Свои очередные записки полупостороннего я хотел бы начать с мнения академика Юрия Рыжова о сегодняшнем состоянии России. Ибо, по его мнению, Россия стоит на пороге жуткого краха.

    Существует мнение, что Россия могла бы пойти совсем по другому пути, если бы академик РАН Юрий Рыжов все-таки возглавил в 1991 году правительство РФ. Юрий Алексеевич ? выдающийся ученый, крупнейший специалист в области создания ракет класса «земля-воздух», в прошлом член Верховного Совета СССР, первый посол РФ во Франции. В свои 86 лет Рыжов по-прежнему занимает должность заведующего кафедрой аэродинамики Московского авиационного института, куда ездит на собственной машине, возглавляет группу по защите ученых, обвиняемых в госизмене, активно критикует тоталитаризм. Его энергии завидуют молодые ученые.

   Юрий Рыжов с 1992 по 1998 год работал послом во Франции, а по возвращению начал активно заниматься правозащитной деятельностью. Академик Рыжов говорит, что он занялся «этим, когда начали сажать ученых-«шпионов». Нас, правозащитников от науки, было тогда пятеро: ваш покорный слуга, нобелевский лауреат академик РАН Виталий Гинзбург, мой хороший друг и товарищ Сережа Капица, Людмила Михайловна Алексеева и правозащитник Эрнст Черный. К сожалению, Гинзбурга и Капицы уже нет в живых, но мы продолжаем начатое дело: пишем письма в защиту ученых в разные инстанции и президенту. 

     Два звонких имени наших подопечных активно муссировались в прессе: это красноярский ученый, бывший директор Теплофизического центра КГТУ, известный в России специалист по космической плазме Валентин Данилов, приговоренный в ноябре 2004 года судом к 14 годам лишения свободы за шпионаж в пользу Китая. К счастью, полный срок ему сидеть не пришлось: 24 ноября 2012 года 68-летний ученый был условно-досрочно освобожден, приезжал к нам в Москву.

   Второй наш подзащитный ? 51-летний москвич Игорь Сутягин, бывший сотрудник Института США и Канады РАН, кандидат исторических наук. В 2004 году, несмотря на то, что не имел оформленного допуска к секретным материалам, был осужден по статье 275 УК РФ за государственную измену. В 2010 году, проведя в заключении почти 11 лет, в результате обмена осужденными между Россией и США был освобожден, после чего переехал в Великобританию.

   Мы долго боролись и за Владимира Лапыгина, сотрудника ЦНИИмаша. Он, как и я, всю жизнь занимался аэродинамикой, 46 лет трудился в ракетно-космическом комплексе. В день, когда его взяли в СИЗО, дирекция ЦНИИмаша издала приказ: «В связи с уходом на пенсию за высокие заслуги объявить В. Лапыгину благодарность…»

   По делу Данилова я знаю, что Данилов как научный сотрудник Красноярского физтеха заключил с государственной китайской организацией предварительное соглашение. Я видел эти бумаги на китайском, английском и русском языках, где он предлагал им сделать вакуумную камеру для имитации двух-трех условий космической среды, к примеру, ультрафиолетовое излучение и электронный пучок. Для понимания вопроса скажу, что в космосе подобных явлений ? тысяча, и смоделировать их в полном масштабе могут сейчас только две страны на двух установках. Одна находится у нас (она способна имитировать все, включая ядерное излучение), вторая ? у американцев. Данилов же получил 300 долларов аванса… И кто-то из его сотрудников, которые были в курсе дела, но не вошли в группу исполнителей, «настучал» на него».

    На вопрос: «Какой выход вы предлагаете из сложившейся крайне тяжелой ситуации?», академик Рыжов отвечает: «Никакого! Технология отстала еще с начала 70-х годов, когда резко упали ассигнования на НИОКРы, даже в оборонной промышленности». Поэтому своим студентам Юрий Рыжов дает совет: «Уезжайте. Когда г-н Медведев предложил нашим молодым людям, в основном ученым, возвращаться из-за границы, я написал статью под заголовком «Не возвращайтесь!», и все аргументы в ней ? напоминание, из какой страны они уехали. Страна стоит на пороге жуткого краха. Просто так легко уже не обойдется».

    «Реформа академии, которая началась сразу после выборов нового президента РАН в 2013 году, шокировала ученых. Многие не верили в происходящее, митинговали возле Госдумы, добиваясь отмены законопроекта о слиянии трех академий в одну и лишения РАН возможности управления академическими институтами. Однако ничего не получилось. Почему, как вам кажется?», ? спрашивают у академика Рыжова.

   Он отвечает: «Надо было активней, через сети, распространять призыв к противодействию. Тогда нас было бы больше. Но информационная война была проиграна. Митинговали ведь в основном рядовые сотрудники. А из членов академии подписались под протестным заявлением только 70 человек из 700. Получается, только 10% подписались ? замечательные люди, не случайные в академии, естественники: математики, физики, химики… Это всегда была активная либеральная, демократическая сила. Когда Фортов шел на выборы, у него было два соперника, которые вышли с тоненькими брошюрками с тривиальными текстами о величии науки. И только у Фортова была довольно серьезная программа, где был изложен анализ финансового, организационного состояния академии с графиками, таблицами, а также план реформирования академии. Фортов был избран, как вы знаете, легко. А потом произошло то, что произошло, ? уничтожение академии. Я считаю, что она была именно уничтожена в тот самый момент, когда выяснилось, что над ней зависает организация чиновников ФАНО».

    В заключение академик Рыжов подчеркивает: «Я считаю, что как только Фортову повесили хомут в виде ФАНО на шею, ему надо было хлопнуть дверью и уйти в свой блестящий Институт высоких температур, которым он руководит. Безусловно, он наделен полномочиями, его должность является равносильной должности члена Правительства Российской Федерации. Но, тем не менее, всё свершилось… Институты из-под РАН вышибли, объединяют в единые центры совершенно разные научные организации. То же самое происходит и в образовании, с вузами. Наш МАИ уже слили с МАТИ… А ведь когда-то наша наука была на таком высоком уровне, что мы успешно отправляли с тем же Владимиром Евгеньевичем аппараты к комете Галлея…».

   Академик Сергей Новиков считает, что и в образовании произошел распад обязательного знания, ибо динамика системы российского образования, к сожалению, отрицательная. «Чтобы предвидеть, какой будет наука через 30 лет, надо смотреть, что происходит сегодня в школе. Могу констатировать: общий уровень образования детей катастрофически падает. Раньше родителям не приходилось массово нанимать репетиторов, чтобы вытянуть обычную школьную программу. Я сам поступал в школу в 1945-м, а в университет в 1955-м и помню, с каким энтузиазмом относились тогда к учебе. Чтобы поступить на мехмат, я сдавал шесть экзаменов: письменно и устно математику, химию, физику, сочинение и иностранный язык. А мой брат на два года раньше сдавал восемь экзаменов. Сегодня у молодежи нет той жажды к самостоятельному постижению наук. Есть исключения ? таланты были всегда,? но их крайне мало. Так что через три десятка лет нас ждет общее снижение интеллектуального уровня, ? подчеркивает академик Новиков. Затем он продолжает: «Но процесс деградации начался еще при советской власти. 

    Уже в начале 1980-х из союзных республик ехали учиться в Москву с неохотой, что, с одной стороны, было проявлением национализма, а с другой ? интеллектуальной слабости. Было намного проще доучиваться на местах, ведь, чтобы из республик попасть в аспирантуру МГУ, нужно было заново пройти пятый курс мехмата. Официально считалось, что это из-за необходимости усовершенствовать русский язык, но на деле-то нужно было учить саму математику, подтягивать ее уровень. А если бы в ту прежнюю аспирантуру захотел поступить нынешний выпускник какого-то вуза, ему и вовсе пришлось бы возвращаться не на пятый, а на третий или второй курс. В США, где я преподавал долгие годы, сегодня первый курс вуза вообще установочный ? люди в принципе решают, хотят ли они заниматься математикой. А следующие три соответствуют тому, что мы раньше давали за полтора. Так что их аспирантура соответствует нашему третьему курсу. Потом студенты выбирают специальность, и только с этого момента с ними можно работать.

     Специфическая черта русской науки ? склонность к консерватизму и отрыву от мировой науки, что накладывалось на какие-то личные истории. К примеру, в 1920-е известные механики вроде Сергея Чаплыгина (основоположник современной аэродинамики) считали общую теорию относительности модной западной чушью. Другое дело, что в истории науки таких парадоксов хватает... Вот во Франции в свое время развитие квантовой физики затормозил герцог Луи де Бройль (известный физик-теоретик, лауреат Нобелевской премии 1929 года), который, как мне говорили французы, сыграл для своей страны ту же роль, что Лысенко в СССР».

    Еще одной из проблем науки и образования в России является появление дутого пузыря научных журналов, о котором обстоятельно пишут координаторы проекта «Диссернет»  Анна Абалкина и Лариса Мелихова. Открытое исследование качества научных журнальных публикаций давно напрашивалось в России. «Диссернет» далеко не первый, кто заявлял о проблеме слабых и «хищных» журналов, наводнивших российских рынок научных публикаций. Известно о мониторинге ВШЭ, связанном с «мусорными» журналами, результаты которого открыто не обнародуются, а используются для внутренних потребностей университета. Таким образом, «Диссеропедию» можно считать первым систематическим и в то же время открытым анализом российских научных журналов на предмет недобросовестности публикационной политики.

    В «Диссеропедии» использовалось два основных критерия некорректной редакционной политики:

  – авторецензирование, т.е. требование предоставить публикацию с уже готовой положительной рецензией специалиста. Это напрямую свидетельствует о недобросовестности редакционной политики и отсутствии института независимого рецензирования. Характер авторецензий может быть разный: это и отзыв научного руководителя, и выписка кафедры с рекомендацией к публикации, и отзыв специалиста по тематике статьи;

      – наличие в журнале статей с массовыми некорректными заимствованиями. Наибольшее число статей с некорректными заимствованиями (75) было обнаружено у журнала «Экономические науки».

    Помимо этого, по каждому журналу в «Диссеропедии» публикуются показатели, которые неплохо предсказывают слабый журнал с некорректной редакционной политикой.

   – члены редколлегии, имеющие диссертации с массовыми некорректными заимствованиями, либо сопровождавшие таковую;

   – в журнале неоднократно публиковали статьи обладатели «красочных» диссертаций. Это, скорее всего, свидетельствует о том, что журнал может быть встроен в фабрику фальшивых диссертаций;

   – индекс накрутки цитирования больше Этот показатель рассчитывается как отношение двухлетнего импакт-фактора журнала по РИНЦ к импакт-фактору по ядру РИНЦ без самоцитирования. Отношение двухлетних импакт-факторов свыше 20 означает, что более 95% цитирований происходит не из ведущих журналов, которые входят в ядро РИНЦ, а, как правило, стимулируются «дружественными», такими же слабыми, второстепенными в научном плане изданиями.

    Как пишут Анна Абалкина и Лариса Мелихова, в процессе работы с сомнительными журналами сложилась собственная система классификации: мы выделили три вида журналов, у каждого из которых есть свои характерные признаки.

     «Хищные» журналы

  Этот термин придумал Джеффри Билл (Jeffrey Beall) ? американский библиотекарь, составивший список некачественных журналов, на который теперь ориентируются все зарубежные библиометрические базы данных. Термин означает «всеядные, прожорливые» ? имеются в виду журналы, которые берут с авторов плату. Само по себе это не криминал: за удовольствие опубликовать статью в престижном западном журнале нередко приходится заплатить изрядную сумму; однако «хищные» журналы отличаются тем, что за небольшую, как правило, плату готовы опубликовать всё, что угодно. То есть этот тип журналов ? «просто бизнес», ничего личного. Основные признаки такого «бизнеса»:

- огромное число статей в год. Одним из лидеров выступил журнал «Экономика и предпринимательство», который за 2015 год опубликовал 5477 статей в 24 выпусках;

- нередко неоправданный лимит на размер статьи (например, не больше 2–3 страниц);

- экономия на редакционных издержках (бесплатный хостинг для официального сайта);

- мультидисциплинарность: принимаются статьи по всем областям науки;

- фактически отсутствует рецензирование, и, как следствие, в публикациях много некорректных заимствований;

- поддержка заочных конференций (в которых рецензирование не требуется вовсе).

      «Мусорные» журналы

  Этот вид журналов ? типичное наследие советской системы. Имеются в виду слабые, второстепенные в научном плане журналы, как правило, вестники каких-нибудь университетов, которые существуют в основном для публикации собственных сотрудников.      

      Основные признаки «мусорности»:

- в редакции нет активно работающих ученых (в основном пенсионеры);

- публикуют «своих» ? членов редколлегии и сотрудников университета;

- фактически отсутствует рецензирование, и, как следствие, в публикациях много некорректных заимствований;

- высокий индекс накрутки цитирования.

    Яркий пример такого журнала ? «Вестник Курской государственной сельскохозяйственной академии» [10] (вообще, сельскохозяйственные журналы ? это отдельная большая тема, к исследованию которой мы еще только приступаем). Если вы щелкнете по ссылке самой академии (при этом посетитель, сам того не заметив, переносится в «Диссеропедию вузов»), то в разделе «Профессора и доценты и их красочные публикации в научных журналах» вы обнаружите 27 некорректных публикаций, все из которых ? подумать только! ? опубликованы в журнале «Вестник ГСХА». 

    «Диссеродельные» журналы

   «Диссероделами» в Диссернете называют людей, участвовавших в некорректных защитах диссертаций ? в качестве научного руководителя или оппонента, а также членов диссовета, утверждающего сомнительные диссертации. Все эти люди, скорее всего, знают, что диссертация никуда не годится (а если не знают ? значит, просто халтурно выполняют свои обязанности), но по каким-то причинам помогают ее защитить. Но прежде, чем диссертация появится перед диссоветом, у автора должны быть публикации в журнале из «списка ВАК».    

    Вот тут и приходят на помощь хорошие люди из редколлегии дружественного журнала, который мы назвали «диссеродельным».

    Как правило, «диссеродельный» журнал обслуживает какую-то конкретную «фабрику диссертаций». Распознать такие журналы можно либо с помощью графов, либо по косвенным признакам:

- наличие «диссероделов» в редакции;

- публикации статей обладателей «красочных» диссертаций;

- некорректные заимствования в статьях.

     В данном случае заимствования связаны скорее не с отсутствием рецензирования, как у первых двух типов журналов, а с тем, что как «заказные» диссертации, так и статьи к ним делаются в основном методом «копипаста», тут уж не до науки, ? отсюда и большое количество совпадений в тексте.

    По количеству «диссероделов» в редакции лидирует журнал «Закон и право» (всего 17 человек, включая главного редактора). Следующий рекордсмен по составу редколлегии – журнал «Вестник Московского университета МВД России». В его редколлегии всего на одну диссернет-персону меньше, зато число «журнальных кейсов» – 71, да и число авторов публикаций, защитивших собственные, сомнительные с точки зрения «Диссернета», диссертации, не подкачало – 49 человек.

   В России за последние десятилетия количество научных журналов выросло многократно при, к сожалению, общем падении качества научных публикаций, особенно в ряде гуманитарных областей. Формальные требования вузов к количеству публикаций преподавателей в журналах «Перечня ВАК» также способствуют дутым показателям и увеличению некачественных публикаций. Отрадно, что и председатель ВАК Владимир Филиппов осознал необходимость контроля за качеством научных журналов, входящих в «Перечень ВАК», его очищения от «мусорных» изданий и принял «Диссеропедию» как основу, «чтобы внимательно посмотреть эти (научные) издания». Интересно проследить  за дальнейшим развитием событий.

____________________

© Фиговский Олег Львович