Нобелевский комитет Шведской Академии наук по традиции, сложившейся с 1901 года, подводит итоги расследования и в октябре каждого года объявляет лауреатов самой престижной в науке Нобелевской премии, вручение которой происходит 10 декабря, в день смерти ее учредителя Альфреда Нобеля и в соответствии с его завещанием – по пяти номинациям, названным в завещании. и шестой, добавочно установленной в 1969 году по инициативе Государственного банка Швеции.    

 Meduza 2-9 октября 2017 

Нобелевскую премию по физиологии и медицине дали за «биологические часы» 

 Нобелевский комитет 2 октября объявил, что премия по физиологии и медицине достается Джеффри Холлу, Майклу Росбашу и Майклу Янгу за работы в области биологических ритмов. «Медуза» подробнее объясняет, в чем суть работы лауреатов и как знание о биологических часах мушек поможет медицине.

За что дали премию?

 «За открытие молекулярных механизмов, контролирующих циркадианные ритмы» — так звучит формулировка Нобелевского комитета. У всякого организма есть так называемые биологические часы. Как правило, в быту люди употребляют это словосочетание, когда, к примеру, начинает клонить в сон. На самом деле это куда более сложная система.

   Гены, которые определяют работу биологических часов, открыли еще в 1980–90-х годах. Они называются: period (белок, который производится с его помощью, называется PER), timeless (белок TIM) и doubletime (белок DBT).

 Заслуга Холла, Росбаша и Янга в том, что они определили эти гены и проанализировали, как они работают у мушек-дрозофил. Таким образом ученые разобрались, как у этих мушек устроены биологические часы — то есть как гены определяют их поведение в течение суток.

Дрозофилы? Но премия же по медицине?

  По словам сомнолога, главного научного сотрудника Института проблем экологии и эволюции им. А. Н. Северцова Владимира Ковальзона, эти механизмы у дрозофил и людей очень похожи: принцип возник на заре эволюции и оказался настолько удачным, что распространился довольно широко.

   Сейчас благодаря работам нобелевских лауреатов 2017 года и исследованиям других специалистов мы знаем, что циркадианные ритмы касаются не только сна и бодрствования: практически каждая клетка организма живет в соответствии с циклом, который примерно равен 24 часам. Причем пик активности у разных органов и систем приходится на разное время. Например, известно, что лучшая физическая форма у человека — ранним вечером.

Как в итоге работают биологические часы?

 В их работе участвует сразу несколько белков. Холл, Росбаш и Янг установили, что белок PER вырабатывается в течение ночи, накапливается в цитоплазме клетки, а другой белок — TIM — помогает ему попасть в ядро клетки, где благодаря этому блокируется работа гена period. Затем оба белка разрушаются. Их отсутствие провоцирует новый цикл. Благодаря белку DBT цикл остается неизменным.

Зачем нам это знать?

   Есть люди, у которых работа биологических часов нарушена из-за мутаций в некоторых генах. В итоге их циклы сильно смещены. Например, они хотят спать уже к семи вечера и просыпаются в три-четыре часа утра. Это приводит к недосыпу и сонливости, если обстоятельства не позволяют ложиться в удобное время. Зная, как работают биологические часы, теоретически можно создать препараты, которые поправят цикл. Пока таких средств не существует.

   Кроме того, благодаря знанию механизмов можно выявлять периоды, когда определенные лекарства более эффективны и при этом вызывают меньше нежелательных реакций.

Нарушение этих циклов из-за внешних обстоятельств плохо влияет на здоровье людей. Так бывает при смене часовых поясов (джетлаге), социальном джетлаге (когда люди, которые генетически предрасположены, например, к тому, чтобы засыпать позже, вынуждены вставать на работу к семи утра). У людей, которые работают в ночную смену, чаще развиваются инфаркт миокарда, инсульт, ожирение и сахарный диабет.

Возможно, всем им удастся помочь именно благодаря знанию о том, как работают биологические часы.

Нобелевскую премию по физике дали за обнаружение гравитационных волн 

  Ученые Райнер Вайсс, Барри Бариш и Кип Торн 3 октября получили Нобелевскую премию по физике — за обнаружение гравитационных волн детектором LIGO. Открытие произошло в сентябре 2015 года, официально об обнаружении гравитационных волн объявили в феврале 2016-го. Руководитель лаборатории прикладной инфракрасной спектроскопии МФТИ, физик Александр Родин объяснил «Медузе», почему Нобелевскую премию дали именно за это открытие.

Что такое гравитационные волны?

   Если представить себе наше пространство-время как сеть координат, то гравитационные волны — это возмущения, рябь, которая будет бежать по сетке, когда массивные тела (например, черные дыры) искажают пространство вокруг себя.

   Это можно сравнить с землетрясением. Представьте, что вы живете в городе. В нем есть какие-то маркеры, которые создают городское пространство: дома, деревья и так далее. Они неподвижны. Когда где-то поблизости от города происходит крупное землетрясение, колебания доходят до нас — и колебаться начинают даже неподвижные дома и деревья. Вот эти колебания и являются гравитационными волнами; а объекты, которые колеблются, — это пространство и время.

   Почему ученые так долго не могли зарегистрировать гравитационные волны?

 Конкретные усилия по обнаружению гравитационных волн начались в послевоенный период с несколько наивных устройств, чувствительности которых, очевидно, не могло хватить для регистрации таких колебаний. Со временем стало понятно, что детекторы для поиска должны быть очень масштабные — и они должны использовать современную лазерную технику.   Именно с развитием современных лазерных технологий появилась возможность контролировать геометрию, возмущения которой и являются гравитационной волной. Мощнейшее развитие технологий сыграло ключевую роль в этом открытии. Какими бы гениальными ни были ученые, еще 30–40 лет назад сделать это было технически просто невозможно.

Почему обнаружение волн так важно для физики?

   Гравитационные волны были предсказаны Альбертом Эйнштейном в общей теории относительности около ста лет назад. Все XX столетие находились физики, которые ставили под сомнение эту теорию, хотя появлялось все больше и больше подтверждений. И наличие гравитационных волн — это такое критическое подтверждение теории.

    Кроме того, до регистрации гравитационных волн о том, как ведет себя гравитация, мы знали только на примере небесной механики, взаимодействия небесных тел. Но было понятно, что гравитационное поле имеет волны и пространство-время может деформироваться подобным образом. То, что мы до этого не видели гравитационных волн, было белым пятном в современной физике. Сейчас это белое пятно закрыто, положен еще один кирпич в основание современной физической теории. Это фундаментальнейшее открытие. Ничего сравнимого за последние годы не было. Есть в регистрации гравитационных волн и практический момент. Наверное, после дальнейшего развития технологий можно будет говорить о гравитационной астрономии — о том, чтобы наблюдать следы наиболее высокоэнергичных событий во Вселенной. Но сейчас говорить об этом рано, речь идет только о самом факте регистрации волн, а не о выяснении характеристик объектов, которые генерируют эти волны.

     Нет сомнений, что эта премия заслуженная. Но нужно отметить, что над этим результатом трудились тысячи специалистов, а премии удостоились наиболее публичные фигуры. В частности, теоретик Кип Торн. Конечно, он внес огромный вклад в развитие современной теории гравитации, но к самому эксперименту имел опосредованное отношение.

    Отмечу, что без российских ученых этого открытия бы не было. Например, огромный вклад в развитие таких технологий внес покойный профессор МГУ Владимир Брагинский. Вместе со своей командой он десятилетиями развивал предельно точные измерения и участвовал в разработке проекта LIGO, который и позволил зарегистрировать гравитационные волны. Также значительный вклад в развитие этого проекта внесла группа нового главы РАН Александра Сергеева. Я думаю, российское научное сообщество можно с полным правом поздравить.

Записал Павел Мерзликин

Нобелевскую премию по химии дали за мгновенную заморозку биологических образцов.

   4 октября были названы имена лауреатов Нобелевской премии по химии — ее получили Жак Дюбоше, Хоаким Франк и Ричард Хэндерсон за разработку криоэлектронной микроскопии, которая позволяет мгновенно замораживать и изучать биологические образцы. С помощью этого метода ученые могут исследовать биомолекулы, остановленные в движении, что «расширяет общие познания химических принципов жизни и возможности в разработке лекарств». Совместные исследования Дюбоше, Франка и Хэндерсона позволили с 2013 года получать трехмерные изображения биологических образцов на микроскопическом уровне. «Медуза» попросила заведующего лабораторией молекулярной генетики МФТИ Илью Манухова объяснить, что это за технология и в чем ее важность.

Что такое криоэлектронная микроскопия?

    «Крио» — значит, охлаждение или заморозка; электронный микроскоп — микроскоп, который получает изображение с помощью пучка электронов, в отличие от светового, который использует световой поток. Анализ данных, полученных таких микроскопом, происходит с помощью специальных детекторов. Нобелевскую премию дали как раз за улучшение детекторов в электронном микроскопе, с помощью которых возможно производить исследование белков — с меньшим количеством «шума», что позволяет более точно увидеть, как летят электроны.

    Вообще электронная микроскопия была придумана довольно давно — еще в конце 1920-х годов, когда Владимиром Зворыкиным были созданы первые электронно-лучевые трубки. Считается, что первый электронный микроскоп сделал [инженер из Германии] Макс Кнолл в 1931-м. Детекторы в электронных микроскопах со временем улучшались, и к 1970-м годам эти микроскопы стали активно применяться на практике в биологии и химии.

   Детекторы продолжали совершенствоваться; мы получили разрешение, достаточное, чтобы увидеть отдельный белок. Это важно, потому что до сих пор структура белка определялась с помощью двух методов — кристаллографического и [ядерно-магнитного резонанса] ЯМР. То есть чтобы получить данные о структуре белка, нужно было сначала получить кристалл, а потом этот кристалл облучить рентгеновскими лучами. Но далеко не все белки могут образовать кристалл. Метод, за который ученые получились Нобелевскую премию, позволяет просто взять один белок — и посмотреть, какой он из себя.

В чем прорыв?

   Этому методу три-четыре года — и это действительно настоящий прорыв. Очень многие хотят знать структуру белка, механизм его действия — это фундаментально. Само по себе это знание ничего не дает: ведь когда у вас появилась домна, чтобы плавить металл, вы еще не знаете, что именно из этого металла будете делать, это просто технология, которая позволяет изучать механизмы работы разных белков. А что из этого делать в дальнейшем — второй вопрос.

    С помощью этих знаний можно придумывать лекарственные препараты, которые будут вступать в взаимодействие с белками, модифицировать их активность. А можно создавать новые белки — заниматься белковой инженерией. Белки с новыми функциями человечество создавать до сих пор не умеет, для этого нам не хватает той самой базы — нужно знать, как работают различные белки, тогда мы сможем предположить, как сделать белок, наделенный конкретными функциями. Эта предсказательность в науке еще очень слабенькая, и зависит она от количества изученных белков.

    Две главные отрасли, в которых пригодятся эти знания, — биотехнология и медицина. Например, создание кормовых добавок, красителей или заменителей нефтехимической продукции. Для биотехнологии знать, как работают ферменты, просто необходимо. И современная медицина тоже должна знать, как работают белки. Это один из шагов, в том числе, и в сторону создания лекарства против рака.

Нобелевская премия по литературе 

   Шведская Академия 5 октября объявила имя лауреата Нобелевской премии по литературе — им стал Кадзуо Исигуро, автор романов «Остаток дня», «Не отпускай меня», «Погребенный великан». Исигуро — один из самых известных и титулованных современных англоязычных писателей. Литературный критик «Медузы» Галина Юзефович объясняет, почему присуждение нобелевки Исигуро — правильное и полезное (особенно для российских читателей) решение.

  Иногда Нобелевскому комитету удается принять решение, в котором совершенно не хочется искать второго дна и сложного политического подтекста. Нынешнее присуждение премии британскому писателю японского происхождения Кадзуо Исигуро именно таково: оно вообще, в сущности, не нуждается в экспликации — награду просто получил один из самых известных, уважаемых, читаемых и обсуждаемых прозаиков современности. Не антиглобалист, не уроженец экзотического Белиза, не поющий поэт, не автор нон-фикшна, не борец за права животных, не беженец, не повстанец и даже не экспериментатор — просто исключительно хороший писатель, любимый и ценимый во всем мире. К тому же титулованный и успешный — на его счету уже есть Букеровская премия за роман «Остаток дня». И даже те, кто обычно вовсе не читают книг, знают о существовании Кадзуо Исигуро — три его текста экранизированы, причем с неизменно звездным актерским составом: в «Остатке дня» главные роли сыграли Эмма Томпсон и Энтони Хопкинс, в «Белой графине» — Рэйф Файнс, а в «Не отпускай меня» — Кира Найтли. 

   Отечественный читатель (вечная Золушка на нобелевском празднике) на сей раз тоже может чувствовать себя вполне уверенно, рассуждая о вердикте шведских академиков: на русском опубликованы все без исключения книги Исигуро, включая ранние и не слишком известные. Более того, при желании можно проследить тесную родственную связь между творчеством писателя и современной русской словесностью самого массового толка. Известно, что Борис Акунин так впечатлился образом главного героя в романе Исигуро «Остаток дня» — идеального английского дворецкого, что фактически переселил его в свой детектив «Коронация». Русский дворецкий Афанасий Зюкин, расследующий похищение ребенка из дома Романовых бок о бок с Эрастом Фандориным, на самом деле двойник дворецкого Стивенса из книги Исигуро, получивший благодаря российскому автору шанс прожить свою жизнь чуть менее бездумно. 

Однако эта формальная соединительная линия, разумеется, не главное во взаимоотношениях новоиспеченного Нобелевского лауреата и российского общества. Исигуро вошел в отечественный культурный обиход на правах живого и актуального собеседника, а не бронзового импортного классика, в первую очередь потому, что все его книги так или иначе исследуют тему, приобретшую в сегодняшней России неожиданно громкое и несколько зловещее звучание — тему коллективной и индивидуальной памяти.

    «Остаток дня» — история одного дня из жизни вышедшего на пенсию дворецкого, вспоминающего прожитую жизнь и задним числом осознающего (несколько медленнее, чем это делает читатель), что растратил ее на ничего не стоящие пустяки и служение мертвым богам социальной стратификации. «Художник зыбкого мира» — удивительная повесть-обманка: ее главный герой, пожилой учитель рисования, с мнимой искренностью вспоминающий о своей жизни во время войны, в какой-то неуловимый для читателя момент из доброго ворчуна оборачивается аморальным чудовищем. Кристофер Бэнкс, сыщик из романа «Когда мы были сиротами», в детстве при странных обстоятельствах лишившийся родителей и пытающийся их разыскать уже во взрослом возрасте, фактически выбирает между двумя версиями собственных воспоминаний: утешительной и трагической. Героиня самой, пожалуй, скандальной и нашумевшей книги Исигуро «Не отпускай меня» мысленно отматывает свою жизнь назад в надежде найти в прошлом хоть какой-то намек на возможность счастья в будущем. Ну, а последний на сегодня роман писателя «Погребенный великан» напрямую ставит вопрос, чем мы готовы заплатить за комфортное коллективное беспамятство, и ответ, предложенный писателем, прямо скажем, не слишком обнадеживает.

    В России тема отношений с памятью — одна из самых болезненных и тяжелых. Вглядываясь в прошлое, мы все видим там вещи драматически несхожие (хороший пример — недавний скандал с фильмом Алексея Учителя «Матильда»), — и эти разногласия по поводу давних событий становятся поводом для неиллюзорных конфликтов и проблем в настоящем. Государственная риторика, ищущая опоры в коллективной памяти, формирует шизофреническую картину мира, в которой, к примеру, Сталин оказывается одновременно и кровавым палачом, убивавшим людей на Бутовском полигоне, и эффективным менеджером, одержавшим победу над фашизмом. В отсутствие надежных ориентиров и хоть какого-то консенсуса по ключевым историческим вопросам каждому человеку в нашей стране приходится выстраивать свою систему отношений с прошлым, самостоятельно обтачивая и, по сути дела, формируя собственные воспоминания. И на этом мучительном пути Кадзуо Исигуро — писатель, всю жизнь разными способами выясняющий отношения с памятью и прошлым — станет для нас незаменимым помощником и провожатым. 

   Иными словами, нынешний итог Нобелевской премии — тот редкий случай, когда у российских читателей есть основания не только для участия в общемировом ликовании по поводу удачного выбора и достойного лауреата, но и для вполне личной, отдельной и камерной радости. Исигуро — из тех писателей (немногочисленных и редких), которые способны оказать вполне конкретную, практическую помощь именно нам и именно сегодня. И то, что теперь благодаря Нобелевской премии его имя будет на слуху повсеместно — в том числе и в России, сделает терапевтическое воздействие его прозы максимально массовым и эффективным. 

Нобелевскую премию мира получила Международная кампания по запрещению ядерного оружия 

   Нобелевскую премию мира в 2017 году получила Международная кампания по запрещению ядерного оружия (ICAN) за «работу по привлечению внимания к катастрофическим гуманитарным последствиям от использования ядерного оружия».

   Нобелевский комитет также отметил, что движение «добилось подписания соглашения о запрете такого оружия».

   Договор о запрещении ядерного оружия был принят 7 июля 2017 года в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке. С тех пор его подписали 53 государства. Ни одно из государств, обладающих ядерным оружием, его не подписало.

  В пресс-релизе отмечается, что США, Россия, Великобритания, Франция и Китай уже согласились постепенно сократить свои запасы ядерного оружия.

   Международная компания по запрещению ядерного оружия была создана в 2007 году организацией 2Врачи мира за предотвращение ядерной войны», которая также получила Нобелевскую премию мира — в 1985 году.

   В 2016 году Нобелевскую премию мира получил президент Колумбии Хуан Мануэль Сантос за шаги по урегулированию конфликта с боевиками FARC.

   Ранее были вручены Нобелевские премии по медицине (за «биологические часы»), физике (за открытие гравитационных волн), химии (за криоэлектронную микроскопию) и литературе (Кадзуо Исигуро).

Нобелевскую премию присудили за исследование экономического поведения 

   Лауреатом Нобелевской премии по экономике за 2017 год стал американец Ричард Талер «за вклад в исследование поведенческой экономики».

 Поведенческая экономика изучает влияние социальных, когнитивных и эмоциональных факторов на принятие экономических решений отдельными лицами и учреждениями и последствия этого влияния на рынки.

   Талер, напоминает Нобелевской оргкомитет, в частности, ввел в поведенческую психологию понятие «ментального учета», согласно которой потребители распределяют свои расходы по разным ментальным счетам. В зависимости от вида «ментального счета» средства тратятся с той или иной долей осторожности.

   Также Талер, в числе прочего, обратил внимание на недостаток самоконтроля у потребителей, из-за которой возникают противоречия между долгосрочными и краткосрочными планами.

    Одним из основателей поведенческой экономики считается психолог Даниэль Канеман, с которым вместе работал Талер. В 2002 году Канеман получил Нобелевскую премию по экономике «за применение психологической методики в экономической науке, в особенности — при исследовании формирования суждений и принятия решений в условиях неопределенности».

    Нобелевскую премию за 2002 год Канеман разделил с Верноном Смитом, считающимся одним из основателей экспериментальной экономики.

Премия по экономике памяти Альфреда Нобеля вручается с 1969 года. Премию учредил Государственный банк Швеции, ее размер соответствует Нобелевским премиям в остальных номинациях.

    Объявление лауреатов премии в области экономики завершило «нобелевскую неделю». Ранее были вручены Нобелевские премии по медицине (за «биологические часы»), физике (за открытие гравитационных волн), химии (за криоэлектронную микроскопию) и литературе (Кадзуо Исигуро), а также премия мира (Международная кампания по запрещению ядерного оружия).

   Размер премии в 2017 году составляет девять миллионов шведских крон (1,1 миллиона долларов).

    Церемония награждения победителей состоится 10 декабря.