Эта заметка - всплеск моей реакции на статью в прошлом номере нашего журнала - "Страницы истории Сочи и Туапсе"...

     Да, убыхи были едва ли не основной народностью, оказывавшей упорное военное сопротивление русским воинским формированиям. Последние выполняли задачу освоения прибрежной Черноморской полосы и горной неприступной, в том числе. Конечно, народ подчинялся своим воинствующим предводителям. Именно они  отказали своему народу в возможности поселиться на новых, предоставленных Россией, территориях. Но для этого надо было спуститься с гор, где  они могли продолжать укрываться, оказывая постоянное сопротивление. 

   Россия стремилась завершить кровавую кавказскую эпопею мирным путём. Но главари убыхов, отвегнув этот путь, приняли неосмотрительное трагическое решение переселиться в Турцию, где они оказались никому не любезны и не нужны.    

   Большая часть беженцев погибла в море в неподготовленном бедственном плавании, остальные исчезли во времени и, как народ, перестали существовать. Весь этот трагизм исчезновения этноса описан в романе «Последний из ушедших» абхазского писателя Баграта Шинкубы. Последний уцелевший рассказывает свою историю, фактически историю маленького народа.

  Каждый народ, исчезнувший с лица земли, тем более – трагически, урон для человечества. Быть может, и среди убыхов погибли таланты, дарования, будущие поэты и музыканты. Вспомним представителей малых народов - Расула Гамзатова, Махмуда Эсамбаева и ныне здравствующую Фазу Алиеву. 

    Я печалюсь, когда я думаю об истории убыхов. Однажды летом, во время засухи, взглянув на пересохшее русло реки, я разглядела в тумане лет неясное видение  и услышала воображённым слухом далёкие голоса и гибельные звуки. И возникло стихотворение. Это произошло в 90-х годах. Стихотворение было опубликовано в моей книге «Четыре любви» (Краснодар, 1991). Но здесь его привести повторно уместно и оправдано. Вот оно:

                                              Памяти исчезнувшего народа убыхов

                        У  ПЕРЕСОХШЕЙ  РЕКИ

Река засохла и открылась, точно рана.

Пахнуло древностью из глубины, со дна.

И валуны белеют как-то странно –

Их, как людей, покрыла седина.

И тень на берегу. Стройна, дрожит, дробится.

И цоканье – как отзвук от подков

коней промчавших. Вижу в дымке лица

и слышу крик тех давних седоков.

И проскакали в ночь. И путь их мне не ведом.

Лишь тень горянки мечется одна.

А я, склонясь к земле, иду по следу,

застывшему в камнях, как письмена.

Тот след уходит в море, исчезая.

 С обрыва тень приблизилась ко мне.

И вздыбилась над ней волна морская,

Как грива на летящем скакуне.

Потом вдруг рёв и вой, и грохотанье.

И женский плач с турецких кораблей.

Я всё услышала, тая своё дыханье

На дне реки меж высохших камней.

Я глажу валуны, свидетелей печали.

А тень прекрасная растаяла вдали.

Поклон вам, камни, - верные скрижали

родимой, мне завещанной земли.

Придёт пора, и вновь поток бурлящий

Закроет мне воображённый мир примет.

Народ ушедший, мой названный пращур,

я ощутила твой далёкий след…

_____________________

© Кресикова Иза Адамовна