…Те люди, что идут навстречу, они ведь совсем другие, и жизнь их отлична от остальных именно тем, что она их. Но они исчезают так, как будто никого и не было, а я иду дальше. Я есть. А может быть наоборот? Конечно, для них - наоборот.

Но дело в том, что все мы немножко волшебники. И сейчас я хочу совершить одно маленькое чудо. Я попробую превратить случайного прохожего в человека. Как?

Ну, конечно же, здесь не обойтись без волшебного слова, точнее слов:
- Привет! Как тебя зовут? (здесь главное улыбнуться, иначе ничего не получится).

Итак, знакомьтесь, его зовут Роман, ему 18 лет, он учится в РГУ на филологическом факультете, отделение журналистики. Поговорим? Начнем с главного:

- Роман, а ты мог бы сказать, чем ты живешь?

- Я живу…ну как бы это объяснить…я живу новой жизнью. То есть каждый день я начинаю новую жизнь, открываю что-то новое…

- А ты помнишь свое детство?

- Большей частью да. Очень часто, кстати, обращаюсь к прошлому, чтобы посмотреть каким я был и каким стал. Иногда это очень полезно.

- Что для тебя самореализация?

- Честно говоря, для меня вообще нет такого понятия. Просто если я что-то напишу, через некоторое время мне это настолько перестает нравиться, что толкает написать еще что-нибудь. Поэтому даже в конце жизни нельзя будет сказать, что я самореализовался, потому что эти звенья в цепи, они остались где-то позади и уже как бы не считаются. Можно даже сказать, что я реализовал себя сразу, как только постави точку в конце рассказа. Но пройдет некоторое время и я пойму, что да, я выразил себя такого, а вот такого я себя еще не выразил. Можно все время находить себя нового и в конце концов так и остаться нереализованным.

- Как стало понятно, ты пишешь рассказы. А чем по-твоему живут твои творения? Для кого они?

- Ну, если бы я был рыцарем средневековья, я бы мог сказать, что пишу для Мадонны. А так… просто понимаешь, когда я открываю что-нибудь для себя, появляется как бы душевный подъем. Я пишу на таких подъемах, а тогда цели не видишь, есть только чувство, которое толкает писать. То есть в начале лежит какая-то квинтэссенция ощущений, подводящих к взрыву, а потом уже в написанном начинаешь находить какие-то интересные вещи.

- Тебе нужен критик?

- Пожалуй, да. Но я не считаю признание самым важным фактором. Вообще, если честно, мне нужен слушатель. Потому что, когда я буду читать кому-то, я буду смотреть на это произведение по-другому. И получается, что я его заново переосмысливаю для себя.

- Как ты думаешь, для чего живут люди? Какова цель жизни вообще?

- Кстати, я отвечаю на этот вопрос в одном из своих рассказов, когда один человек говорит на кладбище об умершем, что он прожил свою жизнь достойно. Не важно как, хорошо или плохо, это мы уже решаем, надевая на него рубашку, которую принято считать правильной. А сам по себе он ее прожил, и не могло быть по-другому, потому что это его жизнь. И в любом случае его миссия будет выполнена, потому что даже если он все время будет стремиться к одной цели, он все равно не сможет сделать больше, чем сделает.

- Как ты считаешь, чему людям стоило бы поучиться? Чего им не хватает?

- В одной из своих сказок я упоминал об этом. По-моему, им нужно просто научиться удивляться. Когда мы начнем удивляться, мы начнем замечать. Когда мы начнем замечать - начнем думать, что же мы заметили. Когда мы начнем думать, возможно, мы начнем что-то делать.

- Во что ты веришь?

- Наверное, покажется странным, но я верю во все. Верю в новый день. Я живу в этом моменте и верю в него. Верю в людей, которые меня окружают, верю в жизнь.

Знаешь, зачем люди придумали фонари? Чтобы вечером вместо сонного города видеть из окна некое подобие звездного неба. Ведь вниз смотреть всегда легче…

А что если поглядеть выше на весь мир? И удивиться, как в детстве, и заметить, и подумать об этом, а потом обязательно что-нибудь сделать, самое простое чудо, например?

Ведь главное - это не забывать, что все мы немного волшебники…