* * *

Мы дети двадцатого века,

Его многочисленных драм.

Мы были разбросаны ветром

По странам и материкам. 

Второй половины столетья

На жизнь нам хватило б вполне.

Но долго живем мы на свете,

И прошлое видим во сне.

Пока разберется историк

В последствиях бури шальной,

Нам снится заброшенный дворик,

Усыпанный палой листвой. 

В толпе узнаем мы друг друга

По взгляду тоскующих глаз.

И нового времени вьюга

Роняет снежинки на нас.

* * *

Воспоминаний тонкие листки

Цветами переложены сухими.

Я говорю сегодня без тоски

С ушедшими, как будто бы с живыми.

На бархатной обложке тает блик

Горящего за окнами заката.

И прячется за корешками книг

Неуловимый ветер аромата.

* * * 

Плеск венецианского канала.

Сумрачные тени над водой.

То, о чем в стихах его читала,

Возникает вдруг передо мной.

Он стоит с улыбкою сиротской,

Черный зонт промокший опустив,

Странник и поэт Иосиф Бродский,

Глядя в наведенный объектив.

Запах кофе, водорослей гнилость,

Холод неприветливой зимы -

Всё это ему когда-то снилось,

Наплывая облаком из тьмы.

Скоро он уйдет, ныряя в морось,

Зажигалкой чиркая впотьмах.

И его вибрирующий голос

Станет гулким эхом в тупиках.

В никуда уйдет он ниоткуда.

Жизнь его сбылась, как вещий сон.

Горка пепла, рукописей груда.

Строчки - иероглифы времен.

* * *

Разбирая пачку старых писем,

Вспоминаю давние мечты:

Не успела побывать в Тбилиси

И взглянуть на город с высоты.

Жаль мне, что заботы заслонили

То, что проступает за строкой - 

Синий цвет небес Бараташвили

Над его загадочной страной.

Сердцу от несбывшегося грустно.

Я брожу по лабиринту снов,

Чтобы от нахлынувшего чувства

Выйти, как река, из берегов.

Промелькнули города и годы,

Но остался на губах моих

Терпкий привкус ветреной свободы,

Любящей и ждущей молодых.

* * *

Бегущей тучи синеватый дым

И листья на поверхности канала -

Назавтра всё покажется другим.

Ведь так уже не раз со мной бывало. 

И этот взгляд прощальный в полутьме,

Что много лет мне не давал покоя, -

Сегодня он без боли снится мне,

И так светло, как будто ты со мною. 

И может быть, в последние часы

Отмеренного нам судьбою срока 

Увидим путь невиданной красы -

С конца его до самого истока.

Две птицы

Лишь закрою глаза на мгновенье,

Снова кружат в ночной тишине

Птица боли и птица забвенья – 

Не понять: наяву иль во сне... 

Та, что слева, – в чернеющих перьях,

Та, что справа, как мрамор, бела.

И обеим по-детски я верю,

А иначе бы жить не могла. 

Отставая от стаи летящей,

Не хотят разлучаться со мной.

И с одной мне темно в настоящем,

И светло, как при снеге, – с другой. 

Исчезают они на рассвете,

Провожаю, уставшая, их. 

За меня они обе в ответе,

Как за каждого в мире живых.

_______________

©️Любовь Фельдшер