Политическое сердце – понятие не столь строгое, как биологическое. Только в аэропортах на рекламных туристических щитах я насчитал два сердца Европы: Брюссель и Прага. Предполагаю, что это явление гораздо более множественное. Ну и хорошо. Когда в 1940-е годы задумывался общеевропейский проект, он именно задумывался как единство в многообразии. В этом полагалась “мягкая сила”, и этой мягкой силе нужно много центров, нужно различие социальных менталитетов, нужно различие эмоциональных доминант при единстве ограниченного количества некоторых стандартов, формирующих стиль и качество жизни. Поэтому – много сердец.

    В сердцах этих далеко не все в порядке. Со времен великих основателей Европейского сообщества, мыслителей консервативно-либерального плана, слишком многое изменилось и измельчало. По многим вопросам победили лоббисты вздорных с нравственной точки зрения идей. При этом нивелировалось серьезное политическое мышление и способность видеть проблемы в целом. Нидерланды и Бельгия ввели эвтаназию, которая разрушает смысл медицинской профессии, ставя врача на место Бога, а страдающему человеку оставляет только неподъемный выбор между страданием и небытием, оставляя в стороне все другое, что на самом деле существует даже при самом тяжком страдании. «Однополые браки» стали бессмысленной общественной бравадой. К тому же не решены и практически не решаются проблемы экономических дисбалансов, занятости и реальной экономики, далеко не все делается для социальной устойчивости. Но в рамках европейского проекта можно жить, можно отстаивать свои взгляды и позиции, можно быть креативным. Сам проект организован так (пока еще?), что его можно развивать, можно прикладывать свои усилия для его развития.

    Включение востока Европы в этот проект является критически важным. Именно восток, «новая Европа» противостоит разъедающему «старую Европу» политическому позитивизму, уходу от здорового консерватизма и его общественной морали, наконец - идиосинкразии к политическому мышлению.

     Россия давно могла бы войти на это поле как важнейшая действующая единица, принимающая важные полезные правила развития, но при этом предлагающая свои инициативы, позволяющие всем избежать большого подчас вреда. Что делается вместо этого? Вместо этого уже двадцать лет, при смене фразеологии, реализуется чисто тактический проект «политического евразийства», который внутри России означает непреклонное сохранение власти и эксклюзивного влияния номенклатурно-олигархическими кругами, а во внешней политике, особенно по отношению к ближайшим соседям, представляет собой продуцирование комплексов, чем-то похожих на известные версальские синдромы.

    Движение Украины в интегрированную Европу - очень трудный, в чем-то противоречивый путь. Даже если политически это движение пойдет по прочным рельсам, впереди много таких трудностей, о которых мы сейчас даже не можем предполагать. Но этому движению нет здравой альтернативы. Ложь об экономических возможностях евразийства является угрозой, но никак не альтернативой. Европейская Украина способна нести полезную энергию и на запад, и на восток, она способна серьезно содействовать оздоровлению общеевропейских процессов, в чем-то, может быть, - решающим образом.

   Поэтому я болею за европейскую единую, мирную, древнюю и обновляемую Украину и считаю ее сейчас новым «сердцем Европы».

__________________________