Проблема казачества периода Великой Отечественной войны до самого последнего времени освещалась практически односторонне. Преимущественно показывалось – что вполне естественно и обоснованно – его активное и деятельное участие в героической борьбе советского народа против фашистской Германии. Действительно, большинство казаков сражалось в рядах Советской армии. Однако только такой акцент не воссоздавал цельной исторической картины, ибо, как выяснилось в постсоветский период, значительная их часть находилась, увы, по ту сторону баррикад – в составе вермахта и войск СС – и сражалась против собственного Отечества (1). В предлагаемой статье, насколько позволяют ее ограниченные рамки, автор предпринимает попытку более или менее сбалансированного и всестороннего раскрытия поставленной в ней проблемы, дабы преодолеть наблюдающиеся перекосы.

Вероломное нападение фашистской Германии на СССР 22 июня 1941 г. вызвало среди казаков, как и всего советского народа, огромный подъем патриотизма. По станицам и хуторам прокатилась волна митингов. Участники их клялись громить врага до последнего вздоха. 24 июня в станице Вешенской, провожая казаков в действующую армию, великий писатель М.А. Шолохов говорил: «В этой Отечественной войне мы будем победителями. Донское казачество всегда было в передовых рядах защитников священных рубежей родной страны. Мы уверены, что вы продолжите славные боевые традиции и будете бить врага так, как ваши предки били Наполеона, как ваши отцы били германские кайзеровские войска» (2). В станице Урюпинской 62-летний казак Н.Ф. Копцов заявил присутствующим на митинге: «Мои старые раны горят, но еще сильнее горит мое сердце. Я рубил немцев в 1914 году, рубил их в гражданскую войну, когда они, как шакалы, напали на нашу Родину. Казака не старят годы, я еще могу пополам разрубить фашиста. К оружию, станичники! Я первый вступаю в ряды народного ополчения» (3).

В короткий срок, в июле – начале августа 1941 г., на территории Северо-Кавказского военного округа, преимущественно из казаков, было сформировано 16 кавалерийских дивизий, из которых шесть сразу же были отправлены на фронт (4). Всего за годы войны казачьи формирования составили свыше 70 боевых частей (5).

Казачьи соединения оказались в числе первых, которые приняли на себя удары вермахта. Упорно сражались казачий кавалерийской корпус генерала И.С.Никитина, 1-й и 5-й кавалерийские корпуса, 210-я моторизованная дивизия, перед самой войной сформированная из 4-й Донской казачьей дивизии. 43-я кавалерийская дивизия комбрига И.К.Кузьмина оперировала по тылам могилевско-смоленской группировки противника. 52-я кавдивизия полковника Н.П.Якунина мужественно дралась на рославльском направлении, в Брянской наступательной операции (6).

Однако гитлеровская армия стремительно продвигалась на восток. Уже с конца октября 1941 г. развернулось наступление на ростовском направлении. С большим трудом его отражал Южный фронт. Среди советских соединений, противостоявших врагу, находился Отдельный кавалерийский корпус, сформированный в районе станции Лихой Ростовской области из казаков Дона и Кубани. Его четыре дивизии (35, 56, 66 и 68-я), несмотря на большую нехватку артиллерии, противотанковых средств, боеприпасов, сражались стойко и мужественно. Первыми 16 октября вступили в бой 35-я и 56-я дивизии. 68-я кавалерийская дивизия защищала подступы к Ростову и Новочеркасску. Она устояла и тогда, когда части 56-й Отдельной армии отступили за Дон. 21 ноября немцы ворвались в Ростов. На помощь стойко сражавшейся 68-й дивизии пришла 66-я дивизия. Обе эти дивизии составили объединенную группу под командованием полковника Н.А.Кириченко. Вместе с частями 9-й армии 22 ноября она развернула наступление на Ростов. Целую неделю ожесточенно сражался противник. Но был сломлен. В ночь на 29 ноября советские войска овладели северной частью города Ростова-на-Дону. В авангарде пробивалась 68-я дивизия (7).

Бои за Ростов-на-Дону осенью 1941 г. вылились в крупнейшую операцию на всем советско-германском фронте. Одержанная победа на этом направлении была первой победой такого масштаба, она имела стратегическое значение, хотя, оказавшись в тени битвы под Москвой, до сих пор не получила надлежащей научной разработки. Уместно отметить в ней значительную роль казачьих частей.

В 1942 году германское командование сосредоточило главные свои силы на южном направлении. Для советской Ставки это стало неожиданностью, ибо она считала, что противник по-прежнему будет стремиться к захвату Москвы. Находившиеся на юге соединения Красной армии не выдержали напора превосходящих сил противника, с боями отступили на восток. В их составе находились и казачьи части. Жаркие схватки развернулись на реке Миус, под Таганрогом. Генерал Клейст считал Ростов-на-Дону «ключом к Кавказу». 24 июля немцы захватили его и развернули наступление на Сталинград и Северный Кавказ. Ожесточенно сражались советские войска на левом берегу реки Ея, в районе станиц Шкуринской, Кущевской, городов Армавира и Майкопа, на Сталинградском и Туапсинском направлениях, на подступах к Северному Кавказу.

Мужественно и стойко защищали родные края казаки. Вновь образовавшаяся 15-я Донская добровольческая кавалерийская дивизия на базе казачьих районов Сталинградской области поклялась перед лицом «батюшки Тихого Дона» и своих земляков воевать с врагом как воевали отцы, деды и прадеды. И слово свое казаки держали с честью. 22 августа 1942 г. газета «Красная звезда» писала о боевых действиях 17-го Казачьего кавалерийского корпуса Кириченко: «Они (казаки. – А.К.) показывают пример, как нужно вести войну с немцами»: бесстрашно, при отсутствии паники, при хорошей разведке, внезапных контратаках, смелых рейдах по тылам противника, истреблении его живой силы и техники. Казаки, продолжала газета, не знают устали, вызывают у немцев страх. И заключала: «Так должны вести войну все части Красной армии. Остановить немцев на Юге можно! Их можно бить и разбить! Это доказали казаки, которые в трудные дни покрыли себя славой смелых, бесстрашных бойцов за Родину и стали грозой для немецких захватчиков» (8).

Но силы были неравными. Противник прорвался к Волге в районе Сталинграда и к городам Северного Кавказа. 4-й Кубанский и 5-й Донской корпуса, получившие почетные наименования «Гвардейских», действуя на правом крыле Северной группы Закавказского фронта, беспрерывно наносили контрудары по врагу. Перемалывая его живую силу и технику, они сорвали его попытку прорваться через Орджоникидзе (ныне – Владикавказ) и Грозный в Закавказье.

Разгром немцев в Сталинградской битве означал коренной поворот в ходе всей войны. Развернувшееся наступление Красной армии создало для немецких войск угрозу окружения на Северном Кавказе. Южный и Закавказский фронты перешли к уничтожению вражеской группировки. К очищению Ставрополья, Кубани и Дона приступили Объединенная конно-механизированная группа под командованием генерал-лейтенанта Н.Я.Кириченко, созданная на базе Казачьего кавалерийского корпуса и танковой группы, и Кавалерийский казачий корпус генерал-майора А.Г.Селиванова.

Немцы стремительно отступали. Но по мере приближения рубежей Дона их сопротивление стало заметно усиливаться. Дело заключалось в следующем. Потери на советско-германском фронте оказались для немцев непредвиденными. Легкой прогулки явно не получалось. Уже к декабрю 1941 г. из строя у них вышло около 740 тыс. чел.. А возможности возместить нехватку едва составили 400 тыс. чел. (9). Последующая возраставшая убыль поставила немецкое руководство перед необходимостью изыскания новых резервов живой силы. В этой связи встал вопрос о пересмотре расистской политики в отношении Востока, исключавшей возможность приема выходцев из него в качестве союзников вермахта как «недочеловеков» низшей расы.

Тем более что с началом войны обозначился возраставший приток части советских граждан, ненавидевших большевизм и готовых к мщению за понесенные жертвы в годы революции, гражданской войны, насильственной коллективизации и массовых репрессий 30-х годов. В первых рядах шли казаки. С самого начала войны казачьи эмигранты 1920-го г. изъявили готовность вступить в вермахт для борьбы против СССР. Идя навстречу просьбам, 12 сентября 1941 г. в Белграде немцы развернули формирование Русского корпуса на Балканах из пяти полков трехбатальонного состава. За годы войны через него прошли свыше 17 тыс. чел.. Корпус противостоял балканским партизанам.

В Германии и оккупированных ею странах развернулось Казачье национально-освободительное движение (КНОД). 15 октября 1941 г. его руководитель В.Глазков в воззвании к казакам заявил: «Доблестная Германская Армия переходит казачьи границы и вступает на территорию наших Казачьих земель. Сейчас мы… знаем, что наше казачье население с искренней радостью будет встречать Немецкого солдата, как освободителя от многолетнего московского жидо-большевистского ига. Московско-жидовская пропаганда может лгать русскому мужику о «немецких зверствах и насилиях», но наше казачье население знает немцев как благородных рыцарей…» (10).

К зиме 1941-1942 гг. германские власти создали боевые части вермахта из представителей тюркских и кавказских народов. Но в силу их малочисленности первый квартирмейстер Генерального штаба генерал-лейтенант Паулюс 9 января 1942 г. приказал формировать вспомогательные охранные части из «надежных военнопленных» и местных жителей славянского происхождения. При этом предписывалось, однако, отдавать предпочтение казакам и украинцам. Первые, казаки, и объявлявшие себя казаками, рассматривались как наиболее непримиримые к большевизму, стойкие и обученные. Тем более что многие из них к тому времени уже успели установить сотрудничество с фашистами (11).

15 апреля 1942 г. А.Гитлер объявил казачьи и кавказские части «равноправными союзниками» немцев и разрешил их использование как в борьбе с партизанами, так и на фронте. Спустя пять месяцев, 16 августа, начальник Генштаба сухопутных войск Ф. Гальдер определил статус подразделений и частей из советских граждан в качестве «восточных войск», а состоявших в них на службе – как «добровольцев» (12).

Тогда же были приняты меры к идеологическому обоснованию использования казаков как военной силы в качестве союзника немцев. Энергичная работа развернулась под эгидой «Института фон Континенталь Форшунг». Это государственное учреждение, занимавшееся изучением истории народов Европы, теперь получило задание разработать специальную расовую теорию о древнейшем происхождении казачества как потомков остготов. Априори поставленная задача, следовательно, антинаучная и фальсификационная, лживая изначально, - состояла в обосновании того, что после остготов Причерноморьем во II-IV вв. н.э. владели не славяне, а казаки, корни которых, таким образом, уходят к народам, «сохраняющим прочные кровные связи со своей германской прародиной» (13). Это означало, что казаки относятся к арийской расе и своей сутью возвышаются над всеми окружающими их народами и имеют полное право, подобно фашизированным немцам, господствовать над ними. Стоит ли удивляться тому, что националисты КНОД горячо и сразу, без всяких раздумий, подхватили эту шовинистическую идею и превратились в рьяных ее пропагандистов. Первым среди них был донской политик П.Харламов. Казачья пресса трубила: «гордый народ, живущий в Великой Казакии, должен занять достойное место в составе Новой Европы». «Казакия – «перекресток истории народов», - провозглашал А.К.Ленивов, видный идеолог казачьих самостийников, - будет принадлежать не Москве, а казачьему народу» (14).

В самих же казачьих районах творилось такое, что советская пресса уже не могла в адекватной степени освещать на своих страницах. М.А. Шолохов, корреспондент газеты «Красная Звезда», летом 1942 г. получил задание написать статью о положении на Дону. Но к сроку ее не представил. На запрос редакции писатель «сказал, что он не может сейчас написать статью «Дон бушует», так как то, что происходит сейчас на Дону, не располагает к работе над такой статьей» (15).

Что же не позволяло Шолохову тогда писать о происходящем на Дону? Задача большевистской пропаганды состояла тогда в показе монолитного единства советского народа, сложившегося под знаменем Ленина-Сталина. А в станицах и хуторах группы определенной части казачества встречали немецкие войска с хлебом и солью, забрасывали их цветами. В сентябре 1942 г. полковник германской кавалерии Гельмут фон Паннвиц, владевший русским языком и знакомый с казачьим менталитетом, получил задание приступить к ускоренному формированию на Дону и Северном Кавказе 1-й Казачьей кавалерийской дивизии.

Тогда же, осенью, П.Н. Краснов написал текст присяги для вступающих в казачьи части вермахта. Обуреваемый амбициями, известный генерал, как и в 1918 г., находился в тесных контактах с немцами и с их помощью всегда надеялся взлететь на Олимп власти. Тогда, в 1918-м, став атаманом Войска Донского, в этих целях он провозгласил его Всевеликим войском Донским, что внесло разброд в Белое движение, выступавшее под руководством виднейших генералов М.В. Алексеева и А.И. Деникина за «Великую, единую и неделимую Россию». Однако в начале 1919 г. он потерял атаманскую булаву и удалился под крыло германских хозяев. С приходом Гитлера к власти, он вступил в лоно фашизма и превратился в верного лакея его фюрера.

С нападением Германии на СССР Краснов призвал казачество перейти на ее сторону. Указанная выше присяга гласила: «Обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом, перед Святым Евангелием, в том, что буду Вождю Новой Европы и Германского народа Адольфу Гитлеру верно служить и буду бороться с большевизмом, не щадя своей жизни до последней капли крови …все буду делать, верно служа вместе с Германским воинством защите Новой Европы и родного моего войска от большевистского рабства и достижения полной победы Германии над большевизмом и его союзниками» (курсив мой – А.К.) (16).

В вермахт вступали преимущественно казаки, стремившиеся отомстить большевизму за нанесенные им обиды, охваченные национал-шовинизмом и антисемитизмом, ненавистью к тем, кто принял советскую власть, а также склонные к бандитизму и отъявленные садисты, чел.оненавистники, стремившиеся грабить и насиловать, вести разгульный и развратный образ жизни. За ними тянулись старики и женщины, подростки и дети, испытывая страх понести наказание за преступные деяния своих родственников. Все вместе они составляли значительную людскую массу.

И вина, и беда их состояли в том, что в тяжкую годину, когда над Родиной нависла угроза порабощения чел.оненавистническими ордами остервенелых фашистов, стремившихся уничтожить не только коммуно-большевизм, но и все славянское, особенно русское, они оказались в логове фашизма. Выступили не просто против ненавистных им советских порядков, но и под знаменами фашизма против всего прогрессивного человечества, всей современной цивилизации и родной России, которую якобы, если верить их лицемерным клятвам, любили, создавали и всегда стойко защищали от всех многочисленных врагов.

С приходом немцев в станицы и хутора казаки-изменники создавали отряды по собственной инициативе и переходили к ним на службу. Вскоре к организации казачьих частей приступил штаб Войска Донского во главе с атаманом С.В.Павловым. С октября 1942 г. была введена мобилизационная система. Под ружье ставились все казаки от 20 до 45 лет. В ноябре Краснов призвал Павлова к формированию казачьих частей для вермахта общей численностью до 100 тыс. чел.. С конца 1942 г. готовые части бросались навстречу наступавшим советским войскам(17).

15 ноября 1942 г. Павлов направил германскому правительству декларацию Войска Донского. Напомнив о плодотворном сотрудничестве Всевеликого Войска Донского с немцами в 1918 г., когда «Германия признала де-факто существование Донской республики», атаман заявлял: «Ныне Войско Донское объявляет о восстановлении своей самодеятельности и воссоздает свою государственность, руководствуясь Основными Законами Всевеликого Войска Донского». Далее декларация выражала просьбу к германскому правительству «признать суверенитет Дона и вступить в союзные отношения с Донской Республикой для борьбы с большевиками». Объявлялось, что воссоздаваемая казачья армия «имеет свою историческую форму, прежние знаки военного различия», а Донское Войско – «свой национальный флаг: синяя, желтая и красная продольные полосы» и герб – «олень, пронзенный стрелой». Атаман считал, что в качестве первых и неотложных мер, способствующих «установлению союзных отношений», германское правительство должно немедленно освободить из всех лагерей и направить в штаб походного атамана военнопленных казаков всех казачьих войск, отпустить из вермахта всех казаков, принудительно не отправлять молодежь в Германию из казачьих земель, отозвать хозяйственных комиссаров и собирать продовольствие для Германии на договорных началах, признать конные табуны неприкосновенной собственностью Войска Донского (18).

В ответ на декларацию немцы создали в Берлине Казачье управление. Вскоре все казаки и казачки, находившиеся в Германии на положении восточных рабочих, получили статус свободных рабочих. Начали решаться вопросы, поставленные декларацией Войска донского. Полковник Павлов создал в Ростове-на-Дону Особую комиссию по казачьим делам во главе с проф. М.А. Миллером, включив в нее также и других профессоров – Богачева, Иванова, Краснянского и др. Однако заниматься им уже не пришлось. Возрастающий напор Красной армии уже в середине декабря 1942 г. вызвал массовую панику среди изменнически настроенных казаков Дона. 2 января 1943 г. Э. фон Клейст образовал Кавказский штаб по эвакуации беженцев. Казаки и горцы Терека, Ставрополья и Кубани бросились в отступление. 29 января был оставлен Краснодар (19).

Согласно регистрации Казачьего комитета Дона, Кубани и Терека, созданного в конце июля 1943 г. под председательством полковника Г.П. Тарасенко, с 25 января по 20 февраля 1943 г. с Дона и Северного Кавказа эвакуировались 312550 чел. (мужчин, женщин, детей), в том числе 135850 донских казаков, 93957 кубанских, 23520 терских, 11865 ставропольских, 15780 калмыков-казаков и 31578 горцев. Таким образом, тогда с немцами бежали из родных краев 280972 казака (20). Из строевых казаков и мелких казачьих подразделений Э. фон Клейст приказал спешно формировать крупные кавалерийские и пластунские части и немедленно вводить их в бой (21).

7 февраля 1943 г. войска Южного фронта перешли в наступление. Казаки-изменники сражались с исключительной ожесточенностью. 2-я гвардейская, 44-я армии, конно-механизированная группа генерала-лейтенанта Н.Я. Кириченко, форсировав в ночь на 8 февраля 1943 г. покрытые льдом реки Дон и Мертвый Донец, вышли на железную дорогу и шоссе Ростов-Таганрог, где натолкнулись на упорное сопротивление врага.

Плечом к плечу с 79-й пехотной дивизией вермахта стояли 1-й Донской казачий полк походного атамана Павлова (около 900 чел.), казачий отряд № 201 Абвера (около 1000 чел.), 17-й Донской казачий пластунский полк Бударина, Отдельный казачий конный полк Шведова, приблизительно 2000 неорганизованных казаков и др.(22).

В тяжелейших боях Красная армия разбила немецко-казачьи вражеские позиции. Но на это потребовалась целая неделя. В итоге 11-я Гвардейская донская казачья дивизия генерала С.И. Горшкова ворвалась в пригород Ростова-на-Дону со стороны станицы Нижнегниловской. А в это время казаки Павлова яростно атаковали красноармейцев конным строем в районах Хотунка и завода «Локомотив» - предместьях Новочеркасска. Но, потеряв около 40% своего состава, 13 феврали бежали в сторону Матвеева Кургана, к реке Миус. В ночь с 13 на 14 февраля, сметая бударинский полк, цеплявшийся за завод «Ростсельмаш», 28-я армия генерал-лейтенанта В.Я. Герасименко вступила в Ростов. Вместе с немцами предательские части казаков, являя упорство и внося свой вклад в разрушение города, стояли до самого последнего. Но 14 февраля советские воины, в том числе казаки-патриоты, полностью овладели городом. Противник отступил в сторону Таганрога (23).

Двое суток преследовала Красная армия отступавшего врага. Но на реке Миус натолкнулась на сильнейшее сопротивление. Обычно указывается, что там немцы за два года подготовили укрепленную линию. Однако это утверждение весьма сомнительно, поскольку немцы, устремившись на восток, вряд ли занимались этим в таком глубоком тылу. Дело заключается скорее всего в том, что на этом естественном рубеже закрепились не только откатившиеся германские соединения, но и вновь сформированные казачьи части. Уже установлено, что там заняли боевые позиции казачий пластунский полк Бударина, Отдельный казачий конный полк, полк Шведова, сформированный непосредственно на Миусе, 6-й Семигорьевский казачий пластунский полк, 1-й Донской казачий полк имени графа М.И.Платова (1500 чел.)

Тогда же Паннвицем интенсифицировалось формирование 1-й Казачьей кавалерийской дивизии. Приказом начальника Генштаба сухопутных войск генерала Цейтцлера в апреле 1943 г. штаб ее был передислоцирован в Польшу, на учебный полигон Млава (Милау), где с довоенных времен находился огромный склад снаряжения польской кавалерии. В дивизию зачислялись донцы, кубанцы, терцы, уральцы, астраханцы, семиреченцы, амурцы, оренбуржцы, уссурийцы, забайкальцы, сибиряки. Сформированные части Паннвиц немедленно перебрасывал на Миус-фронт. Согласно регистрации штаба формирования казачьих войск Дона, Кубани и Терека (а также казачьего комитета) в подчинении штаба с 10 июля по 10 октября 1943 г. находилось 71 368 казаков. В том числе на Кубанском предмостье под командованием Э. фон Клейста сражались 9 тыс. казаков, оттягивая на себя значительные силы советских войск (24).

Надеясь переломить ход боев в пользу своих хозяев и таким образом удержаться в родных краях, казаки беспощадно дрались за каждую пядь земли. Поэтому есть немалые основания полагать, что именно благ.ря их упорству Миус-фронт продержался с середины февраля до начала сентября 1943 г. Особенно кровопролитный характер бои обрели на Миусском фронте и под Таганрогом в июле-августе. В конце августа Красная армия окружила под Таганрогом 29-й армейский корпус и два отдельных казачьих полка вермахта. Однако ценой огромных потерь им удалось вырваться из котла.

Казачьи полки и беженцы в беспорядке рассыпались по югу и юго-востоку Украины. Группировка Павлова численностью в 18 тыс. чел. остановилась лишь при встрече со сводной казачьей конной дивизией генерал-лейтенанта графа фон Шуленбурга в составе четырех сводных казачьих полков (Лейб-Атаманского, 5-го Кубанского, 12-Донского и 18-го сводного) в 30 км северо-западнее Умани, которая в тех районах вела активные боевые действия против партизан. Берлин приказал направить 11358 молодых казаков на формирование 1-й казачьей дивизии Паннвица, 9656 – в части особого назначения (конвойные сотни, полицейские батальоны и т.д.), 12703 казака, 3536 казачек и 518 казачьих детей – во Францию на военно-строительные работы, в том числе Атлантического вала на случай отражения англо-американского десанта.

10 ноября 1943 г. германское имперское правительство объявило декларацию о казаках за подписями начальника штаба верховного командования В.Кейтеля и рейхсминистра восточных областей А.Розенберга. Проект ее подготовили референт политического отдела Министерства по делам восточных территорий, доктор Н.А. Гимпель и П.Н. Краснов.

Декларация гласила: «Казаки! Казачьи войска никогда не признавали власти большевиков. …Когда доблестная Германская армия подошла к вашим рубежам, вы явились к ней не как пленные, но как верные соратники. Вы с семьями, всем народом, ушли с германскими войсками… Германская армия нашла в вас честных и верных союзников… В воздаяние заслуг ваших на поле брани, в нынешнюю величайшую войну совершенных, …считаем долгом нашим утвердить за вами, Казаками и теми иногородними, которые с вами… доблестно сражались против большевиков»: 1. Сохранить за вами все права и служебные права предков прежних времен. 2. Вашу самостоятельность. 3. Неприкосновенность ваших земель. 4. До возвращения в родные края «мы устроим вашу казачью жизнь на Востоке Европы под защитой фюрера, снабдив вас землей и всем необходимым для вашей самобытности». «Мы убеждены, что вы верно и послушно вольетесь в общую дружную работу с Германией… для устроения новой Европы и создания в ней порядка…»

В тот же день германское правительство выделило казачьим беженцам территорию недалеко от реки Днестр в районе города Каменец-Подольск с центром в с. Балино. Через четыре дня Краснов обратился к казакам с открытым письмом: «Выше головы! Вы – казаки!.. Война с коммунистами не кончена… мы, казаки, должны везде, где нам укажут, не щадя жизни своей, споспешествовать… победе». «Казачество под защитою Германии» создаст «всю красоту старинного казачьего быта. Бог в помощь, казаки! В добрый час!!!» В конце ноября был создан Казачий Стан – объединяющий и управляющий орган всего казачества. Руководителем его был назначен полковник С.В. Павлов (25).

Однако под давлением наступавших советских войск Казачий Стан то и дело перемещался все далее на запад. Показательно, немецкие власти прокладывали ему маршрут по местам широкого партизанского движения, тем самым механически бросая казаков на борьбу с партизанами. В одной из операций против белорусских партизан в июле 1944 г. был убит атаман Павлов. Приказом Краснова его место занял Т.И. Доманов, произведенный в полковники. Но вскоре Казачий Стан численностью в 15-17 тыс. чел. бежал в Центральную Польшу. Там его казаки активно участвовали в подавлении известного варшавского восстания, вспыхнувшего 2 августа 1944 г.

Как установил П.Крикунов, в числе жесточайших погромщиков выступали Казачий полицейский батальон СС (более 1000 чел.), Конвойно-охранная сотня СД (250 чел.), Казачий батальон 57-го охранного полка, 5-й Кубанский полк, 3-й казачий пеший полк. Не исключается и участие 572-го, 631-го казачьих батальонов. П.Н.Краснов в специальном приказе отметил особое усердие 3-го казачьего пешего полка, который, по его словам, «с неутомимым усердием, мужеством и доблестью сражался в течение семи недель в кровавых и утомительных уличных боях с повстанцами… Пятая часть полка кровью запечатлела служение делу освобождения Европы от большевизма» (26).

Тем временем закончилось формирование 1-й казачьей кавалерийской дивизии вермахта в составе двух хорошо экипированных бригад (1-й и 2-й), каждая из которых состояла из трех полков и конно-артиллерийского дивизиона. Общая ее численность достигла 22 тыс. чел. Учитывая случаи перехода отдельных частей восточных войск вермахта на сторону партизан и Красной армии, германское руководство решило не искушать судьбу и, разъясняя в соответствующем его приказе, пошло «навстречу желанию многих добровольцев не быть вынужденными стрелять в своих соотечественников и дает им возможность непосредственно свести счеты с англичанами и американцами». Под командованием уже произведенного в генералы фон Паннвица основная часть дивизии была брошена против партизан Иосипа Броз Тито в Югославии, в район Хорватии, а пять батальонов – 6 тыс. чел. – во Францию(27).

Дивизия превратила места своих действий в сплошное пожарище. Вместе с 11-й панцер-гренадерской дивизией СС «Нордланд» в районе северо-западнее города Сисак они выжгли крестьянские хутора и поселки, где укрывались партизаны и передали эти места под контроль усташей. После этого дивизию перебросили в район Загреба, где она снова учинила беспощадный разбой. Германская газета сообщала: «За короткое время казаки стали грозой бандитов» (именуя так партизан. – А.К.). Местное население, югославы, ненавидели казаков, боялись их больше немцев. Показательно, в их глазах казаки представали нерусскими, презрительно именовались «черкасами». Говорили: «разве «русские братушки» могут убивать и насиловать»? В конце концов, казаки противопоставили себе все население, лишились союзников.

Зато такую «доблесть» высоко оценил Адольф Гитлер. 1 мая 1944 г. казаков 1-й казачьей дивизии он полностью уравнял в правах с германскими солдатами, разрешил казакам носить знаки различия вермахта и одновременно сохранять знаки казачьих войск, носить лампасы и папахи, а вне боевой обстановки традиционную казачью форму. Дивизия переводилась полностью на продовольственное и боевое снабжение по нормативам германских частей, как и денежное довольствие по их тарифам. Офицерам и унтер-офицерам представлялись отпуска. При отсутствии родственников в Германии, они размещались в специальных домах отдыха. Семьям военнослужащих полагались денежные пособия, а инвалидам – пенсии. На казаков распространялись действующие в вермахте уложения о воинском уголовном праве и дисциплинарных взысканиях (28).

Но час расплаты надвигался неотвратимо. Нацистская Германия вползала в состояние краха. К концу лета 1944 г. Красная армия вплотную подошла к ее границам. 6 июня мощный десант США и Англии пересек Ламанш и положил начало Второму фронту против Германии на севере Франции. В авангарде советских войск казачьи части рвались на запад. Как отмечалось в приказах Верховного Главнокомандующего, в этих жестоких боях отличились казаки-кавалеристы генералов Горшкова, Сланова, Григоровича, Крутовских. Уже 24 августа Румыния объявила войну Германии. В октябре 1944 – феврале 1945 г. казачьи соединения в составе 2-го и 3-го Украинских фронтов освобождали Венгрию. Конно-механизированные группы в составе 4-го кубанского, 5-го Донского, 6-го гвардейских кавалерийских корпусов и 23-го танкового корпуса заняли обширный плацдарм в междуречье Тиссы и Дуная. 5-й Донской гвардейский кавалерийский корпус и 4-я гвардейская армия обошли Будапешт с юго-запада. Противник, пытаясь деблокировать свои окруженные части, рассек войска 3-го Украинского фронта в районе озера Балатон, чтобы прорваться в Будапешт с юга. Контрудар нанес 5-й Донской гвардейский кавалерийский корпус генерал-лейтенанта С.И.Горшкова, усиленный пятью артиллерийскими полками. Советским войскам в районе Балатона противостояли и части генерала Г. фон Паннвица. Столкнулись в открытых боях казаки-патриоты и казаки-предатели. В ожесточенных схватках верх одержали советские воины (29).

Третий рейх трещал по всем швам. Рейхсфюрер СС Г. Гиммлер получил задание мобилизовать все резервы и сформировать новые дивизии. По указанию фюрера 1-ю казачью дивизию перевели в состав СС и на ее базе развернули формирование казачьего кавалерийского корпуса. Генерал-лейтенант Шкуро стал начальником особого казачьего резерва. Паннвиц получил чин группенфюрера и генерал-лейтенанта войск СС. 25 февраля 1945 г. дивизия была преобразована в 15-й кавалерийский корпус войск СС в составе двух казачьих кавалерийских дивизий (1-й и 2-й) и пластунской бригады, не успевшей переформироваться в дивизию. Общая численность корпуса достигла 25 тысяч чел. Вместе с ним сражались и восточные формирования – калмыцкий полк (около 5 тыс. чел.), кавказский конный дивизион, украинский батальон СС и группа танкистов Русской освободительной армии Власова(30).

Тем временем осенью 1944 г. Казачий Стан был перебазирован из Польши в Северную Италию, в район Джемона, находившийся под контролем итальянских партизан. Около 20 тыс. казаков, казачек и казачат снова оказались во враждебном окружении. Поэтому пришлось мобилизовать казаков от 18 до 45 лет и формировать строевые полки, бросать их против партизан. За 17 дней были расчищены окрестности г. Толмеццо и переведен туда Казачий Стан. Вокруг г. Алессо расположились 7 станиц донцов, 6 – кубанцев, 5 – терцев, в совокупности объявленных «Казачьим Войском». Спешно приступили к организации военного училища. Туда перебрался и Краснов. Матерый фашистский прихвостень призвал казаков к честной службе и верности «Германии и немецкому народу, принявшим нас и давшим нам возможность возрождения» (31).

Однако под давлением итальянских партизан Казачий Стан опять бросил едва обжитое место и двинулся в сторону Швейцарии, власти которой категорически запретили пересекать свою границу. Пришлось преодолевать высокогорный альпийский перевал и итало-австрийскую границу. В конце концов, спустились в долину реки Драва, между городами Лиенцем и Обердраубургом. 9 мая Казачий Стан капитулировал перед английскими войсками. 15-й казачий корпус с тяжелыми боями уже после капитуляции Германии прорвался в Австрию и 11-12 мая сдался тоже англичанам. Туда же пробился и Русский охранный корпус. Он сдался 12 мая в г. Клагенфурт (32). Закончился позорный путь предательской части казачества.

Казаки-патриоты торжествовали победу. На скрижалях Истории навечно остались имена советских казачьих корпусов, дивизий и полков, генералов, офицеров и бойцов. Они очистили от врага родные края, принесли на своих знаменах свободу народам Европы.

В популярной песне гордо звучало: «Ка-за-ки, ка-за-ки, едут-едут по Берлину НАШИ казаки!» Акцент на слово «наши», как теперь понятно, нес на себе глубокую смысловую нагрузку. Поскольку «ненаши» казаки в это время прямиком двигались в края, куда и «Макар телят не гонял». Союзники передали предателей советской стороне. Кое-кто сейчас квалифицирует эту акцию как предательство. В действительности же они честно выполнили обязательства, взятые на себя антигитлеровской коалицией в отношении фашистов и профашистских элементов. Даже офицеры вермахта долго отказывались брать к себе пополнения из контингента восточных союзников. Не доверяя им, говорили: «предатели есть предатели». Другое дело, как отнеслись к коллаборационистам в родном Отечестве, насколько адекватными были обрушившиеся на них репрессии. Но это уже иная область, выходящая за рамки рассмотренной проблемы.

Великая Отечественная война была невиданно суровым испытанием для всех, кто прошел через ее горнило. Подавляющее большинство казачества выдержало его с честью. Но в семье случаются и уроды. К сожалению, большая казачья семья не обошлась без них. Но это не дает оснований для огульной оценки даже непосредственных виновников, ибо каждый из них оступался по-разному и по-своему. В демократическом обществе ответственность всегда конкретна, взвешивается на весах правосудия.

Тем более на нынешней стадии развития общества, поднявшегося до уровня осознания необходимости примирения тех, кто стоял по разные стороны баррикад в войнах ХХ века, сотрясавших нашу страну. Причем это нужно не тем, кто уже спит вечным сном, а их потомкам, живущим сегодня и устремленным в будущее. Вопрос этот был поставлен еще в начале 90-х годов прошлого века, в том числе и автором этих строк (33). Теперь же это вступило в стадию реализации. Показателем является, в частности, перенос праха А.И. Деникина из США в Москву в сентябре 2005 г.

Однако процесс этот, несущий в себе заряд морально-нравственного оздоровления современного и завтрашнего российского общества, к сожалению, как это нередко случается у нас, не обошелся без, мягко говоря, досадных извращений. В ограде храма Всех Святых г. Москвы с 1998 г. стоит памятник, на обелиске коего возвещается, что он посвящается будто бы вождям Белого движения и казачьим атаманам. Но кому же именно? Конкретно к рангу «святых» отнесены, - даже трудно поверить, - Краснов, Шкуро, Доманов, фон Паннвиц и его казаки 15-го кавалерийского корпуса! (34).

Что касается Белого движения, то о принадлежности к нему можно говорить разве только по отношению Краснова и Шкуро, да и то как о его разрушителях и, конечно, ни к каким его вождям не относившимся. А в Великую Отечественную войну, - читатель уже знает, - они, как и Доманов, Паннвиц, служили фашизму, исповедовали и утверждали его, мутили головы казакам.

Памятник заведомо известным предателям – надругательство над теми, кто в борьбе с ними сложил свою голову, защищая Родину от угрозы фашистского порабощения. Сотворила его так называемая московская организация «Общественный совет по защите и сохранению мемориала «Примирение народов России, Германии и других стран, воевавших в мировых и гражданских войнах».

Вряд ли инициаторы столь вызывающей акции пошли на нее по незнанию отечественной истории или из-за элементарного невежества, как это еще нередко бывает в подобных случаях. Скорее всего, она – результат сознательных действий, преследующих цель обелить отъявленных нацистов и сам фашизм. Объективно, какими бы соображениями не руководствовались такого рода элементы, они, вознося их на щит славы и создавая ореол романтики вокруг них, сеют семена античеловеческой идеологии, осужденной навеки Нюренбергским международным трибуналом еще свыше полувека назад.

Казаки, несмотря на некоторые свои особенности, - неразрывная составляющая русского народа, - вместе со всеми россиянами в годовщину 60-летнего Юбилея разгрома фашистской Германии славят ее победителей.

Примечания:

1. См., напр.: Александров К.М. Казачество России в 1941-1943 гг.: Неизвестные страницы истории // Новый часовой. – 1995. №3; Трагедия русского казачества 1943-194 // Новый часовой. – 1996. №4; Казачество России во Второй мировой войне: к истории создания Казачьего Стана (1942-1943) // Новый часовой. – 1997. №5; Бугай Н.Ф. Казачество России: отторжение, признание, возрождение. М., 2000; Дробязко С., Каращук А. Восточные легионы и казачьи части в вермахте. М., 1999; Дробязко С. Казачьи части в составе вермахта // В сб.: материалы по истории русского освободительного движения 1941-1945. Вып.1. – М., 1997; Крикунов П. Казаки. Между Гитлером и Сталиным. Крестовый поход против большевизма. М.: «ЯУЗА». «ЭКСМО», 2005; Окороков А.В. Казаки и русское освободительное движение // В сб.: материалы по истории русского освободительного движения 1941-1945. Вып.1. – М., 1997; Семиряга М.И. Коллаборационизм. М., 2000; Худобородов А.Л. Российское казачество в эмиграции (1920-1945 гг.): социальные, военно-политические и культурные проблемы. М., 1997; и др.
2. Цит. по: Воскобойноков Г.Л., Прилепский Д.К. Казачество и социализм. Ростов н/Д: Ростиздат, 1986. – С.134 (газ. «Молот». 1941. 25 июня).
3. Там же. – С.135.
4. Там же. Подсчет мой. – А.К.
5. Крикунов П. Указ. соч. С.10.
6. Воскобойников Г.Л., Прилепский Д.К. Указ. соч. – С.136.
7. Там же. – С.137-138.
8. Там же. – С.140.
9. Мюллер – Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933-1945. М., 2002. – С.284.
10. Цит. по: Крикунов П. указ. соч. – С.165, 525.
11. Там же. – С.308, 309.
12. Там же. – С.310, 311.
13. Цит. по: Там же. – С.201.
14. Ленивов А.К. Казакия – «перекресток истории народов». Приложение 2.1 // Там же. – С.291-295.
15. Ортенберг Д.И. Год 1942-й. Рассказ-хроника. М.: Политиздат, 1988. – С.268, 269.
16. Цит. по: Соколов Б.В. Оккупация. Правда и мифы. М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2003. – С.333; Крикунов П. Указ. соч. – С.457, 458, 544-545. Приложение 3.3.
17. См.: Крикунов П. Указ. соч. – С.394,395,397.
18. См.: Александров К.М. Казачество России во Второй мировой войне... – С.164.
19. Там же. – С.165, 166, 167; Крикунов П. Указ. соч. – С.421.
20. Александров К.М. – С.171 (Подсчет мой. – А.К.).
21. Там же. – С.168
22. Там же. – С.168, 169.
23. Там же. С.169; Воскобойников Г.Л., Прилепский Д.К. Указ. соч. – С.143.
24. Александров К.М. Казачество России во Второй мировой войне... – С.169, 171; Крикунов П. Указ. соч. – С.462, 463.
25. Крикунов П. Указ. соч. – С.431, 432; Александров К.М. Казачество России во Второй мировой войне... – С.173, 174.
26. Крикунов П. Указ. соч. – С.445, 446.
27. Там же. – С.467, 480, 494.
28. Там же. – С. 493, 503, 495, 496.
29. Воскобойников Г.Л., Прилепский Д.К. Указ. соч. – С.147, 148.
30. Крикунов П. Указ. соч. – С.505, 513, 514, 515.
31. Там же. – С.448. 449, 450.
32. Там же. – С.452, 504, 539.
33. См., напр.: Козлов А.И. Антон Иванович Деникин // Вопросы истории. М., 1995. №10; Генерал Деникин // Козлов А.И. Генерал Денинкин. Финкельштейн Ю.Е. Симон Петлюра. – Ростов н/Д: Феникс, 2000; Козлов А.И. Антон Иванович Деникин (чел., полководец, политик, ученый). М.: Собрание, 2004; и др.
34. Клин Б. В Москве хотят снести памятник гитлеровцам // Известия. 2005. 1.09. – С.1, 2.
_______________________
© Козлов Александр Иванович