Этот традиционный для нашего края фестиваль отличается от традиционной же областной декады театрального искусства тем, что не сценические коллективы выдвигают на конкурс спектакли, которые считают лучшими, а жюри само выбирает из годового репертуара то, что достойно поощрения.В афише-2011 театры области имели от четырех до девяти премьер – обо всех рассказать невозможно. Выбираю по силе собственных впечатлений.

Любой фестиваль – это всегда благо: он обеспечивает всплеск зрительского интереса и награды людям театра. А поощрять актеров, режиссеров и прочих служителей той самой Мельпомены, конечно, надо, причем, не дожидаясь их 70-летия. Кроме того, полезно извлекать уроки из фестивалей, непременно обнажающих проблемы. Правда, острые языки поговаривают, что главный урок всяких затей в нашем отечестве состоит в том, что из них не извлекается никаких уроков. Однако говорить об этом всё же стоит – по логике действия той капли, которая, как известно, в конце концов, и камень продолбит. 

Поэтому в …надцатый раз замечу, что в половине донских театров сегодня нет штатных режиссеров, а о том, что прежде там работали и главные, и очередные режиссеры, уже и позабыли давно. Эти дефицитные люди  предпочитают так называемую работу на разовых, нежели головную боль, связанную со строительством собственного театра. Поставил спектакль и отбыл домой не клятый, не мятый. И в наши театры приглашают разовиков – а что делать? Они, правда, разные бывают: талантливые и не очень. С иными у наших театров складывается многолетнее сотрудничество: как у таганрожцев – с Г.Кавтарадзе, у новошахтинцев – с И.Черкашиным и К.Торской. А случаются и неудачные опыты («Релга» писала, например, о двух спектаклях Н.Леоновой в Ростовском академическом молодежном театре).

Выручает одно счастливое обстоятельство: представьте, во всех театрах есть актеры, пробующие себя в режиссуре. И не так уж редко такие инициативы оказываются, извините за невольный каламбур, довольно высокой пробы. Так артист Молодежного В.Воронин поставил несколько спектаклей на родной сцене и два – в театре драмы имени Максима Горького; З.Комлев из Шахтинского театра драмы на сегодняшний день - постановщик двух спектаклей. В прошлогоднем репертуаре значатся их спектакли «Непорочное зачатие» по пьесе А.Найденова «Гусиные лапки» – в Ростове и «Любофффь…?», составленная из одноактных пьес «Риск» Э. де Филиппо и «Венский стул» Н.Коляды – в Шахтах.

В.Воронин поставил печальную комедию о человеческой неустроенности (она рецензировалась мною, и потому не стану повторяться). Актерам комфортно в этом сценическом материале, и зрителям интересно наблюдать за извилистыми тропинками, какими одна душа ищет путь к другой.

Попытка З.Комлева соединить две одноактовки сыграла с ним странную шутку: одна не удалась вовсе, а другая, без преувеличения, стала сюрпризом фестиваля.

Скорее не пьеса, а сценка «Риск» объемом в семь страниц не обрела своего способа воплощения. Постановщик призвал на помощь танец, рваный, судорожный, стилистика которого должна была рифмоваться с диковатостью уклада супружеской пары. Молодой мужчина Артуро по десятку раз на дню стреляет в свою строптивую жену Доротею, после чего она становится кроткой, как овца. До следующего выстрела. Пришедший к приятелю Микеле не сразу узнает, что патроны холостые, и никак не может приноровиться к вспышкам и угасанию семейных страстей.

Сделав заявку на музыкально-танцевальное решение, постановщик не выдерживает его, а присочиняет вполне банальный финал. Надо заметить, что обе части спектакля не связаны ничем, кроме названия, и существуют вполне автономно.

А.Перевалов и О.Ряснова в спектакле «Венский стул»

 Для «Венского стула» художник З.Мачитадзе создал вполне уместную мрачную декорацию. У Н.Коляды комната, в которой происходит действие, ослепительно белая, а пол и потолок зеркальные; в спектакле же это черная коробка, к стенке которой присасывается стул – единственная мебель. В стенку упираются ногами Он и Она, невесть кем и невесть для чего заточенные в замкнутом черном пространстве, не имеющем ни окон, ни дверей.

Слабый, рыдающий мужчина (А. Перевалов) и сильная, умеющая терпеть и утешать женщина (О. Ряснова) постепенно, благодаря ее мягкости и мудрости, начинают чувствовать расположение друг к другу, потребность говорить о сокровенном. Эта сжатая спираль распрямляется медленно, и каждый ее сантиметр мы отслеживаем с любопытством, потому что в абсурдно-лабораторных условиях, в какие помещены два доселе чужих человека, они проявляют естественные эмоции и на наших глазах одолевают ужас, понимая, что вместе они сильнее. Вместе они и взлететь могут, встав на стул и вскинув руки к невидимому небу.

Заметьте: и «Непорочное зачатие», и «Любофффь…?» играются на малой сцене. С одной стороны, это сложнее, с другой – проще, чем на основной. Сложнее, пожалуй, больше для актеров, потому что зрители сидят близко и ловят каждое их движение; проще для постановщика, ибо берутся пьесы малонаселенные, чаще на двоих, как и в обоих наших случаях.

Н.Аскарова и Е.Овчинников в спектакле «Непорочное зачатие»

Обращу внимание читателей и на то, что соединение драматургических произведений, отстоящих друг от друга не только во времени, стало на сцене делом почти привычным.

Режиссер О.Митрофанов породнил Моцарта с Чайковским, поставив в Ростовском музыкальном театре «Свадьбу Фигаро». Он  разместил персонажей оперы в доме Лариных, где празднуют Татьянин день, и подробно объяснил в программке, как родился этот замысел. Тут  упоминание романа Бомарше в «Моцарте и Сальери» Пушкина; родство жанров «Женитьбы Фигаро» и «Евгения Онегина»; возможность проследить движение сюжета от пьесы к либретто, от либретто к опере и фантазия на тему того, почему бы одному из гостей в усадьбе Лариных не привезти ноты еще не известной в России оперы. 

И вправду, отчего бы нет? Уже многое народ в российских театрах видел: и античных персонажей в джинсах, и автоматчиков в прошловековых сюжетах, и внедрение реалий сталинской эпохи в шекспировскую трагедию… И вот хозяева русской усадьбы и приглашенные на праздник, обсудив идею спеть оперу некоего Моцарта, примеряют перед зеркалом наряды из дворянского «подбора»: Татьяна – платье графини, Ольга – Сюзанны, Онегин – графа, Ленский – Фигаро… Но, готовые вовлечься в эту игру, мы с удивлением замечаем, что интрига закручивается серьезная. Лукавый прием не работает, ему не хватает легкости, изящества, непринужденного перетекания мотивов. Сцена, в которой Онегин-Граф и Ленский-Фигаро жмут друг другу руки, сыграна в традициях кондовой драмы.

Сцена из оперы «Свадьба Фигаро»

На каждую партию назначены по нескольку исполнителей, и на премьере я слушала О.Макарову, которая, как мне представляется, наиболее соответствовала идее постановщика: Ольга, прелестно легкомысленная, озорная, не забывает, что играет Сюзанну, что затеянная вместо бала опера идет «с колес», и неизбежные забавные недоразумения должны придавать импровизации особый шарм.

Когда сталкиваешься с режиссурой подобного плана, то подчас закрадывается подозрение, что это замещение достойного решения: ведь прочесть автора сложнее, чем придумать довесок к его произведению. Справедливости ради заметим, что на отечественной и мировой сцене существуют оригинальные интерпретации, всяческие вольности и «отсебятины», замечательные приращением смыслов. Но вот  присочиненный к спектаклю «Малыш и Карлсон» пролог (Ростовский театр кукол) решительно ничего к нему не добавляет. Сначала на сцене появляются мама, папа и сын, которые решают разыграть историю, написанную А.Линдгрен, потом идет и сама сказка.  

В театре давно полюбили выходить вживую, полагая ширму анахронизмом. Для этого надо обладать драматическим талантом, в чем в свое время преуспели артисты старшего поколения и в чем молодые пока не замечены. Ветераны понимали тонкости общения артиста и куклы, а в этом спектакле человеческие фигуры просто заслоняют кукол. 

Вообще спектакль сконструирован небрежно, вплоть до того, что артист, не занятый в сцене, присаживается тут же до вступления в действие своего персонажа. По сюжету оттягивается встреча родителей Малыша с Карлсоном, хотя мама успевает за это время выйти со сковородой, но это «как бы не считается», и якобы никто никого не видит.

Сцена из спектакля «Звездный мальчик»

 После несуразностей этого спектакля «Звездный мальчик» по О.Уайльду в режиссуре А.Крата и А.Климашевского представляется чуть ли не крупной удачей. Хотя и здесь возникают те же вопросы: о мастерстве кукольного искусства, в котором артист довлеет над куклой; об уровне сценографии, аляповатой, избыточно пестрой; о форсировании усиленного микрофонами звука. Но  всё же история разворачивается увлекательная, полная драматизма.

На то, что история, рассказанная со сцены Ростовского академического театра драмы имени Максима Горького, увлечет зрителей и вызовет у них патриотические чувства, наверняка рассчитывал Н.Сорокин, постановщик спектакля «1812. Фельдмаршал Кутузов». В последнее время он почувствовал в себе склонность к сценографии, но, к сожалению, и в «Трех мушкетерах», и в «Кутузове» она такова, что, боюсь, мне не удастся найти достойных слов для ее описания. Вообще уровень оформления спектаклей в наших театрах далеко не всегда может претендовать на определение «художественное». Признанный мастер сценографии С.Зограбян, главный художник Ростовского музыкального театра, в минувшем году вообще не имел ни одной постановки. Жюри «Мельпомены» нашло нужным отметить работу художника в самом молодом театре области – новошахтинском (кстати, она уже получала награду на другом фестивале). Речь идет об оформлении Ю.Соповым спектакля «Цианистый калий … с молоком или без?» по пьесе Х.Мильяна. 

Сцена из спектакля «Цианистый калий… с молоком или без?»

Но вернемся к «Кутузову». Что касается пьесы В.Соловьева, то особых драматургических качеств она не имеет. Однако спектакль по ней, созданный режиссером Е.Бриллем, – поистине легендарный и представляет собой одну из золотых страниц донского театра. Чему же обязан спектакль тогдашней неслыханной популярностью?  История сохранила дату его премьеры – 27 апреля 1941 года. До войны оставалось два месяца. А когда она началась, «Фельдмаршала Кутузова» играли для наших солдат, уходящих на фронт. Бывало и такое: в течение недели давали по два спектакля в день, а однажды – три. И этот день известен – 8 апреля 1942 года, три часа ночи, зал «целевой» – танкисты, которые сразу после спектакля уедут к передовой.

Когда вся страна встала на смертный бой, довольно схематичная пьеса В.Соловьева стала читаться по-другому, наполнившись горячим смыслом. Легко и естественно возникавшие параллели с героями давних времен производили сильное впечатление. Эпохи сошлись, скрепленные переживаниями людей, которым тоже выпала война. 

И еще одна примечательная подробность судьбы этого спектакля. Его давали 14 февраля 43-го года в Коврове (тогда он принадлежал Ивановской области), куда был эвакуирован театр. Внезапно действие остановили, вышел кто-то из администраторов и объявил, что Ростов освобожден от фашистов. Весь зал поднялся, артисты обнимались. Нужно ли говорить, на каком подъеме завершался спектакль, какими овациями его провожали!

Таков был этот «Кутузов», таково его место в эпохе, в историческом событии.

К тому же, в спектакле играли лучшие артисты ростовской труппы, и еще живы свидетели их триумфа. В.И.Меринов, ныне житель Нью-Йорка, тогда учился в студии Ю.Завадского и вместе с другими студентами участвовал в массовке «Кутузова». Он вспоминает, как они, молодые, вчетвером несли смертельно раненного Багратиона на носилках, сложенных из винтовок. Сцена тогда в театре была очень велика, с холма в глубине ее они несли носилки прямо на публику и сами чувствовали, как «берет, берет за душу!», как накален зал.

«Солдаты, мы сражались вместе, – произносил умирающий Багратион, – мы сотни верст прошли в пороховом дыму, отдайте жизнь, но Родины и чести не отдавайте никому!»

…Что-то я в нашем спектакле не помню этих слов. А те, на которые 70 лет назад зал откликался понимающим смехом, были, но почему-то проскочили мимо сознания зрителей, не придавших им значения. Речь идет о сцене, в которой посланник русского царя князь Балашов (я пишу эту фамилию так, как она выглядит в большинстве источников, а не так, как в программке театра) отвечал на вопрос наполеоновских офицеров (или, по другой версии, самого Наполеона), какова самая короткая дорога на Москву: есть, мол, много дорог; Карл XII, например, шел через Полтаву.

По всей вероятности, пьеса осталась в своем времени и была востребована в час мужества, который «пробил на наших часах» (А.Ахматова). Реставрировать ее  вряд ли возможно, даже при благородных намерениях отметить 200 лет великой битвы с наполеоновской армией. Разве что увидеть историю сегодняшними глазами, найти точки сопряжения с нашим временем, какие отыскал театр в 41-м. Но увы и ах… 

В пьесе, по существу, есть материал только для трех ролей: Кутузова, Наполеона и Дениса Давыдова. Остальные – мгновенные зарисовки, в которых артистам не развернуться. А вставленная (насколько мне известно, по высочайшему заказу) сценка с генералом Платовым  может вызвать только улыбку своей беспомощностью.

Сцена из спектакля «1812. Фельдмаршал Кутузов». Слева – С.Попович в роли Наполеона

На мой вкус, самой интересной оказалась фигура Наполеона. С.Попович смог показать драму человека, в глазах которого мир зашатался. Ужас близкого краха борется в нем с привычным желанием демонстрировать неколебимую силу, и сыграно это убедительно.

Вообще одаренные артисты есть в каждом театре, и, кроме упомянутых мною С.Поповича и шахтинского актерского дуэта, отмечены Б.Гусев из Музыкального театра (Рене в «Иоланте»), Л. Ильина из Новочеркасска (Варя в «Грозе»), Н.Аскарова из Молодежного театра (Тамара в «Непорочном зачатии»), И.Лапич из театра имени Максима Горького (Д'Артаньян в спектакле «Три мушкетера»), Ж.Дивульская из театра кукол (заглавная роль в «Звездном мальчике»), а также композиторы М.Фуксман (за музыку к «Звездному мальчику») и О.Коваленко (за музыку к спектаклям минувшего года в театре имени Максима Горького), И.Вторникова, мастер по свету Музыкального театра, Н.Ханжаров из Молодежного театра за создание проекта «Театральная площадка». 

Лучшей режиссерской работой названа постановка Г.Кавтарадзе спектакля «Враг народа» Г.Ибсена в Таганроге, однако номинации «Лучший спектакль» не удостоился ни один из театров. Детский награжден – это «Маугли» по Р.Киплингу на музыку А.Бескостенко и Н.Миргородского в Музыкальном театре, а спектакля для взрослых, который был бы на порядок выше остальных, назвать не смог ни один член жюри.

Можно было бы печально улыбнуться этому обстоятельству, но Мельпомену не принято оскорблять смехом. Даже горьковатым.

__________________________

© Фрейдлин Людмила Львовна

 Фотографии автора и из архива новошахтинского театра