22 августа 2010 года классику американской и мировой литературы Рэймонду Дугласу  Брэдбери исполнилось 90 лет. Как известно, он живёт и здравствует в благословенном штате Калифорния, в городе Лос-Анжелес, куда в 1934 году переехали  его родители  в поисках работы для отца. 14-летний Дуглас к тому времени уже умел зарабатывать деньги для семьи, приобрёл определённый жизненный опыт и с 12 лет был уверен, что станет писателем. 

  А родился Рэй Брэдбери в штате Иллинойс, в маленьком городке Уокиган, куда я намеревалась  отправиться этим летом, чтобы поклониться Пенатам  замечательного писателя и написать репортаж из Дома-музея. Поездка в Америку не состоялась, но потребность выразить свою благодарность ему стала поводом  для этой статьи,  не претендующей ни на что, кроме дани любви к писателю.

  Брэдбери воспел Уокиган под названием Гринтаун  в своей автобиографической повести «Вино из одуванчиков».  Я была околдована, только услышав это название, и с тех пор Брэдбери стал навеки моим другом,  одним из самых близких моей душе.

  Я всегда любила эти неприхотливые весёлые цветы на грани весны и лета. Они  были для меня и символом волшебных иллюзий, разлетающихся от дуновения жизни, как под ветром  белый пух одуванчиков, и в то же время символом мощной жизнеутверждающей силы, способной поднять этот цветок, как солнечный факел, где угодно. Он может вытолкнуть себя из под земли на пороге вашего дома, или на мусорной куче, или вылезти из малюсенькой трещины в стене. Ярко-жёлтое на сером - это всегда  так красиво! Этот цветок не обделила своим вниманием  великая Анна Ахматова, сравнив появление одуванчика с рождением стихотворения.

Когда б вы знали, из какого сора

Растут стихи, не ведая стыда.

Как жёлтый одуванчик у забора,

Как лопухи и лебеда.

  А Брэдбери близок всем поэтам сразу - и, прежде всего, своим поэтическим мироощущением, поэтичностью его прозы, а потом уже тем, что сам написал немало замечательных стихов. Он умеет видеть то, что не видят другие,  и способен выразить увиденное россыпью блестящих метафорических ассоциаций, точным и волнующим поэтическим словом.

  «Под Дугласом шептались травы. Он опустил руку и ощутил их пушистые

ножны. И где-то далеко, в теннисных туфлях, шевельнул пальцами. В ушах, как

в раковинах, вздыхал ветер. Многоцветный мир переливался в зрачках, точно

пестрые картинки в хрустальном шаре. Лесистые холмы были усеяны цветами,

будто осколками солнца и огненными клочками неба. По огромному опрокинутому

озеру небосвода мелькали птицы…»

   Детское открытие мира, открытие того, что «Я  - ЖИВОЙ!», открытие жизни, как величайшего дара, ощущение себя частицей планеты Земля, мчащейся  в мире Вселенной, ощущение каждой мили этого движения, этого падения, ощущение причастности себя ко всему, что происходит  в мире, осталось в Брэдбери навсегда.  

  И всё это произошло благодаря отцу, и всё это произошло в Уокигане, куда не случайно стремилась моя душа и без чего понять по-настоящему Рэя Брэдбери, я уверена, невозможно. Он весь родом из детства.

  «На свете нет кружева тоньше», - сказал отец. И показал рукой вверх, где листва деревьев вплеталась в  небо – или, может быть, небо вплеталось в листву? – Всё равно, - улыбнулся отец, -   всё это кружева, зелёные и голубые,  всмотритесь хорошенько и увидите – лес плетёт их словно ткацкий станок. – Отец стоял уверенно, по-хозяйски, и рассказывал им всякую всячину, легко и свободно, не выбирая слов.  Часто он и сам смеялся над своим рассказами, и от этого они текли ещё свободнее».

  Особое видение мира, что прежде всего делает Брэдбери  неповторимым, неотделимо в нём от способности  к глубоким размышлениям о Мире,  Вселенной и к философским обобщениям.  Даже маленький Дуглас  в «Вине из одуванчиков» постоянно  размышляет о самых разных вещах: 

  «И кому нужно, чтобы закат продолжался целую вечность? И кому нужно вечное тепло? Кому нужен вечный аромат? Ведь ко всему этому привыкаешь и уже просто перестаешь замечать. Закатом хорошо любоваться минуту, ну две. А потом хочется чего-нибудь другого. Уж так устроен человек… Мы потому и любим закат, что он бывает только один раз в день».

  А взрослый Брэдбери, как бы резонируя сократовскому «Я знаю, только то, что ничего не знаю», со свойственным ему юмором замечает:

 «Первое, что узнаёшь в жизни, - это, что ты дурак. Последнее – что ты всё тот же дурак»

  Мы привыкли говорить о Брэдбери как о писателе-фантасте, вошедшем в литературу автором «Марсианских хроник». Но его фантазии особого рода. Они всегда становятся поводом  для разговора о нашем настоящем, о том , куда мы идём.  И разговор этот  тем более интересен и важен, что Брэдбери – тонкий психолог, умеющий читать самые незаметные движения человеческой души. Его беспокоит будущее человечества. В его книгах нет места политике и морализаторству. Но он встревожен тем, что, приобретая всё новое в техническом прогрессе, мы гораздо больше и безнадёжно теряем. В рассказе «И будет ласковый дождь» он предупреждает о возможности времени, когда

И весна, и весна 

Встретит новый рассвет, 

Не заметив, 

Что нас уже нет.

И потому Брэдбери – противник всяких войн. 

«Никто  никогда ничего не выигрывает. В войне вообще не выигрывают, Чарли. Все только и делают, что проигрывают, и кто проиграет последним, просит мира. Я помню лишь вечные проигрыши, поражение и горечь. А хорошо было  только одно – когда всё кончилось».  («Вино из одуванчиков»). И как важно, что эти слова Брэдбери стали эпиграфом  Миротворчества, Инициативы «Молодёжь за мир на Кавказе».

  Брэдбери-провидец в  «451 градусе по Фаренгейту» представил будущее человечества, которое почти стало нашим настоящим.  Огромные скорости движения, лишающие человека созерцательности, не позволяют замечать те простые вещи, ощущение которых делает человека человеком: шум дождя, лунный свет,  росу на траве, шорохи листьев в пожухлой траве.  Это сродни той же тоске по Земному, что звучит у А. Тарковского в его фильме «Солярис», где каждый предмет земного быта выступает в памяти космонавтов как божественный дар.

  «Я боюсь своих сверстников, - говорит 17-летняя Кларисса, - Они убивают друг друга... Дядя говорит, что его дед  ещё помнит то время,  когда дети не убивали друг друга… Дядя говорит, тогда люди считали, что у каждого должно быть чувство ответственности».

Люди в этом обществе не представляют ценности. Человек, «как бумажная салфетка: в неё сморкаются, комкают, выбрасывают, берут новую, сморкаются…». В обществе будущего не читают книг. Их заменили комиксы и дайджесты, где на двух страницах изложено всё содержание, и легко, и быстро  «можно прочитать всю классику».  Но разве мы уже не  видим этого в практике обучения литературе наших школьников? Но Брэдбери эту мысль заостряет до крайности: чтение книг – преступление, а сами книги – зло, которое подлежит сожжению, потому что размышляющие люди  опасны для общества. Им позволено только поглощать информацию и с умным видом сыпать друг перед другом готовыми формулами,  которые вкладывает  в их мозги телевидение. Надо набивать головы людей цифрами, безобидной информацией, чтобы им казалось, что они очень образованны. В этом обществе потребления человеку для счастья нужны только пустые развлечения и острые ощущения  или  грохочушая музыка, которая вызывает «что-то вроде контузии».   Главное – забота о спокойствии и никаких негативных эмоций.  А для этого надо постоянно устраивать всякие дурацкие конкурсы типа, кто лучше помнит слова популярной песенки. Здесь слово «интеллектуальный» становится бранным , никто не потерпит того,  что выходит за рамки обычного: избиение сверстника, который в школе учится лучше других становится привычным занятием.

«Пусть люди станут похожи друг на друга, как две капли воды, тогда все будут счастливы, ибо не будет великанов, рядом с которыми другие почувствуют своё ничтожество». 

Но Рэй Брэдбери не был бы самим собой,  если бы всё же он не давал нам любовь и надежду. Надежда жива, пока есть хоть один человек, хранитель бесценных сокровищ многовековой человеческой культуры.  Это – люди, несущие свет, и их оказывается достаточно много, чтобы ничто прекрасное не погибло.

  А что же значит «ЛЮБОВЬ» у Брэдбери? Совершенно не похожий на Достоевского  он, как и Достоевский, объемлет этим словом и красоту, и добро. А это может произойти только в «духе».

«Я всегда считала, что истинную любовь определяет дух, - говорит Элен Лумис  в «Вине из одуванчиков», - хотя тело порой отказывается этому верить. Тело живёт только для себя. Только для того, чтобы пить, есть и ждать ночи. В сущности это ночная птица. А дух ведь рождён от солнца…, и его удел – за нашу долгую жизнь тысячи и тысячи часов бодрствовать и впитывать всё, что нас окружает. Разве можно сравнить тело, это жалкое и себялюбивое порождение ночи со всем тем, что за целую жизнь дают нам Солнце и разум». Эти строки звучат, как самые прекрасные стихи.

  Интересно, что понимание добра у Брэдбери полностью совпадает с тем,  что мы находим у Марины Цветаевой в её программной статье «Искусство при свете совести». Лучшее определение добра она находит в стихотворении безвестной монахини Новодевичьего монастыря:

Человечество живо одною

Круговою порукой добра.

А вот что пишет Брэдбери о такой же круговой поруке добра:

«Как же мне отблагодарить мистера Джонаса? – думал Дуглас.- Как отблагодарить. Чем отплатить за всё, что он для меня сделал? Ничем, ну, ничем за это не отплатишь. Нет этому цены. Как же быть? Как? Может надо как-то отплатить кому-нибудь другому? Передать благодарность по кругу. Оглядеться по сторонам, найти человека, которому нужно помочь, и сделать для него что-нибудь хорошее. Наверное, только так и можно».

Очевидно, что произведения Брэдбери очень близки русскому читателю. Они  любимы и почитаемы в России. Мой друг - профессор археологии Владимир Яковлевич Кияшко рассказывал мне, что однажды он купил более десятка экземпляров «Вина из одуванчиков»,  чтобы дарить друзьям, студентам и делиться радостью общения с великим собеседником  и щедрым душой человеком Рэем Брэдбери. 

Многих русских читателей можно назвать фанатами творчества Брэдбери. Загляните в Интернет, и вы обнаружите множество русских форумов, посвящённых Брэдбери, где, обмениваясь впечатлениями, люди выплескивают свой восторг и преклонение перед ним. И вот, например, что они пишут:

Девушка под псевдонимом «Utro»: «451 градус по Фаренгейту» прочитала много раз, но не перестаю открывать что-то новое. Куда мы движемся? Куда мы сможем прийти, шагая так беззаботно, как сейчас?

Рина Свободная  оставила запись:  «…у Брэдбери великий стиль. Самое любимое  - «Вино из одуванчиков». Никакого мрака. Просто как будто пьёшь холодную родниковую воду в жаркий день».

А вот ещё: «всё нравится… и если вдруг прочитал какой-нибудь рассказ , оставляющий тяжёлое ощущение, можно тут же открыть что-нибудь очень доброе».

  Рэй Брэдбери недавно заявил: «Чтобы дожить до 90 лет, нужно всецело любить жизнь. Я любил и люблю каждый день моей жизни. Я помню, как я родился, и даже помню себя в утробе матери. Хочу, чтобы вы оглянулись назад в свое прошлое. Может быть, вы сможете стать такими же великими любителями жизни, как и я. Смысл жизни — в любви».

______________________________

© Боровская Наталья Ивановна