* * *

Вот и прошел високосный и яростный,
Боли и радости взяв на себя.
Снова мы на год приблизились к старости,
Снова задумались, ус теребя…

Были победы? Да, вроде, неяркие…
Были потери? И к ним уж привык…
Помнит деньки заполошные, жаркие,
Да не припомнит счастливых мужик…

То суета серой мышью крадется,
И за кусочком кусочек грызет –
Мышка-норушка привычкой зовется,
И за собой равнодушных ведет…

Как не поддаться болезни и лени,
Не мельтешить, не растрачивать пыл,
Не предавать своего поколенья,
Чтобы сказали: он был, а не слыл?!

Мелкие цели – одно лишь расстройство
(Мудрость такая – в глаз, а не в бровь!) –
Не обладают волшебнейшим свойством:
Нас будоражить и вспенивать кровь.


* * *

Сектор Боли – больничная койка,
Сектор Воли – простой человек:
Растерявшийся, слабый, нестойкий –
На руках у родных и коллег…

Боль всесильна – она подавляет
Все желанья и чувства, увы.
Приходя-уходя, намекает,
Кто хозяин, вершитель судьбы…

Но когда человек с уваженьем,
Отнесясь к своей Боли, поймет,
Что в его непростом положенье
Только Вера и Воля спасет,

Все изменится. Правда, не сразу –
Не в минуту отступится Боль,
Не в секунду задавишь заразу,
Чтоб вернуть свою прежнюю роль.

Учит Боль, поясняет, внушает:
«Не гордись, не гляди свысока
И пойми: эта жизнь непростая…
Ухожу, не прощаюсь – пока!..»


* * *

Что в первый раз – то искренне волнует
И в памяти эмоцией живет.
Не помним первый шаг, но первым поцелуем
Озарены – пусть много лет пройдет…

Что в первый раз? Восход, закат, дорога,
И первый снег, и первый теплый дождь,
И первый друг, и встреча у порога,
И первая печаль, и первая любовь…

Как чистый лист пугает и тревожит!
Но он же и таинственно манит:
Он – чистый, новый, странный, непохожий,
Он целомудренно, загадочно молчит…

И мы, конечно же, космически рискуем,
Перо судьбы в чернила опустив:
Что выведем, напишем, нарисуем,
Каким получится у музыки мотив?..

Как многое случается впервые!
Как хочется всегда вперед и ввысь…
Мы все похожи, но мы все иные…
Начнем, рискнем, а там – рассудит жизнь…


* * *
Простые истины и вещи,
простые запахи и звуки –
из них «монтируется» вечность,
хоть это и не «по науке».
Глас воронья в сосновой роще
(средь зданий сохранилась чудом!) –
сложнее кажется и проще
вернуть, что прячется под спудом…
Как в детстве, заглядевшись в небо,
представить яхту с парусами,
под перевернутой телегой
травинки изучать часами,
смотреть на воду молча, долго,
стеречь пугливых жеребят,
бродить как будто бы без толку
в лугах в компании ребят,
ждать молока в холодной кринке,
есть хлеб и яйца из печи…
Пастух и стадо на картинке –
ни звука… Сколько ни кричи…


* * *

Любовь в коротеньких штанишках,
любовь в отроческих штанах
и в новомоднейших манишках –
без соглядатаев и без свах…

Любовь – забавные косички,
нейлон, капрон и каблучки…
Мир непонятный, непривычный:
томленье, глупые стихи…

Любовь – энергия без края
и сумасшествия полет…
Жизнь неожиданно другая –
кто пережил, тот все поймет.

Два полюса, два континента.
И нет вдруг – да, и да вдруг – нет…
Противоречия момента,
двух неизведанных планет.

Навстречу бег и друг от друга,
и притяженье, и отскок…
Не вырваться никак из круга
пересекаемых дорог…


* * *

«Хомини квэро! Хомини квэро!»…
Кто он – мудрец или просто чудак?
Бродит Эзоп со свечою днем белым,
ищет кого-то, бормочет… Итак,
старец, чье имя из древнего века
к нам прилетело и стало родным,
все повторяет: «Ищу человека!» –
смыслом сей текст наполняя иным.
Что, неужели в его окруженье
не было славных, достойнейших лиц,
или же просто в его положенье
наичистейших взыскал он десниц?..
Или, к себя относяся строжайше,
будучи смертным и так же больным,
он упрекал и корил и нижайше
сам умалялся пред ликом святым?..


* * *

Твоя поэзия, мне говорят, грустна.
А я другой как будто и не знаю…
Но грусть всегда, мне кажется, светла –
тоска черна, она подводит к краю.

Грусть очищает, как ни странно, лечит
и даже новой силы придает.
Спасибо, грусть, – с тобою человечным
мир остается. И живет, живет…

И – здравствуй, грусть. Тебя я охраняю,
ты – берег мой и тайный образок.
И, всякий раз на время оставляя
тебя, я жду – раздастся вдруг звонок…

Точнее – зов, чуть слышный и печальный,
и вовсе не похожий на приказ,
но он звучит немым напоминаньем,
что жизнь одна – сегодня и сейчас…

_____________________
© Тулупов Владимир