Мы живем в мире, в котором человечество никогда раньше не обитало. В далеком прошлом оно всегда жило в физическом мире. Потом информационная революция переселила его в мир информационный. Сегодняшняя революция развлекательности отправила его в мир виртуальный. Был скачок по производству информационного продукта, в результате информации стало больше, чем возможностей по ее потреблению. Пришлось вводить новых специалистов по привлечению и удержанию внимания, ибо в противном случае информация не доходит до потребителя.

В виртуальном пространстве в прошлом родились два самых важных сакральных инструментария: религия и идеология. Они были направлены не только и не столько на унификацию поведения людей, как на унификацию того, как они думают. Залогом выживаемости больших массивов людей в прошлом всегда было одинаковое поведение и одинаковое мышление, только такой тип человек был предсказуем настолько, что с ним рядом мог жить другой. И он же не представлял опасности для власти.

Виртуальность, даже развлекательная, а не только сакральная, позволяет решать нужные типы задач, в первую очередь по воздействию на других. Например, специалист по разведке, профессор Букингемского университета Энтони Глис обращает внимание на мульфильм “Маша и Медведь”: «Маша бывает дерзкой, даже несносной, но также и решительной. Она пытается прыгнуть выше головы. Не будет преувеличением сказать, что она ведет себя по-путински» [1]. Сочетание пропаганды и развлекательности есть сегодня, но еще сильнее это было развито раньше. Это был один из основных инструментов тоталитарных государств, поскольку в кино или театр человек идет сам, его туда не надо загонять как на уроки политпросвещения. В результате он получает ту же информацию, что и на уроке только в мягкой форме, которая не вызывает отторжения.

Китай запретил два популярных мультфильма на своей территории. Это фильм о Винни-Пухе, поскольку первое лицо пародируется именно так в интернет-мемах. А Пеппу Пиг запретили тоже за продвижение гангстерской психологии, поскольку в Китае именно наколки с ней стали популярны в соответствующей среде [2].

Литву тоже волнует “Маша и Медведь”: и политики, и госбезопасность, и даже президент, – все увидели там закодированный политический месседж. 

В тоталитарных государствах искусство естественно сочеталось с пропагандой. Не умолкают, например, по сегодняшний день споры о Лени Рифеншталь. Одна из сегодняшних книг о ней начинается с интервью Л. Рифеншталь 1937 года одной из американских газет: “Для меня Гитлер – самый великий человек, который когда-либо жил на Земле… Он красивый, умный, обаятельный. У всех великих мужей Германии – Фридриха Великого, Ницше, Бисмарка – были какие-то недостатки. Есть они и у соратников Гитлера. У него одного их нет” [3].

Тоталитарное время прошло. Сегодняшняя пропаганда, вероятно, должна ориентироваться на другие ценности. Тоталитарная пропаганда демонстрировала мощь и величие. Это легко отобразить физически, что было важно, поскольку тогда и враги, по сути, были физическими. Сталинские высотки и метро тоже были такой физической демонстрацией мощи, которую мог прочувствовать каждый.

Сегодняшние государства видят свою силу в интеллектуальном развитии, в опережении других в мозгах.  Интересны рассуждения П. Щедровицкого: 

* Силиконовая долина “выполнила свою основную функцию — создала условия для «застройки» первого технологического коридора новой промышленной революции. Помните: все «в цифре». Это во многом результат работы Силиконовой долины за 30 — 40 лет. Она отработала свою роль, причем хорошо отработала. Сейчас это очень дорогая территория. Поскольку были созданы основные разработки в области цифровизации, там теперь живут богатые люди”.

* И еще о будущем: “Прежде всего непонятно, какая социальная группа сформируется и станет локомотивом новой промышленной революции. Потому что нулевая промышленная революция — это, конечно, буржуазия. Первая промышленная революция — это рабочий класс, рабочее движение. Вторая промышленная революция — это условно менеджер, организационный класс. А вот третья — непонятно. Пока нет ответа на этот вопрос, а ведь политика, институты — это в большей или меньшей степени всегда инструмент доминирующего класса. Поскольку непонятно, какой будет доминирующий класс, то непонятно, какие инструменты ему понадобятся, как он будет обращаться с существующими институтами, как он будет их трансформировать”.

* А также о роли свободы для развития: “Есть даже такая разумная теория, что тот факт, что в Европе было много маленьких государств и они между собой конфликтовали, к тому же светская власть в целом конфликтовала с церковью, создал эти микропространства для свободы, которые потом приобрели сетевой характер. Если бы у Колумба не было возможности поехать из Португалии в Испанию, получить деньги на свою поездку, то никуда бы он не поплыл и ничего бы не открыл. Свобода – это эффект многообразия и наличия там незастроенных мест для нового. Маркс неслучайно поехал в Лондон из Германии и там – в центре современного капиталистического мира – критиковал капитализм. А они смотрели на него и говорили: «Смотрите, у нас живет главный критик капитализма»”   [4].

Система страха как основа управления массовым сознанием ушла в современных государствах. Якобы существующее “кольцо врагов” еще есть, поскольку оно позволяет объединять граждан вокруг лидера. Если система страха ушла, то осталась система обмана, которая была столь же значимой в прошлом.

Любые войны, горячая или холодная, губят человеческие ресурсы, но развивают интеллект, являясь стимулом, например, для создания новых технологий, включая и новое оружие, что автоматически ведет к развитию науки и образования, как это было в Советском Союзе. Сегодня без реальных врагов все это деградирует. Даже медицина росла и развивалась из страха, что надо будет спасать раненых, поэтому развивалась в первую очередь хирургия, а заодно с ней и другие сферы.

Главное, чем занято государство, это управление врагами. Их может и не быть в реальности, но они очень необходимы для поддержания баланса любви к власти. Враг всегда будет хитрым и коварным, а граждане беззащитными, чтобы они могли ощутить необходимость существования государства как защитника.

Сужение возможностей по применению физического насилия к гражданам со стороны государства, пришедшее в наше время, выдвигает на первое место другие варианты упорядочивания коммуникаций и поведения граждан, поскольку проблема лояльности граждан не только сохраняется, но даже усиливается. Государство как главный игрок все равно требует унификации слов и поведения, правда, не в тех масштабах, которые были в прошлом, например, в сталинское время. Тогда система была построена на трансляции и повторе ограниченного набора месседжей. Сегодняшняя система, когда из-за снятия запретов число возможных информационных вариантов стремится к бесконечности, реализует другой вариант управления.

Одним из его вариантов является порождение большого числа правильных высказываний, которых должно функционировать больше, чем высказываний “неправильных”. Это происходит, когда государство пытается удерживать нужную ему точку зрения, задействуя для этого множество голосов. В этой функции выступают не только журналисты, а бесконечное число комментаторов, политологов, блогеров. Перестройка как раз была примером обратного свойства, когда контр-системные голоса, которых стало больше, победили системные.

Телевизионное вещание остается на постсоветском пространстве либо государственным, как в России, либо зависимыми от государства, которое может влиять на собственников каналов. При этом следует напомнить, что в США, например, в принципе нет государственных СМИ, кроме тех, что вещают на зарубеж.

Телевидение раньше других открыла врата в визуальную цивилизацию и визуальные коммуникации, которые стали сегодня во многом доминирующими. Визуальная коммуникация во многом носит облегченный характер в сравнении с прошлой вербальной, так как существенная часть информации считывается глазами, что не требует языка для кодировки и раскодировки этой информации. Во всех масштабных воздействиях в истории человечества визуальное имело более массовый характер. Это, к примеру, парады и демонстрации, которые всюду и везде прославляют власть. Например, по числу плакатов, посвященных тому или иному персонажу истории, можно определять линию “любви государства” на данный момент наиболее точно. Сегодня такую функцию стрелки “политического компаса” выполняют политические ток-шоу. Они лучше всех знают список врагов. Причем именно данного момента, поскольку в турбулентные времена истории политика меняется быстрее, чем это успевает сделать массовое сознание. Этот разрыв объясняется тем, что массовое находится во вчерашнем дне, а политики успевают ускользнуть в завтрашний.

Возникают разного рода несоответствия между мозгами элиты и населением, например, С. Митрофанов отмечает:

“Если Россия на стороне своего христианского сателлита Армении, то почему она называет нынешнее политическое руководство Армении «мразями»? Притом, что слово «мрази» или выражение «соросовские мрази» звучат в эфире многократно. Таким образом, получается не очень понятно, был ли у России энтузиазм защищать «мразей» и почему «соросовские» – от имени американского миллиардера и мецената Джорджа Сороса – имеет безоговорочно негативную коннотацию? В частности, пропагандисты Сороса обвиняют в том, что: «Фонд Джорджа Сороса, которого называют крестным отцом «цветных революций», начал работать в Армении с 1997 года и выделил свыше 48 млн долларов США более чем 200 организациям. Это сразу было похоже на часть более крупного плана. Так, Фонд Сороса инвестировал 5 млн долларов в средства массовой информации, под предлогом развития независимых СМИ Армении. Это большая цифра для страны, где более 23% населения живет в бедности».

На самом деле, в 90-е Фонд Сороса раздавал деньги в том числе и в России на российские гуманитарные инициативы, притом, что сам Сорос ничего не проверял и на чем не настаивал, не говорил «идите и чего-то подожгите», и что-то не слышно было, что эти дотации кому-то мешали. Конечно, Сорос – рыночник и либерал и поддержал инициативы рыночные и либеральные. Каюсь, я сам получил небольшие деньги в размере 1000 долл. на развитие исторического сайта, которые помогли пережить дефолт 1998 года (смотрите: от России дефолт, от Сороса помощь, но «мразь» почему-то Сорос), и выражение «соросовские мрази» меня коробит” [5].

Мы живем в эпоху не только избытка информации, но и в эпоху информационного дефицита, поскольку многое все еще прячут от нас. Приведем такой пример из современной статьи о Ленине: “Я побывал в “скромных” 4-комнатных квартирах в Париже: в чудесной квартире на Rue Beaunier и в не менее прекрасной на Rue Marie Rose. Кстати, Ленин даже в ссылке в Шушенском занимал целый дом из трех комнат и имел прислугу… Даже приведенные факты дают основание для вывода: мы знали о Ленине не более того, что считал нужным довести до широкой общественности идеологический аппарат ЦК КПСС. Между тем многие документы, относящиеся к личностной и политической биографии Ленина, десятилетиями оставались засекреченными” [6].

***

Давайте признаем себе честно: мы живем в мире не реальности, а “снов/мечтаний”, поэтому мы потребляем такое бесконечное количество виртуальной продукции. Люди все больше живут в виртуальном мире, чем в настоящем. Первым примером такого рода стала японская молодежь, где люди могут месяцами не выходить из дома, погруженные в видеоигры.

Видеоигра – один из инструментов визуального мира с высокой степенью вовлечения аудитории. Книгу можно отложить, видеоигру – никогда. Поэтому зрители не отходят от экрана телешоу, ведь там работают не только социологи и психологи, но сегодня появились и новые специалисты по удержанию внимания. Точно так история повторяется и в случае телевизионных ток-шоу, от которых тоже зритель не может оторваться.

Видеоигра строится на активности игрока, он выбирает варианты своего поведения, но поскольку он должен выигрывать, а не проигрывать, эти варианты детерминированы. Телезритель привязан к телевизору, казалось, что у него вариантов немного: слушать или выключить, переключить на другую программу, но мы забываем, что не слушать он не может. Это зритель, который уже смотрел предыдущую программу, и на последующую приходит сознательно, поскольку хочет получить те же эмоции.

Видеоигра имеет четкие параметры цели. К этой цели может стремиться игрок, но ею косвенно можно увлечь и зрителей. Для живых зрителей нужны такие же живые враги или их олицетворение в студии в виде неправильных экспертов. Тогда нудный политологический материал превращается в живую схватку хороших и плохих. Зритель всегда любит быть на стороне победителей.

Телевизионные политические ток-шоу построены так, что эксперты все время потрясают кулаками, обвиняя врагов государства. Здесь надо также моделировать случайный, а не запрограммированный процесс. Именно так готовят сюжет такой передачи. Судя по зарплатам и журналистов, и “мальчиков для битья”, которые представляют “нехорошие страны”, это весьма важный виртуальный щит государства, воспитывающий граждан в нужном направлении. В свое время всех шокировал уровень зарплат этих пропагандистов. Откуда миллионы в не столь богатое время? Источник один – расходы бюджета на поддержку СМИ в 2021 году увеличиваются на 40%. И среди получателей “иностранные мальчики для битья”: “Ковтун является «самым дорогим» гостем эфиров. «Его месячный заработок со всех шоу и каналов — от 500 до 700 тысяч рублей. Иногда до миллиона в месяц». И: «Примерно столько же получает Майкл Бом. У американца вообще есть эксклюзивный контракт и ставка. Он обязан посещать определенное число эфиров»” [8].

Когда ты смеешься над другим, над иной страной, это явно поднимает тебя выше объекта смеха. Тебя подняли эмоционально, и никакая рациональная мысль не сможет убить это ощущение.

Эти передачи направлены на тот тип врага, которого видит в этот момент власти России. Нам представляется, что все началось раньше, с более мягкого варианта смеха в передаче “Прожекторперисхилтон”. Но и тогда смеялись и язвили по поводу стран Балтии и Беларуси. Команда сценаристов обслуживала нескольких ведущих, которые сами из себя даже шутки не могли выдавить. Но это был более юмор, чем политика. То есть мягкая сила, теперь же эта сила расцвета и стала жесткой. Как оказалось, мягкая сила не особенно интересна государству при разговоре с массовой аудиторией.

Никакой зритель не задумывается над тем, что его просто обводят вокруг пальца, создавая шуточки про бывших соседей: сначала это была Прибалтика и Грузия, потом Украина и Беларусь, теперь будет и Молдова…

А то, что это во многом ложь, становится не так важно. Специалисты по загрязнению информационного пространства говорят так: “Самой явной проблемой с любым типом информационного загрязнения является то, что это тип лжи для политических целей… Ложь является не тем же, что и обман. Ложь – это сознательное говорение того, что вы сами считаете неправдой с целью ввести в заблуждение вашу аудиторию. Я могу сделать это без лжи (молчание в ключевой момент, например, может быть обманным). И я могу лгать вам без обмана… Обман, как считают философы, это термин успеха. Обман может произойти даже без неверных представлений” [9].

В основе всей этой системы обмана лежит мягкая сила, поскольку люди получают приятную для них модель мира. Конечно, она будет расходиться с реальностью, но это уже становится не так и важным. Если в физическом пространстве все живут по-разному, то в виртуальном – общая благодать. По этой причине человек берет вину за свою плохую жизнь на себя, отодвигая государство из числа виновных.

М. Шевченко говорит еще так: “Российские власти стали просто глиняным гомункулом, из которого вытащили волшебную бумажку! Они живут по инерции, двигаются по инерции — у этой политической системы нет никаких перспектив и стимулов! Наши власти полагают, что они антизападные. На самом деле — западные. Вся их мечта — быть частью Запада, их просто туда не взяли. Не взяли этих, но возьмут кого-то других. Между тем, смысл России — быть вообще не-Западом, быть иным пространством. А они не справились с той задачей, с той возможность, которая им выпала судьбой. Они — это власть имущие. Они хотели войти в мировое цивилизованное пространство на каких-то своих основаниях — не получилось. В итоге Россия разорена, народ живет кое-как, правящая элита фантастически богата, везде процветают коррупция, хищения вскрываются на миллиарды рублей. Это полная деградация, полный распад системы…” [10].

***

Кто же эти эксперты, преодолевающие страны и расстояния ради того, чтобы покрасоваться на чужом экране? Это совершенно разные люди, но они обладают одной общей чертой – странными биографиями, которые в норме вообще не дали бы им возможности приблизиться к аудитории, прикрываясь неопределенным словом “эксперт”. Причем часто он прилетает из другой страны, но почему-то хорошо говорит по-русски. Чем дальше страна, тем более странными оказываются обстоятельства непреодолимой силы, которые ведут “эксперта” к телепередаче, собственно говоря, они и делают из него вдруг “эксперта”. Все это, как видим, якобы очень иностранные эксперты, правда, почти за каждым из которых есть другая его фамилия и даже хорошее знание нашей нецензурной лексики.

Одни и те же люди шагают по всем каналам, поскольку других-то нет: “С 2014 года Андрис Лиелайс стал завсегдатаем политических ток-шоу на российских телеканалах. Он частый гость в программах Владимира Соловьева, Романа Бабаяна, Ольги Скабеевой и Евгения Попова. Выступает как эксперт в политических дискуссиях. По большей части высказывается о конфликте между Западом и Прибалтийскими республиками и Российской Федерацией” [11].

Такая же управляемая ситуация существует и в новостях. Они важны, поскольку к ним в первую очередь обращается человек, чтобы понять сегодняшний день. Причем сегодня создана еще одна линия, интересующая всех.  Это Ковид в ее конкретной ежедневной реализации: ежедневное число заболевших, число умерших. То есть информация может забрать у нас больше внимания, чем раньше.

Управление текущими ситуациями на экране и с экрана всегда сложно. Уследить за происходящим дано не всем. Власть ведь тоже не может давать ежесекундной интерпретации. Реальность всегда будет ее обгонять. А за ошибки бьют…

Вот, что говорит один из редакторов: “Идеологическую повестку нам, шеф-редакторам, не формулировали, мы двигались в общем русле. У многих интуиция на таком уровне, что без указания сверху мы всё правильно даём в эфир. Помню, кстати, как президент и премьер-министр сделали противоречивые заявления по поводу Химкинского леса. Премьер дал один комментарий, президент другой. Воронченко, которая в тот момент была на Дальнем Востоке, вообще слилась: «Выкручивайся сам». В общем, сделал все правильно – противоречий между словами президента и премьера в эфире не было… Проблемы возникают редко, потому что нам заранее говорят, что не давать в эфир. Например, прошлым летом арест ректора Дальневосточного университета. Замдиректора «Вестей» сказал «не давать». Выяснять причины я не стал. Иногда бывает, что вводные меняются несколько раз в течение дня, ситуация же развивается, бывает, что и в течение получаса приходится, что называется, в прыжке переобуваться. Со временем формируется профессиональная интуиция, ты понимаешь сам, что дать в эфир, что не дать. Советуешься, если сомнения” [12].

Телевизионные политические ток-шоу вообще говорят сразу обо всем, ведь врагов много, и они все разные: «Кто против?» – еще один гремучий компот из дискуссии о Сирии, Украине и автокефалии. Цель этих передач одна: использовав любой предлог, обострить конфронтацию между Москвой и Киевом. А предлогов, к сожалению, хватает. В студии новой программы Соловьева – те же самые эксперты (Вячеслав Ковтун и Ко). Дежурная агитбригада, которая делает вид, что разбирается во всем (от Ближнего Востока до истории дипломатии). А на самом деле эти «эксперты» не разбираются ни в чем. Сегодня на ТВ не нужны специалисты – достаточно кричать, нагонять жути и недолюбливать США и Украину» [13].

За всем этим стоит серьезная организация всего, множество экспертов, обилие тем, обеспечение нужной реакции аудитории: “Сама структура работы следующая: всего в программе трудится пять или шесть бригад, состоят они из 3-4 человек – это белая кость. Шеф-редактор бригады, человек, отвечающий за видео, человек, отвечающий за предварительную подготовку сценария. И два стада: одно – побелее, редакторы по статусным экспертам, на них общение с випами; и второе стадо – это уж совсем работа для рабов, так называемые редакторы по репликантам. У меня эта должность ассоциируется с доисторическими животными. Что такое редактор по репликантам? Более стремную работу найти невозможно – это человек, отвечающий за вскакивающих и тянущих руку людей из народа, их даже не подписывают титрами, они лишь вставляют свои реплики” [14].

Общая картинка, получаемая в результате, такова: “Типичное ток-шоу на федеральных каналах российского ТВ выглядит сейчас так: десяток и больше «экспертов» одновременно кричат на человека, осмеливающегося высказывать альтернативную точку зрения. Вырос спрос на тех экспертов, которые кричат громче других и готовы занимать радикальные позиции в рамках текущей генеральной линии, — на их фоне официальные сторонники умеренности выглядят вполне здравомыслящими людьми. Телезритель привыкает, что с экранов телевизора вполне можно рассуждать о «радиоактивном пепле», затем жестокость и агрессия переносятся в повседневную жизнь” [15].

С одной стороны, телевизор моделирует жизнь, с другой – жизнь моделирует телевизор. Ведущему надо создавать “слаженно играющий оркестр” из разных экспертов, поэтому они повторяются, так как с новым человеком работать тяжело. Более того, одни и те же люди переходят с канала на канал.

И, напоследок, вернемся к идее видеоигры, которую напоминает ток-шоу. Получается, что это в принципе самый распространенный тип видеомышления граждан.

Развлекательность пришла в политическое вещание. С одной стороны, от эксперта требуется, как говорят за кулисами, “оручесть”, с другой, он должен уметь удерживать внимание даже с помощью краткой реплики. Часть из них выступают в роли политических клоунов, которых разрешено высмеивать.

То есть перед нами типичный вид мышления. По этой причине и другие видеопродукты, чтобы достичь успеха должны моделировать определенные его характеристики. Ток-шоу – это еще одна видеоигра, но сразу для всех граждан, призванная не только нести, но и активировать вновь и вновь правильные с точки зрения государства мысли в головах граждан.

В этой кукольной пьесе все действия распределены между друзьями и врагами, поскольку пропаганда пытается управлять массовым сознанием с помощью образов врагов в головах граждан. Социологи в свое время говорили, что они проверяют не само массовое сознание, а телевизор, так сильна управляющая суть телевизора. Сегодня Левада-центр дает такое расположение врагов:  70% считают врагом России США, 14% – Украину, 10% – Великобританию, по 7% – Евросоюз и Польшу.

Но враги должны что-то делать, чтобы быть признанными таковыми. Поэтому точкой отсчета являются нарративы о врагах. Враг все время должен делать что-то нехорошее, чтобы он не ушел из поля внимания.

Враги редко меняются: “Если Беларусь стала одним из объектов пристального внимания российских СМИ в последние месяца три, то Украина вызывает особый интерес уже не первый год. В сюжетах, посвященных Беларуси, регулярно присутствует Украина и для демонстрации контраста отношений Беларусь-Украина и Беларусь-Россия, и для формирования образа врага в лице Украины. Один из нарративов, который сформирован для российского зрителя – Украина по указке и при поддержке Запада участвует в подготовке и реализации беларусского майдана. Российские СМИ обыгрывают ими же созданный ранее миф об угрозе беларусской власти со стороны Украины, о «фашистском» режиме и прочие страшилки…” [16].

При этом и зрители, и эксперты, и ведущие все прекрасно понимают, играя заданные извне роли, нужные для пропагандистского воздействия. Враг должен быть страшен, но над ним можно и посмеяться. А на следующей неделе все вновь повторится. Снова врага поставим на колени. Но это кукольный враг с кукольными страстями…

Тот же В. Соловьев высказывается так: «Мне кажется, что в вопросах идеологии, идеологического переосмысления, поисков смыслов мы оказались в межвременье. Нам необходимо продумать структурно, системно и финансово иные подходы к развитию. Нам надо не бояться мыслить. Есть же задачи, которые перед нами стоят, мы видим, как на нас наступают страны НАТО, как они приближаются к нашим границам, как происходит битва смыслов… Но мы же в ответ на это не предлагаем ничего» [17].

И еще один из российских политологов С. Караганов говорит об идеологическом обеспечении российской политики, а точнее о ее отсутствии: “Российская линия страдает важной слабостью. Мы постоянно отбрехиваемся, играя, таким образом, на предлагаемом поле. Мы по привычке, унаследованной от прошлой “холодной войны”, доминирования Запада, уделяем ему слишком много внимания. Мы давно не проигрываем. Мы уже давно не так бедны и несвободны. А оборонительность сохраняется… Нет у нас и позитивной идеологии для самих себя, новой русской идеи. А без таких идей все великие державы рушатся или перестают быть таковыми. Мир усеян их могилами или развалинами” [18].

***

Идеология никуда не уходила. Она ждала своего часа, чтобы возродиться вновь. И в этом нет ничего плохого, если она не является агрессивно ориентированной. Но если ты видишь вокруг в своей голове “кольцо врагов”, рано или поздно это проявится и в жизни. Кстати, в Беларуси отделы идеологии есть на каждом предприятии, и вряд ли это облегчило политическую жизнь.

Все это прямые и косвенные приметы того, что мир вступает в новый период того, что обозначается в истории как долгая война. И опыт долгих войн показывает, что в этом случае нужна идеология. Без нее долгой войны не бывает, долгая война – это обязательно и одновременно идеологическая война.

Опыт таких войн хорошо изучен, поскольку мы прожили в рамках них достаточный период истории. Но население практически никогда не живет в построенном и реализованном, власть всегда отправляет его строить и реализовывать нечто будущее, но не жить в настоящем. Цели “жить” как-то не было в Союзе, она каждый раз откладывалась ради построения будущего.

Однако Советский Союз погибает и при наличии хороших идей, и своего видения будущего, то есть уровень информационного и виртуального пространства был высок, чего нельзя было сказать о физическом пространстве. Западная картинка мира резко отличалась в этом плане от советской. И хоть советский человек видел только кино, а не реальность, он автоматически переносил это на якобы реальную американскую жизнь. Кстати, сегодня мы даже не знаем и не задумываемся над тем, какой трансформирующий потенциал заложен в телесериалах, которые безотрывно смотрит все человечество, причем одно и то же во всех странах.

В. Познер говорит: “американцы, когда открыли у нас свою выставку – я это очень хорошо помню, в 1959 году, когда с конной милицией надо было сдерживать толпы, смотревшие на простые вещи в общем-то. На американскую кухню с холодильником и стиральной машиной. Когда драки шли за пластмассовые пакеты, на которых было написано «Пепси-кола»… Драки, настоящие! Потому что таких пакетиков пластмассовых у нас не было. И оказалось, что вот такие вещи абсолютно простые, домашние, ежедневные производят более сильное впечатление и влияние на мозги, чем замечательный актер или ансамбль…” [19].

Вернувшись в наше время, мы опять видим существенный разрыв в физическом пространстве, но теперь к нему добавился и разрыв в виртуальном пространстве, поскольку уже нет своего видения мира, а есть только западное. Но оно же одновременно считается враждебным. Образуется какая-то политическая шизофрения.

Одновременно возводятся информационные и виртуальные “валы”, призванные защищать от Запада, притом, что вся техника, мода, кино – западные. И это не только весь технический инструментарий, но и практически вся виртуальная продукция: от телесериалов до видеоигр. И в них человечество проводит большую часть своего времени. Оно живет в виртуальности, одновременно незаметно для себя впитывая предлагаемую там модель мира.

Для защиты себя государство и создало Комитет виртуальной безопасности в лице гостелевидения. Но это защита от собственного населения, поскольку никто другой эти передачи не смотрит. Там можно найти правильные ответы даже на неправильные вопросы.

Интересно, что и для британцев тоже телевидение остается основным источником новостей, хотя ему на пятки наступают соцмедиа [20].

Нам встретился и такой достаточно острый взгляд на результат всех этих в первую очередь ментальных процессов: “сегодняшняя РФ – не наследник исторической России, а осколок Советского Союза. Разумеется, со значительными модификациями. Меритократия наоборот, всевластие чиновников и силовиков, фиктивная демократия (в СССР – «социалистическая демократия»), экспортно-сырьевая экономика, доминирование крупных госкомпаний – всё это является фундаментом как советской, так и нынешней системы. Так же и оппозиция имеет соответствующие особенности. Ключевую роль и тогда, и теперь играет идеология агрессивного милитаризма и великодержавного шовинизма. Не этнического, а государственного, бюрократического… Российское общество, довольно сильно изменившееся после 1991 года, сохраняет принципиальные советские черты. Жёсткая социальная дифференциация. «Самоизоляция» элиты на властном олимпе. Почти полное отсечение масс от принятия политических решений любого уровня. Этот феномен, свойственный слаборазвитым странам и называемый в Латинской Америке «исключённостью» (exclusion), в СССР принял огромные размеры. И после 1991-го перекочевал в современное российское общество” [21].

Начиная с Крыма, Россия начала решать свои внутренние проблемы во внешнем мире. Но это все победы территориальные, никак не связанные с развитием страны. В этом плане они количественные, а не качественные. Это победы генералов, которые водят указкой по карте мира, а не победы для старушек, живущих от пенсии до пенсии. Это как победы Селима I, строителя оттоманской империи, которые отвлекли время и энергию католических иерархов, дав возможность поднять голову Лютеру. В результате не Селим, а Лютер стал тем, кто сделал следующий шаг в развитии человечества. Не захват территорий, а захват мозгов движет вперед мир. Мозги должны побеждать грубую силу, поскольку за окном другой век… 

Литература:

1. «Маша и Медведь»: самый успешный инструмент российской пропаганды https://inosmi.ru/social/20201128/248626309.html

2. Kaushik P. How a popular children's cartoon-show set in Siberia illustrates the diversity of perspective https://www.helsinkitimes.fi/culture/17503...html: China bans Peppa Pig because she 'promotes gangster attitudes'. https://www.independent.co.uk/news/world/asia...html

3. Шуман Е. Лени Рифеншталь и ее соучастие в преступлениях "третьего рейха" https://www.dw.com/ru/leni-rifenstahl-novye-fakty-o-ee-souchastii-v-prestuplenijah-tretego-reicha/a-55578764

4. Щедровицкий П. Россия все последние 400 лет - страна затягиваний и быстрых перемен. Интервью https://shchedrovitskiy.com/rossija-vse-poslednie-400-let-strana-zatjagivanij-i-bystryh-peremen/

5. Митрофанов С. Телевизор пошел в атаку на «соросовских мразей» из сопредельных стран https://newizv.ru/news/society/18-11-2020/televizor-poshel-v-ataku-na-sorosovskih-mrazey-iz-sopredelnyh-stran

6. Арутюнов А. Кто был настоящим отцом Ленина https://www.ng.ru/ideas/2000-12-21/8_lenin_dad.html

7. Власти отказались от снижения господдержки СМИ на фоне пандемии https://www.rbc.ru/technology_and_media/17/09/2020/5f61f7899a7947687f22edc1

8. Раскрыты гонорары иностранных «мальчиков для битья» на российских ток-шоу https://lenta.ru/news/2017/10/17/deneg_net/

9. Lynch M. P. The Disturbing Power of Information Pollution https://thereader.mitpress.mit.edu/disturbing-power-of-information-pollution/

10. Полунин А. Максим Шевченко: Кремль вводит жандармско-полицейское государство. Когда правящая верхушка не может дать народу будущего, она закручивает гайки https://svpressa.ru/politic/article/282529/

11. Андрис Лиелайс - биография, информация, личная жизнь https://stuki-druki.com/authors/Lielais-Andris.php 

12. Исповедь пропагандиста. Часть I. Как делают новости на государственном ТВ https://theins.ru/confession/59757

13. Кара-Мурза – ст. В. Соловьев зарабатывает на третью виллу https://sobesednik.ru/politika/20190129-solovev-zarabatyvaet-na-tretyu-villu

14. Адамова С. Исповедь пропагандиста. Часть II. Как делают политические ток-шоу на государственном ТВ https://theins.ru/confession/61361

15. Хачатрян Д. и др. Наемники времени. Четыре портрета новых проповедников ненависти, завсегдатаев российского ТВ https://novayagazeta.ru/articles/2015/11/27/66562-naemniki-vremeni

16. «…200 экстремистов, натренированных на Украине». Интерпретация беларусско-украинских отношений российскими СМИ https://mediaiq.by/article/200-ekstremistov-natrenirovannyh-na-ukraine

17. Соловьев В. В вопросах идеологии мы оказались в межвременье https://radiovesti.ru/brand/60948/episode/2470226/

18. Караганов С. Наступление в войне идей. Оборонительная традиция неуместна в нынешнем мире https://rg.ru/2020/11/26/sergej-karaganov-oboronitelnaia-tradiciia-neumestna-v-nyneshnem-mire.html

19. Почему американцы не хотят говорить с русскими и почему «сломался» СССР: отвечает Владимир Познер https://www.kp.ru/daily/2171204/4315641/

20. Pearce J. OFCOM: TV remains UK's most popular news source https://www.ibc.org/trends/ofcom-tv-remains-uks-most-popular-news-source/4175.article

21. Трифонов Е. Оппозиция "глубинного народа" http://vkrizis.ru/analiz/oppozicziya-glubinnogo-naro...

_______________________

© Почепцов Георгий Георгиевич 

Ранее опубликовано: https://rezonans.kz/virtualnyj-shchit-gosudarstva-ili-kak-rabotaet-komitet-virtualnoj-bezopasnosti-kvb. Приводится в сокращении