармане изданный в Париже и переплетенный в Ростове томик с «Доктором Живаго», тайно ощупываемый в предвкушении куда более радостного праздника, ждущего впереди… Самиздатовские, забугорные Мандельштам и Ходасевич, Солженицын и Набоков, раритеты серебряного века – через вторые и третьи руки попадали к нам из неиссякаемого источника по имени Леонид Григорьян, и его заочное влияние, излучение культурной ауры действовало неизмеримо мощнее, чем стандартные безжизненные прописи филфаковских преподавателей. Но, как гласит оптимистический трюизм, – время всё расставляет по своим местам. И хотя справедлив он далеко не всегда, в случае с Григорьяном произошло именно так. Накануне своего юбилея он предстает перед нами как автор более двух десятков поэтических книг, изданных в Москве, Ростове-на-Дону, Ереване, в том числе томика избранных стихотворений и переводов «Вниз по реке» (Москва, 1998), подводящего итог тридцатилетней творческой работы; переводчик прозы и драматургии Габриэля Шевалье, Альбера Камю, Жана Поля Сартра, стихотворений современных армянских и франкоязычных поэтов. При этом сам Григорьян в предисловии к упомянутому сборнику «Вниз по реке» оценивает сделанное им в литературе более чем строго: «… может ли всерьез считать себя поэтом современник Тарковского, Самойлова, Кушнера, Чухонцева, Левитанского, Слуцкого, Липкина, Лиснянской (я мог бы назвать еще немало первоклассных поэтов)? А уж явление Иосифа Бродского – подлинная «школа смирения». Ничуть не сомневаясь в искренности такой позиции, замечу, что читатель вовсе не обязан с нею соглашаться, и полагаю, что имя Леонида Григорьяна принадлежит к тому же не завершенному им ряду. Ибо к явлениям культуры неприменимы рейтинговые оценки и каждое из них самоценно и самодостаточно, чтобы войти «крупинкой в мирозданье и капелькой в круговорот». Когда-то поэт, – вероятно, отвечая на чьи-то упреки в «незлободневности» и принципиальной удаленности от сиюминутных официальных поводов к вдохновению, – заявил: «С веком должно совпадать, не совпадая с каждым часом». Теперь стало очевидным: Леонид Григорьян с веком совпал. ___________________________________ © Лукьянченко Олег Алексеевич |
![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]()
|