ПРИЗНАНИЕ

Я всё испытала – всё, всё – от любви и до слёз:

То ветер меня, как былиночку легкую, нес,

То  падала наземь и шла, целовала холмы

И летние травы, и снежные щёки зимы.

Хлеба и росу, и русалочий след на песке,

Луну, что с русалкой купалась в полночной  реке.

Не знаю, во сне или вправду, но видела я,

Как с темными лицами мчались и Карна, и Жля.

Скакала погоня, князь Игорь уйти не успел.

Какой-то дружинник суровую песню пропел

Про тех, кто кричал это жалкое слово «моё!»,

Про деву Обиду с слепыми глазами её. 

Я всё это помню, как явь – и в раю, и в аду.

И всё, что во мне, а оно  -  вот, у всех  на виду –

Есть отблеск того, что я видела с Болдиных гор:

Курганы и храмы, цветущий  заречный простор…                                                                                                                                   

Там  жизни своей и преданий подметила связь.

В тесном теле моём там живая душа родилась. 

У неё есть два имени, нераздельных два имени, два!

Это Память и Верность и – пустое другие слова.

И моими губами она средь бессонных ночей

Что-то шепчет на милой, на украинской мове моей.

Если б кто-нибудь слышал, как же щиро я всё говорю!

Что душа не попросит, то еще и еще повторю.

И не нужно удачи, только вновь средь садов и  полей

Распрягали бы хлопцы, распрягали бы хлопцы коней… 

            ЧЕРНИГОВУ

Где бы я ни была, ты – со мной,

Словно дух мой, единый и сущий.

Ты  и есть та душа,

Что кричит и болит по ночам.

Вновь тебе говорю  я,

Что ты город любимый и лучший,

Без сомнения  верь  мне,

Верь  признательным  этим  речам! 

Пусть сожжет меня жизнь!

Пусть до туч вознесется мой пепел.

И на вещую  площадь

Упадет  с вышины, с облаков.

К пеплу  русичей  древних,

Пролетев над лесами  и степью,

Принесет его ветер весенний

Или вихорь холодных снегов. 

А  к  холмам земляков –

И безвестных совсем, и всеславных –

Он тихонько прижмется

Тонко-хрупкий, печально- седой.

 И увидит с небес он

 Брег песчаный, деснянские плавни,

 Загорелую деву на пляже,

 Как  русалку, с косой золотой.

.........................................

Мой сын, подрастая,

все шел по дороженьке торной.

И однажды спросил он,

 в какую пойти из сторон.

 –  В Чернигов езжай, – я сказала, –

 в Чернигов мой черный,

 в Чернигов мой черный

 печалью прошедших времен.

  В Чернигов езжай, – я  сказала, –

  в  мой синий Чернигов,

   в мой синий небесно,

   совсем голубой, голубой.

   В тот синий, как детство,

   как первые строки и книги,

   как барвинка око

   в зеленой чащобе густой.

   Езжай же в Чернигов,

   в такой золотой-золоченый,

   такой величавый, сияющий на голубом.

    Прислушайся чутко –

    тебе померещатся звоны,

    и в сердце звенеть

    долго будут те звуки потом.

    Еще я скажу:

    не минуй ты Чернигов мой красный.

    Не верь, о не верь,

    что рябины так просто горят!

    Кровавы те соки,

    и гроздья колышутся рясно.

    Из ягодки каждой...

       ... А ДУША ПО-УКРАИНСКИ СТОНЕТ 

Что на что мне помножить для истины цельной?

Песнь какую сложить и пропеть на каком языке?

Где бы я ни жила, простирался мне путь беспредельный,

Ну, а кровь белорусская билась в открытом виске.

Белорусская кровь, а душа по-украински стонет,

Но мне счастье дано – это вспышки грузинских зарниц.

Я по-русски пишу, может быть, говорить и не стоит,

Что ведь русская доля моя не имеет границ!

Я по-русски свою  бесконечную думаю думу

И былинные русские я лелею простые слова.

Мати-степь, кобылица – как ветер, а слава -  угрюма.

Тёмный лес, по тропинкам витает лихая молва.

О Россия, тебя от рождения помню и знаю.

Я иду.  Всё знакомо. Горячи на дорогах следы.

Точно Ларина Ольга,  я – что делать?  – беспечна бываю,

Я строга, как Татьяна. Я  – огонь. Расступитесь, дремучие льды! 

А на ранней заре на холодной

Семь смертей приходило  за мной.

Я погибла в блокаде голодной,

 Я задушена страшной петлей.

Я семь адов прошла, семь юдолей,

Семь морей переплыла семь раз.

Я зарыта средь чистого поля,

Но семь раз из земли поднялась!

И восходит семь радуг небесных,

И семь звезд мне к ногам упадут.

Еще семь раз по семь я воскресну

У  потомков своих на виду!

А теперь разделите меня! Окажите такую мне милость,

На четыре любви. Их четыре заветных – всего.

Что, нельзя? Всё в одно естество воплотилось.

В неделимую сущность мою – до конца моего...