Экстремизм – это приверженность крайним взглядам и мерам, это всегда противопоставление, размежевание и даже борьба. Различаются виды экстремизма: политический, религиозный, национальный, государственный, бытовой, возрастной, поведенческий и др. Если брать сферу политики, то противоположными по смыслу экстремизму будут понятия умеренности и центризма (то есть экстремистскими следует считать крайне левые или крайне правые силы).

Любое явление необходимо рассматривать, как минимум, с трех сторон: внешней, внутренней и субъективной.

1. Государства могут противодействовать, различаясь по общественно-экономическим формациям, типу общества, социально-экономическому положению, политической и культурной ситуации. Даже если между ними есть понимание объективной «исторической разности», конфликт интересов неизбежен. Другое дело, как его разрешать: путем переговоров, поиском компромиссов или же постоянной конфронтацией, подпиткой которой являются «сугубо эгоистические» взгляды.

2. К внутренним факторам можно отнести и все вышеперечисленные, только действующие не «извне», а «изнутри». У каждой страны есть своя история, которая должна переоцениваться («должна учить»), дабы государства прогрессировали в политическом, экономическом, научном, техническом, культурном планах. И здесь в «свои права» вступают геополитика, менталитет, демография, объем и структура населения, национальностей и народностей, наличие одной или нескольких религий и др.

3. Наконец, субъективные факторы связаны с конкретными режимами. Мы всегда различаем власть и народ, и нередко политика власти не совпадает с объективными интересами народа (имеется в виду не только внутренняя, но и внешняя политика). Неоднородна и сама власть, неоднозначно могут вести себя и ее лидеры или лидер. Такая многофакторность естественно осложняет взаимоотношения на межгосударственном уровне. Для того, видимо, и существует искусство подлинной дипломатии, отрицающей экстремизм как таковой.

Любое государство структурировано: различаются такие социальные сферы, как политика, экономика, юриспруденция, наука, экология, образование, медицина, сфера быта, семейных отношений, зрелищная индустрия и др. Существуют системы социальных страт (в США, например, их девять: высшие высшие, средние высшие, низшие высшие, высшие средние, средние средние, низшие средние, высшие низшие, средние низшие, низшие низшие) и даже поколений. Поскольку нас интересует молодежный экстремизм, то существующая теория поколений американских социологов Нейли Хоув и Уильяма Штрауса может также помочь в исследовании заявленной проблемы [1]. Ученые, рассматривая ценности большинства и типичные модели поведения, в начале 90-х годов прошлого века пришли к выводу, что важнейшими факторами, определяющими мышление, действия поколений, являются не возраст, а среда, в которой человек рос до 10-12 лет (все, что происходит вокруг, человек в таком возрасте оценивает не в категориях «хорошее или плохое», «правильное или неправильное», а как нормальное) и нормы воспитания в семье, воспринимаемые ребенком как абсолютно адекватные. «Так у человека формируются базовые ценности. Они неосознанно проявляются в течение всей последующей жизни как отдельного человека, так и целого поколения, влияют на наше поведение» [2].

Считается, что в России сегодня сосуществуют пять поколений (а если учесть людей, родившихся на стыке – плюс-минус 3 года от границы поколений – и представляющих так называемые Переходные, или Эхо-поколения, обладающих характеристиками тех и других, то – все десять): Дети революции (родились с 1900 по 1923 г.); Молчаливое поколение (с 1923 по 1943 г.); Бумеры (с 1943 по 1963 г.); Поколение Х (1963 – 1983 г.р.); Поколение Y (1983 г.р. и младше).

Итак, среда, определяющая мышление, действия человека до 10-12 лет, и нормы воспитания в семье. В фокусе нашего внимания три поколения: X, Y и переходное между ними эхо-поколение (назовем его Z). Если определять молодежь в возрастных рамках от 15 до 35 лет, то верхняя граница – это рожденные в 1971 году, нижняя – в 1991-м.

Представители Поколения X воспитывались в годы холодной войны и смены коммунизма на перестройку, потом – на демократию, появления СПИДа и наркотиков (для них характерны гибкость, индивидуальность).

Представители Поколения Y заботятся о здоровье, для них важна возможность выбора; их детские годы ознаменованы распадом СССР, терактами в прямом эфире (кредо – мода, цель жизни – удовольствия) [3].

Понимая условность вышеозначенных характеристик, отметим право на существование такого – системного – взгляда на поколения. По крайней мере, «средовой» и «семейный» подход к проблеме заслуживает особого внимания. Возможно, он частично поможет ответить на следующие вопросы: откуда проистекает молодежный экстремизм, был ли он всегда или это явление, характерное для нынешнего времени?

Анализируя влияние среды, необходимо, в свою очередь, представить хотя бы рабочую периодизацию выделенного двадцатилетия.

1971 – 1985 гг. Эти годы чаще называют «временем застоя», но есть и другая оценка: «время политической и экономической стабильности». Действительно, положение СССР в мире казалось незыблемым – страна являлась лидером политического блока «Варшавский договор» и Совета экономической взаимопомощи (СЭВ), объединявшего страны социалистического содружества. Не будем говорить о методах сохранения такой стабильности, но кризисные явления уже проявлялись, и народ ощущал их в полной мере. Война в Афганистане, отсутствие свобод, ощущение постоянного дефицита (пища, одежда, жилье), особое положение партийной элиты не могло не отразиться на раздвоенности сознания. Немощные лидеры, поддерживаемые агитпропом, вызывали только насмешку. Молодежь отвергала «официальную культуру», создавая свою – андерграундную (самиздат, рок, мода и т.п.). Улица имела гораздо больший авторитет, чем устоявшиеся социальные институты. Протестные явления со стороны молодежи не вызывали у населения особого осуждения, поскольку внутреннее, скрытое диссидентство охватило даже партийные круги.

1985 – 1991 гг. – «время перестройки». Абсолютно искренняя многомиллионная поддержка начинаний М.С. Горбачева с одновременным противостоянием партийной машины. Взрыв интереса к «белым пятнам» истории и литературы. Мощный поток независимой прессы. Открытые дискуссии о прошлом, настоящем и будущем страны. Критика коммунистических идей, коммунистических режимов и коммунистических лидеров. Обострение центробежных сил в Восточной Европе и СССР. Молодежь активно включилась в политическую жизнь, но большая ее часть осталась в стороне, наедине со своими проблемами. Идеологический вакуум, смена буквально всех приоритетов и ценностей привела к растерянности.

1991 – 1995 гг. – «время постперестройки». Ожесточенная политическая борьба, национальные конфликты, «горячие» точки внутри страны, кризис в экономике... Взрослое население было озабочено лишь одним – сохранить семью, выжить (задержки и невыплаты зарплат, безработица, талонная система, огромные очереди). Молодежь опять осталась предоставленной самой себе. Согласно данным аналитического центра Юрия Левады (опрос декабря 2005 г.), 70 % россиян уверены, что в исторической перспективе эпоха Бориса Ельцина принесла России больше плохого, чем хорошего. Согласно данным Всероссийского центра изучения общественного мнения (опрос декабря 2005 г.), лишь 1 % респондентов заявил о своем желании вернуться во времена правления Бориса Ельцина.

1995 – 2005 гг. – «время стабилизации»: высокие цены на нефть и газ позволили выйти из экономического коллапса (в 2005 г. рост ВВП – 6,4 %, рост фондового рынка – 88 %), реализуются национальные проекты; страна вернулась в мировую политическую элиту… Правда, характеризуя нынешнее состояние России, как зарубежные, так и отечественные политологи оперируют довольно резкими формулами: от «имитация авторитарного строя и демократии», «бескровно-обманной революции и бескровно-обманной реформы» до «дикого» или «государственно-олигархического капитализма». Что же касается молодежи, то на нее стали обращать некое внимание (организация политических движений, реформа образования и др.).

Конечно, это самое беглое и далеко не полное представление «периодов развития» современной России. Единственное, что хотелось бы подчеркнуть: мы пережили время исторического слома, концентрации нескольких «эпох», время перманентной конфронтации. Молодежь привыкла к состоянию борьбы, воспринимает его как нормальное, и это напрямую отразилось на их формировании как индивидуумов, членов общества, граждан.

Кризис российской семьи – также не новость. Количество неполных семей, количество разводов неуклонно растет. Тяжелая ситуация в стране негативно отражалась на каждом. Агрессия во взаимоотношениях близких стала нормой. Изменилась парадигма отношения к жизни – доминантой стал эгоцентризм (я – все остальные,;моя семья – все остальные; моя родня – все остальные; моя нация – все остальные и т.д., и т.п.), а также культ силы и денег. Когда развалилась система воспитания (коллективного, бесплатного, интернационального и др.), телевидение, а затем видео и Интернет заменили воспитателей, родителей и нянь. При этом СМИ, также борясь за выживание, шли на поводу «рынка», активно преподносили «жестокие уроки жизни» [4]. Преобладание негативной информации, сцен насилия, вербальной и визуальной агрессии в репортажах, фильмах, программах и передачах, засилье пошлой культуры и низкого вкуса – через все это, к сожалению, прошли «поколения X, Y и Z». И в этом видятся истоки современного экстремизма и агрессии в молодежной среде. Для того же, чтобы изменить ситуацию, потребуются годы и десятилетия.

Сноски и примечания:

1. См.: Тулупов В. Аудитория СМИ как элемент гражданского общества // Relga.ru, № 15 (117), 01.10.2005.
2. Архангельский А. Generatin П (пенсионеров) // Огонек, 2005, № 3, с. 22.
3. Там же.
4. См. также: Браславец Л. Агрессивность текста в современных молодежных журналах // Relga.ru, № 11 (101), 09.11.2004; Она же. Агрессия в женском журналистском тексте // Relga.ru, № 17 (119), 01.11.2005.
____________________________
© Тулупов Владимир Васильевич